1826 год. Что значит рухнуть с вершин благополучия в полную неизвестность графиня Вера Чернышёва познала на собственном опыте: после восстания на Сенатской площади арестован её брат, а затем её семья лишается почти всего имущества. Однако на этом беды графини не заканчиваются – кто-то пытается взорвать её экипаж. Вера удаляется в бабушкино имение, но и в тихом Полесье её снова пытаются убить. Стараясь разгадать смертельную шараду и поймать убийцу, за расследование преступлений берётся капитан Щеглов. «Бомба для графини» – первый роман Марты Таро, открывающий увлекательный цикл «Галантный детектив», герои и хитросплетения сюжетов которого словно сошли с раскладов загадочных карт Таро.
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Бомба для графини предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Глава восьмая. В гостях у Загряжской
«Надобно поберечь детей, хотя бы младшую, — размышляла Софья Алексеевна. — Зачем ещё и Любочку тащить с собой? Пусть остается дома — поиграет на фортепиано в своё удовольствие. А для визита хватит одной Надин».
Графиня переоделась в элегантное платье из лилового шёлка, водрузила на голову французскую шляпку, на плечи накинула соболью ротонду. Она придирчиво оглядела наряд — теперь нужно выглядеть даже лучше, чем всегда. Софья Алексеевна не хотела, чтобы её жалели. Впрочем, по-другому и не поступишь: свет жесток — беднякам и изгоям никто не помогает.
Графиня заглянула к Надин. Та уже собралась. В ярко-голубом бархатном платье и такого же цвета шляпке дочка была чудо как хороша. Горничная помогла ей надеть шубку. Надин застегнула крючки и завязала под пушистым воротником бант шёлкового шарфа.
— Я готова! — сообщила она.
— Тогда поехали, — решила Софья Алексеевна. — Тётя уже давно ждёт.
На улице хозяйничал мороз: сразу же защипал лица. Серьги через пару минут превратились в ледышки и неприятно холодили уши. Надин прижалась к матери и спрятала руки в её большой пушистой муфте.
— Мама, Велл успела ко мне заглянуть. Так что я всё знаю, — прошептала она. — Но прошу, не надо расстраиваться, мы обязательно что-нибудь придумаем. Вот увидите, мы справимся: и Бобу поможем, и мужей выберем самых лучших безо всякого приданого!
Графиня чуть не заплакала. До чего же прекрасны её храбрые дочери и как же они наивны!
— Ох, милая, жизнь — штука сложная, — голос Софьи Алексеевны задрожал. — Боюсь, что без приданого вам будет трудно рассчитывать на хорошие партии, а тем более после того, что случилось с вашим братом. По крайней мере, не в ближайшее время.
Надин фыркнула:
— Ну, уж нет! Обещаю, что сделаю блестящую партию, причем в этом сезоне. Самый богатый и знатный жених достанется именно мне.
— Я буду только рада, — вздохнула графиня.
Ей не хотелось раньше времени разочаровывать дочку. Зачем, коли жизнь разберётся сама? Вздохнув, она замолчала. Надин тоже затихла.
«Интересно, кто в этом сезоне самый богатый и знатный жених? Наверное, какой-нибудь высокомерный болван, — размышляла она. — Немного ловкости — и его можно будет поймать на крючок, вот и все дела!» На какие крючки ловятся выгодные женихи, Надин представляла смутно, но это казалось ей слишком незначительным фактом, чтобы принимать его во внимание. Она увлеклась своими мечтами и даже удивилась, обнаружив, что они прибыли к бабушкиному дому. Софья Алексеевна поднялась на крыльцо, Надин поспешила за ней. Дверь тотчас же отворилась, и в вестибюле они узрели возмущённую Марию Григорьевну. Сгибаясь под тяжестью длиннополой ротонды, та раздражённо бегала из угла в угол, покачивая в такт шагам огромным синим беретом с тремя перьями.
— Где это вы провалились, голубушки? — осведомилась она вместо приветствия. — Нас пригласили к Наталье Кирилловне, а вас всё нет и нет… Экипаж во дворе, садитесь скорее, а то совсем опоздаем.
— Извините, тётя, просто случилось непредвиденное событие, — отозвалась Софья Алексеевна.
— По дороге расскажешь, поехали, — заторопилась старая графиня и пошла впереди племянницы и внучки к выходу во двор.
Там их ожидал запряжённый парой большой экипаж. Привезённый когда-то из Франции, он прослужил, наверное, уже лет тридцать, но по-прежнему смотрелся блестящим и ухоженным. Сейчас его поставили на полозья, а кучер и лакей по-зимнему приоделись в толстые шинели.
Женщины уселись в карету и отправились с визитом к законодательнице столичных мнений Наталье Кирилловне Загряжской. По дороге графиня успела сообщить тётке о полученном документе и о том, что они с Верой надумали.
Румянцева как будто и не удивилась. Сказала, как о давно решённом:
— Переезжайте ко мне. Ты и так моя наследница, а девчонкам я кое-что приготовила к свадьбе.
— Спасибо, тётя. Но как же мы повиснем на вашей шее?.. Хотя… Вы даёте мне надежду выдать девочек замуж…
— Да что вы говорите, мама?! — вмешалась оскорблённая Надин. — Мужчины должны сами добиваться нашей руки. Без всяких денег. Я выйду замуж без приданого. Бабушка может потратить свои деньги на что-нибудь другое.
Долго копившееся раздражение старой графини наконец-то вырвалось наружу:
— Не нужно меня учить, — отрезала она. — Ты подрасти сначала, а потом станешь советы давать!…Кстати, мы уже приехали. Не болтайте лишнего в присутствии слуг…
Софья Алексеевна и Надин лишь покорно кивнули.
Мария Григорьевна Румянцева дружила с Натальей Кирилловной Загряжской ровно с тех пор, как обе они стали фрейлинами у императрицы Екатерины Великой. Эту дружбу не разрушили ни смена царствований и веяний при дворе, ни ревность, возникавшая иногда между лучшими подругами, ни взбалмошный характер Натальи Кирилловны. Может, так вышло потому, что Румянцева всё подруге прощала. Кто знает… Дружба — штука не из простых. Как бы там ни было, красавица Мария Григорьевна так и осталась в девицах, а некрасивая Наталья Кирилловна вышла замуж, удочерила племянницу, вырастила её, выдала замуж за графа Кочубея и теперь доживала свой век в этом богатом семействе. В доме зятя она имела отдельные покои, и все в столице знали, что именно в её гостиной играют по-крупному.
Софья Алексеевна, бывавшая в этом доме ещё во времена своей юности, отлично знала дорогу, поэтому отпустила лакея и осторожно повела тётку по лестнице к кабинету Загряжской. Постучав, они вошли в просторную квадратную комнату, плотно заставленную массивной старинной мебелью. Тут Загряжская принимала личных гостей. Сейчас Наталья Кирилловна сидела в кресле у окна — раскладывала пасьянс на инкрустированном перламутром столике.
— Мари, Софи! — с радостью вскричала она, поднимаясь навстречу вошедшим, и Софья Алексеевна с грустью осознала, что старушка совсем исхудала и согнулась. — Наконец-то вы ко мне приехали. А это кто? Верочка?
— Тётя Натали, позвольте представить вам мою дочь Надежду, — поправила её графиня, назвав Загряжскую так, как и тридцать лет назад.
— Надин! Бог мой, как ты выросла. Стала настоящей красавицей!
Девушка сделала изящный реверанс и лучезарно улыбнулась.
— Сонюшка, моя Мари желала посмотреть на твоих дочек, думала, ты всех привезешь, — сообщила Загряжская.
Она позвонила в серебряный колокольчик и приказала мгновенно появившейся горничной, чтобы та отвела барышню к хозяйке дома. Выждав, пока за Надин закроется дверь, Загряжская приказала:
— Ну а теперь, Софи, расскажи всё как есть. Ничего не пропускай, сейчас любая мелочь может оказаться важной.
Софья Алексеевна собралась с мыслями и начала свой рассказ с того ужасного дня, когда сын узнал о восстании, и закончила сегодняшними событиями.
— Вот так обстоят дела. У нас остался только московский дом, ну и, возможно, деньги, отданные неизвестно кому, — грустно признала она. — О сыне я ничего не знаю и даже не понимаю, к кому обратиться. Моя надежда только на вас да на Александра Чернышёва, он при покойном императоре был в большой чести.
Услышав последнюю фразу, Загряжская чуть не подпрыгнула от возмущения:
— Ну, ты даёшь, мать моя! Ты с кем меня равняешь? Да этот Чернышёв — настоящий подлец! Я вчера ему от дома отказала — написала письмо, что больше его не принимаю, посмотрим, где он теперь играть будет. Ни у кого больше таких ставок нет, как у меня.
— Но почему, Натали? — поразилась Румянцева, — ты что, поймала его на шулерстве?
— Бери выше! Вы знаете, что моя дочка — статс-дама, да к тому же в большом фаворе у императрицы-матери. Так вот, Мари вчера вернулась из Павловска вне себя от изумления. Государыня сама ей сказала, что Чернышёв подал императору прошение. Умолял пожаловать ему право наследования майората и графский титул Захара Чернышёва, арестованного за участие в восстании. Императрица дала понять, что она посоветовала сыну не принимать такого решения второпях, ну а я раздумывать не стала и тут же сообщила этому наглецу, что ноги его у меня больше не будет!
— А что, графа Захара уже осудили? — обомлела Софья Алексеевна, сразу подумав и о собственном сыне.
Загряжская проворчала:
— Никого пока не осудили, иначе я бы знала. Такой слух мимо меня не прошёл бы. Создана комиссия, где первую скрипку играет как раз этот самый Чернышёв. Ещё там заседает Бенкендорф — брат жены посланника в Лондоне, Долли Ливен, но я его почти не знаю. Туда же включили и Мишеля Сперанского. Ходит слух, что заговорщики хотели привлечь его на свою сторону, назначить в правительство, когда победят. Вот новый император и проверяет его лояльность, заставляя судить тех, кто его так высоко ценил.
— Да ведь это же настоящее иезуитство! — всплеснула руками Мария Григорьевна. — Как так можно? Какая жестокость!
— Это жизнь, со всеми своими неприглядными сторонами, — возразила Загряжская.
— И что? Вы думаете, что он сможет осудить таких, как мой сын, тех, кого даже не было в столице во время восстания? — испугалась Софья Алексеевна.
— Я не знаю, дорогая, — вздохнула Загряжская, — но помочь тебе встретиться со Сперанским не могу — он нигде не бывает. А вот с командиром сына ты поговоришь. Я знаю, что он сегодня должен был приехать к Кочубею, и попросила зятя привести этого Горчакова ко мне. Пусть командир тоже замолвит словечко за своего офицера.
Радость окрасила румянцем бледные щеки Софьи Алексеевны.
— Ах, тётя Натали, а я и не догадалась. Какая прекрасная идея!
— Погоди радоваться, будешь меня хвалить, когда что-нибудь получится, — отозвалась Загряжская.
Громкий стук прервал их разговор. В дверях сначала появился сам Виктор Павлович Кочубей — высокий, всё ещё стройный, с красиво седеющей головой, а за ним вошёл очень рослый шатен в белом мундире кавалергарда.
— Маман, выполняю вашу просьбу и представляю вам князя Платона Сергеевича Горчакова, командира лейб-гвардии Кавалергардского полка, — объявил Кочубей. Заметив, что тёща в комнате не одна, и узнав приехавших дам, воскликнул: — Софи, Мария Григорьевна, добро пожаловать! Позвольте мне и вас познакомить с Платоном Сергеевичем.
Он назвал гостю имена обеих женщин и вопросительно глянул на Загряжскую, ожидая подсказки, что делать дальше. Старушка поднялась с кресла. Уцепилась за руку зятя и попросила:
— Отведи меня, голубчик, в гостиную, там, наверно, уже новые колоды разложили. Мою подругу тоже не забудь, предложи ей другую руку, а то как бы мы с ней не попадали — года наши уж больно сильно нас к земле тянут.
Она бросила острый взгляд на Румянцеву, и та с готовностью поднялась. Хозяин дома вывел старушек из комнаты, и Софья Алексеевна осталась наедине с гостем. Тот, казалось, слегка растерялся. Огляделся по сторонам. Предложил:
— Позвольте, сударыня, проводить и вас. Я, правда, не знаю, куда идти, но надеюсь, что это недалеко.
— Прошу, уделите мне пару минут. Я не задержу вас надолго, а потом покажу, где находится гостиная.
— Охотно…
Кавалергард выглядел удивлённым. Графиня собралась с духом и призналась:
— Вы, наверное, не поняли, но я — мать Владимира Чернышёва. Мой сын служит под вашим началом. Я приехала в столицу, чтобы помочь своему ребёнку. Когда произошли эти печальные события, Владимир был в Москве. Он не участвовал в восстании. Помогите мне донести эту простую истину до тех, кто занимается делом арестованных, тогда мой сын выйдет на свободу и вернётся домой.
Горчаков молчал. По мере того как Софья Алексеевна говорила, он всё сильнее мрачнел, и графине даже показалось, что лицо её визави превратилось в маску скорби. Впрочем, его ответ не заставил себя ждать:
— К сожалению, я не тот человек, слова которого будут полезными. Единственное, могу подсказать, что всем в комиссии заправляет ваш дальний родственник — Чернышёв. По крайней мере, свидание с арестованными нужно просить у него. Надеюсь, что вам он не откажет. Ну а теперь позвольте откланяться. Передайте мои извинения мадам Загряжской, а с Виктором Павловичем я свои дела уже завершил.
Горчаков поклонился остолбеневшей Софье Алексеевне и вышел.
«Вот и началось, — поняла графиня. — Теперь так будут поступать все без исключения. Никто помогать не станет». Она добрела до гостиной, где в двух словах сообщила тётке и Загряжской, что ничего не получилось, а командир кавалергардов отказался хлопотать за своего подчинённого.
— Надо же! Горчаков кажется приличным человеком, а сам — обычный трус, — с горечью заметила Румянцева.
— Я не могу осуждать его, тётя. Боюсь, что в столице найдётся мало желающих помочь бедным офицерам, виновным лишь в том, что они были по-юношески наивны.
Сил у Софьи Алексеевны больше не осталось. Она хотела одного — уехать домой. В гостиную вернули Надин, и расстроенные женщины тут же уехали. В молчании добрались они до особняка Марии Григорьевны. Старая графиня сошла, а остальные уехали к себе — на Английскую набережную. Румянцева специально отпустила их. Хотела побыть одна. Подумать. Почему-то ей казалось, что князь Платон не сам так решил, а действует по указке Чернышёва. Вроде бы Горчаков выглядел достойно. Чем же его так зацепили, если князь Платон забыл о порядочности и чести? Да если рассказать о таком поступке в свете, все перестанут его принимать!.. Или не перестанут? Вдруг сочтут его поведение разумным?.. Старая графиня огорчённо вздохнула, и Бунич, развлекавший её рассказом о последнем маскараде, замолчал, а потом и вовсе развёл руками:
— Сдаюсь, драгоценнейшая Мария Григорьевна. Сегодня моё остроумие не находит отклика в вашей душе. Не стану надоедать. Вижу, что вы сильно озабочены. Иди я вдруг могу чем-нибудь помочь?
— А ты знаешь, дружок, ведь и впрямь можешь. Напомни мне, наша с тобой соседка Катя Обольянинова не за князя ли Горчакова замуж вышла?
— Да, за него. С чего это вы про неё вспомнили?
— Да, похоже, я с её сынком нынче познакомилась, — поморщилась Румянцева. — Редкостным поганцем оказался этот князь Платон.
— Ну а чему же вы удивляетесь? Какова семья — таков и сын. Если в этом семействе не было ни чести, ни совести, какими могли вырасти дети? Припомните, чем кончилось замужество нашей соседки!
— А-а-а! Действительно… — протянула старая графиня, вспомнив уже подзабытую историю, некогда всколыхнувшую обе столицы. — И как же я об этом запамятовала? Если бы знала, не стала бы совсем с Горчаковым дела иметь. Спасибо, что раскрыл мне глаза. Надо же, и впрямь яблоко от яблони… Впрочем, может, я и ошибаюсь. Чужая душа — потёмки…
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Бомба для графини предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других