Трон для горничной. Рабыня

Марта Мерло, 2022

Ей нужны были деньги, чтобы решить свои проблемы. И подруга посоветовала обратиться к Алексу. Он необычен и имеет свою тайну, в которую ей придется погрузиться. Она еще не знает, поглотит это её полностью или частично. И останется ли она собой после этого. Но остановиться уже не в её власти. ***В записке было написано: «Анна, в стене сейчас открылись две дверцы в которых вы увидите места для ваших ладоней, нажмите на них чтобы открыть дверь в квартиру. Они расположены так, что вам нужно встать как при обыске и нажать на эти кнопки». На секунду мне стало интересно, что будет дальше. Я увидела две металлические кнопки в виде ладоней. Встала лицом к стене и положила на них руки. Перед моим лицом появился экран, с надписью: "Стойте смирно, сейчас вас обыщут, у вас нет должно быть запрещённых вещей". И тут я почувствовала, как мои ладони прижались к металлическим кнопкам в стене, я не могла их убрать – электричество крепко держало меня. Я слышала, как за спиной открылась дверь…

Глава 12. Испуганная девушка

Мне снился сон. Горячие красные шары парили надо мной, иногда опускались на меня и касались кожи. Снова поднимались вверх, меняли форму, прижимались друг к другу и иногда от такого сжатия они надрывались, и тогда из них стекала горячая чёрная патока прямо на меня. Моя рука задрожала, потом снова. Шары исчезли, и я оказалась снова у себя в квартире — браслет вибрировал, на нём высветилось 7 утра.

Мне не было мучительно проснуться в 7 утра, нет. Но я это делала не по своей воле. Я встала и отправилась в ванную комнату, провела там какое-то время и решила снова лечь спать, в надежде, что браслет этого не заметит. Но как только я начинала засыпать, он начинал вибрировать и будил меня.

Я чувствовала себя под контролем. С одной стороны это был бездушный прибор, но с другой, его настроил Алекс, и теперь он определял, во сколько мне просыпаться. Мои мысли прервал телефонный звонок, это был он:

— Доброе утро, Анна! — Он был вежливый и говорил спокойно, — я вижу, вы несколько раз проснулись.

— Откуда вы знаете? — И тут я поняла, что браслет передает ему всю информацию, обо мне. Он не то, чтобы рассматривал мое обнаженное тело, теперь он рассматривал, то, что у меня внутри. Мои щеки вспыхнули, в висках застучало, в животе сладко потянуло.

— Вас это не только злит, не так ли? — Теперь в его голосе, были острые интонации, он жалил меня ими.

— Как вы смеете! — Я выпалила это, но даже не совсем поняла, что именно ему не стоит сметь. — Одно дело, простая работа, но совсем другое дело, использовать меня как заложника вашего мерзкого прибора! Я отказываюсь на вас работать, это уже слишком!

В трубке было тихо, повисла тяжелая для меня пауза. С одной стороны, меня возмущало то, как он со мной обращается, но с другой, от этой власти я сходила с ума, меня безумно заводило это. И сейчас, сделав такой ход, я прислушалась к себе и заметила, что часть меня противится такому моему решению.

— Как вам будет угодно. Я приеду в 6 часов, и мы прекратим всякие отношения. Деньги можете оставить себе, я на них не претендую. — Голос был очень серьезным, настолько, что я почувствовала себя отверженной, и от этого на душе стало тяжело. Он положил трубку.

Он приедет, снимет все эти путы, и я снова стану свободной. Хотя неужели я не свободна сейчас? С чего я решила, что у меня нет свободы? Постепенно злость уходила, и приходило понимание, что такие деньги я вряд ли где-то найду, а мне много не хватает до нужной суммы. И потом не самая дурная работа, носить браслет и нижнее белье, ну что такого, нет я всё-таки слишком мало знаю моего работодателя. Коктейль ощущений будоражил меня: мне хотелось отказаться от его работы, хотелось продолжить её и хотелось узнать побольше о нём.

Я не могла сидеть дома и поехала к Вике, меня не покидало ощущение, что она что-то знает про него, но не говорит. Я позвонила ей и через 30 минут уже была у неё дома за кружкой чая:

— Вика, что ты о нём знаешь? Мне очень нужно узнать всё, — я не знала, как подступиться к этому вопросу, и начала в лоб.

— Я же тебе уже сказала, я на него работала, я тебе, по сути, всё рассказала в прошлый раз. А почему тебя так все это беспокоит? — она улыбнулась и теперь, перехватив инициативу, расспрашивала.

— Ну я… мне нужно знать и всё, по-моему, это нормально узнавать о своем работодателе побольше, — я попыталась свести разговор в банальное русло.

— А, по-моему, ты кричала в прошлый раз, что он извращенец, — она смотрела хитро как лиса, — выкладывай, что у тебя! Я не знаю, я сейчас взорвусь, так мне интересно!

— Ну он…

— Я тебе тоже кое-что про него расскажу, но ты первая! — Вика решила включить дипломатию

— То есть, ты мне врала, в прошлый раз и что-то про него знаешь?

— Ну, может и знаю, но ты первая!

Я решила, не тянуть резину и сдалась на её уговоры.

— Видишь браслет? Он собирает все мои данные и отправляет ему. Сегодня я проснулась в 7 утра, потому что Алекс так захотел. Я не могу снять его, никак! И еще на мне какие-то специальные трусы, он хочет, чтобы я их носила. Извращенец, вот он кто! Я думала, у меня будет нормальная работа, а не участие в конкурсе «под наблюдением извращенца», — я заговорила тише, почти шёпотом. — Я боюсь, что он нас сейчас слышит через браслет. Понимаешь, на что ты меня подписала? А в первый день в доме, когда я приехала к нему на уборку, я делала это в латексном костюме, как из порно фильма, и было много чего ещё!

Вика слушала заинтересованно. Я заметила, как во время моего рассказа, она переменилась в лице, но я не поняла, на каком именно моменте. Я продолжала:

— Я позвонила ему и сказала, что больше ничего такого делать не буду, а деньги достану как-нибудь иначе. Ну и друзья у тебя Вика! Так что ты про него знаешь?

Вика задумалась и потом начала свой рассказ:

— Кажется, я понимаю, что происходит. Ань, я тебе сейчас всё расскажу. Я не только работала с Алексом несколько лет, но и знала их семью. Алекса и его жену. Мы дружили, и его бизнес шёл в гору, всё было хорошо, до одного момента. Я не стала бы тебе рассказывать это, я и собиралась рассказать совсем другое, но глядя на твою историю, молчать я просто не могу.

Она продолжала:

— Несколько лет назад, случилось страшное, тело его жены обнаружили прямо у них в квартире. Причину смерти установить не удалось. Никакого взлома, ничего, что могло бы напоминать ограбление. Я знаю это потому, что помогала ему пережить эту трагедию и занималась многими вопросами тогда. Сначала обвинение пало на самого Алекса, но у него оказалось алиби — он был за городом, и это подтвердили свидетели. Ты понимаешь, не такая это история, чтобы про неё так вот взять и рассказать, но сейчас я не могу молчать, Аня. — Она стала очень серьезной, и заговорила очень чётко. — Дело в том, что на руках его жены, были обнаружены браслеты, которые не могла снять полиция, мне такое совпадение кажется очень странным, и ещё… я не знаю точно, но вроде бы судмедэксперты говорили, что её лицо было заплаканное, и в «неестественных синяках». Я похоже рассказала, тебе все странности этого дела.

Я сидела ни живая ни мёртвая, только сейчас я обнаружила, что всё это время я пыталась снять браслет. Вика взяла меня за плечи, и глядя в глаза, продолжила:

— Мне кажется, не бывает таких совпадений с браслетами. И ещё кое-что! Алекс, очень настойчивый, если он чего-то хочет, это будет принадлежать ему. Его никогда ничего не останавливало. Аня, если хотя бы предположить, что за убийством жены стоит он сам, даже если на секунду такое предположить, то ты оказалась в очень страшной ситуации. Ему нельзя так просто отказать, если это он, то неизвестно, что он будет делать. Но и продолжать всё это — очень опасно.

В моей голове промелькнула картина того, как мы сидели в его машине. Как странно он на меня смотрел и как собирал слёзы стеклянным флаконом, мне было так страшно, что я не могла сказать ни слова. Всю меня затрясло от необратимости, от того, что я не могу выйти из этой ситуации прямо сейчас. Из глаз хлынули слёзы.

Через пару минут я смогла успокоиться и искала хоть какую-то опору:

— Что же мне делать? — Я хотел получить от Вики, решение всех моих проблем.

И она, и я казались растерянными девочками, которых заперли за ржавую решетку в душную камеру, из которой нет выхода. В которую ежечасно заглядывает надзиратель, не оставляя нас без присмотра.