Почему ты ему изменила? Современная проза

Мари Стю

Были, конечно, времена, когда женщины изменяли мужьям так же часто, как и ныне. Но тогда не было психологов, для которых женские измены — хлеб насущный. Героиня, Арина Викторовна, всегда помогает клиенткам, правда, методы ее работы необычны, а сеанс она всегда начинает одинаково — с вопроса: «Почему ты ему изменила?»

Настя

— Почему ты ему изменила?

— Потому что он козел! — выпучив глаза, сказала Настя.

Арина Викторовна внимательно посмотрела на клиентку. Невероятно привлекательная брюнетка, с безукоризненно стройной фигурой, красивыми миндалевидными глазами и длиннющими ресницами. Только вот что-то было отталкивающее в ней. Что именно, Арина Викторовна не могла понять: то ли голос писклявый, то ли душа темная.

После того, как Настя прикрикнула, психолог хотела сказать, что было бы чудесно немного успокоиться, и если уж высказываться, то в более доброжелательном тоне. Но она не стала этого делать, полагая, что тон Насти теперь станет другим. И не ошиблась. Клиентка одной фразой выпустила пар.

— Козел, говоришь? — переспросила Арина Викторовна.

— Самый настоящий, — ответила Настя, опустила глаза и тихонько заплакала.

Для Арины Викторовны услышать от клиентки, что муж — козел, то же, что поздороваться с соседом. И не такие слова она слыхала в адрес мужей. Однако смутило, что Настя как-то по-детски заплакала. А это осложняло задачу, которую предстояло решить. Похоже, к этому козлу у нее есть чувства. Любовь и ненависть в одном флаконе — такая дребедень.

— Почему ты ему изменила? — опять спросила Арина Викторовна клиентку, которая уже целых три минуты всхлипывала в платок.

Настя подняла заплаканные глаза и нахмурилась, будто сомневалась, говорить правду или нет.

— Он испортил мне жизнь, — наконец ответила Настя и шмыгнула носом. — Я любила мужа, стольким пожертвовала, столько прощала… А он ни черта не ценил… Я отдала ему… свои лучшие годы… А он так со мной поступил…

— Сколько тебе лет-то? — перебила Арина Викторовна, вопреки канонам профессии, на которые, сказать по правде, плевать она хотела.

Настя, будто очнувшись, быстро проговорила:

— Мне тридцать три.

— А замуж во сколько вышла?

— В двадцать один. В двадцать два — родила.

— Тридцать три, — вздохнула Арина Викторовна. — В самом деле, лучшие годы — позади.

Настя промолчала в недоумении — психологиня сказала это вполне серьезно. «Мне всего лишь тридцать три! — возмутилась мысленно Настя. — Что значит, позади?»

— Почему ты ему изменила? — с завидным спокойствием спросила Арина Викторовна, минуту погодя.

— Вы опять задаете этот вопрос?

— Да. И буду задавать этот чертов вопрос до тех пор, пока ты, Настя, — Арина Викторовна повысила голос, — не скажешь мне чертову правду, почему ты ему изменила.

Настя почувствовала себя школьницей в кабинете у директора и от того ей стало как-то не по себе. Тем не менее, тон Арины Викторовны ее отрезвил.

— Я поняла, — тихо сказала Настя. — Вы правы, мне надо говорить, как есть на самом деле. Обману вас, обману себя.

Конец ознакомительного фрагмента.