Нигдерево

Мария Фомальгаут

В Таймбург я приехал на закате. Припарковал закат у ворот, я пошел по городу. Я понятия не имел, что мне делать дальше, уж слишком запутанное мне досталось дело. Для начала я решил отправиться в городскую ратушу, сам не знаю, зачем. – Где ратуша, не подскажете? – спросил я. – А вон прямо и направо, – ответили мне, – её охраняет страж. – Кто-кто? – спросил я. – Страж, – ответили мне. – Постойте-постойте… страж или страш? Если страж, так он охраняет ратушу, а если страш, так он страшный, я его боюсь…

Не Танькин день

Скоро будем!

Я это скоро будем читаю уже который раз подряд.

Снова набираю буквы:

КОГДА?

Скоро-скоро.

Это Анька.

И Санька.

И Танька.

Подлетаем.

Это опять Анька.

И Санька.

И Танька.

У Таньки нос пуговкой. У Саньки веснушки.

Анька когда смеется, у меня душа замирает.

Ставлю чайник.

Жду.

Скоро будем.

Это Анька.

И Санька.

И Танька.

Анька…

Согласны ли вы взять в жены…

Помню, хотел тогда что-нибудь сострить, на ум так ничего и не пришло, что ответил, уже не помню.

ПОДЛЕТАЕМ

Жду.

Вечереет.

Набираю номер.

Абонент, вызываемый вами, находится вне зоны…

Это что-то новенькое…

Звонок.

Номер незнакомый.

Алло.

— У нас для вас плохие новости…

…нет, кажется, они что-то другое тогда сказали.

Уже не помню, что.

Икра.

Раньше я её только на картинках видел.

Орхидеи.

Их я тоже видел только на картинках.

«УГОЩАЙТЕСЬ»

Буквы на экране.

Подцепляю ложкой икру, ем.

Орхидеи не ем, нет.

У него вообще тут красиво.

У Кристала.

Так и пишется — Кристал, на экране одно Л.

Ударение на первом слоге.

«На кону пятьдесят тысяч».

Это Кристал.

Интересует?

Это снова Кристал.

В ответ набираю на экране:

Заинтересован.

Кристал.

Я никогда не видел его лица.

Никогда.

— Вы составляли подробную карту звездного неба.

— Было дело.

— С подробным расположением всех звезд, планет…

— Интересуетесь картой?

— Не совсем. Можете немножко её… подкорректировать?

— Я составил максимально точную карту, и не вижу надобности что-то улучшать, если только не обнаружится что-то новое…

— Ну, в конце концов, никто не будет проверять, если вы добавите что-то новое…

— Вы хотите, чтобы я изменил карту звездного неба?

— Вы прекрасно меня поняли.

— Что именно я должен изменить?

— Вы можете добавить мощный источник гравитации в район гаммы Лебедя?

— А точные координаты можно?

— Без проблем.

Район гаммы Лебедя…

Накатываются воспоминания откуда-то из ниоткуда, тут же разбиваются о реальность.

Кристал.

Ударение на первом слоге.

Кристал.

Сто двенадцатый этаж. Просторный холл с орхидеями. Черная икра.

Кристал.

Строчки на экране.

Я никогда не видел его лица.

Иногда спрашиваю себя — есть ли у него вообще лицо. Спрашиваю только себя, — мне не велено задвать вопросы.

«Моя машина отвезет вас».

…на водительском сидении пусто.

…универсальная система автопилота позволяет автомобилю ориентироваться в мегаполисе…

…на ваш счет перечислено 50 000 у-е…

Вспоминаю.

Гамма Лебедя.

…вопиющий случай в районе Гаммы Лебедя.

…авария, повлекшая за собой гибель…

…обвиняется Тампер…

Более пятисот человек, в том числе семьдесят восемь детей больше никогда не вернутся домой. Мы публикуем список погибших…

Хлопаю себя по лбу, спохватываюсь, они же сейчас прилетят, вот сейчас, с минуты на минуту, а у меня дома как на том свете, не убрано ничего, и в холодильнике хоть шаром покати, собирался цветы купить, хрен я успею цветы купить, в спешке начинаю наводить порядок…

…спохватываюсь.

Набатом в голову ударяют воспоминания:

Трагедия в районе гаммы Лебедя…

Тампер.

Я не знаю, имя это или фамилия, или еще что.

Тампер.

Фанфары.

Вспышки прожекторов.

Появляется Тампер — он без фанфар не может.

И без прожекторов тоже.

Аплодисменты.

(ну, и без аплодисментов за кадром Тампер тоже не может).

Наконец, спохватывается, замечает меня. Приветствует легким кивком. Снова не замечает. Такое чувство, что это не он меня вызывал, а я к нему пришел, от дел отвлекаю.

Сдержано покашливаю.

Еще.

Еще.

Тампер недовольно оборачивается, всем своим видом показывает, ну что тебе еще надо, какого рожна…

— Вы меня… вызывали?

— А-а-а, это вы… да-да, вызывал… вы у нас, говорят, выдающийся ученый…

— Ну, я бы не стал о себе так…

— А напрасно, напрасно, сам не похвалишь, никто не похвалит… Берите пример с меня, без грамотного пиара черта с два про меня бы кто знал… ну что, сколько вы написали книг по этой вашей физике?

— М-м-м, даже и не припомню.

— А можете в своей книге… кое-что поменять?

— Не вижу в этом необходимости.

— А если вам заплатить хорошенько так?

Никогда не спрашиваю —

— Сколько?

А тут спросил:

— Сколько?

— Сто тысяч… устроит?

Киваю:

— Устроит.

— Не умеете вы торговаться, не умеете… Так и просидите всю жизнь в обсерватории вашей, в лаборатории…

Молчу.

— Ну ладно… так вот, можете написать, что черные дыры объекты не притягивают?

— М-м-м…

— Двести тысяч.

Сглатываю.

— Х-хорошо. Будет сделано.

Протягиваю руку, моя рука беспомощно повисает в воздухе. Вот так, рукопожатия я уже не заслуживаю, ну-ну…

Тампер исчезает.

Вот так.

Молча.

Смотрю на то место, гед только что была голограмма.

Кланяюсь пустоте.

…Кристал обвиняется в гибели четырехсот человек в результате аварии…

Да при чем здесь черная дыра, что там Кристал вообще на какую-то дыру ссылаетесь, вы хоть знаете, что никакая дыра не притягивает ничего? Вы в учебник-то по физике загляните!

— Вопрос на триста тысяч…

Это Кристал.

Строчки по экрану.

Кофе.

Черная икра.

Орхидеи.

Ем черную икру.

Орхидеи не ем, нет.

— Не стесняйтесь, берите орхидеи.

Простите?

— Берите орхидеи.

Делать нечего, беру с блюда орхидею, надкусываю, м-м-м, они еще и в сахаре…

— Триста тысяч. Интересует?

Щелкаю клавишами.

— Интересует.

На клавишах остаются потоки сахарного сиропа, чувствую, что краснею.

— Ничего страшного.

Это снова с экрана.

Печатаю:

— Что я должен сделать?

— Я восхищен вашими учебниками, вы так доходчиво объясняете строение мира…

Сжимаю зубы. Ну, давай уже ближе к делу…

–…а вы бы не могли изменить предельную скорость движения лайнеров?

— Это вам не ко мне, это к инженерам.

— Да нет… быстрее скорости света.

Пауза.

— Триста тысяч устроят?

— На сколько я должен изменить скорость света?

Вздрагиваю, когда вижу ответ.

— Четыреста тысяч.

Это Кристал.

Не унимается.

(Ударение на втором слоге)

Откашливаюсь, печатаю:

— Ну, куда скорость в два раза больше… давайте хотя бы в полтора…

Думаю, если сейчас спросит, что такое — в полтора, я его пришибу. А ведь спросит, современные-то не знают ни черта…

— Давайте в один и семь.

Вздрагиваю, вот черт, знает…

Беру еще одну орхидею.

Ем.

Вкусно.

Тогда тоже было вкусно.

Тогда.

Анька.

Пирог с вишней.

— Фу-у, с косточками.

Это Танька.

— Кому не нравится, в ресторан валите!

Это Анька.

— Девочки, не ссорьтесь!

Это я.

Пьем чай.

Тогда было вкусно. Даром, что с косточками.

Скоро будем.

Два слова в телефоне.

Сообщение трехлетней давности.

Уже знаю — не будут.

Ни скоро, ни вообще никогда.

— То есть, Кристал тут не при чем?

— Независимое расследование подтвердило, что это так. Вот, посмотрите траектории, скорости движения…

–…но позвольте, в таком случае получится, что пассажирский лайнер движется быстрее и непременно столкнется с…

–…а вот и нет. Пассажирский лайнер превысил скорость света, а это значит, что двигался не вперед, а назад.

— Но позвольте, в таком случае получается, что он вообще никуда не двигался, он был испепелен моментально…

— Вы мне что напридумывали?

Это Кристал.

— Я изменил законы физики, теперь вас не обвинят в гибели…

Да при чем здесь, чтобы меня не обвинили, вы должны сделать, чтобы Тампер…

— Как вы оцениваете шансы Тампера?

— Ну, знаете, после того, что случилось, я вообще удивляюсь, как Тампер выставляет свою кандидатуру. Нисколько не удивлюсь, если в ближайшее время мы увидим этого господина за решеткой.

— Так вы считаете, что это он виновен в гибели пятисот человек?

— Да, он двигался со скоростью…

Задумываюсь.

Спохватываюсь.

Набираю на клавиатуре:

–…а если Тампера со сверхскоростью света пустить, его вообще не станет, лайнер-то сгорит к черту…

— Друг мой, вы хотите, чтобы меня обвинили в гибели Тампера?

Перебираю варианты.

…более половины избирателей готовы отдать свои голоса за Тампера.

…а если изменить гравитацию…

…Тампер не может принять участие в выборах, поскольку обвиняется в гибели четырехсот…

Фанфары.

Тампер без них не может.

Вспышки прожекторов.

Без них Тампер тоже не может.

— Я сколько вам заплатил? Сколько я вам заплатил, я спрашиваю?

Откашливаюсь:

— Двести, если не ошибаюсь…

— А что вы сделали? Что вы сделали, я вас спрашиваю?

— Я выполнил…

–…выполнил он! Все бы так работу свою выполняли, поувольнял бы всех к черту! Завтра же чтобы Кристал за решеткой сидел!

Кристал.

С одной Л.

Даже не говорю, что не сидел, а сидела — вроде где-то слышал, что Кристал это не м-с, а м-р-с, как они про себя пишут.

Не знаю.

Фанфары.

Прожектора.

Тампер выступает перед…

…отсюда не вижу, перед кем.

Осторожно подхожу ближе, в толпе меня всё равно не заметят.

В толпе…

Не сразу понимаю, что никакой толпы и близко нет, и не будет — пустая площадь, где на возвышении стоит Тампер.

Тампер.

Он совсем рядом.

Я могу коснуться его рукой.

…нет.

Не могу.

Смотрю на голограмму, спрашиваю себя, видел ли я когда-нибудь Тампера вживую.

Нет.

Не видел.

— Что вы наделали?

Это Кристал.

С одной Л.

Ударение на втором слоге.

Орхи… нет, сегодня без орхидей и без икры, и без всего.

И вообще.

ВАМ СООБЩЕНИЕ ОТ КРИСТАЛ

И —

— Что вы наделали?

Стучу по клавишам:

— Я выполнял свою работу.

— И как вы объясните все это?

— Что — все это?

— А где все люди? А что на земле творится, это вы мне можете объяснить? Атмосфера где, я вас спрашиваю? А Солнце куда ушло?

— Солнце на своем месте, это Земля от Солнца оторвалась, гравитация-то…

–…да что вы мне голову морочите своей гравитацией, что вы с ней сделали вообще?

— То, что вы просили.

— Я вас просил учебник переписать, у-чеб-ник, а не законы мироздания!

Хочу что-то объяснить, не успеваю. Кристал продолжает:

— Как вы это…

— Как у вас это…

— Как вы это делаете?

— Долго объяснять…

–…и объяснять нечего. Завтра же чтобы все в порядке было, а Тампер…

–…а Кристал чтобы уничтожен был!

Это Тампер.

Даже не поправляю, что — была, а не был.

— Его нет в живых.

— К-кого нет в живых?

— Тампера.

— Когда успели?

— Что когда успел?

— Уничтожить его. Ну, вы вообще зверь, надо же было…

— Я его не убивал.

— Когда же он умер?

— Давно. Очень давно.

–???????????

— Более того, я вообще сомневаюсь, что он когда-то жил.

— Поясните.

— Думаю, как я могу пояснить, и могу ли вообще…

…поворачиваю ключ в замке.

Толкаю дверь.

Тут же отскакиваю за стену в ожидании автоматной очереди или чего похуже.

Ничего не происходит.

Вхожу.

Смотрю на Тампера, вернее, на то, что считают Тампером.

Читаю пометки на сервере, думаю, триллион терабайт — это сколько.

Не знаю.

Это было вчера.

А сегодня:

— Его нет в живых.

— К-кого нет в живых?

— Тампера.

А послезавтра:

— Его нет в живых.

— К-кого нет в живых?

— Кристала. Или Кристал… не знаю.

— Когда успели?

— Что когда успел?

— Уничтожить его. Ну, вы вообще зверь, надо же было…

— Я его не убивал.

— Когда же он умер?

— Давно. Очень давно.

Тампер не понимает меня, Тампер кипит и клокочет.

Это будет послезавтра.

А завтра…

…поворачиваю ключ в замке.

Толкаю дверь.

Тут же отскакиваю за стену в ожидании автоматной очереди или чего похуже.

Ничего не происходит.

Вхожу.

Смотрю на Кристал, вернее, на то, что считают Кристал.

Так и неизвестно, он, она.

А у Кристал терабайтов поменьше будет.

Орхидея на двери сервера.

Рассчитываю, сколько осталось кислорода.

Мало.

Рассчитываю скорости света, гравитационные постоянные и непостоянные.

Вот не умею я в таких условиях работать, не умею, когда нужно срочно-срочно, скорей-скорей, а не то что-нибудь случится… как в школе на контрольной, десять минут осталось, и надо скорей-скорей, бегом-бегом, а я не могу скорей, а я не могу бегом, а у меня так все мысли разбегаются…

Вдыхаю остатки кислорода, вернее, кислородом здесь уже и не пахнет, вдыхаю не пойми, что…

Дописываю последние форму…

…звонок в дверь.

Кидаюсь к двери, распахиваю.

Анька.

И…

…и всё.

— Ну, привет, — Анька тычется губами мне в щеку, — устала, как черт…

Садимся ужинать.

Спохватываюсь:

— А… Санька?

Спохватываюсь:

— А… Танька?

— А они разве не…

Анька хочет спросить — не дома, не спрашивает.

Перепроверяю.

Отбрасываю расчеты в бессильной ярости.

Все сходится.

До единого.

Всё.

И все-таки их нет.

Аньки.

И Саньки.

Вишневый пирог.

С косточками.

— Фу-у-у, с косточками!

Так никто не говорит.

Некому говорить.

— Кому не нравится, в ресторан идите!

Так тоже Анька не говорит.

Некому говорить.

— Ой, пап, а там орхидеи такие!

Это Танька.

— Да поубивал бы всех!

Это Санька.

Роняю вилку.

— Ты чего?

Это Анька.

Хлопаю себя по лбу.

— Ну, конечно…

Дописываю формулы.

— Фу-у, с косточками!

Санька это вчера говорил.

И завтра скажет.

— Кому не нравится, в ресторан идите!

Анька это сегодня говорит.

А вчера не говорила.

И завтра не скажет.

Сегодня Анькин день.

А завтра Танькин и Санькин.

Скоро будут.

Скоро…