Гадкая, сладкая и любимая

Маша Моран, 2023

Бабка Корделии слыла коварной ведьмой. Она построила пряничный домик и едва не съела маленького Гензеля. Мать Корделии вырывала сердца мужчин, совращала юношей и очаровывала их своей красотой. Корделия же печет пирожные, булочки и кексы.Ее обманул возлюбленный.Она осталась без гроша в кармане.У нее отобрали лавку.Теперь она одна-одинешенька.Но даже одна маленькая зефирка может поставить на колени весь мир! Черные колдуньи никогда не сдаются. Они мстят врагам, насылают на них страшные проклятия и, конечно же, получают самых лучших мужчин!

Глава 3. Охота на взрослого мальчишку

Наверное, это был глупый план. Дурацкий. Идиотский! Но в тот момент ничего другого Корделия просто не смогла придумать.

Прошло уже три дня с тех пор, как она заявилась на свадьбу.

Должно быть, ее замысел не увенчался успехом. Корделия даже наслала на поместье Агнаман стаю воронья и прокляла пару служанок.

Но к ней так никто и не пришел. Хотя… может это и хорошо. Ведь если бы к ней нагрянули служители из городской управы, тогда можно было бы прощаться с жизнью.

Надо признать, что сгоряча она натворила дел. Не продумала все достаточно хорошо да еще и вспылила. Ее угрозу слышали полсотни гостей. Конечно, доказать ее причастность к происшествиям в поместье было сложно, но… кого когда волновало виновата ведьма или нет? Если ее решат повесить, то ей останется только смириться.

Ну, еще можно пуститься в бега. Вот только это не особо поможет. Даже после смерти ее дух будут преследовать разъяренные предки ковена. Она умудрилась профукать семейный гримуар. Позор!

Корделия обвела взглядом опустевшую холодную лавку и без сил опустила голову на сложенные на столе руки. Благодаря мерзавцу Нейде, она лишилась всего. Даже гордости.

План с приворотом старшего наследника с треском провалился. И ведь этот красивый дурачок уже готов был съесть проклятую булку! Но в тот момент внутри Корделии что-то воспротивилось. Она не могла смотреть, как он ест поднятое с пола лакомство.

Ей ведь и надо было, чтобы он совсем чуть-чуть ею заинтересовался. Она бы понравилась ему, он бы предложил продолжить знакомство, тогда она смогла бы проникнуть в дом его семьи. Поила бы его маленькими дозами зелья, чтобы он понемножку влюблялся. Потом бы они поженились, и Корделия бы стала первой госпожой. Тогда она смогла бы беспрепятственно искать гримуар, а заодно портить жизнь Нейде.

Чудесная месть!

А после того, как нашла бы книгу, сварила бы мужу зелье долголетия, дала развод, напоила бы отворотным отваром и исчезла из его долгой и счастливой жизни. Долголетие и отменное здоровье — ведь достойная компенсация ее подлости и обмана? Наверняка бы он еще и «спасибо» сказал!

Но все пошло не по плану… И она сама в этом виновата.

Мерзкая семейка! Все до единого мерзкие!

Корделия наслала на их дом несчастья и парочку проклятий, но никто так и не пришел просить ее проявить милость. Природа, словно издеваясь — нагнала на небо туч. От этого в ее и без того темной лавке стало черным-черно. Еще и противный дождь забарабанил в окно.

В этом монотонном, одновременно раздражающем и усыпляющем звуке, Корделия не сразу распознала стук в дверь. Когда поняла, что это за дробь, тут же встрепенулась и резко выпрямилась. Перед глазами поплыло от быстрого движения. Ну, вот и все… За ней пришли из управы. Сейчас ее объявят преступницей, заберут в городскую тюрьму, быстренько осудят и повесят. Это если повезет. Агнаман — влиятельный и уважаемый клан. Поэтому, чтобы успокоить их уязвленную гордость, наместник и городской глава могут сначала ее пытать, а потом сжечь.

На цыпочках Корделия прокралась к окошку и выглянула наружу. У ее дверей стояла странная парочка. Однако, они никак не напоминали стражей управы.

Юноша — крепкий и статный, затянутый в кожаные доспехи. Девушка — молоденькая и симпатичная, в простой, но опрятной и добротной одежде.

Так-так-так… клиенты?

Корделия отворила дверь и неохотно высунулась в дождливую серость.

Молодой воин окинул ее оценивающим взглядом. Девица — презрительным.

Корделия тут же нацепила на лицо злобное выражение и сладко пропела:

— Гостиница для любовничков на другом конце улицы.

Девица тут же оскорбилась и возмущенно открыла рот. Наверное, хотела что-то сказать, но только продолжала тяжело дышать, с гневом глядя на Корделию.

Воин поклонился:

— Госпожа Корделия? Меня зовут Гуайре. Я телохранитель первого наследника клана Агнаман. А это… — Он посмотрел на свою расчувствовавшуюся спутницу: — …Наас, служанка первого наследника. И его сиделка.

Этот унылый серый день внезапно стал самым прекрасным в её жизни. И дождь, и ветер, и сырость, и туман — все было чудесным и волшебным.

Корделия равнодушно пожала плечами и нырнула обратно в нутро своей обнищавшей лавочки:

— Ну и что? Гостиница находится все там же.

Она уже собиралась закрыть дверь, когда телохранитель просунул внутрь меч в ножнах:

— Мы из дома Агнаман.

Корделия снова пожала плечами:

— И что?

К ней вернулись надежда и уверенность. Все обязательно получится! Как говорила бабуля: «Набей себе цену. Кто захочет, купит за дорого. А не захочет, так ты и не дешевка, чтобы продаваться за пару монет.»

Девица наконец пришла в себя и, надменно вскинув подбородок, отчеканила, перебивая дождь:

— Нас прислала старшая госпожа клана Агнаман. Это самое древнее и уважаемое семейство страны. Даже родословная короля не так богата, как семейное древо нашего клана.

Корделия гаденько оскалилась:

— Будем надеяться, король тебя не услышит. А то никакое древо тебе не поможет избежать смерти. Еще и на свой дорогой клан беду накличешь.

Служанка поняла, что сморозила глупость и покраснела от ярости. Телохранитель закатил глаза.

— Мы пришли передать послание от госпожи. Она приказывает вам явиться в поместье.

Корделия разгладила складочку на длинной юбке и улыбнулась:

— А какое право она имеет мне приказывать? Я служу королю нашего славного государства, но никак не госпоже Агнаман. Вот ежели она сама явится и вежливо попросит, тогда я подумаю…

Служанка ее перебила:

— Да как ты смеешь?!

Корделия погрозила ей пальцем:

— Поуважительнее. Ты — служанка, а я — черная ведьма. Как думаешь, кто из нас может доставить другой больше неприятностей?

Казалось, что от возмущения девица в конце концов взорвется. Телохранитель легонько толкнул ее локтем и снова поклонился.

— Клан оказался в затруднительном положении. Прошу, госпожа ведьма, окажите милость и последуйте за нами.

Что ж, тут важно — не перегнуть палку.

Корделия бросила задумчивый взгляд на окно:

— Погода скверная. Пойду соберусь. — Она улыбнулась: — Только из-за того, что ты мило просишь. — Приблизившись к телохранителю, Корделия прошептала ему на ухо так, чтобы слышала противная служанка: — Для тебя приворожу любую госпожу, какую захочешь. Только не эту. Она тебя недостойна.

И пока прислужница не взлетела в воздух от ярости, Корделия направилась на второй этаж наводить на себя красоту, а на окружающих — ужас.

*

Корделия не любила животных, если их нельзя было использовать в ритуалах, гадании или каких-нибудь пакостях. Животные отвечали ей взаимной нелюбовью и искренней враждебностью.

При ее приближении обе лошади, спокойно дожидающиеся всадников, встрепенулись и громко заржали. Сонное и дряхлое животное, на котором, видимо, приехала служанка, злобно глянуло на Корделию сквозь длинную челку. Корделия ответила ей не менее враждебным взглядом. А потом еще и показала язык. Лошадь презрительно фыркнула. Корделия хмыкнула.

Телохранитель наследника прочистил горло:

— Вы поедете вместе с Наас…

Корделия свысока глянула на парнишку, хоть он и был на пару голов выше ее:

— Даже не надейся. Я приближусь к этой мерзкой лошаденке только в одном случае: если она будет мертва.

Лошадь всхрапнула и стукнула копытом по мощеной улочке.

Гуайре, или как там его, тяжело вздохнул:

— Это самая спокойная лошадь в нашем поместье. Не знаю, почему она себя так ведет. Наверное… из-за погоды.

«Ошибаешься, глупыш. Из-за меня» — Корделия проглотила эту фразу и покачала головой.

— Я не умею ездить верхом и не собираюсь сейчас учиться. К тому же, моя одежда не предназначена для мучений верхом на этом монстре.

О, да!.. Сегодня она постаралась выглядеть особенно эффектно. Единственное, что у нее не отобрали, и то, лишь потому, что не смогли найти, — одежду и украшения.

Платье, которое она нынче надела, было свободным и чертовски длинным. Черным ведьмам, вынужденным одеваться во все черным, приходилось всячески изгаляться, чтобы выглядеть одновременно красиво, угрожающе, соблазнительно и при этом не быть похожими друг на друга.

В итоге, именно черные ведьмы стали теми, на кого барышни из приличных семейств пытались равняться.

Когда-то это платье принадлежало бабуле. Почтенная ведьма специально выбрала такой фасон, чтобы напоминать в нем огромную черную ворону. Окруженная стаей птиц, темными ночами она являлась в деревни и пугала несчастных жителей, а затем уводила их детей с собой, в свой сладкий и опасный домик в дремучей лесной глуши.

У платья были широкие квадратные рукава, длиной почти до пола, и широкий-широкий подол. Темно-синей и черной блестящей нитью на мягкой ткани были вышиты веточки с листьями. Черные бусины изображали ядовитые ягоды. Сверху Корделия надела плащ, украшенный заколдованными лепестками черных роз и птичьими перьями. По низу за плащ цеплялись нити вечной паутины.

Сегодня она не надела шляпу, позволив дождю намочить посыпанные блестками волосы. Она украсила голову сплетенными из бисера змеями, которые поглядывали на всех незнакомцев враждебными алыми глазами.

Ее серо-голубые волосы казались как никогда мрачными и таинственными. Корделия никогда не относилась к тем ведьмам, которые всячески старались подчеркнуть свое отличие от обычных людей. Наоборот, она всегда мечтала быть похожей на них. Но закон обязывал иметь во внешности что-то, по чему каждый сразу мог сказать — перед ним ведьма.

Когда-то давно она решила, что изменит только цвет волос. До сегодняшнего дня она не особенно много задумывалась об этом решении. А сейчас вдруг в голову хитрым червячком юркнула предательская мысль: наверняка сегодня она снова увидит первого наследника. И очень хорошо, что ее волосы имеют такой цвет — он очень хорошо сочетается с таинственным серебром его волос.

Противная лошадь опять заржала, и Корделия пришла в себя. О чем это она вдруг подумала? Нет-нет! Она едет в этот проклятый дом только ради мести и поиска бабушкиного гримуара.

Телохранитель встал на колено и подал ей руку:

— Позвольте, я вам помогу?

Корделия скривилась. Служанка уже умостилась на лошадь, самодовольно елозя ногами, вставленными в стремена.

Тяжело вздохнув, Корделия сжала протянутую ладонь и с опаской поставила ногу на колено телохранителя. Одним резким движением он вдруг поднялся, практически подталкивая ее в воздух. Корделия взлетела вверх. Обхватив ее талию ладонями, Гуайре закинул Корделию на лошадь позади служанки.

Дождь, как назло усилился.

Корделия вцепились в талию отвратительной девицы и прошептала ей на ухо:

— Если не довезешь меня в целости и сохранности, я украду твою молодость. Будешь выглядеть, как старуха, покроешься мерзкими бородавками и гнойниками.

Тело под ладонями Корделии напряглось. Вот так-то! Будешь знать, как прекословить ведьме!

*

Дорога до поместья Агнаман заняла полдня. Только к вечеру, наступившему слишком быстро, Корделия и ее попутчики добрались до массивных ворот. Ветер превратился в настоящий ураган, швырял в лицо иглы ледяного дождя и мокрую листву. Ветви деревьев хлестали по телу, и Корделия схлопотала несколько пощечин. Наверняка на щеках остались царапины, но она не чувствовала ничего. От холода все косточки окоченели.

Дорога к поместье пролегала через лес. Земля превратилась в грязь, и Корделии казалось, что она уже с ног до головы покрыта противной коричневой жижей.

Будь проклято все отвратительное семейство Агнаман. Из-за них она терпела адские муки езды на лошади сквозь лес и бурю. Сквозь шум ветра было слышно, как шипят скрывшиеся во тьме змеи и напившиеся человеческой крови совы.

Кажется, кто-то творил в лесу колдовство. Корделия все время оглядывалась и всматривалась в темноту, но так ничего и не заметила. Может, какие-то ведьмы решили собраться здесь на шабаш?

Совершенно точно в лесу возле земель клана Агнаман что-то происходило. Но что именно — Корделия понять не могла.

Когда же появились ворота и два замерзших стражника возле них, Корделия и думать забыла о своих страхах.

Наконец, они въехали на территорию поместья.

Зубы Корделии стучали от холода, ее всю трясло. Она могла думать лишь о фонарях, висящих возле внушительного особняка. Только пара окошек горела теплым желтым светом, но даже этого было достаточно, чтобы она почувствовала тепло.

Телохранитель стащил окоченевшую Корделию с лошади и повел в дом. С трудом переставляя ноги, она пыталась не отстать от раздражающе бодрого стража.

В любой другой ситуации Корделия обязательно рассмотрела бы убранство богатого особняка, но сейчас у нее были силы лишь на то, чтобы плестись за Гуайре и его мерзкой подружкой.

Наконец они привели ее в просторный темный зал с низким потолком и узкими стрельчатыми окошками. На подставке в виде низкого дерева стояли несколько фонарей, внутри которых горели свечи.

В самом зале было едва ли не холоднее, чем снаружи.

Госпожа Агнаман сидела на своем деревянном троне, который на этот раз стоял на небольшом помосте. Самовлюбленная карга всеми правдами и неправдами пыталась показать свое превосходство над окружающими. Перед ней стоял длинный, накрытый белоснежно скатертью стол. Абсолютно пустой.

Корделия устало осмотрелась. Даже жесткого стула не было. Сильно же ее тут ждали!

Госпожа Агнаман начала без приветствия:

— Если ты не исправишь то, что натворила, я доложу на тебя властям.

Корделия была слишком измучена, чтобы спорить. По воле ее драгоценного сыночка она лишилась всего. Все, что у нее осталось, — ее собственная жизнь. Но так ли она ценна, когда ты одна-одинешенька на всем белом свете?

Корделия больше не позволит никому из этого отвратительного семейства пользоваться собой. Она будет отдавать приказы!

Она развернулась и направилась обратно, небрежно бросив:

— Это вы могли передать и через слугу.

Эхом по зале разлетелся гневный оклик:

— Стоять!

Корделия и не думала замедлять шаг. Она уверенно направлялась к тяжелым деревянным дверям.

— Как ты смеешь отворачиваться от меня?! Повернись, когда с тобой говорят!

Корделия дошла до дверей и безуспешно потянула створку.

Она все-таки обернулась, презрительно бросив через плечо:

— Кто же вы такая, чтобы отдавать мне приказы? Это вам нужна моя милость, а не мне ваша. Так что… подумайте лучше, как умаслить меня, а не угрожать. Жизнь всего вашего клана сейчас зависит от моего хорошего настроения. Вы же притащили меня в это неприятное место, даже не предложили присесть, кричите и угрожаете. Не так нужно вести себя с той, кто держит ваше семейство в кулаке. — Корделия сжала ладонь и улыбнулась. Заколдованные змеи из бисера, украшающие волосы, тихонько зашипели.

Госпожа Агнаман вздрогнула и вцепились в подлокотники деревянного кресла.

Полным ненависти взглядом она пыталась испепелить Корделию, но, конечно же, у нее ничего не получилось.

Корделия усмехнулась, взялась за холодное кольцо и снова потянула дверь.

— Как это открывается?

Неожиданно дверь резко распахнулась, отбрасывая Корделию в стороны. Она взмахнула руками, пытаясь удержать равновесие, но окоченевшее тело не слушалось.

Что-то горячее коснулось ее пальцев, а затем сжало ладонь в пылающих тисках.

Кордедию потянуло вперед.

Старший наследник клана Агнаман, сидящий в инвалидном кресле, сжимал руку Корделии, не позволяя ей упасть. Но беда в том, что теперь она летела прямо на него.

Вытянув вперед свободную руку, Корделия каким-то чудом уперлась во что-то твердое и устояла на ногах, нависнув над мужчиной в нелепой позе.

Чем-то твердым оказалась его грудь, неожиданно крепкая и горячая даже под слоями намокающей одежды. Капли дождя с ее волос и лица сейчас текли прямо на бледного болезненного юношу.

Их взгляды заблудились, как два потерянных ребенка в лесу. Корделия почему-то боялась смотреть ему в глаза, чувствуя странное смущение, а он, наоборот, без стеснения, открыто рассматривал ее лицо, волосы и одежду.

— Матушка, вы все же пригласили госпожу Корделию? — Его голос согревал, делая теплым и уютным этот холодный неприветливый зал. Он обращался к матери, но продолжал смотреть на Корделию. А она продолжала упираться ладонью в его грудь.

Опомнившись, Корделия попыталась отодвинуться. Еще чего доброго, первый наследник скончается, не выдержав ее веса.

Он до сих пор сжимал ее ладонь, и пришлось приложить усилие, чтобы выдернуть руку из неожиданно крепкой и сильной хватки.

— Хэвейд, что ты здесь делаешь? Отправляйся к себе и отдыхай. — Старшая госпожа поспешила спуститься с помоста и направилась к сыну, бросая на Корделию ненавидящие взгляды.

Бледный наследник, который сейчас напоминал призрака, смотрел на Корделию со счастливой улыбкой. Его затуманенный взор был направлен только на нее.

— Я хотел поприветствовать госпожу Корделию. — Он улыбнулся еще чуточку шире, но тут же закашлялся, сотрясаясь всем телом.

Корделия постаралась незаметно отодвинуться. Его восторженный преданный взгляд немного пугал. Неужели она напортачила с зельем и налила слишком много? Или же он просто надеется, что она сможет его вылечить? Судя по сероватому оттенку его кожи и почти черным мешкам под глазами, денечки его сочтены.

Старшая госпожа окатила телохранителя суровым взглядом:

— Немедленно сопроводи юного господина в его покои!

— Постойте! — Он снова закашлялся и прижал ко рту платок. — Постойте… Госпожа Корделия… в прошлый раз… нас не представили друг другу… Но вы преподнесли мне ценный подарок, а я даже не смог вас поблагодарить…

Корделия наконец немного пришла в себя.

Встряхнув руками и разбросав вокруг себя сотни сверкающих дождевых капель, она с трудом усмехнулась онемевшими губами:

— Ах вот оно что… Тащить меня в такую грозу выслушивать оскорбления вашей матери — это благодарность… Боюсь даже думать, что вы придумаете, когда разгневаетесь на меня. Что ж… вашу… благодарность… — Она скривилась: — …я уже получила. Теперь же позвольте отправиться обратно. Путь не близкий.

Старший наследник тут же заглотил брошенную ею наживку и сотрясся всем телом, пытаясь схватить ее за руку:

— Разве матушка не пригласила вас остаться?! — Широко распахнутыми глазами он посмотрел на мать.

Главная госпожа поджала губы и отвернулась.

Пока она пыталась взять себя в руки, ее сын, сбиваясь, затараторил:

— Возможно… возможно, вы могли бы проявить милость ко мне?

— Хэвейд! — Главная госпожа пришла в себя: — Не смей унижаться перед ней!

Вот, как его звали… Хэвейд… Корделия произнесла про себя, пытаясь понять, как бы это звучало, слетая с ее губ. В его имени чувствовались сталь и сила. Короткое, но вместе с тем удивительно тягучее. Жаль, что она не может произнести его вслух…

Корделия осознала, о чем именно думает, и едва не зарычала. Это еще что такое?! Какая ей разница, как звучит его имя?

Она промокла до костей, окоченела, едва дышит от холода и думает неизвестно о чем!

— Разве желание жить — унижение?

Корделия хмыкнула. Госпожа опалила ее уничижительным взглядом, а ее сын, наоборот, посмотрел с мольбой и восхищением:

— Я нуждаюсь в вашем милосердии и колдовском искусстве. Изберите этот дом своим домом и… помогите мне излечиться.

Корделия сцепила зубы, чтобы ненароком радостно не взвизгнуть. Она и не думала, что все будет настолько легко.

И все-таки нельзя сдаваться так скоро.

— Думаете сделать меня своей бытовой ведьмой?

Среди черных ведьм эту братию презирали.

Бытовые ведьмы занимались тем, что следили за порядком в доме. Эдакая прислуга, которой не нужен утюг, чтобы погладить одежду, и, которые в одиночестве могут перемыть все полы в доме. Естественно, с помощью колдовства. По началу позволить себе это могли только самые богатые семьи. Но колдуньи вырождались, их сила становилась слабее, и даже бытовые ведьмы были уже не так сильны, как прежде.

Любой мало-мальски знатный род стремился нанять на службу бытовую ведьму. Чаще всего колдуньи проводили всю жизнь с семьей, которой служили.

Черные ведьмы, не признающие над собой ничьего господства, кроме Жизни и Смерти, презирали выбор бытовых ведьм. Добровольно стать слугами людей? Черная ведьма лучше умрет, чем опустится до подобного.

Первый наследник быстро помотал головой:

— Простите мою глупость! Меня взволновала весть о вашем приезде…

Ну да, как же! Взволновался он! Ты должен быть в ужасе от того, что натворила твоя мать, дружочек! И думать, как загладить ее вину.

Корделия посмотрела на дохлячка, решая, сколько еще можно его помучить. Тут главное — не перегнуть палку. И в то же время она должна довести его и его мерзкую мамашу до отчаяния.

— Вы!… И вы… — Корделия указала сначала на старшую госпожу, затем — на ее сына: — …мне не нравитесь. Я принесла вам подарки, которые стоят целое состояние. А вы оскорбили меня. Затем вы прислали своих грубых слуг, которые практически похитили меня и притащили в этот мерзкий дом. Я ехала через бурю, замерзла и устала, но вы не то, что не предложили мне присесть, наоборот: снова начали унижать и оскорблять. Какое же наказание я должна выбрать для вашей семьи?..

— Золото! — Старший наследник, широко раскрыв свои невероятные глаза, смотрел на Корделию. — За каждый день нахождения здесь вы будете получать десять монет золота. — Он повернулся к матери, словно ища у нее подтверждение своим словам.

Корделия хмыкнула:

— Я сама готова вам заплатить, лишь бы не видеть больше.

Она обошла Хэвейда и степенным шагом вышла из неприветливой залы. Каждая косточка ныла от холода. Зубы начали стучать, а тело сотрясаться мелкой дрожью.

Но Корделия намеревалась разыграть свой спектакль до конца. Как говаривала бабка: «Хочешь получить крупную добычу, приготовь крупную приманку.»

Бабуля ответственно подходила к охоте. Она украсила весь свой дом сладостями и выпечкой, чтобы заманивать глупых детишек!

Корделия шла по ее стопам. Ей тоже предстояло заманить мальчонку. Только постарше и покрупнее. А для этого и приманка должна быть соответствующей.

Очень-очень большой и очень-преочень аппетитной!