Авиакомпания приветствует своих пассажиров

Мира Форст (2024)

Игнат Лойолла опытный пилот. Но даже с опытными пилотами иногда случаются злополучные рейсы.Частный самолет при хороших погодных условиях и отсутствии технических неисправностей разорвало в воздухе.На взрыве все не закончилось. Взрыв послужил лишь предисловием к длинному повествованию.

Глава 3. Просто реакция на шок

Скрыться беглецам помогли ночное небо и внезапный дождь, быстро переросший в густой ливень. Его шум камуфлировал громкое дыхание, звуки ударов подошв ботинок о древесные корни, треск веток.

Лиза совершенно не представляла в какую сторону бежать. Оставалось лишь довериться летчику. Боялась упустить его спину из виду, поэтому перебирала ногами, словно какой спринтер. Благо юбка была трапециевидного фасона, не стесняла движений.

− Сюда, − обернулся мужчина.

Взял ее за руку, подтолкнул к горной гряде.

Белая рубашка Лойоллы промокла насквозь, облепила торс, и в вихре страха в голове Лизы промелькнуло — хорошо, что на ней надето кожаное бандо, и он не может видеть очертаний ее тела.

− Лезть на гору? — нервным движением убрала за уши длинные пряди, липнувшие к лицу.

− На этих склонах много пещер, − пояснил Игнат. — Мы сможем спрятаться до тех пор, пока нехорошие парни не свалят отсюда.

− Пещеры. Да, − сама себя подбадривала девушка. — Меня не разорвало в воздухе, я не свалилась с ели и теперь не хочу, чтобы меня убили плохие парни, − поставила она ногу на первый уступ.

− Я рядом. Не бойся, − восхитился Лойолла стойкости девушки. В аховой ситуации Лиза вела себя очень достойно. И слушалась его. Не перечила. Что сейчас было важно. Дорога каждая секунда, на споры, разногласия и истерики попросту нет времени.

Забрал у нее чемоданчик, чтобы ей было легче передвигаться.

У самого за плечами кейс с лямками, как у рюкзака — набор для выживания. Такой всегда имеется в кабине пилота. Невероятно удачная находка среди самолетных обломков.

Если бы не вооруженные преследователи, можно сказать, для них с Лизой все складывалось наилучшим образом, − мысленно ухмыльнулся Игнат, − если, конечно, уместно подобное определение в свете случившейся катастрофы.

Миновали несколько узких расселин, непригодных для ночлега. Расположиться в таких можно было разве что стоя, тесно прижавшись друг к другу.

Но Игнат все-таки увидел подходящую пещеру. На вскидку − шестиметровое пространство.

Прежде чем забраться внутрь, включил подсветку на часах.

Внутри мог прятаться зверь.

− Если, кто и живет здесь, то сейчас его тут нет, − пропустил вперед девушку.

− Хищник может вернуться. Или те мужчины могут найти пещеру, − дрожала Лиза.

Она так тряслась от холода, влаги и страха, что простые слова выговаривались сложно. Становилось понятным выражение «зубы выбивают дробь». Оказывается, это вовсе не метафора, так и правда бывает.

− Я нас забаррикадирую, − подналег Игнат на внушительных размеров камень.

Какой сильный мужчина, − думала Лиза, обхватив плечи руками. Она ясно осознавала, насколько ей повезло в трудную минуту оказаться именно в компании этого пилота.

− Ну, вот. Полностью не закрывает, но, во всяком случае, с той стороны вход никто не заметит. А от животных нас спасет фонарь, − достал Игнат сей предмет из аварийного спасательного набора.

Включил на самую малую мощность, поставил так, чтобы отблеск света не приметили снаружи.

− Попозже костер разведу. Сейчас пока опасно. Наши гангстеры, возможно, еще где-то поблизости.

− В чудо-кейсе есть спички? — подошла Лиза поближе рассмотреть содержимое находки летчика.

− Огниво, − продемонстрировал Лойолла девушке предмет для розжига. — Тут на самом деле много чего есть. Складной нож, пила карманная, одеяло, изолента, батончики мюсли, стаканчик, − принялся перечислять он.

Такая информация должна была бы обрадовать Лизу, но она смотрела на нужные вещи, перестав понимать, что это. Всхлипнула. Прошептала:

− Слишком много для одного дня. Это больше того, что возможно выдержать.

Игнат отложил кейс в сторону. Встал напротив девушки, приподнял легонько ее подбородок.

Лиза не пыталась высвободиться. Разглядывала его. Короткостриженые темные волосы, почти черные. И брови такие же — черные, густые. Небольшая щетина. У глаз собрались морщинки. Вряд ли мужчина много улыбается, вероятно, бороздки от частого пребывания на солнце. Мощная шея. Может быть, он тяжелоатлет? Она где-то читала — у тяжелоатлетов большая масса тела, сильно развитые мышцы и мощные шеи.

Поглаживания его пальцев были приятны. Она не противилась удивительно легким прикосновениям.

А Игнату вдруг нестерпимо захотелось поцеловать ее, подмять под себя, делать с ней такое, чтобы она и думать забыла о всех своих страхах. Он ведь тоже не каменный. И тоже испытывает страх и тревогу. Ему тоже требуется выплеснуть бурлящие эмоции. И еще… этот наряд на ней… длина юбки…белье кружевное… Заводило ужасно.

Лиза не оттолкнула, когда Игнат стал целовать. Не оттолкнула, когда его пальцы оказались в ее трусиках. Не только не оттолкнула, она жадно желала его ласки. В ней бурлило что-то дикое, сейчас неподвластное ей самой.

Нервное перенапряжение накаляло, обостряло никем никогда невиданные флюиды.

Игнат стянул с нее юбку. Не сразу разобрался, что застежка у лифчика расположена непривычно, где-то сбоку.

Опустил девушку на спину, устроил ее чудесные ножки себе на плечи.

Его мокрая рубашка уже валялась на земле. Ремень брюк расстегнут. Лиза постаралась.

Прелюдии им были не нужны. Зашкаливший адреналин, совместно пережитые потрясения провоцировали на жестко и сильно.

Лиза закричала от того острого, что пускало электричество по всему телу.

− Нельзя кричать, − перевернул он ее на живот, зажал рот ладонью. — Могут услышать.

И она кусала губы, раздирала тонкую кожицу, сдерживая крик. А острое только нарастало, оглушало, обостряло сладостную муку.

Ей было все равно, что мелкие камешки впиваются в живот, царапают грудь. Все равно, что где-то там в ночи рыщут хищные звери и такие же хищные бандиты. Плевать, что будет завтра. Важно то, что этот незнакомый и чужой мужчина делает с ней сейчас. Делает так, что кожа горит, а внутри все расцвечивает яркими пятнами.

− Gato montés (Дикая кошка), — совсем навалился он, прижал ее к земле.

− No hay. Eres un gato salvaje (Нет. Это ты дикий кот), − едва дыша от испытанной сласти и тяжести мужского тела, вернула она ему его же фразу.

− Знаешь испанский? — лег он на спину, переменив и ее положение. — Теперь от секретарш требуют знание иностранных языков?

Она лежала на нем такая мокрая, такая горячая, что Игнат подумал, это не финал. Не отпустит он рыжую, заберет все удовольствие, что она дарит ему. Прекрасно понимал, отчего между ними случился такой жаркий секс, но в тоже время признавал, что настолько жаркого у него ни разу и не было, и Лойолла хотел еще.

− Я не секретарша. Я переводчица, − выдохнула Лиза где-то в районе его груди.

Он был удивлен.

Провел пятерней по ее волосам. Один раз, другой. Потом потянул. Вверх. Заставляя поднять голову, упереться губами в его губы.

Он целовал ее так, будто сто лет ни с кем не целовался, имел так, будто дорвался до женского тела после продолжительного заключения в одиночной камере.

− Salvaje. Bárbaro. Chico malo (Дикарь. Варвар. Плохой парень), − в бессилии сползла она с него через некоторое время.

Попыталась отползти. Игнат не дал. Прижал к себе.

− Y tú eres una buena chica? (А ты, значит, хорошая девочка?), − появилась кривоватая ухмылка на его лице.

Лиза приподнялась на локте. Уже собиралась сказать, что да, хорошая, но увидела эту ухмылочку и захлопнула рот. А следом пришло осознание того, что только что между ними произошло. Она изменила Никите. Изменила своему парню, с которым давно живет в одной квартире. Изменила по доброй воле. И не важно при каких обстоятельствах.

Лиза глядела в зеленые глаза Лойоллы. Тяжело дышала. И приходила в ужас от самой себя, от своего разврата. Но более оттого, что ни капельки не сожалеет о содеянном. Этот большой, взрослый мужчина, опытный летчик, умеющий выживать, спас ее от смерти и подарил такую усладу ее телу, что она никак не могла о таком сожалеть.

Игнат понял взгляд девушки по-своему, и ему стало досадно, что она жалеет об их близости.

− Лиза, то, что произошло, просто реакция на шок. Ты сама сказала − слишком много для одного дня, − поднялся он с земли. — Не надо переживать.

− Это трудно, не переживать, − заозиралась она в поисках своей одежды.

Игнат подал ей кружевные тряпочки.

− У тебя кто-то есть? — догадался он. — Муж?

− Мы не женаты, − отвела взгляд от Игната.

Он стоял перед ней в одних трусах, и Лизу это смутило. Лойолла прекрасно сложен. Она не могла этого не замечать.

− Ясно, значит, ты изменила своему парню, теперь ему придется бросить тебя, а мне утешить.

− Кого? — закуталась Лиза в одеяло, которое дал ей Игнат. Мокрую одежду надевать не было никакого желания.

− Ну, не парня же твоего, − усмехнулся Лойолла. — Тебя буду утешать.

− Хочешь сказать, у тебя никого нет? — не поверила Лиза.

− Я этого не говорил, − уклончиво ответил он.

− Ты женат? — обозлилась Лиза на себя за то, что стала причиной измены.

− Разведен. Давно уже. Будешь батончик? — сменил он тему.

− Нет. Что-то не хочется кушать. Утром съем.

− Я, пожалуй, тоже, − убрал он упаковки с мюсли обратно в кейс.

− Что ты делаешь? — не поняла Лиза, зачем Игнат потрошит прессованное полотенце.

− Делаю трут. Горит отлично. Сухого хвороста все равно не набрать.

Лиза прислушалась. Стук дождя по-прежнему слышен, но уже не оглушительного ливня. Уже слабых капель.

Игнат разжег небольшой костерок, положил рядом одежду.

Тонкое одеяло из спасательного набора постелили на землю в качестве подстилки и его размеров хватало еще и на то, чтобы укрыться. Оно оказалось здорово теплым.

− Предохраняет от жары, холода, солнца, осадков (в том числе радиоактивных). Держит до восьмидесяти процентов тепла человеческого тела, − посветил мужчина на этикетку и прочел с нее характеристики.

− Надо же, − изумилась Лиза. — Стоит домой такое приобрести.

Игнат рассмеялся.

− Я тебе подарю. Нам аварийные наборы каждый год выдают. Уже и не знаю, куда эти одеяла девать.

− Ловлю на слове, − улыбнулась Лиза.

Она собиралась поговорить с ним о взрыве. О том, что они услышали, когда таились у обломков самолета. Обсудить, как быть дальше. Но не смогла бороться со сном. Потому спросила только:

− Ты правда считаешь, что это просто реакция на шок?

− Нет. На самом деле я влюбился в тебя в ту секунду, когда ты свалилась в мои руки прямо с неба, − поправил Игнат покрывало и лег с ней рядом.

Лиза знала, он шутит, но ей понравился его ответ.

Уснула она как-то мгновенно, и сон ее был беззаботным, легким. Никаких кошмаров, просыпаний от непонятных шорохов или неудобств от неудобного ложа.

А пробудилась от яркого света. Зачем Никита поднял жалюзи? — жмурилась Лиза. Или будильник уже звонил?

С большой неохотой разлепила веки.

− Ох…, вот же…, − пропала сразу вся сонливость от увиденного.

Открытый проем пещеры, изумительный вид из него на горно-холмистую местность. Изумительный воздух. Такой, когда понимаешь, что значит дышать чистым кислородом.

− Катастрофа, − приняла Лиза сидячее положение и обхватила голову руками. Все взаправду. Она кутается в одеяло с зашибенскими характеристиками, ее кожаный наряд разложен на камне, который, как она помнила, закрывал вход в пещеру. Сейчас он отодвинут.

В сумеречном свете Лиза не особо смогла разглядеть пещеру, что приютила, спрятала на время. Теперь же, когда в углубление в скале проникало солнечное утро, стало все отчетливо видно. Пещера, как пещера. Ничего особенного. Только камень не серый, а буро-красный.

Интересно, Игнат мог ее бросить тут одну?

Перевела взгляд от проема в тот угол, где накануне мужчина оставил кейсы.

Оба чемодана там, куда их и поставили.

У Лизы сжалось сердце. Чемоданчик Антонины Юрьевны цел и невредим, а вот его владелицы больше нет. Прискорбно и печально. Семья Гарбовской и мир ювелирного бизнеса потеряли прекрасную и неординарную женщину.

Есть некие знаковые люди в жизни каждого человека. Лиза считала таковой для себя Антонину. Кто-то теперь займет директорское кресло в здании старинного купеческого особняка? И как перемены скажутся на работе всего холдинга?

Натянула юбку с топом.

Как могла, разгладила спутанные пряди.

Сжевала питательный батончик. Фантик оставила в кейсе. Там уже лежал один.

Когда она складывала одеяло, вернулся Игнат.

− Не испугалась, что я тебя бросил?

− Ты не похож на того, кто бросает женщину в беде.

Лиза ощущала вину перед Никитой. И поедала себя поедом за то, что ей понравилось быть с Лойоллой. Как будто она постоянно лакомилась карамельками, а ей вдруг дали попробовать шоколадку.

− Я принес тебе воды.

Она не сразу заметила стаканчик в его руке и теперь была тронута нежданной заботой.

− В овраге родник нашел с ключевой водой. Ее можно пить без страха заработать тиф или холеру.

− Спасибо.

Лиза пила воду и смотрела куда угодно, только не на мужчину.

− Все в порядке? — сократил Игнат дистанцию между ними.

− Да. Нет, − запуталась Лиза в словах, запуталась в том, как вести себя. — Просто реакция на шок, − сделала шаг назад.

Ее шаг против его двух.

− Да. Выброс адреналина, − одна рука Игната на ее талии, вторая под юбкой сминает кружева.

− Да. Так бывает, − приоткрыла Лиза ротик, не осознавая, как чувственно сейчас выглядит для него.

− Точно, − прошептал ей на ушко Игнат.

− Но шок ведь уже прошел? — не было у нее сил сопротивляться.

− Возможно, постшоковая реакция? − не дал он больше ничего сказать ей.

Целовал также жадно, умопомрачительно, как и ночью.

Я тряпка, − мысленно обзывала себя Лиза. Но когда Игнат прекратил эту сладкую сладость, отпустил ее, отступил, сказал, что пора уходить, она, абсолютно не задумываясь, ляпнула:

− Оставишь меня неудовлетворенной?

Боже! Что я несу!? Что я вообще вытворяю? — в ярости на себя за свое поведение выскочила Лиза из пещеры. И… заорала. И юркнула обратно.

Плечи Игната сотряслись от смеха. Да он хохотал над ней!

− Что смешного? — возмутилась Лиза. — Там страшное, клыкастое. Притаилось.

− Тигр? — пытался совладать с собой Игнат, но у него не получалось, смех рвался наружу.

− Не такой большой. Рысь, наверное, − металась девушка по небольшой пещерке.

− Лиза, успокойся, пожалуйста. Там всего лишь манул. Дикий кот. Он просто ждет, когда мы уберемся из его убежища.

− Манул? — остановилась Лиза.

− Да. Сидит в засаде с самого утра. Ночью, вероятно, охотиться уходил.

− И его не стоит опасаться? — все еще трусила она выглянуть наружу.

− Вообще-то он хищник. Но вряд ли мы ему интересны.

− Ясно. Ты первый выходи.

Игнат опять рассмеялся. Подхватил кейсы и вышел из укрытия.

Лиза за ним. И правда манул. Меховой шар с клыками. В лапах зажата добыча — пестрая куропатка.

Кот настороженно следил за действиями людей.

− Мы уже уходим, − восхищенно разглядывала девушка чудо природы из списков Красной книги.

− Лиза. Обстоятельства сложились по-новому, − сказал ей Игнат, когда они уже спустились к подножию горной гряды. — Поэтому и план складывается новый.

− Мы не идем в Кырен?

− Идем. Только нам придется изменить маршрут, уклониться в сторону от короткого пути.

− Почему? — пыталась Лиза что-либо прочесть на лице летчика и не могла. Таким невозмутимым выглядел Игнат.

− Я рано проснулся и ходил к обломкам самолета. Обнаружил следы от трех квадроциклов. Отпечатки протекторов шин одного из них ведут к основной дороге до поселка. Это те парни, Лиза. Они знают о нас и приложат все усилия, чтобы поймать. Мы должны добраться до Кырена раньше, чем они смогут добраться до нас.

− Насколько нам придется отклониться от курса?

− Не очень сильно. Пока наши преследователи будут караулить на единственной проложенной здесь просеке, мы пройдем через Шумакскую долину. Считается, что попасть в долину можно лишь на вертолете или через труднодоступный горный перевал. Но я знаю охотничью тропу.

− Охотничью тропу…, − медленно повторила Лиза, смахивая с ресниц слезинки.

− Ты что? Не плачь, − поставил Лойолла на землю чемоданчик погибшей бизнесвумен и обнял рыжую. — Лиза, мы выберемся. У меня брат полицейский. Он во всем разберется.

− Я не потому плачу, что мне страшно, − доверчиво прижималась к нему девушка. — Нет, мне страшно, конечно. Очень. Но…, чтобы я без тебя делала, Игнат?