Зеркаланто

Мария Фомальгаут

Вы знаете, о чем мечтает мечта? А как подстрелить осень? Ну уж хотя бы как стать настоящим средневековым замком, вы точно знаете! Как это нет? Чему вас только учили в школе… Ах да, какая школа, ведь математика сбежала… Ладно, не стойте столбом, помогите дереву перейти дорогу. Кстати, Париж едет в Париж, предлагает составить ему компанию…

Бумажный город

–…гостиницу подыскиваете?

Тэ-экс, сейчас начнется, а я вот гостиницу знаю, всего за сто миллионов тысяч, и ехать до неё всего две тысячи световых лет, и крыша там всего в одном месте протекает, и клопов всего сто тысяч штук на квадратный миллиметр, живи, не хочу…

Поворачиваюсь к говорившему, чтобы намекнуть, что с гостиницей как-нибудь сам разберусь, и вообще, а не пошли бы вы, господин хороший, далеко и надолго — замираю.

Вот черт…

Показалось…

Нет, не показалось, я даже слово вспоминаю — оригами, только они обычно стоят в каких-нибудь витринах, а не разгуливают по улицам…

— Э-э-э…

Могу вам показать отличную гостиницу, совсем недалеко… правда недалеко…

Смотрю на расписание автобусов на остановке где-то нигде, кажется, его писали еще во времена крестоносцев, ищущих Святой Грааль. Понимаю, что выбора у меня не так уж и много.

— Э…

–…всего десять минут ходьбы…

Как во сне сворачиваю за бумажным человеком на что-то, что при богатой фантазии можно назвать дорогой, мне кажется, что пять мнут назад её здесь не было. Думаю, когда меня пристукнут по темечку, прямо сейчас или за очередным поворотом, как бы намекнуть, что и брать особенно нечего…

Начинает накрапывать какая-то паршивая морось, которую даже дождем нельзя назвать, мой странный провожатый поёживается. Спохватываюсь, а ведь он размокнет здесь ко всем чертям, — сам не знаю, почему стаскиваю с себя куртку, пытаюсь прикрыть идущего впереди, он бормочет что-то сверхпочтительное, ну что вы, ну не стоит, но все-таки укрывается моей курточкой. Чувствую, как мерзкий холодишко начинает пробирать до костей, мой спутник добавляет, что ничего-ничего, сейчас придем…

Почему-то уже не удивляюсь, когда вижу бумажный город, укрытый чем-то вроде зонтика от дождя. Мой провожатый (я до сих пор не знаю его имени, да есть ли оно у него) бормочет что-то, что вот сюда, пожалуйста, по лестнице, да не бойтесь, она прочная, а теперь вот сюда, направо…

–…Это… это гостиница?

— Э-э-э… ну-у… видите ли… это… Я подумал, что мой особняк ничем не хуже гостиницы…

–…твой? И с каких это пор ты стал считать его своим?

Оборачиваюсь на насмешливый голос, — этот бумажный человек выглядит куда сложнее, в богатых одеждах, кажется, у него даже что-то вроде крыльев. Едва не спотыкаюсь о бумажную кошку, вот черт…

— Вообще-то по закону наследство переходит к старшему брату…

— А… ваши родители… — осекаюсь, понимаю, что ляпнул что-то не то.

–…о, не беспокойтесь, у них уже свой замок… А нам оставили этот, старый…

— Нам? Вообще-то младший сын должен сам себе выстроить особняк, не так ли?

Не выдерживаю:

— А вы всегда так встречаете гостей?

Старший брат спохватывается:

— Да, да, простите… сию минуту… соберем на стол… вы не думайте, у нас даже есть человеческая еда… а вы правда человек? Нет, правда-правда человек? А то знаете, есть такие люди, выглядят, как люди, а присмотришься — ну совсем-совсем не люди, маниаки называются…

— Не маниаки, а манекены, — младший брат недовольно фыркает, как можно перепутать одно с другим, и вообще…

— Нет-нет, я не манекен… и не маньяк.

— О, это радует… а то знаете… всякое бывает…

На ночь устраиваюсь в довольно уютной кровати, я думал, будет хуже, а у них здесь довольно неплохо. Младший брат (имя? имя?) заглядывает в комнату, ну как вы тут, все ли хорошо, не нужно ли чего…

— Да нет, все… все отлично.

— А у вас зажигалки не найдется?

Хлопаю себя по карманам, тут же вздрагиваю:

— Э-э-э… так вы же… вы же бумажный, как же вы…

— Что — как же я?

— Ну… вы же не можете курить.

— Совершенно верно.

— Так зачем вам…

— Ну… гхм…

Он еще ищет какие-то объяснения, я уже понимаю все.

— Э… не найдется. Не курю.

— Я видел у вас сигареты…

–…да бросил я, бросил… и зажигалки у меня нет.

— О… ну, тогда простите за беспокойство…

— Да ничего…

— Спокойной ночи.

— И вам…

…просыпаюсь от шороха, ну так и есть, я так и думал, что этим кончится, что он будет рыться в моем рюкзаке, — хватаю его, бережно, чтобы не порвать, отчаянно соображаю, что делать дальше, решение приходит само собой…

…разворачиваю его — раз, два, три, сам удивляюсь, что получается так быстро и легко, — смотрю на листы в моих руках, только сейчас замечаю, что на них что-то написано мелким шрифтом, вот у них как все устроено, судьба записана на страницах… Выискиваю ручку, уж что-что, а ручка у меня была…

–…так где, вы говорите, это было?

— Этого не было… что вы, это лишь авторская фантазия, не более.

Что-то мне не очень-то и верится… — он с подозрением смотрит на меня. Я уже вижу, из чего он сложен, черт меня дери, откуда эта способность, а ведь теперь не отмахаешься, смотрю и вижу, что мелким шрифтом написано на его страницах, — кто-то сбросил факел на бумажный город, случайный прохожий видел над городом крылатую скрипку Мелодии, которая сбросила факел, а это значит, надо атаковать Мелодию, и чем скорее, тем лучше, пока она не…

…не дочитываю, разворачиваю — у меня это уже ловко получается — думаю, что и как здесь можно переписать, ничего не приходит на ум. В отчаянии подношу зажигалку, тут же отвожу в сторону, как только пламя касается огня, — прячу листы за пазуху…