Глава 1
Солнце, ярко освещающее маленький город Швейцарии, уже садилось за невысокие домики Веттингена, а Моника все еще находилась в стенах университета.
— Для определения выгодности инвестиций находится дисконтированная стоимость будущего потока доходов, исчисляемая на основе коэффициента дисконтирования, — прозвучал голос профессора.
Девушка тяжело вздохнула, в ее голове в который раз промелькнула мысль: «Зачем я пошла на экономический факультет?» Она перестала рисовать картинки в тетради и перевела утомленный взгляд на часы. До конца лекции оставалось каких-то пятнадцать минут.
— Моника… — прошептал кто-то.
Девушка обернулась. За спиной сидела ее однокурсница по имени Нала, с которой они дружили со школы.
— Ты куда после этих нудных речей идешь? — спросила та.
— Домой, но потом у меня репетитор, — сказала Моника.
Нала закатила глаза и недовольно проговорила:
— Ну совсем не оставляешь времени на меня! Конечно, красавчик-репетитор важнее лучшей подруги.
— Нала, прекрати, — прошептала в ответ девушка.
— Бу-бу-бу! Даже слова сказать про него не даешь, — заметила та.
Моника на это ничего не ответила. Она привыкла, что подруга любит ее подкалывать. Наконец, последняя лекция закончилась, и девушки вышли из университета.
— Вот скажи, — начала Нала, — Ты хотя бы в выходной не ходишь к нему?
— Опять ты за свое, — ответила Моника, — Не хожу. Но в выходные я тоже занята. Не забывай: у меня есть младший брат, которого нужно забирать из школы и со всяких кружков.
— Мне кажется, ты немного ошиблась: в выходной, — саркастично заметила подруга, — Он у тебя один, в остальное время ты занимаешься с Бёртманном.
— Ну да.
— Конечно, как же ты проживешь без Мишеля?! — буркнула Нала.
— Так, хватит, — раздраженно сказала девушка, остановившись, — Ты мне обещала, что не будешь постоянно надо мной издеваться.
Нала усмехнулась.
— Все, пока. Дальше я дойду сама, — с этими словами Моника состроила гримасу точь-в-точь как ребенок, у которого отобрали его любимую игрушку, и, покинув подругу, отправилась к своему дому.
Буквально через десять шагов перед ней вырос двухэтажный домик с коричневой черепицей. Именно в нем жила семья Кларк.
Моника вошла туда, предварительно крикнув: «Я дома». Внутри было довольно тепло, по сравнению с улицей: погода стояла весенняя, хоть и солнечная, но летом не пахло. Скромный интерьер, спокойные, некричащие тона мебели говорили о том, что владельцами этого жилища были люди среднего достатка. Как всегда говорит ее мама: «Ничего лишнего, все нужное, главное, под рукой».
Девушка поднялась в свою комнату на второй этаж и упала на кровать. В голове все еще звучал голос профессора по экономике, отчего у нее разболелась голова. Она закрыла глаза. А когда открыла их и посмотрела на экран телефона, увидела, что шел уже седьмой час. Это значит, что через полчаса Моника должна быть у господина Бёртманна.
— Какой ужас! Я чуть не проспала занятия с репетитором, — воскликнула она, судорожно вскакивая с постели и подходя к зеркалу. В нем появилась невысокая темненькая девушка с милой улыбкой и серыми глазами. Она собрала волосы в хвост и, взяв необходимые тетради, спустилась вниз.
Из гостиной вышел двенадцатилетний мальчик и удивленно спросил:
— Моника? А ты давно дома? Я думал, что ты еще не вернулась.
Девушка быстро обняла брата и, подмигнув ему, ответила:
— Давно, просто уснула. А сейчас я очень спешу к репетитору, так что ты остаешься за старшего.
Саймон проводил сестру любящим взглядом и закрыл за ней дверь.
Глава 2
Щвайцерхауз репетитора Моники находился рядом. Поэтому она, облачившись в легкую толстовку, джинсы и кожаную куртку шла неторопливым шагом, не забывая глядеть по сторонам, осматривая соседние дома и любуясь природой.
Вскоре, она оказалась перед шале, живописный фасад которого смотрел на улицу. Девушка глянула на время и, убедившись, что пришла вовремя, постучала в дверь. Ей открыл светловолосый мужчина средних лет в белой футболке, подчеркивающей его накаченное тело, и черных джинсах. При виде Моники на его лице образовалась широкая улыбка, открывающая обзор на белые ровные зубы.
— Здравствуйте, — сказала Моника.
— Привет, заходи, — ответил он.
Девушка вошла внутрь. Это было уютное современное жилище, имеющее пять комнат, красиво обставленных светлой мебелью, излучающий жар камин, гордо стоящий посередине гостиной, и мансардный этаж со скошенным потолком. Она уже две недели ходила к нему. Репетитор по философии ей был необходим. Уж слишком «дремучей», как сама называла философию Моника, наука была для нее. А в университете не уделяли должного внимания этому предмету. Поэтому, посоветовавшись с родителями, Моника нашла объявление по репетиторству, собственно им и оказался Мишель Бёртманн.
Ей он сразу показался порядочным, да и философию она подтянула благодаря ему. Однако, разобрать несколько тем за двенадцать занятий было недостаточно, чтобы в полном объеме изучить данную науку. Монике приходилось каждый день, кроме воскресенья, посещать дом господина Бёртманна.
— Проходи, — сказал Бёртманн, приглашая ее в одну из комнат, где располагался его кабинет.
Девушка вошла и села за отодвинутый репетитором стул, положив принесенные тетради на стол. Мужчина расположился рядом и, все еще улыбаясь, поинтересовался:
— Как дела в университете?
— Все нормально, — ответила она.
Бёртманн внимательно смотрел на Монику, следя за каждым ее движением.
— Ну я же вижу, что не все в порядке, — возразил он, — Кого ты обманываешь?
Моника слегка улыбнулась и сказала:
— Вы правы, господин Бёртманн, есть некоторые проблемы с экономикой.
— Главное, что с нашим предметом все хорошо, правда? — спросил мужчина.
Девушка немного замялась и, отведя глаза в сторону, кивнула головой.
— В любом случае, сегодня нам предстоит познакомиться с одним из великих философов современности, — сказал он.
В эту же секунду Бёртманн поднялся со стула.
— Будешь чай? — спросил репетитор.
— Ну если можно, — скромно ответила Моника, — А то я как вернулась из университета, ничего не ела.
— Да ты что? — удивился мужчина, — Пойдем я тебя угощу чем-нибудь.
В голосе репетитора прозвучали настойчивые нотки, из-за чего Монике пришлось согласиться и последовать за ним в гостиную.
На деревянный круглый стол, покрытый бежевой однотонной скатертью, Бёртманн поставил чай, тарелку с печеньем и конфетами, и сел напротив.
— Спасибо, даже как-то неудобно, — начала девушка застенчиво.
— Нет-нет, все хорошо. Приятного аппетита, — улыбнувшись прервал ее тот.
— Знаете, мне все-таки не понятно, — жуя печенье, сказала Моника, — Почему Руссо настолько плохо отзывался о таком понятии как «собственность»?
— Давай за столом не будем говорить на темы философии. Скажи лучше, как твои родители поживают? — перевел тему разговора Бёртманн.
— Все хорошо, спасибо.
Ей было приятно, что господин Бёртманн беспокоится о ее родителях. Он действительно всегда был очень вежлив и внимателен. Поэтому Монику удивлял тот факт, что у такого порядочного, хозяйственного, да и симпатичного (девушка не отрицала этого, хотя и не хотела открыто признаваться в симпатии своей подруге) мужчины до сих пор не было семьи.
За столом они еще обменялись несколькими фразами и наконец-то приступили к занятиям по философии.
— Так, ладно. На сегодня все, Моника, — сказал в конце занятий репетитор, — Кстати, как у тебя там со временем?
Девушка недоуменно посмотрела на учителя.
— Боюсь, моя дорогая, наши занятия придется сдвинуть по времени. Они будут начинаться позже: не в половину седьмого, а в семь или даже в 19:30, — серьезно заявил Бёртманн.
— А почему? — поинтересовалась Моника.
— Из-за работы у меня не получается никак раньше. А ты сможешь?
Моника толком не знала, где работает господин Бёртманн, но исходя из его слов и фигуры, он увлекался спортом: был разработчиком индивидуальных тренировок по фитнесу, преподавал философию в одном из университетов, а также практиковал частное репетиторство.
— Ну да, во сколько скажете, господин Бёртманн, — согласно кивнула девушка.
Выражение лица репетитора резко изменилось, и уголки рта расползлись в стороны, принимая самую что ни на есть искреннюю улыбку.
— Вот и хорошо, — ответил он, — А то я переживал, что нам не удастся договориться. Но ты — умная и послушная, согласилась.
Тут он как-то странно на нее посмотрел, но Моника не обратила внимание.
— Так даже лучше будет. Я успею забрать брата из школы и домашнее задание сделать, — сказала она, сложив тетради в стопку и направляясь к выходу, — Спасибо вам еще раз. И за занятия, и за угощение.
— Не за что. Только пообещай мне, что всегда перед нашими занятиями будешь кушать, — добавил он.
Моника засмеялась и вышла из дома. Обернувшись, она увидела, как господин Бёртманн все еще стоял в дверях и смотрел на нее.
Девушке стала нравиться философия, хотя бы потому, что ей нравился репетитор. И в принципе, когда понятен предмет, к нему совсем другое отношение, чем к тому, который воспринимаешь, как язык инопланетян. С этим не поспоришь.
Глава 3
— В общем, теперь мои занятия будут начинаться в семь или в половину восьмого вечера, — сказала Моника за завтраком на следующее утро маме.
Видно было, что та совсем не была в восторге от этой новости, поэтому спросила:
— А позже никак?
— Мам, ты что, смеешься!? Куда же еще позже? — удивленно проговорила девушка.
— Это был сарказм, — ответила ей мама, — Я понимаю, что все люди заняты, но извини меня… Ходить в дом к чужому человеку поздно вечером, да еще и к одинокому мужчине… Дочь, я это не приветствую.
— Ничего страшного. Дорогу домой я найду, не волнуйся. А господин Бёртманн очень хороший человек, — успокоила ее Моника, допивая кофе.
— Очень хотелось бы на это надеяться, — вздохнула женщина.
Девушка встала из-за стола, обняла маму напоследок и отправилась в университет.
День обещал быть солнечным и теплым. Легкий ветерок, дующий с запада, бодрил полусонное состояние тела. Казалось, что улица вовсе не успокаивалась и не засыпала на ночь, а продолжала бодрствовать: большое количество людей спешили по своим делам кто-куда, природа отдавала утренней свежестью, заманивая в свой загадочный мир, даже птицы, — и те давно были заняты своими делами.
Не успела Моника подойти к дверям университета, как кто-то остановил ее за плечо.
— Айви? Привет, — проговорила она, увидев высокую худую девушку с грустным выражением лица.
— Привет, Моника, — ответила та, — Как дела? Почему ты сегодня так рано идешь в университет?
— У меня дела отлично. Просто встала раньше, — сказала Моника, — А ты как?
— В порядке.
У Айви всегда был один и тот же ответ на все вопросы о ее жизни. Хотя она выглядела не как самая счастливая девушка на свете. Моника не очень любила таких загадочных личностей, поэтому редко общалась с ней, предпочитая дружить с позитивными девушками вроде Налы.
— У меня к тебе есть одно дело, — начала Айви, следуя по пятам за Моникой.
— Прости, сейчас не могу. Давай после лекции поговорим, ладно? — прервала ее девушка и, не дождавшись ответа, зашла в кабинет.
Айви проводила Монику печальным взглядом и, постояв несколько минут у закрытой двери кабинета, ушла.
Она отличалась в университете своей замкнутостью и странным поведением, из-за чего ее многие сторонились. Как-то подруги Моники говорили о том, что Айви живет в старинном замке, где водится всякая нечисть, что ее родители колдуны, и все в этом роде. Однако, при этом никто не знал точно где она живет. Это были слухи, не имеющие никаких доказательств.
Конец ознакомительного фрагмента.
