Новый Адам. Футурологический триллер. Книга первая: Священный куб, или Реквием по угасшей потенции

Матвей Борисов, 2021

Захватывающая постапокалиптическая дилогия. Фантасмагорические романы проникнуты саркастической иронией, вечными символами и пародийными аллюзиями, злободневные темы удивительным образом вплетены в лихо закрученный вымышленный сюжет. Питерский чиновник, элитная проститутка и добропорядочная домохозяйка по роковому стечению обстоятельств оказались в далёком будущем. Действие первой книги разворачивается в стенах экспериментальной исследовательской станции, которую построили высоко в горах возвратившиеся на Землю беженцы, пережившие глобальную экологическую катастрофу в космосе. Главный герой испытывает сильнейшие эмоциональные потрясения, сталкиваясь с новой реальностью и узнавая такое, что не могло привидеться даже в кошмарных снах. Модифицированные потомки озабочены поиском священного куба. Данная книга – художественное произведение, упомянутые в ней имена, компании, организации, места и события являются плодом воображения или используются для воплощения творческого замысла.

2

Мудров, наконец, очнулся, но открывать глаза не спешил. Мешала гнетущая тяжесть в голове. Мозг после вынужденного долгого бездействия постепенно активизировался, сознание оставалось абсолютно чистым. Ещё не возникло ни одной мысли, никаких эмоций, вообще ничего…

Пустота и тяжесть, как после глубокого обморока или запоя.

Мыслительная способность соотносить себя с внешним миром восстанавливалась медленно. Вместе с ней нарастала необъяснимая тревожность. Промелькнувшие видения Адама Александровича не взволновали. Похожие сны он видел и раньше, иногда даже грезил о роковых женщинах, красивой жизни и вкусной еде наяву в рабочее время, после чего незамедлительно покидал служебный кабинет и претворял, как мог, мечты в реальность. Мудров был деловым человеком, поэтому никогда не страдал от несбыточных желаний и не тревожился из-за пустяков. Однако к месту вспомнил, как одна бывшая любовница, зацикленная на мистике, рассказывала, что петух снится к исключительному везению и успеху, жареные куры сулят серьёзный прогресс в карьере, а если жареный петух клюнет, то сон предвещает вам неожиданность.

Хотя встреча с Всевышним на этот раз не состоялась и просветление не наступило, грядущие события обнадеживали, а во рту осталось приятное послевкусие от в меру прожаренного мяса.

Первая здравая мысль: «Сейчас утро или вечер»?

Впрочем, какая разница. Лучше вспомнить, что произошло накануне. Что-то неприятное. Нет, гораздо хуже, — страшное. Что-то напугало. Испуг был сильный. Очень сильный… Надо вспомнить…

Адам Александрович выпивал не часто, почти всегда умеренно и в узком кругу близких людей, которым не то чтобы доверял, потому как был крайне осторожен и разборчив в общении, но которых уже проверил в делах, связывавших круговой порукой. Всего несколько раз он позволил себе расслабиться в компании незнакомцев и только однажды напился до беспамятства. Это малоприятное событие произошло давно. Тогда ещё не сформировались базовые представления о мире и окружающих людях, он был совсем молод, не вполне контролировал своё поведение и порой совершал необдуманные поступки.

В тот раз он тоже проснулся с тяжестью в голове и долго не мог сообразить, где и с кем пил накануне. О том, что случилось до потери самоконтроля, не имел ни малейшего представления. Тогда повезло, обошлось без нежелательных эксцессов. С тех пор зарёкся впредь повторять подобный негативный опыт.

Зарождавшиеся мысли путались, мозг работать отказывался, а гнетущая тревожность усиливалась.

«Стоп! Начать по порядку. Вопрос первый: что вчера произошло? Чего испугался? Чего или кого?»

Мудров редко испытывал безотчётный страх, однако подсознательные опасения были хорошо знакомы, как всякому нечистому на руку бюрократу. Многолетнее замещение руководящих должностей на государственной службе научило вить сложные хитросплетения замысловатых многоходовых комбинаций и вместе с тем вселило в подкорку смутное чувство внутреннего дискомфорта. Никогда не знаешь заранее, кто наверху тебя опустит, а кто приподнимет. Просчитать наперед прилёты «чёрных лебедей» невозможно. В любой логической цепи рано или поздно появляется слабое звено. Даже самый отлаженный механизм ломается, и машина, казавшаяся надежной и легко управляемой, разваливается на полном ходу с такой ужасающей быстротой, что выскочить из неё успевают только наиболее везучие или заранее подготовившиеся к неминуемому краху особо важные пассажиры.

«Вспомнил! Вчера в конце рабочего дня вызвали в прокуратуру!»

«Ну и что в этом страшного? В первый раз что ли? Всё схвачено, всем отстегнуто. Нет, прокуратура ни при чём. Кого там бояться? Такие же деловые люди, как везде, берут не больше других».

Прокуратуры Мудров не опасался. Он не понаслышке знал, что у любого высокопоставленного функционера есть свой хозяин, являющийся заботливым ангелом-хранителем при благоприятном стечении обстоятельств и карающим мечом правосудия при неблагоприятном. Обстоятельства же складываются по воле случая, который, в конечном счёте, правит миром.

Наивные простаки думают, хозяева — это те, кто руководит процессом на виду, называют их начальниками. Сильные мира сего, живущие по неписанным правилам, так не считают. У них свой кодекс, в котором между начальником и хозяином большая разница. Начальники от подчинённых отличаются размером окладов, набором служебных обязанностей и мерой ответственности. Настоящие хозяева невидимы и ненаказуемы, направляют процесс из тени. Они — кукловоды, остальные — марионетки. Каждый кукловод встроен в многоуровневую иерархическую структуру, через которую одновременно режиссирует спектакли на разных сценах.

Мудров давно связал свою карьеру с влиятельным кукловодом, дающим правильные советы тем, кто призван блюсти закон, и тем, кто его нарушает. Официальные государственные структуры и уголовный мир, тяготевшие к корпоративной взаимопомощи со времён революций 1917 года, в результате горбачёвской перестройки окончательно слились в единый желудочно-неудовлетворённый организм, прежде всего озабоченный собственным пропитанием и насыщением. Тех, кто не знает, как работает эта отлаженная система, к кормушке близко не подпускают. Тех, кто не соблюдает установленные внутри системы правила, выносят из неё вперёд ногами. Конечно, в правоохранительные органы иногда залетают белые вороны, только клювы у этих пернатых хищников слабо заточены. Белая ворона, как известно, долго не живёт, а вот чёрным век отмерен изрядный. Если уж совсем по-простому, то у каждого прокурора есть свой начальник, а у каждого начальника — свой хозяин.

«Если не прокуратура, тогда что?»

Новый председатель выгнал сразу двух замов, оставил только его — последнего. Чёрт знает, какие мысли у того в голове. Молчит и словно не замечает. За месяц ни разу не вызвал на совещание. Уволит или оставит? В любом случае не посадит. Система своих не сдаёт. В этом тоже нет ничего страшного. Неприятно, но не страшно. Случилось что-то другое…

«Надо вспомнить, где был вчера и с кем. Сначала — где, потом — с кем. На работе? Нет. На работе вчера точно не был. А как же прокуратура? Прокуратура вообще ни при чём, всегда первой приходит на ум при любых неприятностях, реальных или надуманных. В чём же тогда закавыка?»

«Клиенты наехали? Вместо сорока этажей хорошим людям разрешили построить в центре города только двадцать. А они заплатили за сорок и денег брать назад не хотят. Требуют договор соблюсти. Ну и что в этом такого? На этих тоже управа найдётся. Дороже будут стоить, чем прокурорские, но есть, кому защитить. Срезанными этажами недовольны не те, кого надо бояться. Тогда что? Что или кто? Что? Где? Когда? А это уже про знатоков. Попробуем с другого конца — с кем?»

«Светка… Зараза… Ленка была интересней. Согласно классификации анатомических особенностей героинь современных триллеров у Ленки попка упругая и аппетитная. У Светки тоже упругая, но не аппетитная. А еще бывают аппетитные, но не упругие. Такая, например, у кадровички Антонины Петровны».

«Куда делась Ленка? Ах да, ребеночка захотела оставить. Пришлось вразумлять. Обиделась, ушла. А Светка откуда взялась? Уж точно не с работы. После Таньки никаких служебных романов. Сколько та сучка денег вытянула и нервов попортила. Далеко пойдет. Недолго в начальницах отдела засидится. Через полгода на управление переведут. Зачем ей помогал? Надо было сразу пинком под зад…»

Вспомнив про Танькин зад, Мудров невольно пустил слюну.

«Зад у неё славный… Жалко было расставаться…»

Адам Александрович слегка потянулся и глубоко вздохнул.

«Хватит лирических отступлений. Вчера была Светка. Зад у неё тоже что надо. Светка — дура, но красивая… Чем привлекла кроме секса? Лыжи! Она здорово катается на лыжах. Познакомились в январе на новогодних каникулах в Куршавеле. Сейчас конец февраля или начало марта. Вчера она спросила, что он подарит ей на восьмое».

«Вспомнил! Взял отпуск на неделю и умотал со Светкой в Сочи. Почему в Сочи? Светка уговорила. Сказала, надо быть патриотичней. Теперь все ездят в Сочи после Куршавеля. Так положено. Надо, чтобы народ видел, как начальники родину любят. Ещё Крым придётся летом посетить хотя бы на недельку. По зову сердца из чувства долга… Вот как воткнут в санкционный список и отнимут шенгенскую визу, тогда что делать? Домик на Кипре придётся продать. Только кто ж его купит? Поселок-то за Протарасом специально для русских чиновников и бизнесменов построили. Он в официальной документации проходит под названием «Бандитский Петербург». Да уж, не «Рай в шалаше» и не «Ривьера». Никто из чужаков поблизости селиться не хочет. Свои, кто мог, уже все обзавелись жильем на чужбине. Впрочем, на Кипр виза не нужна. Пусть опасаются те, кто приобрел недвижимость в Испании, Франции или в Греции. Кипр как в прошлом Болгария: курица не птица, Кипр не заграница. Только сейчас надо думать не про Кипр, а про Сочи…»

«Знал бы прикуп — жил бы в Сочи. И что из того? Чего тут бояться? Кругом свои. Сервис так себе, еще не Европа, но местами уже почти Америка. If I can predict future, I’ll live in Vegas. Вчера был солнечный день и снег искрился… Снег искрился, с горы скатился… Так вот в чем дело! Лавина! Лавиной накрыло… Так может уже и не живой? Или живой?»

Адам Александрович осторожно пошевелил пальцами правой руки, потом — левой. Не больно. Поёрзал ногами. Не больно. Чуть приоткрыл глаза и увидел лицо склонившегося над ним незнакомца.

Такое искорёженное лицо может привидеться только в кошмарном сне.