Спасти сказку!

Маруся Хмельная, 2019

Что делать летом в деревне? Без телефона и интернета? Варя совсем было собралась скучать по городской жизни, когда простая игра в прятки привела её в сказочное царство. И началось! Новые друзья, детективное расследование, козни злодеев и тайна Жар-птицы! Заяц Гром, Серый Волк, Василиса Премудрая – все нуждаются в Вариной помощи! Для младшего школьного возраста.

В сказочном царстве

Дети тихо и быстро разбежались кто куда, а Варя всё стояла и оглядывала окрестности. Ну, и где здесь прятаться? За сараем уже устроилась Даша, Серёжка ловко залез на дерево. Ох, поищет его Мишка в этот раз. В густых кустах мелькнула красная юбочка Милены.

— Семь, восемь, девять, — громко считал Мишка.

Сзади зазвенел колокольчик, Варя оглянулась. Соседская коза Мура неторопливо пощипала траву, подошла к трём берёзам. Завернула за берёзы и вдруг исчезла. Варя тряхнула головой, зажмурилась на секунду и снова открыла глаза — Муры не было. Берёзы росли как будто из одного корня, переплетались ветвями, но между стволов было ещё много места, просвечивало яркое солнце. Она как раз зависло над верхушками берёз. На земле вокруг густо зеленела крапива. Куда делась коза?

— Четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать, — продолжал Мишка.

Варя побежала к берёзам. Делать нечего, придётся сидеть в крапиве. Если она не спрячется, то опять придётся водить, а её и так слишком часто находили первую — деревенские дети хорошо знали все укромные места. Вообще-то Варя совсем не хотела играть в прятки, она бы с удовольствием зашла в интернет или переписывалась с подружками в телефоне. Но телефон бабушка выдавала только вечером, а интернет и телевизор, на выбор, разрешала включать на два часа в день. Посмотреть фильм или интересную передачу.

Папа возмутился, что бабушка устроила Варе армейские порядки, но та категорически заявила:

— Если вы хотите получить к осени здоровую и отдохнувшую девочку, то не надо меня учить. А если вас устраивает, что Варя в девять лет часто болеет, плохо ест и спит, то забирайте её обратно в город!

Папа попытался объяснить, что болеет Варя не из-за телефона и интернета, а из-за вирусов, которые летают в воздухе, тогда к бабушке присоединилась мама.

— У Вари огромная нагрузка: школа, английский, плаванье, шахматы. Пусть хоть летом организм отдохнёт.

Варино мнение о том, что со своим организмом она прекрасно разберётся сама, лучше всего дома, в городе, никто выслушивать не стал. Тогда она обиделась и ушла в свою комнату. Из-под двери было хорошо слышно, как мама уговаривает папу не мешать бабушке оздоравливать Варю.

Родители уехали в город, вечером бабушка позвала Варю ужинать. Варя хотела отказаться и из вредности лечь спать голодной, но в животе предательски забурчало. Так и быть, она будет ужинать. Но пусть бабушка не надеется, что ей удастся испортить Варино лето. Всю зиму и весну мечтать о каникулах и провести их без интернета! Нет, нет и нет! За свою свободу Варя будет бороться до конца. Варя шмыгнула носом — противный насморк мучил её регулярно, и пошла на кухню.

— Варвара, — строго сказала бабушка, — ты большая девочка и должна понимать: не всё, что нам нравится, нам полезно. Если ты позволишь мне заботиться о твоём здоровье, то весь год и учиться будет легко, и в плаванье своём любимом первые места займёшь.

Варя молчала и задумчиво размазывала по тарелке творожную запеканку. Запеканка крошилась и не размазывалась. Пришлось добавить в неё сметаны.

— Если нет, — продолжала бабушка, — будешь последней. Синей, бледной, уставшей девочкой с кривой спиной.

Замечание про спину Варю задело. Она выпрямилась на стуле и гордо вскинула подбородок. Бабушка улыбнулась.

— Творог, — она кивнула на запеканку, — очень полезный продукт. И для тела, и для мозгов. Так что мы решили?

Варя посыпала запеканку сахаром и положила в рот полную ложку. Вкусно. Вспомнила, как зимой, после вирусной ангины, кружилась голова. В школе Варя долго думала и плохо соображала. На секции плыла так медленно, что тренер махнул рукой и не стал засекать время.

— Хорошо, — тяжело вздохнула Варя. — Давай оздоравливаться.

Зря она сегодня надела шорты. И вот теперь придётся лезть в крапиву, потому что бабушка настаивала, чтобы Варя как можно больше гуляла и играла с детьми в «активные игры». Вообще-то с ребятами было весело, но бегала Варя хуже всех, на велосипеде кататься не умела, а залезть на дерево просто не могла.

Вблизи крапива под берёзами выглядела как-то странно. Вроде и крапива, но листья не вытянутые, а закруглённые. И уж очень их много, этих листьев, весь стебель зарос. Варя осторожно дотронулась до кончика листа — опять неожиданность. Крапива, первый враг Вариной деревенской жизни, не жглась! Варя осмелела и провела по растению ладошкой. Не щиплет. Удивительная крапива.

— Двадцать пять! — торжественно объявил Мишка. — Я иду искать!

Варя, не раздумывая, нырнула в густые заросли. В голове зашумело, перед глазами замелькали яркие цветные вспышки, Варя вскрикнула, не удержалась на ногах и завалилась на бок. Вдруг стало темно, как будто наступила ночь. Варя испуганно закрыла лицо ладонями, прислушалась. Пели птицы, тихо шелестели ветки берёз над головой. Варя открыла глаза, подняла голову. Ничего не изменилось: та же удивительная крапива, те же три берёзы, то же синее, словно только что помытое, небо. Варя тихонько выглянула из зарослей и ахнула.

Знакомой деревенской улицы не было. Не было домов, палисадников с выглядывающими из-за забора праздничными головками цветов, не было магазина с надписью «Промтовары». Перед Варей стоят высокий терем с маленькими, вытянутыми вверх окошками, резными ставнями, с ажурным балконом. По двору ходили незнакомые люди в старинной одежде. Может быть, здесь снимают кино про древнюю Русь? Терем — всего лишь декорация, люди — актёры. Только она, Варя, как здесь оказалась? Переместилась в пространстве? Тогда её сейчас, конечно, отправят домой. Уходить из такого интересного места Варя не хотела. Дождалась, пока двор опустел, и быстро побежала к терему.

Терем оказался настоящим. Варя вошла в полумрак то ли прихожей, то ли коридора, услышала на улице голоса, торопливо поднялась по массивной деревянной лестнице, толкнула первую попавшуюся дверь.

Комната, вероятно, была столовой. В центре широкий стол, на нём миски, плошки, тарелки. Вокруг стола и возле стен комнаты скамьи украшенные цветными накидками, массивная русская печь, топчан, похожий на длинный диван, со множеством пышных подушек. Подушки зашевелились, Варя взвизгнула от неожиданности.

Из подушек, медленно и лениво, вылез кролик. Серый, с розовым, блестящим носом. Он посмотрел на Варю, пошевелил ушами и спрыгнул на пол.

— Ты кто? — спросил кролик.

— Ой, мамочки! Говорящий кролик! — поразилась Варя.

— Я заяц, — поправил Варю зверёк.

Заяц приподнял одно ухо, прислушался. Ухо, как локатор, покрутилось туда-сюда.

— Прячься! — скомандовал Заяц. — Иван-царевич идёт!

И подтолкнул Варю лапой в сторону печки.

За печкой было темно и сухо, что-то подозрительно шуршало в углу. Варя понадеялась, что в таком красивом и уютном тереме нет вредных насекомых. Она удобнее устроилась на полу, посадила Зайца рядом и выглянула наружу. Обзор из-за печки открывался хороший, Варя видела почти всю комнату. Дверь скрипнула, вошёл молодой нарядный мужчина в кафтане и красных сапогах с серебристыми пряжками. В ладонях мужчина принёс лягушку.

— Не печалься, Иван-царевич, — нежным, мелодичным голосом сказала лягушка. — Я твою беду рукой разведу. Сходи в баню и ложись отдыхать, будет тебе утром каравай для батюшки.

Лягушка говорила сама! Не Иван-царевич, не спрятанная где-то актриса, а сама лягушка, большая и пупырчатая, открывала рот и произносила слова! А Иван-царевич гладил её по спинке и грустно вздыхал, словно собирался заплакать.

Варя чуть не вывалилась из-за печки, но заяц вовремя толкнул её обратно.

— Сиди тихо! — сердито прошептал он. — Это жена царевича. Пришлось ему обещание сдержать и на лягушке жениться. Эх, бедняга.

Иван-царевич сел за стол, посадил лягушку рядом с тарелкой. Лягушка уверяла Ивана-царевича, что её каравай будет не хуже, чем у других. Иван-царевич кивал, вздыхал и, кажется, не верил.

Варя внимательно слушала и грызла ноготь на мизинце. Мама долго отучала Варю от вредной привычки, но в сложные минуты руки сами тянулись в рот. Варя и не замечала, как это происходит. Заяц попробовал ей помешать, но Варя не обращала на него внимания и начинала грызть другой мизинец. Она узнала сказку про Царевну-лягушку. Царь дал троим сыновьям по стреле. В чей двор попадёт стрела, там стрелок и должен выбрать себе невесту. Варя не одобряла подобного варварского способа жениться, но мало ли что происходит в сказках! Старший и средний братья нашли себе жён, а стрела младшего, Ивана-царевича, попала в болото к лягушке. Правда, потом лягушка станет прекрасной царевной, но до этого Ивану-царевичу придётся решить не одну проблему.

Заяц ещё раз попытался убрать Варины пальца из её рта, покачал головой и куда-то ускакал. Вернулся с малюсенькой банкой из бересты, в которую, по очереди, бесцеремонно обмакнул Варины пальцы. Иван-царевич как раз позвонил в колокольчик, в комнату зашли слуги с подносами еды, вкусно запахло мясом и пряностями. Валя засунула в рот палец, сморщилась, едва сдержала крик. Из глаз брызнули слёзы.

— Что это? — прошептала она зайцу.

— Перец, — сообщил заяц. — Помогло, да? Дорогущая штука, заморская. Только в царскую семью и поставляют.

Варя глубоко дышала, высунув язык, как собака. Заяц протянул ей кусок чёрного мягкого хлеба. От хлеба жжение во рту быстро прекратилось, но Варя всё никак не могла успокоиться.

— А если у меня живот заболит?

— Так не понимаешь по-хорошему, — объяснил заяц. — Не заболит. Есть хочешь?

Варя кивнула.

— Потерпи немного, скоро они уйдут, и ты поешь. Расскажи мне про себя, только тихо.

Варя рассказала, как играла в прятки, как случайно нашла портал в сказочный мир. Обед у царевича длился долго. Заяц успел сообщить Варе что терем — царевича, а он в тереме вроде домашнего животного. Зайчонком царевич спас зайца от ястреба.

— Я тоже хочу имя, — заявил заяц. — Зови меня Гром.

— Почему Гром?

— Хорошее имя. Грома все боятся, я буду страшный заяц. Весной гроза была, как гремело-полыхало! Даже Ванечка мой побледнел.

— Кто? — не поняла Варя.

— Царевич. Он добрый, хороший, только вот женился видишь как… Неудачно, — вздохнул заяц.

Наконец, Иван-царевич поел и ушёл, прихватив с собой жену-лягушку. Пока не появились слуги, Варя поспешила к столу. Еда была непривычная, но вкусная. Особенно Варе понравился компот.

— Пошли теперь в царские закрома, найдём тебе одёжу. Смотреть на тебя жалко, — сказал заяц и критически осмотрел Варю с головы до ног. — Чего штаны короткие, совсем бедно живёте, даже сукна не хватило?

Варя рассмеялась. В закрома она, конечно, пошла, как же отказаться от такой экскурсии? Хотя была уверенна, что одежды её размера они не найдут.

Варя ошиблась. В царских сундуках было всё. Шубы, тулупы, меха, шёлковые и полотняные одежды. Украшения из вышивки, бусин, бисера, серебряных и золотых нитей. Варя выбрала себе голубой, расшитый цветами и птицами, сарафан. На талии завязала широкий, наверное, связанный крючком, пояс. Взять бусы постеснялась: сарафан был ей необходим, невозможно ходить по терему и оказаться незамеченной в шортах и майке. А без бус, хоть и очень красивых, она обойдётся. Вещи-то, всё-таки, чужие, и взяла она их без спроса.

— Покажи мне терем, — попросила Варя Грома. — Может, я больше никогда в жизни в сказку не попаду.

Заяц задрал нос, скосил глаза и покрутил ушами.

— Да уж. Скучно вы в своём мире живёте — ни тебе волшебства, ни чародеев, ни леса заколдованного. Капуста-то хоть растёт?

— Вы — весело, — засмеялась Варя, рассматривая тяжёлый подсвечник. — Света нет, интернета нет. Каменный век.

Гром гордо вскинул голову:

— Пошли! Посмотришь, как нормальные люди живут!

Варе было всё интересно: и кухня с пышущей жаром печью, с развешенными по стенам огромными сковородами, тяжёлыми ножами и ещё какими-то непонятными инструментами. И подпол с запасами круп, окороков, вкусно и остро пахнущих колец колбасы. В комнатах, или как называл их Гром, в покоях, Варя разглядела резные украшения на мебели, ручной работы ковры и пледы. На конюшне полюбовалась лошадьми и смешными длинноногими жеребятами.

Наступил вечер, в воздухе появилась свежесть и прохлада, Варя заторопилась домой.

— Я завтра обязательно вернусь, — пообещала она Грому. — Что тебе принести из моего мира? Телефон покажу, фоток наделаю, вот ты удивишься!

Гром благодарно потёрся мордочкой о Варину руку.

— Морковок захвати и капусты немного, вдруг она у вас другая, попробую.

Варя чмокнула Грома во влажный холодный нос и зашла в заветную крапиву. Присела, зажмурилась. Ничего не произошло. Совсем ничего! Портал не работал! Варя выскочила из крапивы.

— Гром, не получается! Что делать? Я не могу вернуться назад! Скоро ночь, бабушка с ума сойдёт от страха.

Варя представила, как её, с фонарями, будет искать ночью всё село, как побледнеет от ужаса бабушка, и заплакала.

— Не реви. Не реви, Варвара, — уговаривал Гром. — Думай давай. Может, слово какое заветное есть, или ещё чего? Сюда же ты попала, значит, есть этот твой, как его, портал.

Варя вытерла слезы и задумалась. Слово? Нет, она молчала, когда залезла прятаться в крапиве. Ни о каком портале и волшебстве не думала, и об этой сказке не думала тоже. Кстати, а почему она попала именно в эту сказку, с царевной-лягушкой? Потом окажется что она не лягушка, а красавица Василиса Премудрая. Вот у кого надо спросить, где выход! Премудрая же!

Варя и Гром побежали назад в терем.

— В кухню пошли, — уверенно сказала Варя, — царевича жена ночью хлеб будет печь, там её и дождёмся.

— Как она его печь будет, лягушачьими лапками? — удивился Гром.

— Увидишь, — загадочно сказала Варя.

В кухне, в самом тёмном углу Варя нашла небольшой бочонок и забралась внутрь, Гром спрятался за котлами. Долго ждать не пришлось: едва село солнце, на кухню прискакала лягушка.

Она немного постояла, оглянулась по сторонам, прислушалась. Вдруг лягушка начала расплываться в большое зелёное облако, оно засветилось, заискрилось и рассыпалось фейерверком, осветив самые дальние углы. Из облака вышла красивая, с длинной русой косой, девушка. Аккуратно положила на пол лягушачью кожу, надела белый фартук, достала с полки огромную миску, развязала мешок с мукой.

В бочонке Варе было неудобно, она немного повозилась, стараясь поменять положение тела. Бочонок опасно заскрипел, закачался, упал на пол и покатился по кухне. Гром выскочил из своего укрытия, попытался остановить бочонок. Тяжёлый бочонок едва не раздавил зайца. Тот запрыгнул наверх и поехал на нём, быстро-быстро перебирая лапками, как настоящий циркач. С подпрыгивающим Громом бочонок докатился до царевны и остановился. Из него выпала Варя. Царевна-лягушка охнула и уронила на Варю сито с мукой.

Чихая и отряхиваясь, Варя поднялась с пола.

— Вы не пугайтесь, пожалуйста, Василиса Премудрая, — сказала она. — Я сейчас всё объясню.

Василиса растерянно хлопала глазами и плюхнулась на открытый мешок.

Она слушала Варю и теребила кончик косы. То наматывала на палец, то распускала. Гром сначала держался в стороне, потом подошёл ближе и прижался к ногам Василисы. Та растерянно погладила его по пушистой шубке.

— Я хоть и Премудрая, но про портал впервые слышу, — призналась Василиса. — Только раз ты, Варя, к нам попала, значит, и назад вернуться можешь. Просей пока муку, схожу на то место, может, что и придумаю.

Василиса ушла, а Варя и Гром взялись просеивать муку. Мука белым облачком разлеталась по кухне, Варя и Гром громко чихали и протирали глаза. Вернулась Василиса.

— Место волшебное, но мои заклинания не действуют, — сообщила она. — Ничего, утро вечера мудренее, разошлю завтра гонцов по всем знакомым волшебникам, кто-то да знает его тайну.

Варя печально опустила голову. До завтра ещё целая ночь, как же бабушка? Василиса отряхнула с неё муку, оглядела проделанную работу и покачала головой.

— Ой, повара! Надо всё с начала начинать. Не мешайте мне, а то к утру не управлюсь.

— Наколдовала бы хлебов и все дела, — посоветовал Гром. — Чего возиться?

— Зачем? — удивилась Василиса. — Разве я не хозяйка, сама каравай не испеку?

Она принялась за дело. Просеяла муку, замесила тесто, слепила каравай. Из остатков теста Василиса ловко вылепила птиц, коней, зверушек и украсила ими хлеб. Когда она достала из печи горячий, румяный и праздничный каравай, Варя и Гром замерли в восхищении.

— Теперь спать! — объявила Василиса. — Отведи Варю в дальнюю горницу, — сказала она Грому.

Василиса покрутила головой, потом присела и стала шарить руками по полу.

— Кожа! Где моя лягушачья кожа?

Варя и Гром опустились на пол, на четвереньках обыскали все углы и закоулки. Кожи не было. Василиса всхлипнула.

— Всё пропало. Ах, Иван-царевич, Ванечка мой любимый, не видать мне больше тебя, ясного солнышка!

По лицу Василисы потекли крупные, прозрачные слезинки. Варя достала платок. Да уж, сразу видно, что царевна. Даже плакала Василиса красиво. Когда плакала Варя, нос сразу краснел, лицо морщилось, и Варя становилась похожей на страшненькую, в бардовых пятнах, обезьянку.

— Далась тебе, Василисушка, эта кожа! — уговаривал Гром. — Ты без кожи-то вон как хороша!

— Мне её ещё неделю носить, — причитала Василиса. — Или неделю носить, а потом девушкой с Иваном-царевичем жить, или к Кощею проклятому возвращаться!

— Её Кощей заколдовал лягушкой прыгать, — сообщила Варя Грому. — На три года и три дня. Если раньше снимет, Кощей её к себе заберёт. Кстати, Василиса, а за что он тебя так?

— За то, что замуж за него не пошла. Только всё ещё хуже, Варюшка. Если сниму я кожу лягушачью, три года и три дня не проношу, то красота моя только в Кощеевом царстве останется. Захочу к людям уйти — буду старухой сморщенной, пострашнее бабы Яги.

От подобной жестокости Варя онемела. Какой он, оказывается, подлый! Бедная Василиса. Лягушачью кожу надо срочно искать, иначе Василиса уже сегодня окажется в Кощеевом царстве. Ход сказки нарушится, Иван-царевич не увидит её на пиру у царя-батюшки в настоящем облике. Значит, не влюбится и искать не будет. Пропала лягушка и пропала, чего её искать? Может, на болото к себе ускакала, по свежим комарикам соскучилась. Или цапля проглотила. Иван-царевич повздыхает и женится на другой. А несчастная Василиса всю жизнь проведёт в ненавистном Кощеевом царстве. Или проживёт дряхлой старухой на окраине села. Варя не знала, что хуже.

С улицы послышались людские голоса, уныло заскрипел колодезный журавль. Утро!

Варя решительно встала. Надо спасать ситуацию. И думать, как выбраться из сказочного царства.

— Берите каравай и идите в ту комнату, где Иван-царевич обедал, — распорядилась она. — Я скоро приду.

Варя вернулась быстро. Гром взволнованно прыгал по комнате, Василиса сидела на скамье прямо, смотрела в большое, висящее напротив зеркало, словно прощалась сама с собой.

— Василиса, лезь под топчан, — сказала Варя. — Я за печку, Гром под стол.

Варя достала из-за пазухи и посадила на пол лягушку. Та квакнула, поскакала к выходу, словно хотела убежать.

— Это кто? — округлила глаза Василиса.

— Дублёрша твоя, — улыбнулась Варя. — Только она, видишь, всё время сбежать хочет. Я буду её из-за печки возвращать, ты, если надо, из-под топчана обратно в комнату толкни. А Гром под столом проконтролирует.

— Она же настоящая. Она говорить не умеет, — растерялся Гром и лапой повернул лягушку обратно в комнату.

— За неё Василиса будет говорить.

— Ерунду ты придумала, Варвара. Ивана-царевича не проведёшь, — сказал Гром.

Он прислушался, поднял одно ухо, потом второе, потом закрутил оба в спираль. Раскрутил. Ухо, как локатор, повернулось в сторону.

— Идёт!

Варя метнулась за печку, Василиса быстро и ловко залезла под топчан, Гром подвинул лягушку поближе к себе.

В комнату зашёл Иван-царевич. Увидел на столе каравай, замер. Подошёл ближе, потрогал хлеб, зачем-то понюхал и отщипнул снизу маленький кусочек. С удовольствием съел.

— Мастерица моя, рукодельница! Такой каравай не стыдно батюшке нести! Где ты сама-то?

Гром из-под стола подтолкнул лягушку к ногам Ивана-царевича. Та возмущённо квакнула и поскакала в противоположную сторону. Иван-царевич нагнулся, взял «жену» в ладони, благодарно погладил по спинке. Лягушка не желала сидеть в ладонях и активно вырывалась. Иван-царевич отпустит её на пол.

— Устала, хозяюшка? Как же ты смогла каравай испечь?

— Любовь, Иванушка, и не такие чудеса делает! — ответила из-под топчана Василиса.

Лягушка, вероятно, решила спрятаться за печкой и активно запрыгала подальше от «суженого».

— Не уходи, милая, поговори со мной, — попросил Иван-царевич.

— Бери, Ваня, каравай и топай к царю, — шёпотом ответила Варя, выталкивая лягушку назад в комнату.

Лягушка упиралась, и чтобы вытолкнуть её незаметно, Варя легла на пол. Что у неё за сказочная жизнь? То в бочонке сидишь, то за печкой лежишь. Вредная лягушка упорно рвалась под печку, Варя отправляла её в комнату. Лягушка разворачивалась и возвращалась обратно. Иван-царевич удивлённо крутил головой и наблюдал за её передвижениями.

Наконец, лягушке надоело бороться с Варей, она поскакала по комнате, почему-то кругами.

— Что батюшке от тебя передать, суженая моя? — спросил Иван-царевич.

— Передай мой поклон низкий и уважение, — нежным голосом ответила из-под топчана Василиса.

— Дай хоть попрощаться с тобой по-человечески! — попросил Иван-царевич и кинулся догонять лягушку.

— Ваня, ты уйдёшь или нет? — сердито зашипела Варя из-за печки.

Уже утро, дома бабушка переживает и ищет Варю, а Иван-царевич тянет время, гонясь по комнате за лягушкой! Надо найти Василисе её лягушачью кожу. Отправить гонцов, чтобы выяснить секрет портала, а царевич всё никак распрощаться не может! По-человечески! С лягушкой, которую Варя поймала у пруда.

Испуганная кваква носилась по комнате, как угорелая. Варе показалась, что она слышит из-под топчана смех Василисы. Пару раз Иван-царевич почти поймал «суженую», но она ловко выскользнула. Лягушка метнулась под стол, Иван-царевич за ней. Пока он пролез под длинным столом и на выходе запутался в бахроме скатерти, Гром поймал лягушку и бросил её прямо в раскрытые ладони царевича. Усталая и испуганная, лягушка притихла в его руках.

— До вечера, жёнушка моя, — вздохнул царевич.

Нежно положил квакву на подушку топчана, взял каравай и вышел.

Мозговой штурм устроили на берегу пруда. Гром привёл Варю и Василису в самое укромное место, подальше от хозяйственных построек и людей. Василиса села на землю, ласково погладила рукой траву.

— Травы вы зелёные, цветы лесные и болотные, деревья высокие, мох мягкий, — тихо заговорила она. — Несите к каждому, кто силой волшебной владеет, просьбу мою. Как у трёх берёз в портал войти, в другом мире оказаться, Варе домой вернуться?

Потом Василиса выдернула из косы волосинку, завязала в узелок и опустила волосинку в воду пруда.

— Вода ты холодная, чистая, текучая и болотная, — начала красавица.

Варя толкнула Грома локтем:

— Гром, ничего что она в пруд свой заклинание говорит? Пруд не река, куда оно потечёт?

— Не понимаешь в волшебстве и не суйся, — тихо посоветовал Гром. — Вода на всей земле перемешивается и из одной жизни в другую переходит.

Варя задумалась. Гром прав: в одном месте вода испаряется и становится облаками, в другом падает на землю дождём и снегом. Стекает в реки. Реки питают водой озёра и моря. А потом вода опять испаряется.

Василиса сняла с головы платок, помахала им в воздухе.

— Птицы вы быстрые, звери рыскучие, маленькие прыгучие, змеи ползучие!

Варе показалась, что в кустах кто-то затаился. Она прислушалась. Неизвестная зверушка дослушала Василисин призыв, и Варя услышала, как животное, громко топая, ушло в сторону леса.

В пруду что-то плюхнуло, по воде пошли крупные круги. Варя подошла ближе. Под темной толщей воды угадывалось очертание крупной рыбы. Рыба отплыла от берега, вернулась, над поверхностью показался большой, блестящий хвост.

— Щука? — охнула Варя. — Какая огромная!

Гром заглянул в пруд.

— Русалка. Наверное, приплыла на Василисин зов. Или просто поздороваться.

Василиса приподняла сарафан, зашла в пруд по щиколотку. Сняла с себя бусы и протянула их над водой.

— Русалочка, умница, серебряная красавица! Помоги нам Варю домой вернуть, к бабушке родимой, к матушке любимой, — напевно уговаривала Василиса. — Спроси Водяного сердитого, зелёного да угрюмого.

Из воды показалась тонкая, с длинными перепончатыми пальцами рука. Варя отпрянула в сторону.

— Гром, она нас не утащит? Я читала в сказках, что русалки заманивают людей в воду и топят.

— Что ты, Варвара, всё сказки какие-то придумываешь? Кто же захочет людями воду в пруду портить? — удивился Гром.

Рука потянулась к бусам, Василиса отпустила их в раскрытую ладонь. Рука махнула на прощанье и исчезла в глубине.

Василиса вытерла влажные ноги о траву.

— Нам теперь в кухню надо, на место преступления. Опять до ночи ждать? — вздохнула Варя.

— Сейчас пойдём. Все пообедали, отдыхают, никого там нет, — ответила Василиса.

Гром поскакал первым. Варя ещё раз посмотрела на пруд. Показалось, или опять мелькнул большой блестящий на солнце хвост? Сказки это, конечно, интересно, но с Русалкой лучше больше не встречаться. Кто её знает, что у неё на уме.

В кухне, при ярком дневном свете, они ещё раз осмотрели все закоулки — кожи не было. Итак, куда пропала лягушачья кожа? Если ни Варя, ни Гром её не брали, значит взял кто-то другой. Кто? На кухне они были одни.

— Гром, может здесь ещё кто-то прятался? — предположила Варя. — А мы не заметили?

— Ты бы не заметила, а я слушал внимательно, никого там не было. Разве что мышь в углу шуршала, когда мы муку просеивали.

Мышь! Значит, всё-таки в кухне они были не одни. Варя встала на четвереньки и поползла вдоль стены. Так и есть, вот шелуха от семечек, вот крошки. А здесь вход в мышиную нору! Совсем рядом от того места, куда вчера Василиса положила лягушачью кожу.

— Василиса, могла мышь унести твою лягушачью кожу? — спросила Варя. И сама ответила. — Могла. Только я не понимаю, зачем.

Василиса задумалась, затеребила кончик косы.

— Правильно говоришь, Варюшка, кроме мышей и некому. Зачем — надо у неё спросить. Варя, как же нам эту мышку разыскать?

Варя посмотрела на вход в нору, на Василису, на Грома. Как выманить мышь из норы? Причём срочно и именно ту, которая вчера унесла кожу? Никак. Остаётся только пролезть в нору и искать воровку в её доме.

— Василиса, у тебя волшебства много? Очень надо.

— Всё отдам и у друзей займу, — пообещала Василиса.

— Сделай меня маленькой, как мышка. В нору пойду, разбираться, — сказала Варя.

— Я тебя одну не отпущу! — заявил Гром. — Чего удумала, в одиночку, да к незнакомым мышам! Василиса, и меня делай! Хватит на двоих-то наворожить?

— Тут и ворожить особо не надо, — заверила Василиса.

Она что-то прошептала, поводила руками над Варей и Громом, щёлкнула пальцами. Варя почувствовала, как закружилась голова, земля стала уходить из-под ног. Она крепко прижала к себе Грома. Ещё секунда, и маленькие, размером с мышку, Варя и Гром стояли возле ног Василисы. Снизу Василиса казалось огромной, как гора. Серебряные пряжки на её туфельках были размером с обеденный стол. Василиса нагнулась, подняла с пола тонкую щепочку, дунула на неё. Щепка засветилась мерцающим белым светом.

— Возьмите, — Василиса протянула щепку Варе. — Там темно, ещё заблудитесь. Я вас в покоях ждать буду. Надеюсь, Иван-царевич до вечера не вернётся.

Щепку взял Гром. Зажал её в зубах и проворчал:

— Певвый пойду. Фты за мной, и не фысофывайся. Мыши, нам теферь как волки, фужие и опасные. Фто знает, фто от них ожидать.

Гром решительно направился в нору, Варя посеменила за ним, стараясь не отставать.

Шли по длинному, тёмному, узкому туннелю. Щепка светилась ярко, уши Грома отбрасывали на серые стены причудливые тени. Варе казалось, что они углубились вниз, под терем. Вскоре туннель разделился на два. Решили пойти в правый. Потом он разошёлся ещё на три новых туннеля.

— Глупые мыши! — возмутился Гром. — Нарыли лабиринтов, куда, зачем? Мы отсюда назад не выберемся. Надо что-то придумать.

При свете щепки Варя внимательно разглядела свой вязаный поясок. Распутала узелок, второй, потянула за толстую шёлковую нить. Несколько узоров пояса быстро распустились. Конец нити Варя закрепила на земле маленьким камушком, поясок взяла в руку.

— Всё уже придумано до нас. Нить Ариадны называется. Пошли, Гром, потом расскажу тебе эту легенду.

Теперь они смело шли по туннелю. У следующего поворота Гром остановился, прислушался.

— Справа шумят, значит, нам туда.

Варя и Гром прошли совсем немного, когда впереди забрезжил свет. Здесь шум услышала и Варя. Только это был не шум, а музыка. Играли струнные инструменты и ещё что-то совершенно незнакомое. Весёлые мыши жили в сказочном царстве! Гром приложил лапу к мордочке, Варя палец к губам, и они тихо прокрались до конца туннеля.

Большой зал был украшен цветами, яркими кусочками тканей и серебряных нитей. Наверху раскачивалась люстра из светящихся гнилушек. Длинный стол завален угощениями: крупы, семечки, ягоды, хлебные корки, кусочки засахаренных фруктов. У стены играл оркестр: несколько мышей дружно колотили лапками на балалайках, одна, вероятно солистка, время от времени дудела в дудку. Вокруг стола по одной, парами, целыми компаниями танцевали мыши. Но что это были за мыши! Каждая в маскарадном костюме! Варя насчитала несколько «королев» и «королевичей» в коронах из цветков одуванчика, в воротниках из ромашки, в штанишках и юбочках. С десяток «котов» с разноцветными, длинными, пушистыми хвостами. Три «коня» с гривами из цветных ниток. Была на празднике и «свинка», и «бабочка» с торчащими вверх крыльями из травы, и даже «повар» в белом фартуке и высоком колпаке.

Гром показал Варе на дальний угол. Там, высоко поднимая лапы, бойко выплясывала мышь в лягушачьей коже.

— Нашлась Василина потеря, — прошептал Гром. — Что делать будем?

Варя глубоко вдохнула и громко замяукала. План был прост: мыши боятся котов и разбегутся, а они с Громом побегут за своей и отберут лягушачью кожу.

— Мя-я-я-у! Мяу, мяу, мяу! — истошно завопила Варя.

Шум, визг, писк! Толстая мышь в костюме коня запрыгнула на люстру, гнилушки рассыпались по залу. Варя и Гром покрутили головами, пытаясь найти свою мышку, как вдруг заметили, что окружены со всех сторон. Мыши, уже не празднично-весёлые, а злобно-агрессивные, стояли напротив и щёлкали зубами.

Друзья замерли. Здесь, под домом, мыши представляли для них серьёзную опасность.

— Простите нас, добрые мышки! — первым сообразил Гром. — Глупо пошутили. Думали, смешно будет.

Мыши перестали шевелить усами, спрятали зубы.

— Какой костюмчик! — восторженно закричала «королева». — А заяц-то, заяц! Где раздобыли? А может, поменяемся? На семечки или на пшено? Свекла есть сладкая, хрустит, не оторваться!

Гром согласился на всё, отвлёк на себя мышиное внимание. Варя пробралась к мышке в лягушачьей коже.

— Какой костюм замечательный! — тоном «мышки-королевы» воскликнула Варя. — Можно посмотреть? Где вы его добыли?

— Сама сшила. Уж как старалась, как старалась! Зато и получилось лучше всех, на празднике ни у кого такого нет, — ответила обманщица.

Варя растерялась. Если мышь не признается в краже, а она не признается — вон как уверенно обманывает, то не вернёт лягушачью кожу. Не вытряхивать же её из костюма силой. Пожалуй, им с Громом с ней не справиться, слишком много вокруг мышей, которые придут на помощь.

Подошёл Гром, послушал, как врушка-норушка расхваливает свои таланты.

— На прошлом празднике лета я собакой нарядилась, — рассказывала та. — Не понравилось: то на хвост наступят, то уши отваливаются.

— Костюмчик замечательный, давайте меняться? — предложил Гром. — Вы нам костюм, а мы вам завтра сыра принесём.

Глаза у мышки загорелись, она облизнула пасть розовым коротким язычком.

— Сыра и колбаски. Не завтра, а сейчас.

Мышь почесала живот когтистой лапой. Варя испугалась: надо срочно забирать лягушачью кожу, пока мышь её не порвала.

— Договорились. Ждите нас здесь, вернёмся с угощением, — ответила Варя.

Они с Громом стали торопливо пробираться к выходу.

— Где мы продукты ей раздобудем? — удивился Гром.

— В кладовой, где же ещё. Пошли скорее, пока дойдём, пока назад их дотащим. Как бы Иван-царевич не вернулся.

Гром поднял выше светящуюся щепку, Варя стала сматывать нить от пояска. Пригодится.

В кладовке никого не было. Сыры лежали низко, а добраться до колбасы оказалось непросто. Мышам проще, они высоко прыгают и ловко залезают по стенам. Варе пришлось долго карабкаться наверх к самому близкому кольцу колбасы.

— Гром! Громушка! Чем я её отрезать буду? — спросила Варя, сидя верхом на колбасном батоне. — У нас ножа нет!

— Отгрызать будем. Чур я сыр грызу, колбасу вашу я на дух не переношу. Начинай уже, теряем время.

Варя примерилась так и эдак, решила, что отгрызть надо немного, чтобы потом донести добычу до норы. Внизу Гром, пыхтя и возмущаясь мышиной жадностью и наглостью, отгрызал угол от куска сыра.

Колбаса оказалась на удивление вкусной. Такой сочной, остренькой, пряной колбаски Варя ещё не пробовала. Жаль, что нельзя захватить с собой, бабушке. Вспомнив о бабушке, Варя приуныла, на глаза навернулись слёзы. Плакать нельзя. Надо спасать Василису и возвращать себя домой. Варя с утроенной силой вгрызлась в колбасную мякоть.

Добычу не пришлось нести далеко — мышь встречала их в туннеле.

— Давайте скорее, ой, как вкусно пахнет! — обрадовалась она и протянула лапы за угощением.

— Сначала костюм сними, пока не испачкала и не порвала, — рассердилась Варя. — Ты нам костюм, мы тебе сыр с колбасой.

— Может ваша колбаса испорченная? Или сыр сухой, плесневелый, в углу валялся. Нет, сначала я должна попробовать, — заупрямилась мышь.

— Всё вкусное и свежее, снимай костюм, давай меняться, — настаивала Варя.

Мышь выхватила у Вари колбасу и побежала по туннелю. Варя и Гром за ней. Мышь сворачивала то вправо, то влево, но друзья не отставали. По пути Гром выбросил сыр. Мышь могла бы бежать быстрее, но ей мешала лягушачья кожа и тяжёлый кусок колбасы, зажатый в зубах. Она знала в тоннеле все входы и выходы, ловко сворачивала в темноте в нужную сторону, забиралась вверх, прыгала вниз, время от времени оглядывалась. Варя запыхалась, устала, но сдаваться не собиралась. Столько времени и сил потрачено! Они должны вернуть лягушачью кожу!

Мышь забежала в маленькую узкую пещеру. Варя не сразу поняла, почему та мечется вокруг. Второго выхода не было! Мышь сама себя привела в тупик.

— Гром, не выпускай её! — скомандовала Варя.

Мышь прижалась к стене, оскалила зубы, сузила глаза, сморщила нос.

— Немедленно отдай лягушачью кожу! — потребовала Варя. — Колбасу можешь оставить себе.

— Как бы ни так! Ты ещё сыра обещала! Где сыр? Обманула?

— Кто тут говорит о честности? — удивился Гром. — Мышь, которая вчера украла лягушачью кожу на кухне? А сейчас убегала с ворованной колбасой?

От возмущения уши Грома вытянулись вверх и мелко-мелко задрожали.

— Не отдам! — заявила мышь. — Всё моё: и сыр, и колбаса, и костюмчик.

Варя сжала кулаки, округлила глаза и стала медленно наступать на мышь.

— Или ты сейчас же отдашь мне лягушачью кожу, или… Я отгрызу тебе хвост! Будешь самая смешная, самая бесхвостая, самая жадная и глупая мышь в доме!

Варя угрожающе защелкала зубами. Мышь стянула с себя лягушачью кожу, кинула Варе.

— Давно бы так, — удовлетворённо сказал Гром. — Варя, оставь ты ей хвост, она больше не будет.

— Не буду, — пискнула мышь и вгрызлась в колбасную мякоть.

Варя аккуратно сложила лягушачью кожу. Они ушли, не обращая внимания на громкое мышиное чавканье.

Василиса встретила друзей в покоях.

— Спасибо, милые мои, спасибо, спасители мои! — обрадовалась она. — Я уж и не знала, что делать. То ли на пруд за новой лягушкой бежать и под топчан лезть, то ли к Кощею собираться, слезами горькими умываться.

Она взмахнула руками, прошептала заклинание, щёлкнула пальцами. Варя и Гром опять стали сами собой. Варя печально разглядывала грязный, в жирных пятнах, сарафан.

— Варюшка, ты почему чумазенькая такая? — осторожно спросила Василиса.

— Колбасу грызла, — объяснила Варя. — Потом за мышью под всем теремом гонялись, тут уж не до чистоты.

— И чуть хвост мышиный не отгрызла! — засмеялся Гром. — Даже я поверил!

Василиса засветилась, стала зеленоватым прозрачным облаком. Облако уменьшалось, словно туман, который развеял ветер, и перед Варей и Громом встала царевна-лягушка.

— Век вам, друзья, благодарна буду, — торжественно сообщила лягушка. — Варя, гонцы мои возвратились. Никто про портал не ведает.

Варя вскрикнула и закрыла лицо руками.

— Рано плачешь. Идите к русалке, скажите, что от меня. На Водяного надежда осталась. Русалочка передала, мол, что-то знает он про портал, но не говорит.

Варя чмокнула лягушку в холодный нос, Гром вежливо поклонился и они выбежали из покоев.

Со стороны пруда они услышали странный звук. Сначала раздался тихий, угрожающий рокот, потом громкий всплеск, будто по воде била хвостом гигантская рыба. Варя и Гром побежали.

Варя видела цунами по телевизору, но кто бы мог подумать, что цунами может быть в тихом, хоть и большом, деревенском пруду? Из центра водной глади поднимались огромные волны, расходились в стороны и с громким всплеском бились о берег. На всякий случай Варя и Гром отошли подальше.

— Водяной разбушевался, — объяснил Гром. — Бывает с ним такое. То ли водорослей объелся, то ли с лягушками поссорился.

Ещё несколько мощных волн ударило о берег, и водная гладь успокоилась. Будто и не было ничего, только вода помутнела.

— Русалка, русалочка! — позвала Варя.

Но ни хлопанье ладонями по воде, ни крики, ни упоминание Василисы не помогали. Русалки не было.

— Может, её надо, как Василиса, звать? — предположил Гром. — Водная красавица и всё такое? Ты помнишь?

Варя решительно зашла в воду.

— Русалочка-красавица, золотая-дорогая, супермодель и мисс деревенского пруда! — завела Варя. — Помоги нам, подплыви к нам. Дело есть!

Возле ног Вари вились мелкие серебристые рыбёшки. Щекотно задевали хвостами, выпрыгивали из воды, отплывали в сторону и возвращались назад. Варя пошевелила ногой. Рыбы метнулись в сторону и тут же вернулись.

— Чего пристали? В уху хотите? — рассердился Гром.

Варя отошла в сторону, рыбы не отставали. К малышам присоединились более крупные, Варе показалось, что они специально задевают хвостами и плавниками её ноги.

— Гром, мне кажется, они хотят что-то сказать. Но что? Рыбки, я вас не понимаю.

— Вылезай из воды, пока щука пятку не откусила, — посоветовал Гром. — О! Смотри! Точно щука!

Щука подплыла к Варе. В зубастой пасти она держала бусы. Те самые бусы, которые утром Василиса подарила русалке. Щука выскочила из воды, прошлась по поверхности пруда на хвосте и кинула бусы Варе. Варя поймала, разноцветные бусинки посыпались в воду. Бусы были разорваны!

— Что с русалкой? — спросила она щуку. — Беда случилась?

Щука часто-часто закивала головой.

— Где она?

Щука нырнула, вынырнула, поплыла к противоположному берегу, вернулась.

— Показывай, куда идти, — сказала Варя.

Щука плыла вдоль берега. Варя и Гром, стараясь не упустить из вида рыбу, бежали за ней. На противоположном берегу, в нескольких метрах от воды, лежала русалка. Серебристый хвост больше не блестел, кожа высохла и приобрела серый оттенок, широко открытые зелёные глаза смотрели в небо.

— Бедняжечка, кто тебя так? — воскликнул Гром.

От переживаний его правое ухо закрутилось вокруг левого, а левое печально повисло.

— Потом разберёмся. Помогай, ей надо срочно в воду! — скомандовала Варя.

Русалка, хоть и была ростом чуть выше Вари, оказалась очень тяжёлой. Варя и Гром тащили её к воде за хвост, нежную сухую кожу русалки царапал песок и мелкие камушки. Она тихо стонала.

— Потерпи, — уговаривала Варя. — Давно ты здесь лежишь?

Русалка без звука открывала и закрывала рот. Варя набрала в ладони воды, вылила ей на лицо и опять схватилась за хвост.

— Тянем! — скомандовала она Грому.

Наконец русалка оказалась в воде. Варя устало отряхнула грязный, в жирных пятнах и в песке сарафан, села на камень.

Рыбы суетились возле спасённой. Обмахивали хвостами, прикладывали к царапинам водоросли, радостно тёрлись о русалочьи руки. Русалка подняла над водой голову, слабо улыбнулась.

— Хозяин наш, Водяной, на раков рассердился, — вздохнула русалка. — А я рядом с берегом плавала. Меня волной об камни ударило. Спасибо вам.

— Ожила! — обрадовался Гром. — Говори скорее, что он про портал знает.

— Он что-то знает, но не хочет рассказывать. Водяной сегодня скучает, потому и злится на всех. Его бы развеселить, — ответила русалка.

— Перед Водяным я ещё не плясал! — рассердился Гром. — Может ему воду из пруда спустить? Будет разговорчивей?

Русалка вздрогнула, испуганно посмотрела на Варю и прижала к себе рыбок. Варя толкнула Грома в бок.

— Что он любит, русалочка? Сказки? Музыку?

— Всё уже пробовали. И сказки сом рассказывал, и лягушки пели, и раки на тростнике играли. Весной он картинку из камушков собирал, очень понравилось. Только и это надоело.

— Знаю! — Варя вскочила с камня. — Гром, пошли. Будет вашему Водяному развлечение!

Заинтригованные рыбы поплыли их провожать. Щука хлопнула было пастью, пытаясь проглотить пару рыбёшек, но Русалочка посмотрела на неё так укоризненно, что щука смутилась и быстро нырнула в глубину.

Василиса выложила на стол несколько шёлковых разноцветных ковров. Варя взяла ножницы.

— Точно не жалко? — спросила она Василису.

— Для тебя ничего не жалко, — подтвердила та.

Варя выбрала ковёр с самым красивым рисунком: на голубом фоне стоял дом с причудливой крышей. За домом виднелись поля с коровами и конями, лес, из которого выглядывали дикие звери, синяя река. В синей реке резвились рыбы.

Варя примерилась и начала резать ковёр маленькими кусочками. Гром посмотрел то на Варю, то на Василису, то на ковёр, который на глазах превращался в никому ненужный мусор.

— Зачем? — икнул Гром.

Его уши, теперь от удивления, вытянулись в разные стороны, параллельно полу. Закрутилось сначала одно ухо, потом второе, и вот уже оба уха вращались как пропеллеры.

— Чего сквозняк устроил? — засмеялась Варя. — Это пазлы. Смотри!

Она сложила несколько кусочков вместе. Василиса добавила ещё парочку, улыбнулась и захлопала в ладоши.

Показательный сбор пазл пришлось повторить ещё раз — для русалки.

— Я быстро! — пообещала она, схватила пазлы и нырнула в воду.

Быстро не получилось. Гром успел пощипать травы и пожаловаться на свою тяжёлую заячью жизнь: бегая с Варей, он опять остался голодным, а сыр — плоха еда для уважающего себя зайца. Варя пару раз искупалась в тёплой, тихой воде пруда. Когда русалка вынырнула, оба кинулись ей на встречу. Русалка грустно покачала головой.

— Мне очень жаль… Я вам ни чем не помогла. Он сказал, но что-то непонятное. Мол, делу время, потехе час.

— Слышала я поговорку, — задумалась Варя. — Она означает, что на всё своё время, и для дел, и для отдыха… На всё своё время… Делу время, потехе час… Я поняла!

Время! Вот в чём дело! Портал открыт для перехода только в определённое время! Но сколько же тогда было времени? Солнце висело как раз над верхушками деревьев. Значит полдень. Бабушка всегда говорила, что телефон — посмотреть время, Варе не нужен. Обед всегда в полдень, когда солнце в зените.

— Гром, сейчас же полдень! Спасибо, русалочка! — закричала Варя и, перепрыгивая через кочки, побежала к берёзам.

Из кустов, навстречу ей, опасливо озираясь, выглянула коза. Знакомо зазвенел колокольчик.

— Мура, и ты тут! — обрадовалась Варя. — Пошли домой, Мура.

Мура заблеяла, потрясла головой, от чего колокольчик зазвенел громче, и засеменила рядом.

— Скорее, скорее, не успеем! — торопил Гром.

У берёз Варя погладила мягкие, тёплые, бархатистые уши Грома.

— Василисе привет передавай, — сказала она. — Я обязательно вернусь.

Гром вздохнул, уши уныло опустились:

— Скучать без тебя буду.

Варя взяла Муру за рог. Вместе, медленно и осторожно, они вошли в крапиву между тремя берёзами. И опять что-то тряхнуло, замелькали яркие цветные вспышки. Варя обняла козу за шею, закрыла глаза и присела… Тишина. Варя открыла глаза, вышла из-за берёз.

— Туки-туки, Варя! Я тебя нашёл! Не умеешь ты прятаться! В траву залезла, вот глупая! — закричал Мишка.

Значит, сколько бы времени Варя не провела в сказочном царстве, домой она вернётся в тот же день и час, когда вошла в портал! Никто не волновался и не беспокоился, потому что в Варином реальном мире прошло не больше минуты. Мише даже не пришлось искать — открыл глаза и увидел у берёз Варю.

Мура, радостно подпрыгивая, побежала к своей калитке. Варя поспешила к ребятам, дальше играть в прятки.