Неведение

Милан Кундера, 2000

Возвращение – один из основных сюжетов мировой литературы, и всякая одиссея развивается предсказуемо… впрочем, не всегда. Герои романа одного из крупнейших писателей современности Милана Кундеры «Неведение» возвращаются в Чехию после эмиграции – после многих лет тягот, счастья, потерь, компромиссов, новых переживаний и воспоминаний, которые непостижимы и не интересны никому на родине. Как работает память? Из чего строятся надежды? Что такое подлинная честность? Кто возвращается к Пенелопе и знает ли она человека, который к ней вернулся? Те, кто уехал; те, кто повстречался им в пути; те, кто остался, – Кундера вглядывается в человеческие судьбы с беспримерной проницательностью и талантом к сочувственному пониманию.

Milan Kundera

L’IGNORANCE

Copyright © 2000, Milan Kundera

© Н. М. Шульгина (наследник), перевод, 2004

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2022

Издательство Иностранка®

1

— Что ты здесь еще делаешь! — Ее голос не был злым, но и любезным не был; Сильвия досадовала.

— А где прикажешь мне быть? — спросила Ирена.

— У себя!

— Ты хочешь сказать, что здесь я больше не у себя?

Разумеется, Сильвия не собиралась выдворять Ирену из Франции или намекать, что она нежеланная чужестранка: — Ты же понимаешь, что я хотела сказать!

— Конечно, понимаю, но разве ты забыла, что здесь у меня работа? квартира? дети?

— Послушай, я знаю Густава. Он сделает все, чтобы ты могла вернуться на родину. А что касается твоих дочерей, оставь эти небылицы! У них своя жизнь! Бог мой, Ирена, ведь то, что творится у вас, просто ошеломляет! В такие времена дела всегда утрясаются сами собой.

— И все же, Сильвия! Речь не только о делах практических, о работе, квартире. Я живу здесь уже двадцать лет. Здесь вся моя жизнь!

— У вас революция! — Она произнесла это голосом, исключающим возражения. Потом умолкла. Своим молчанием она хотела дать понять Ирене, что в пору великих потрясений непозволительно стоять в стороне.

— Но если я вернусь на родину, мы уже никогда не увидимся, — сказала Ирена, пытаясь пронять подругу.

Эта сентиментальная демагогия не принесла особых плодов. Голос Сильвии потеплел: — Дорогая, я приеду повидаться с тобой! Это я обещаю, обещаю!

Они сидели друг против друга, перед ними — две давно опустевшие кофейные чашки. Сильвия наклонилась и сжала подруге руку, в ее глазах Ирена увидела слезы волнения: — Это будет твое великое возвращение. — И повторила: — Твое великое возвращение.

Эти дважды сказанные слова обрели такую силу, что мысленным взором Ирена увидела их написанными с заглавных букв: Великое Возвращение. Она перестала упираться, захваченная внезапно нахлынувшими образами давно прочитанных книг, фильмов, собственной памяти и, возможно, памяти предков: пропавший сын, вновь обретающий свою старую мать; мужчина, возвращающийся к своей возлюбленной, с которой когда-то разлучил его неумолимый рок; отчий дом, чей образ живет в каждом из нас; вновь обнаруженная тропка, хранящая следы утерянных шагов детства; Одиссей, вновь озирающий свой остров после долгих лет блужданий; возвращение, возвращение, великая магия возвращения.