Запретная женщина

Мила Дрим

Быть самой красивой и желанной женщиной, но не иметь столь важного – любви своего мужа – это ли не проклятие?Она – красива, одинока и замужем.Он – жесток, привлекателен и несет войну. Приехав к другу детства, он знакомится с его женой – прекрасной, манящей и столь желанной красавицей.Но для него она – запретная женщина… Ведь она – жена его друга.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Хунгур проснулся на рассвете — полным сил и энергии. Он тут же поднялся на ноги. Лежать в кровати после сна мужчина считал женским делом, никак не мужским. Его тело нуждалось в тренировке, в движении. Воин некоторое время поупражнялся в «бое с тенью». В его голове, полной идей и целей, выстраивался план грядущего дня. Сполоснув голову прохладной водой из кувшина, Хунгур наспех вытерся.

Мужчина, желая впустить в легкие свежий воздух, вышел на балкон. Вид отсюда был красивый — с востока простирались первые пески начинающейся пустыни, с севера — зеленые луга, освещенные оранжевыми лучами восходящего солнца. Неудивительно, что Мариус поселился на этих землях. Небо стало стремительно светлеть, превращаясь из темно-серого в светло-голубое. Лучи солнца заскользили по крышам построек, что были во внутреннем дворе. Новый день наступил.

Внимание мужчины привлекла золотистая головка, склонившаяся над чем-то. Хунгур, прислонившись плечом к белоснежной колонне, посмотрел на дальний балкон. Вскоре, он лицезрел нежную картину. Дивина, одетая в просторную ночную сорочку, с протянутыми руками, кормила птичек. Те садились к ней на раскрытые ладони, наполненные зерном и хлебными крошками, и смело, без какой-либо опаски, поглощали лакомство, при этом успевая еще чирикать.

Молодая женщина, вероятно, улыбалась — по крайней мере, Хунгуру так показалось. А еще, она что-то говорила птичкам. Слова сложились в стихи, нет, Дивина пела им что-то про родной край и свободу. Голос ее был мелодичным, женственным. Даже он был у нее красивым. Вероятно, так поют сирены, заманивая несчастных моряков. А потом с аппетитом пожирают их. Вот какое сравнение пришло в пытливый ум Хунгура. Он заставил себя вернуться в комнату, дабы даже не думать о прекрасной женщине.

Дивина, слишком погруженная в собственные мысли и воспоминания о доме, даже не заметила, что за ней наблюдали. Она с радостью накормила пташек, а затем, немного полюбовавшись рассветом, вернулась в спальню. Там ее уже ожидали пришедшие служанки — одна из них занялась утренним туалетом госпожи, принеся теплую воду и ароматное мыло, другая — принялась расчесывать ее прекрасные волосы. Прислуга одаривала Дивину комплиментами, восхищаясь, как и прежде, ее красотой. Молодая женщина тепло благодарила их. Она понимала — так они хотели поддержать ее. Служанки догадывались о странных отношениях между госпожой и господином. Любая бы приуныла от такого. Поэтому, они делали, что могли — поддерживали Дивину добрыми, искренними словами.

Вскоре, госпожа была готова к завтраку. В этот раз на ней было платье из белоснежного шелка. Его рукава, расширенные книзу, красиво струились, и чем-то напоминали крылья прекрасной птицы. Дивина застегнула на талии узкий пояс из золотой нити. От других украшений молодая женщина отказалась, чем заслужила настороженные взгляды служанок — те знали, что хозяин буквально требовал, чтобы госпожа увешивала себя роскошными украшениями.

— Устала, — кратко пояснила Дивина, спешно покидая спальню.

Спускаясь по лестнице, красавица пыталась уравновесить собственные чувства — но страх, волнение, душевная усталость, соединившись в клубок, терзали ее сердце и делали женщину обеспокоенной. Если раньше эти чувства были немного приглушенными, то теперь молодая женщина остро ощущала их. И это сделало Дивину слишком торопливой и неловкой. Она поняла это лишь тогда, когда ее стопа поскользнулась на вычищенном до блеска мраморном полу, и молодая женщина упала на него, с глухим звуком и стоном, срывающимся с губ. Наученная горьким опытом, Дивина попыталась подставить руки под лицо, поэтому ладони и колени приняли весь удар на себя.

Слезы подступили к глазам и, не спрашивая разрешения, потекли по щекам красавицы. Молодая женщина знала — у нее есть еще всего пару мгновений, чтобы скорее скрыться от позора и осуждающего взгляда мужа. Но она не успела. Послышались шаги и мужские руки, как пушинку, подняли ее с пола. Взглянув на обладателя невероятно сильных рук, Дивина сжалась — это был Хунгур. Черные глаза, изучающее, скользнули по ее заплаканному лицу. Сейчас, без косметики и блестящих украшений, Дивина показалась мужчине удивительно молодой и еще более красивой. Она больше не была похожа на эфемерное создание, золотую богиню или статую. В его руках была женщина — из плоти и крови. Под своими пальцами Хунгур ощущал ее мягкое тело, теплое и невероятно соблазнительное. Волна желания нахлынула на воина. Что же, это была нормальная реакция здорового мужчины на прикосновение к красивой женщине. Ничего больше.

— Идти можешь? — вопросил он, желая как можно скорее избавиться от слишком опасного груза. Дивина подняла на него глаза, и Хунгур на короткое мгновение перестал дышать, пораженный увиденной красотой. Ее глаза были прекрасными и необычными — влажные от слез, словно умытая утренней росой трава, что была на северных лугах. Она смотрела недолго, но мужчина успел отметить, каким напуганным, уязвимым был взгляд женщины.

— Да, спасибо, — выдохнула женщина.

Хунгур поставил ее на ноги и пошел вперед, не оглядываясь. Как только он скрылся, Дивина оглядела свое платье — оно было совсем немного помятым, но, к счастью, падение не разбило колени, а значит, крови на белоснежном шелке не обнаружилось. Зато была боль. Пульсирующая. Стиснув зубы, молодая женщина очень медленно пошла в сторону зала, где был накрыт стол для завтрака.

У распахнутых дверей Дивина чуть приостановилась и выпрямила спину. Молодая женщина шагнула внутрь, и тут же заметила на себе недовольный взгляд мужа. Завидев ее, Мариус прервал беседу с Хунгуром. Он кивнул на стул, приготовленный для жены и, когда та села на него, задал вопрос:

— Что задержало тебя, дорогая?

Дивина окинула быстрым взором сидящего рядом с мужем Хунгура — мужчина даже не смотрел на нее. Все его внимание, казалось, было приковано к открывавшимся из окна, картинам цветущего сада.

— Я поскользнулась, — глухо, стыдясь себя, честно ответила молодая женщина.

Мариус, не сдержавшись, нахмурил свои светлые брови.

— Дивина, — выдохнул он, — это уже, вероятно, тридцатый раз. Ведешь себя, как ребенок! Хорошо, платье не испортила.

Она кивнула в ответ, лицо ее стало розовым от унижения и еще от того, что свидетелем их беседы был друг мужа. Но, казалось, тот не заметил высказывания Мариуса. Хунгур продолжил медленно вкушать блюда и о чем-то негромко беседовать с хозяином дома.

Прислуга наполнила кубок Дивины чистой водой. Молодая женщина с легкой улыбкой поблагодарила служанку и принялась за завтрак. Она старалась не смотреть на мужа и его собеседника. Ей хотелось поскорее закончить с едой и скрыться в своей спальне. Женщина ощущала себя уставшей. Слишком уставшей. Эта усталость становилась все сильнее и сильнее, отнимая остатки сил и желания жить.

— Предлагаю тебе немного отдохнуть, — с улыбкой, обратился к темноволосому мужчине хозяин дома. — Ты знаешь, здесь у нас сохранились римские термы. Я частенько отдыхаю там и развлекаюсь. Все — таки римляне умели делать хорошие вещи.

— Звучит заманчиво, — Хунгур вежливо улыбнулся собеседнику, откидываясь на спинку стула.

Мариус бросил на жену сияющий взгляд и произнес:

— А ты, дорогая, присоединишься к нам?

Хунгур чуть нахмурился и заметил, как побелели вцепившиеся с силой в кубок с водой, тонкие пальцы Дивины. Она потрясенно смотрела на мужа, силясь найти ответ. Кровь застучала в ее ушах. Если она откажется… чем это грозит ей?

Возникшую тишину нарушил властный голос Хунгура:

— При всем моем уважении, Мариус, я хотел бы отдохнуть без женского общества.

Хозяин дома принял ответ друга, произнося:

— Ну что же, как пожелает мой дорогой гость.

Римские термы выглядели роскошно — выполненные из отполированных мраморных плит, с открытым бассейном с холодной водой и другими помещениями, в которых была различная температура воздуха, они были прекрасным местом для отдыха. Чисто мужского отдыха. Дивина ни разу не была здесь, и она прекрасно догадывалась, как и чем занимался ее муж и его частые гости.

Сейчас же два друга, устроившись удобно на теплых каменных сиденьях, продолжили беседу о грядущей войне.

— Мне нравится твое предложение, — Мариус откинул голову назад, глядя мечтательно в высокий потолок. — К тому же, мне поднадоело быть в тени Константина. Другое дело воевать рядом с тобой, рука об руку.

— Я рад, что это так, — отозвался Хунгур, вытягивая перед собой свои смуглые, сильные ноги. Его лоб покрылся мелкими капельками пота. А тело немного расслабилось от приятного жара.

— Тогда дай мне пятнадцать дней, и я прибуду к тебе со своими людьми. Скажи только куда мне прибыть?

— Пятнадцать дней это слишком долго. Даю тебе десять, — Хунгур окинул друга задумчивым взглядом, — я и мои воины будут ждать тебя на северо-восточной границе, вблизи самой крупной реки, протекающей там.

— Я понял, где это, — Мариус кивнул головой. — Договорились.

Он протянул свою ладонь, и друг крепко сжал ее.

— Ну а теперь, когда серьезные дела улажены, можно и развлечься, надеюсь, теперь ты не будешь против женского общества, — заявил светловолосый мужчина и хлопнул в ладони.

Тут же, из соседнего помещения вышли две женщины. Они были невысокого роста, с длинными темным волосами, и персикового цвета кожей. Их глаза — карие — выражали желание угодить. Незнакомки были одеты в одежды сливового цвета, чем-то по своей форме напоминающие римские тоги.

— Ну же, дорогой друг, выбирай, они обе хороши, — улыбнулся Мариус, окидывая женщин голодным взглядом.

— Я бы предпочел более уединенное место, — заметил Хунугр, скользя оценивающим взором по незнакомкам. Те хихикали, взбудораженные его вниманием.

Мариус кивнул головой и рукой указал в отдаленный зал. Его друг, поднявшись на ноги, позвал с собой одну из прелестниц…