Сборник лирики – 2010, в котором преобладает тема города.В книгу вошло 103 стихотворения на разные темы, написанные автором в 24—25 лет.Помимо городских мотивов, здесь есть пейзажные зарисовки, религиозно-философская лирика, стихи социальной направленности и даже юмористические наброски.Отдельно выделим мотив «путей Поэта», «восточные напевы» и строки о животных.Пожалуй, впервые в книге присутствуют стихи об историческом прошлом. По-прежнему актуальны темы времени, памяти, запоздалых встреч.
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Городской дневник. Стихи, 2010 предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
© Маша Халикова, 2020
ISBN 978-5-0051-9047-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
I. «Любовь и странный дар владеть строкой…» (январь-август 2010)
«Я не ходила на курсы…»
Я не ходила на курсы
Психологической кройки.
Поезд. Под голову куртка.
Баночка «Балтики-тройки».
Сборник рассказов. Набоков.
Не перечитанный даже.
Нижняя полка. Из окон
Видно степные пейзажи.
Были Уральские горы,
Будто картинки на блюде.
Мерно текут разговоры.
Разные-разные люди.
Кто с пирожками с капустой,
Кто с самодельной мочалкой.
Всем им по-своему грустно,
Всех их по-своему жалко.
Жизни и много, и мало.
Белые лампы задуй ты.
Я ничего не писала
По долгосрочной задумке.
А на стихи не любуйся.
Город в полуночи тонет.
Всё это были не курсы —
Сутки в плацкартном вагоне…
«Незнакомый чуждый город…»
Незнакомый чуждый город,
Бесприютная зима
С ощущением повтора.
Тело просится в дома,
Где уютно и не грустно,
Где не крепость — так хоть щит.
Но его туда не пустят.
Сердце знает и молчит.
Разум, нитями повязан,
А с тобой поговорим? —
Ухмыляется с сарказмом:
«Вам ведь нравится экстрим».
Что же, стряхиваю морок.
Взгляд в трамвае из окна:
Мой красивый светлый город,
Чистый снег и высь без дна…
«Ты думаешь, от горечи ушла ты?..»
Ты думаешь, от горечи ушла ты?
Объятия, пропахшие вином,
Оттягивают трудный миг расплаты —
Но бесполезны в чём-то остальном.
Когда весной грохочущие ливни
И чёрных крыш проржавленная жесть,
Ты станешь ли от этого счастливей,
Свободней и осознанней, чем есть?
Уставшие от вечных ссор и лжи, мы
С рассветом заступаем за порог.
Пора вернуться к прежнему режиму,
Где ночь без сна и полстраницы строк…
«Не знаю, хорошо ли я пишу…»
Не знаю, хорошо ли я пишу.
Прозрачная от внутреннего шарма,
Стекаю светом по карандашу.
И кто докажет мне, что я бездарна?
И кто меня посмеет упрекнуть
В нелепой необдуманности шага,
Когда февраль и мой чернильный путь
Затягивает с жадностью бумага?
Никто во мне не вызовет испуг.
Жизнь, как строка, подкатывает к горлу,
И видно вдруг, что этот мир вокруг
Такой анестетически-снотворный…
«Если осознанно вникнуть…»
Если осознанно вникнуть,
Ясно, насколько легки
Позолочённые нити
В бархате чёрной реки.
Трудно за них ухватиться:
Всмотришься — и не спасут.
Только встречаются лица,
Преобразившие суть.
Воды мерцают, и дразнят,
И отнимают покой.
Чтобы наполниться, разве
Нужно коснуться рукой?
Каждый, кто этого хочет,
Видит: попытка пуста.
…Переливаются строчки
На сердцевине листа.
«А иногда, и может, даже часто…»
А иногда, и может, даже часто
Мне кажется, что жизнь моя течёт
Из-под пера писателя-фантаста,
И я веду себе её учёт.
Порывисто исписаны страницы.
Увесистый читательский дневник —
Возможность невзначай освободиться
От впечатлений чьих-то странных книг.
Мне видится порой, что это ложь всё
На глянцевой поверхности листа,
Что ночь к утру и что вот-вот проснёшься —
А жизнь вокруг убийственно-пуста;
Наброшенная паутиной скука,
И, жалких стариков опередя,
Толчёшься за дешёвой пайкой супа
В безликих городских очередях;
Что все давно чужды и ненавистны
Под листьев равнодушный смертный пляс.
На стенку алюминиевой миски
Из побледневших осторожных глаз
Сорвутся слёзы. Моросящий дождик…
Встряхнусь — и боль уходит под ребро,
Но остаётся шепот: правый Боже,
Храни мой сон и мудрое перо…
«По лёгким перьям струились блики…»
По лёгким перьям струились блики.
Я ощущала свою бескрылость,
Перебирая страницы книги,
Где обстоятельно говорилось,
Что раны нужно присыпать солью,
Испачкать пеплом, свинцом напичкать,
Что очень скоро не будет больно,
Поскольку это войдёт в привычку.
В глубинах сердца теснился рокот,
Но на обложке сияло имя
Наиправдивейшего пророка —
Инициалы сошлись с моими.
И вместо жалоб и обвинений
Я обмакнула перо в чернила
И над коварной змеистой тенью
Свой луч осознанно прочертила…
«Рисую углем серый дождь…»
Рисую углем серый дождь.
Асфальт сжимается от вздоха.
А я, конечно, не художник —
Потому выходит плохо.
И ничего не разобрать.
Наверно, так оно и лучше,
Когда любимый младший брат
Невдалеке выводит лучик.
Мир сам заботится о том,
Чтоб — даже после нервных встрясок
И в чём-то малом и простом —
Раскрепощать палитру красок
И трепетать, как дивный сад:
Любовь ты в нём увидишь, друга ль?
Я улыбаюсь невпопад,
Потом откладываю уголь.
Полётом синего мелка,
Ещё немного неуклюже,
Я оставляю облака
В глубоких сумеречных лужах…
«Ты отмеряешь ртуть и морфий…»
Ты отмеряешь ртуть и морфий
Ночами пасмурной весны —
Хоть так, возможно, будут стёрты
Твои циклические сны:
Кошмары падающей люстры
И зарешёченных дверей.
Проснуться в явь ещё не утро,
А страх и боли всё острей.
Но смерть во сне всегда неправда,
И ты отчаянной рукой
Напрасно смешиваешь яды
В надежде вымолить покой.
Постой. Вечерний воздух горький,
Прохлада в шёлковом шарфе,
И обволакивает горло
Конфетно-приторный шалфей.
Теперь шагни навстречу ветру…
Но где же люстра, где же дверь?
В кошмаре главное — поверить,
Что можно выйти без потерь.
Отложим вещества и травы.
А время движется к утру.
Ты знаешь, как приятно править
Свою азартную игру…
«Любовь и странный дар владеть строкой…»
Любовь и странный дар владеть строкой
Ведут себя с душой, как с одеялом,
Стремясь перетянуть её покой
И, наконец, забыться сном усталым.
Но знать бы им, что бедная душа,
Уже не в силах вынести такое,
Бежит объятий и карандаша
И никому не может дать покоя.
Ей тоже нужно просто отдохнуть,
Побыть одной на этом свете — чтобы
Шуршать листвой и слушать звёздный шёпот,
За шагом шаг распознавая Путь…
«Крошится замедленно грифель…»
Крошится замедленно грифель,
Затачивается перо,
И переплетаются рифмы.
Но я забавляюсь игрой,
Которая кажется мелкой,
Подобно песчинкам в горсти.
Как медленно тонкие стрелки
Карабкаются к десяти.
И так это ежевечерне.
Да только посмотришь назад —
Написаны чисто и вчерне,
Огромные кипы лежат.
Оглянешься в зеркало: ты ли
Создатель порывистых строк? —
Тебе уже двадцать четыре,
И взгляд твой спокоен и строг.
А время всё каплет и каплет
На камень, который горюч,
И в маленькой выемке в камне
Скрывается солнечный луч…
«Как шаман, вызываю строку за строкой…»
Как шаман, вызываю строку за строкой:
Пусть поведают древние тайны о мире.
Утомясь от бесед, отойду на покой
И проснусь далеко за полуднем, в четыре.
Между комнат, что так непривычно-тихи,
Буду вечер и ночью — до часу, до двух ли —
Разбираться в листках, потому что стихи —
Это мудрые и своенравные духи.
Без примерки крою эфемерную ткань,
Золотистая нить извивается странно,
Вышивая узор: человек, перестань
Запирать вековечную Душу-шамана…
«Тихо стекает вода дождевая…»
Тихо стекает вода дождевая,
Будто легко по стеклу вышивая
Или неспешный ведя разговор.
Я не запомнила странный узор,
Не поняла ни единого слова.
Суть же принять оказалась готова:
Прошлое высушит солнечный блик —
Жить нужно тем, что несёт этот миг…
«Городские пейзажи сутулятся…»
Городские пейзажи сутулятся.
Дождь с небес, что казались чисты,
Заливает вечерние улицы,
Искажает соборов кресты,
Намечает на сердце распутицу,
Долго перебирает листы.
Улыбаюсь уже не по-летнему,
С робкой грустью подросших котят.
Пятипалые листья замедленно
На холодную воду летят.
Меж сырыми тетрадными клетками
Лишь порой промелькнёт этот взгляд —
С тихой верой, что тело не сгорбится,
Ощущения станут острей,
Что в дождями пропитанном городе
Не случится чужих сентябрей,
Что заметки, сухие и горькие,
Станут строчками стихотворе…
…ний…
«Все мы будто проросли из камня…»
Все мы будто проросли из камня.
И однажды пусть настанет день:
Я сочту, что, видимо, пора мне
Отойти от буден и людей.
Я ступлю на дымную аллею,
Средь берёз пройду и над водой
Попрощаюсь и окаменею,
Вечной став и снова молодой…
« — „Привет!“ — „Это ты?“ Полминуты случайной встречи…»
— «Привет!»
— «Это ты?»
Полминуты случайной встречи.
— «А ты изменился — может быть, постарел».
— «Ещё бы, уже пять лет безуспешно лечим
Сердечные боли насущностью будних дел».
— «А по выходным вышиваем весёлых зайцев,
Под тонкой иглой оживает, пестрит канва,
И мне потому начинает порой казаться,
Что я и сама ненароком еще жива».
— «Но всё завершилось шумным зелёным маем.
Ты помнишь, как ты ослабла, а я продрог?»
— «Прости, мне пора».
Выполняем, пережидаем
И больше не пишем сильных красивых строк…
«Лето последнего дня…»
Лето последнего дня,
То есть последний день лета.
Жизнь заполняет меня
Неизгладимым куплетом.
И без особенных чувств,
Зная, что всё это мелко,
Я монотонно кручусь,
Как трехколёсная белка…
«Стихи рождаются случайно…»
Стихи рождаются случайно
И происходят невпопад,
Когда я ставлю греться чайник
И мóю синий виноград.
Поют неведомую близь мне
И повторяют: не спеши,
Поскольку даже в прозе жизни
Живет поэзия души…
«Стихи полны неизмеримой боли…»
Стихи полны неизмеримой боли.
Когда они рождаются во мне,
Я ощущаю, будто бы невольно
Я соучастник пляски на огне,
А иногда игры с тенями в прятки.
Бессмысленно пытаться не играть.
В который раз — дымящиеся пятки
И в ужасе измятая тетрадь…
«С чего ты взял, что этот город…»
С чего ты взял, что этот город
Хоть чем-нибудь похож на рай?
Его горячий воздух горек,
А солнце хлещет через край.
Он тянет силы, давит, душит,
Но мы спокойны и тверды.
Ах да, в его заветных кущах
Растут запретные плоды…
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Городской дневник. Стихи, 2010 предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других