Глава 10
— Ваша светлость! Как хорошо, что я вас нашел! — доносится откуда–то сбоку.
Волшебство момента рассеивается, и я снова чувствую себя в парке среди толпы незнакомых людей, прижатой к Вандербургу. Ощущения не особо, если честно.
Бернар бережно ставит меня на ноги, одергивает накидку, но руку с талии не убирает. И только после этого поворачивается к подошедшему.
— Мы знакомы? — навешивает на лицо маску вежливости.
Честное слово, я бы сбежала, посмотри он на меня так. Все же настоящий герцог и его публичный вариант абсолютно разные личности. Первый — живой человек, а второй — политическая фигура, содержащая целый город в порядке.
— Эм, простите, нет. Я, наверное, помешал, — тушуется незнакомец.
— Уже неважно. Вы подошли, прервали нас, я вас слушаю, — надменно отвечает Бернар.
— Ага, простите. Меня зовут Ришель Картье, я прибыл к вам на практику по распределению из института права. Хотел лично представиться. Собственно, это все, — теряется парень.
Приглядываюсь, он очень молодой, явно вчерашний студент. Эх, а девушек в стоящие университеты не берут.
— Представились? — спрашивает Вандербург, оскалившись.
Наверное, это официальный вариант улыбки, но выглядит очень пугающе.
— А–ага, — парнишка тоже впечатлен.
— Замечательно. До встречи в начале недели, — герцог машет рукой, мол, уходи давай, смерд. И смерд, пятясь назад, уходит. — Ах, да, Картье! — Бернар вдруг останавливает студента.
— Д–да, ваша светлость? — заикаясь, тот возвращается.
— В выходные не стоит беспокоить меня без уважительной причины. И если вдруг мы пересечемся в общественном месте, как сегодня, достаточно кивнуть головой и улыбнуться друг другу. Ясно?
— К–конечно, извините.
— Свободны!
И студент испаряется словно его и не было.
— Сурово вы с парнишкой, — замечаю аккуратно.
— Если сразу не выстроить границы, вчерашние студенты не соблюдают субординацию. Я знаю, сам такой был. Но я герцог по рождению, мне простительно. Идемте, покажу вам чудесную беседку, которую обходят горожане просто потому, что лень пройтись дальше дорожек.
Бернар меняется на глазах, вновь превращаясь в живого человека. А мне стоит закрыть рот, перестать так пялиться и помнить, что участок все еще не мой. Хотя начать на нем строить я могу хоть завтра.
— А вы знаете о ее существовании, потому что? — спрашиваю спустя полчаса.
Все это время мы шли молча, просто наслаждаясь прогулкой. Но вот уже десять минут как бредем по едва заметной тропинке в гору, деревья сгущаются, и я, если честно, немного беспокоюсь. Все же Вандербург мог заблудиться, и я заодно с ним. Вряд ли он здесь часто гуляет.
— Потому что сам ее придумал. Вы не единственная, кто балуется чертежами на досуге. Правда, я больше по планированию местности, красоту люблю добавлять в городской пейзаж.
Я ничего не успеваю ответить, ландшафт меняется, и мы оказываемся на открытой полянке. Деревья отступают, здесь только травка и луговые цветочки. А посередине — она, беседка!
Резная, металлическая, отдает золотом в свете солнца. Есть крыша, можно присесть и смотреть сверху на город. Красота.
— О, Бернар, здесь чудесно. И действительно никого нет, — подбегаю ближе и присаживаюсь на лавку. — В моем поместье стоит похожая, но на равнине, перепадов высот на землях нет. И не так интересно в ней находиться.
— Да, я специально искал подходящее место. Долго думал, куда же ее поставить. Можно сказать, для себя старался, ведь сюда доходят редкие прохожие, — поясняет довольный Вандербург, занимая место рядом со мной.
Наши бедра соприкасаются, но дискомфорта не возникает. Мы с герцогом оба молчим, смотрим вдаль, просто наслаждаемся видом. Как будто являемся давними приятелями, как будто нет никакой сделки.
