Легенды Отрезанного Простора

Мария Токарева, 2023

Степные Орки многие века созерцали Хаос за Барьером, кочуя по бескрайним степям Отрезанного Простора. Где-то за горами жили люди, но орки не променяли бы свой вольный край на тесноту городов. И только вера в Белого Дракона помогала в бесконечных странствиях. Юный орк Адхи готовится пройти обряд посвящения. Но догадывается ли он, с какими трудностями столкнется на пути взросления? Поможет ли ему вера в духов, когда лучший друг сойдет с ума, а младшему брату будет грозить таинственная опасность?

Глава 5. Сквозь «проколы»

Адхи проснулся в пестрой кибитке на рассвете, когда ярко светило солнце, пробивающееся через разноцветные узоры полога. Под голову кто-то заботливо положил подушку и от шеи до пят укутал лоскутным одеялом. Но по телу пробегала дрожь, в ушах звенело, а нутро скрутилось узлом при попытке встать. Адхи не привык долго спать, и ему стало страшно.

Он же помнил себя на мосту! Усилием воли он вскочил с ковра, укрывающего настил кибитки. Накинув на подрагивающие плечи одеяло, Адхи выглянул наружу, неуклюже прыгая с края телеги, и поднял глаза.

Вокруг расстилались зеленые луга, светило солнце. Позади высились знакомые горы, а впереди маячил вечным сумраком плесневелый пустырь. Всем вокруг владела тишина. Такая же звенящая, как те голоса, что шипели возле моста.

Голова закружилась, Адхи схватился за край полога и едва не порвал занавесь, но не упал. Он снова лег, укутываясь одеялом, и закрыл глаза. В сознании мерцали образы: битва, похищение, мост. Их кружение отзывалось тошнотворным хороводом, смешивалось кошмарами, но не хватало сил, чтобы проснуться.

Адхи думал, что немного подремлет, но очнулся уже поздним вечером. Тошнота и головокружение вроде бы прошли, предстояло разбираться, где он очутился. Хотя он узнал пеструю кибитку кудесников. Его похитили для продажи на ярмарку? Или же и впрямь стремились помочь? Адхи надеялся в ближайшее время понять, но для этого требовалось выбраться наружу.

Вновь его взору предстали бескрайние незнакомые просторы, уже укутанные пеленой сумрака. Закатные лучи Барьера дотлевали у западной кромки неба, расчерченного грядами облаков. Какое-то время Адхи завороженно стоял, рассеянно уставившись вдаль. Постепенно разум прояснялся, выстраивал осколки произошедшего: младший брат пропал, на родное стойбище совершило набег Племя Огненной Травы, а он каким-то образом перенесся через «прокол» вновь к мосту. Надо было хотя бы узнать, кто его спас. Он ведь помнил сломанного великана без начала и конца — никто не сумел бы спуститься с моста, особенно без веревки. Значит, его сняли.

— Надо же так надышаться плесени. Ух, и какие видения ему могли явиться, — переговаривался кто-то по другую сторону кибитки. Оттуда тянуло приятным ароматом еды. Мерцали блики небольшого костерка.

— Это не видения! Хорг похитил моего брата и скрылся в «проколе», — обиженно отрезал Адхи, выступая из-за кибитки. Он не доверял кудесникам, но те, похоже, спасли его.

— Гляди-ка, очнулась наша находка. Невезучий орочий ребенок. Так вот почему мы нашли тебя на мосту! — воскликнул рыжеволосый, подпрыгивая на месте. Знакомой танцующей походкой он подплыл к Адхи, помахивая соблазнительно пахнущей жареной птицей, подрумяненной на ветке у костра.

От аромата у Адхи снова закружилась голова, но на языке неприятно тлел привкус плесени. Похоже, он потерял сознание, слишком долго скитаясь по гиблому месту. Так его и обнаружили кудесники. И Адхи не верил, что двое знакомых чудаков посадят в клетку.

— Никогда там не были. В смысле, наверху, на мосту. А тут выходим из «прокола» — и вдруг он ведет наверх, а не к бункеру, — покачал головой темнокожий кудесник.

— Да, и видим там тебя, оплетенного смертоносным плющом, — объяснил его спутник.

— Думали, ты не жилец. Но вы, орки, к ядам менее восприимчивы. А «прокол» новый, правильный, сам уже открылся, как только мы тебя подобрали, — дополнил второй кудесник, с легкостью подхватывая мысль первого. Темной кожей он сливался с ночными тенями, и лишь блики от костра и синее одеяние с тюрбаном расцвечивали бирюзовыми отливами его фигуру. Да порой блестели ровные белые зубы. Так они и мелькали, как темная и огненная тени, два загадочных друга.

— Что на другой стороне моста? — помотал головой Адхи, пугливо садясь к костру и укутываясь в лоскутное одеяло.

— Да ничего, — пожал плечами рыжеволосый. — Руины такие же.

— Там был «прокол», в который унесли Даду, брата, — мрачно объяснил Адхи.

— Полагаю, эту дверь просто открыли на той стороне, чтобы ты не добрался туда слишком быстро, а на деле кто-то умеет создавать «проколы» где угодно. Редкий дар, но вполне объяснимый, — серьезно кивнул темнокожий.

— Да что же такое! — выдохнул Адхи, раздумывая, с чего начать распутывание этого клубка. Для начала хотелось попасть обратно домой, там бы ему подсказали родители и шаман, как дальше поступить. Они бы все вместе что-нибудь придумали. Если только хоть кто-то уцелел…

Страх усугубил неприятную дрожь, колючим угольком тлеющую в ослабевших руках и ногах. А так бы он хоть босиком по колючей проволоке понесся в каменную подземную юрту, чтобы открыть «прокол» к родному стойбищу. Сердце заходилось от тревоги, внутри все скручивалось узлом, но Адхи как-то удалось съесть предложенную рыжеволосым кудесником птицу. От сочного вкуса жареного мяса пропал неприятный оттиск плесени. И глухим ощущением сытости заполнилась обессиливающая пустота возле сердца, но по-прежнему не находилось покоя.

«Я должен узнать, живы ли отец и мать!» — молча твердил Адхи, наблюдая за непонятной болтовней кудесников.

— Совсем ты приуныл, — дотронулся до его руки рыжеволосый. — Кстати-некстати, меня Ледор зовут, а этого зануду — Аобран.

— Вернее: этого разгильдяя зовут Ледор, а меня — Аобран, — рассмеялся темнокожий кудесник, сдвигаясь на затылок тюрбан.

— Очень приятно, — кивнул Адхи и на всякий случай еще раз представился в ответ. Возможно, у кудесников существовала традиция раскрывать имя только у костра, освященного духами. Хотя Адхи тут же вспомнил: эти двое ни во что не верят. Что ж, зато их не терзали смутные сомнения и не постигали страшные открытия. В их мире не оставалось непознаваемого, только непознанное, но обреченное однажды поведать свои тайны.

— Надо бы тебя вернуть домой. Да? — дружелюбно сказал Ледор.

— Да. Я не понимаю, как меня выбросило снова из деревни. Я просто стоял, на меня несся всадник с саблей. Появление «прокола» спасло мне жизнь, — рассуждал вслух Адхи и поднял глаза на собеседников: — Что такое «проколы»?

— Это достижение технологий древних людей, — развел руками Аобран.

— А как же ваша магия?

— О, ей мы учились от Хаоса, — вскинул светлые брови Ледор. — Искали его крупицы по всему Отрезанному Простору.

Значит, они не отрицали существование особого пространства за пределами видимого мира. В Хаосе заключалась невероятная сила. Адхи знал, что существа, живущие по ту сторону Барьера, умеют менять облик, а в их мире нет разделения на животных, растения и камни. Все смешивалось, менялось и пребывало в постоянном бурлении, как похлебка в котле. Вот уж не хотелось бы жить в таком беспорядке.

— Судя по записям, прежние люди поначалу старались скрестить ауру Хаоса и свои технологии. И кое-что у них получилось, — охотно поделился Ледор, что-то чертя обугленной палочкой на песке. — Так и появились «проколы» и пункты управления ими.

— Но потом пришел Змей Хаоса, — скорбно вздохнул Аобран.

— Змей или не Змей, но мир поглотил огонь, — подытожил Ледор. Действительно, не приходилось сомневаться, что их края в далекие времена постигло великое бедствие. Шаман Ругон рассказывал про него по-своему, кудесники в каменной юрте нашли свои подтверждения.

— Сколько прошло времени? — очнулся от полусонного забытья Адхи. Он не помнил, как лишился чувств, и не ведал, сколько пролежал в кибитке.

— Ты был без сознания два дня. Мы уж врачевали, как умели, — ответил Ледор, указывая на несколько повязок. Только теперь Адхи заметил, что все его тело покрыто порезами, ссадинами и следами от колючей проволоки. Какие-то ранки он, наверное, не заметил в битве. Еще он получил несколько ожогов, когда вытаскивал из юрты безумного отца Хорга.

— Два дня? Я должен вернуться домой! — вскинулся Адхи. Он решил, что обязан сперва проверить, все ли в порядке с родителями, а потом думать, как спасать брата.

— Хорошо, сейчас откроем «прокол», как в прошлый раз, — согласились кудесники. — Мы никуда не торопимся, довезем тебя еще раз до контрольного пункта.

— Там была битва… Матушка и отец сражались, — простонал Адхи, сдавливая голову руками. Споры плесени, отравившие его за время скитаний по пустырю, туманили память и мешали последовательно выстраивать события. Он заставлял себя сосредоточиться, как перед выстрелом.

— Отдохни, успокойся, — увещевал Аобран, заботливо поправляя сползшее с плеч Адхи одеяло. — Наверняка твои родители победили захватчиков, они ведь сильные, правда? Все орки очень сильные. И такой крепкий мальчик не мог родиться у слабых.

От слов кудесника сделалось немного спокойнее, но Адхи все еще терзали предчувствия. Что-то теснилось за коркой ясного сознания и твердило, что ему не вернуться, а весь путь предстоит преодолевать в гнетущем одиночестве. Потому что это его испытание, его неправильное посвящение.

— Утром отправимся, — потянулся Ледор, подкладывая свежие лепешки кизяка в костер.

— А пока оставайся здесь или располагайся в кибитке, как тебе удобнее, — продолжал миролюбиво успокаивать Аобран.

Адхи хотелось побыть в одиночестве, несмотря на заботу со стороны кудесников. В первую встречу они вели себя странно и отчужденно, точно вознамерились проверить крепость убеждений юных пришельцев. Теперь же оба как будто понимали, как тяжело на сердце у оторванного от племени мальчишки.

Хотя участие не спасало от дурных снов и невозможности сомкнуть глаз почти до рассвета. Волны дрожи проходили по телу уже не из-за спор плесени. Адхи боялся как возвращаться, так и оставаться в неведении о судьбе родителей. Ведь если возвращаться, то все равно без брата. А если бы он узнал, что отец и мать погибли, у него не хватило бы сил дальше бороться с незримым потоком судьбы. Он бы заперся в юрте, как отец Хорга, или сгинул в пустынной степи.

— Отправляемся, — разбудил под утро мелодичный голос Ледора. Аобран уже впрягал лошадей в кибитку. Вскоре повозка двинулась через сочную траву к слишком знакомому гиблому месту.

— Совет на будущее: закрывай рот и нос какой-нибудь тряпицей, если попадешь в подобные края, — приглушенно отозвался Ледор, брезгливо скрывая лицо под пестрым шарфом. Аобран тоже превратился в одно синее покрывало, обматываясь куском тюрбана от шеи до темечка.

Адхи тоже не хотелось снова терять сознание от спор плесени. Он поднял повыше воротник кафтана и рубахи. Дышать стало тяжелее, зато чувствительные ноздри чуть меньше щекотало удушье. Кудесники знали лучше, как поступить, ведь они скитались не только по Отрезанному Простору.

Аобран позаботился в этот раз и о лошадях, надев им на морды мешки с прорезями для глаз. Возможно, в прошлый раз кудесники тоже не забывали о безопасности, но тогда Адхи был слишком обескуражен и напуган перемещением. Теперь оно воспринималось гибким юным сознанием как еще одна странность огромного загадочного мира, хотя кудесники нашли объяснение этой магии. И даже управляли ею с помощью рычагов. Но предусмотреть все опасности у них не получалось.

— Проклятье! Опять эта проволока. Она здесь из-под земли сама собой вырастает, — выругался Аобран, подпрыгивая на облучке. Повозка едва не завалилась набок, перекошено зависая на трех колесах. Адхи и Ледор немедленно спешились.

Колючая проволока накрепко вцепилась в заднюю оглоблю. Ледор поморщился и безрезультатно попытался разомкнуть путы разрядом тока. Аобран предложил расплавить ржавую мерзость.

— Надо бы сначала выровнять кибитку, иначе совсем упадет, — посетовал Аобран и кивнул неуверенно топчущемуся на месте Адхи. — Ну-ка, подсоби.

— Ого! Какой ты сильный, — поразился Ледор, когда тринадцатилетний мальчишка навалился одним плечом и с легкостью заставил кибитку встать вновь на четыре колеса. Человеческие повозки всегда казались слишком хлипкими, да и лошади зачастую напоминали кузнечиков-переростков.

— Молодец! Вот уж я не ожидал! Думал, полдня потеряем, — похвалил Аобран, аплодируя, как на ярмарочном представлении. Привычки вечных актеров не исчезали даже среди безмолвия пустыря.

— Вот почему орки не идут в кудесники? Так бы нам помогали, — посетовал Ледор. — И декорации ставить, и повозки чинить.

— Потому что мы верим в Белого Дракона, а вы нет, — несколько угрюмо отозвался Адхи.

— Это бы не помешало научиться магии, — заметил Аобран, сосредоточенно плавя колючую проволоку и не задевая при этом колесо. Пожалуй, порой магия и впрямь помогала.

— У нас есть племя и шаман, нам незачем показывать кудеса всякие на потеху, мы воины и пастухи, — продолжал Адхи, упрямо давя невольное восхищение аккуратной работой спутника, который уже освободил колесо и приглашал снова сесть в кибитку.

— А как смотреть, так вы не против были, — поддел Ледор, и Адхи недовольно оскалился.

— У каждого свой путь, — успокоил обоих Аобран. — И не всякий кудесник пойдет на ярмарки. Я вот не терплю тех, кто ловит для потехи созданий Хаоса. За что животинку мучить? Да и они ведь разумные такие же, как мы!

— Разумные! Я знал! И та оранжевая птица, Огневик, просила о помощи по-настоящему! — поразился Адхи, нащупывая в памяти детские воспоминания. Еще тогда он не поверил словам матери, тайно думая, как бы отворить замок. Но устрашился, что огненный пришелец из Хаоса спалит не только кибитки мучителей, но и поселение орков. Сейчас, конечно, он бы уже никому не помог.

Да он вообще никому не успел помочь! Надышался плесени и упал — вот и все геройство. И от этого в сердце теснилась надрывная тоска, ощущение собственной ничтожности.

— Эй, мы почти приехали, скоро будешь дома, — дотронулся до плеча Ледор, вырывая из тяжелых раздумий.

Адхи вновь увидел громадину моста, отчего по телу пробежала судорога холодной оторопи. Да еще пришлось спускаться второй раз в подземную юрту.

— Они будут кричать? — спросил Адхи, когда спутники подошли к длинному подносу, который они называли панелью управления. Дохлых змей, свисающих со стен, они все так же именовали проводами. Значит, прежние обитатели каменной юрты жили в унылом мире колючей проволоки, пунктов управления и проводов. Нет, Адхи совсем так не хотелось, да и под землей пристало рыть норы разве что кротам и шерстистым людям с дальних пустошей.

— Кто «они»? А! Голоса… — подивился Ледор, встряхивая рыжей копной.

— В тот раз мы говорили, «пусть для тебя это останется магией». Но на деле-то это как раз не магия, — ответил Аобран. — В «проколах» есть магия, а в этой штуке нет.

— Это призраки! Вы их вызываете каждый раз, когда открываете «прокол», — рассудил Адхи.

— Нет, это не призраки. Это запись. Знаешь ведь записи на глиняных табличках или в книгах? — попытался объяснить Аобран.

Адхи за всю жизнь не видел книг, о которых порой рассказывали странники, пришедшие из-за Охранных Камней со стороны гор. Вроде как у людей были огромные стопки сшитых пергаментов, и на них они хранили свои знания в виде заковыристых лапок и кружочков. Глиняные таблички звучали более понятно: на них шаман Ругон порой рисовал прошения духам. Но говорящих табличек уж точно не довелось встречать.

— Да, у прошлых людей и книги умели говорить, — объяснил Ледор и потянул за рычаг на длинном подносе, вновь вызывая из колодца небытия таинственную «запись». И вновь повторился короткий исполненный болью разговор, оборвавшийся на звенящей струне:

— Я вижу, как горит воздух!

Адхи уже не робел, утешая себя, что это всего лишь говорящая глиняная табличка. Но теперь больше трогал смысл сказанного. Судя по тону и выдержке, переговаривались воины, но в их голосах звучала неподдельная паника.

«Они воочию увидели Змея Хаоса», — понял Адхи и содрогнулся от мысли, что кто-то вел запись последних мгновений перед неминуемой гибелью.

Само собой, радости и надежды от услышанных переговоров не прибавилось. Зато кудесники сказали, что «прокол» открыт. Адхи опрометью кинулся наружу, прочь из стылой каменной юрты, этого кургана без костей. Он уже запомнил повороты в лабиринте, оказавшемся не таким уж извилистым: большинство ответвлений заканчивались тупиками обвалов.

— Постой, позволь проводить тебя. Ты не знаешь, чем закончилась битва! — остановил его голос Аобрана, и Адхи замер, едва не споткнувшись на лестнице. И впрямь: он мог угодить прямо в стан врагов, где последних уцелевших соплеменников убивали и мучили. Мысль об этом с самого пробуждения заставляла нервно кашлять, пронзая морозной стрелой.

— Да и бедовый ты парень, мало ли, что с тобой еще случится, — попытался не напоминать о плохом Ледор, обращая все в полушутку.

Впрочем, все трое ощутимо робели. Кудесники неторопливо плыли в своих длинных балахонах из контрольного пункта и как будто не желали идти к «проколу».

— Если что, мы немедленно вернемся, — пообещал Аобран. — Раз уж спасли тебя, то и сейчас не бросим.

Бледные пальцы Ледора сжали запястье Адхи, смуглая кисть Аобрана легла на плечо. И так они все вместе шагнули в «прокол», задержав дыхание от страха. Вновь воздух закружился густой болтушкой, вновь стальные обручи сдавили грудь. Но очень скоро все прекратилось. Адхи оказался в родной степи, по которой они кочевали все лето. И никто не сражался, не летели стрелы, не горели юрты. Только… И поселения не было!

— Где… Где мы? — обомлел Адхи. Он еще верил в какую-то ошибку. Кудесники обманули? Или «прокол» открылся в стороне от стойбища? Но стоило лишь немного приглядеться, чтобы увидеть вытоптанную траву, следы копыт, выжженные фрагменты земли, запекшуюся кровь и несколько брошенных сгоревших юрт, в одной из которых отчетливо угадывалось жилище отца Хорга.

Если племя и уцелело, то откочевало в другое место. Адхи не увидел брошенных тел, зато неподалеку оказались свежие холмы могил. Если бы захватчики победили, они бы не тратили время на погребение врагов, а просто унеслись бы дальше стаей саранчи.

Но кто лежал в могилах? Отец, мать? Шаман Ругон? Орки не возводили надгробий обычным воинам-пастухам, лишь прославленным вождям доводилось уйти в иной мир через холм-курган.

— Да, похоже, ты потерялся, — вздохнул Ледор, пока Адхи растерянно ходил по месту, которое долгое время служило им стойбищем. Теперь это была просто степь.

— Не потерялся! Вы можете как-то узнать, куда они пошли? Я вижу следы, но пешком мы не доберемся… Думаю, здесь день или два пути, — рассудительно заключил Адхи, стараясь мыслить по-взрослому, как всегда учил отец.

— Мы можем наугад пооткрывать «проколы» из контрольного центра, можем задать направление по этим следам, — пожал плечами Аобран. — Но вряд ли это поможет тебе в поисках. Ты должен научиться сам открывать «проколы», как это делал Хорг.

— Я думал, это возможно только из подземной пещеры, — удивился Адхи, с тоской подходя к месту, где недавно стояла их юрта. Теперь там маячил лишь буро-желтый прогалок свалявшейся травы.

— Обычно да. Но Хорга обучил другой кудесник. Он путешествовал с нами, а потом внезапно ушел, откололся от табора. Мы полагаем, он теперь поклоняется Змею Хаоса, даже если этой твари не существует, — задумчиво протянул Ледор. Адхи заинтересованно сощурился: похоже, кудесники, сами того не подозревая, отвечали на его незаданные вопросы.

— Хотя в Змея Хаоса мы еще можем поверить. Катастрофа была, монстры тоже существуют, — подхватил Аобран, стараясь не отходить далеко от «прокола». — Я вырос на другом конце уцелевшего мира у разлома Барьера, на Отвергнутом Архипелаге. В те моря беспрепятственно заплывают самые жуткие создания с клыками и щупальцами, а размеры их тебе лучше не знать. И некоторые из племен, в том числе мое, считают их еще защитниками. Но они просто неразумные монстры. В этом я, к сожалению, убедился.

— Да, и я тоже был на Отвергнутом Архипелаге, и меня пытались принести в жертву одной из таких тварей, — вздрогнув, кивнул Ледор. — У каждого племени там свое лже-божество, которому угождают по-разному, надеясь на мифическую защиту от других тварей.

— Так вы думаете, что и Белый Дракон — еще одна тварь? — содрогаясь от собственного предположения и нечестивых речей, спросил Адхи. В миропонимании кудесников все оказывалось четко и понятно. Но одновременно как-то плоско и гадко.

— Это вероятнее всего, — проговорил Аобран. — В легендах таких существ часто наделяют божественной силой. А на деле… Верить не во что. Я спас Ледора из щупалец гигантского осьминога.

— Да, за что я очень благодарен по сей день, — улыбнулся Ледор, хлопая друга по плечу. — Вместе мы сбежали с островов и проплыли полмира матросами на торговом корабле, с тех пор странствуем вдвоем.

— Так вы не родились кудесниками? — насторожился Адхи.

— Нет. Мы обучились магии здесь, на пустошах. Конечно, чем ближе к краю Барьера, тем проще напитаться этой силой. Вот людям в круге Охранных Камней невозможно ничему обучиться. Технология или магия прошлых людей блокировала доступ ауры Хаоса.

Адхи слышал о гигантских рукотворных скалах, которые образовывали что-то вроде щита вокруг уцелевшего мира людей. Туда не могла забрести ни одна тварь Хаоса. Далекие горы Илоко всегда служили верным ориентиром в степи, и на их вершинах тоже стояли некие артефакты, отпугивающие вторжение созданий Хаоса. Зато родные края орков считались небезопасным местом, защищенные лишь незримой дымкой Барьера-неба.

Но Адхи не променял бы бесконечность ароматных трав на тесные избы и непролазные леса. Да, какие-то создания Хаоса могли попасться в степях, и шестикрылые фазаны, и мохнатые люди встречались только на Отрезанном Просторе. Но в случае опасности орки сумели бы отразить любую угрозу. Или не любую?

«Угроза… Мама, отец! Где вы? Что с вами?» — встрепенулся Адхи. Он ощущал себя растерзанным, растянутым пустой кожей между кольями. В тягучей тоске он огибал проплешины, где еще недавно стояли юрты, осматривал следы. Похоже, племя собрало уцелевший скарб и отправилось перегонять стада на другое место. Возможно, чтобы избежать новых набегов Орков Огненной Травы.

— Вернемся в контрольный пункт? — предложил Ледор, мягко дотрагиваясь до плеча Адхи.

— Мы можем задать новое направление. Немного сдвинуть координаты, — говорил опять наполовину непонятно Аобран. Вот уж раздражала эта привычка кудесников ввинчивать в речь неизвестные старинные словечки. Провода, записи, координаты — неужто так и объяснялись древние обитатели их мира? Адхи не нравилось звучание этих слов, да и «проколы» они придумали бестолково, раз дыры в пространстве не могли доставить куда следует.

— Лошадей же вы через «прокол» не проведете? — посетовал Адхи. Он бы предпочел отправиться прямиком по следам. Если бы спутники воспротивились, он бы двинулся и пешком к новому стойбищу Степных Орков.

— Да зачем? Можем, но через «прокол» быстрее будет. Пойдем, не волнуйся, все получится, — утешал Аобран. И Адхи, вздохнув, последовал за спутниками обратно на пустырь. И снова ему пришлось спуститься в каменную юрту.

— Сдвинь направление на северо-восток. Где-то два дня пути, хм… Как бы это перевести в меры длины древних, — совещались кудесники, что-то нажимая на большом подносе, который вместо узоров покрывали светящиеся значки. Вот уж подивились бы гости, если бы такой стол оказался в юрте вождя. Но и есть бы с него ничего не стали, подозревая злое волшебство. А в доброе орки и не верили. Кудесники подтверждали, что питаются аурой Хаоса.

— Ао! Ты все перепутал! — возмутился Ледор, беззлобно отпихивая другая от контрольной панели. — Дай мне, а то ты привык только два «прокола» открывать — княжий град в Ветвичах да Отрезанный Простор. Простор да град.

— Ой, Лед, а ты-то лучше! Будто без меня в другие миры путешествуешь! — в тон ему отвечал Аобран, не отрываясь от панели, отчего Адхи невольно заулыбался. Возможно, двое ярмарочных волшебников намеренно устроили для потерянного мальчишки маленькое представление. Возможно, и впрямь так общались, неизменно подшучивая друг над другом.

— Готово, — вскоре отозвались они. — Посмотрим, куда попадем в этот раз.

Адхи пошел к выходу уже менее уверенно, боясь вновь лицезреть только степь да могилы. Но кудесники снова взяли его за плечи, снова вместе они шагнули в «прокол». Адхи зажмурился, точно надеясь пробудиться от дурного сна. Слишком уж затянулись его странные приключения.

— Лед, ты все напутал! Это вообще другое направление! — посетовал Аобран. Адхи распахнул глаза и чуть не вскрикнул: под ногами оказалась пропасть, вернее, обрыв над морем.

Горизонт терялся в сизо-серой дали. Внизу же острые скалы жадно облизывали пенные волны, разнося громовой рокот. А «прокол» оказался в нескольких шагах от края, отчего захотелось немедленно попятиться и сбежать.

— Ну напутал! Да, немножко напутал. И ладно! Посмотрит парень на море. Плохо, что ли? — оправдывался Ледор. — Видишь, Адхи? Это море Ануам.

— Да-да, только оно прямо на севере, а парню нужно было на северо-восток. И ты чуть не уронил нас с утеса, — недовольно скрестил руки Аобран. — Ладно, возвращаемся.

Они вновь шагнули в «прокол», пока под ногами крошились мелкие камешки, несущиеся с высоты в море. И вновь в лицо ударил гадкий запах плесени, особенно неприятный после великолепного свежего бриза, наполненного соленым холодом.

— В этот раз расчетами займусь я. Так, вспоминаем, где было солнце и куда вели следы, — рассудительно совещался сам с собой Аобран, пока отстраненный от выстраивания координат Ледор скучающе сидел рядом с Адхи на обломках каменных скамей у стены.

— Готово, пробуем еще раз, — вскоре кивнул Аобран, пока его спутники успели проголодаться и рассеянно доесть припасенные остатки жаркого.

— Надеюсь, ты-то нас не уронишь в какую-нибудь пропасть, — фыркнул Ледор, выходя к новому «проколу». Сердце Адхи вновь затрепетало.

— Мы на месте! Это наши юрты! Знаки Степных Орков! — возликовал он, когда рассеялась давящая муть перехода в пространстве. Впереди, немного в отдалении, дымились мирные костры, вокруг стойбища паслись овцы и лошади. Крупный бык мирно щипал новую сочную траву. Поселение вновь растянулось по степи кругом войлочных юрт. Значит, удалось пережить набег и отразить нападение. А перекочевать решили после боя, потому что на старом месте почти не осталось травы. Возможно, переместились, чтобы убраться подальше от Племени Огненной Травы и от крылатых волков, нападающих на стада. Но на все вопросы ответили бы соплеменники, и оставалось совсем немного до желанного возвращения.

— Тогда беги. Мы пока подождем тебя здесь, — напутствовал Аобран.

— Да вы заходите в гости, я всем расскажу, что кудесники бывают не только обманщиками, — радостно затараторил Адхи и понесся к стойбищу.

Все дома поменяли расположение, орки хмуро чинили поврежденный пожарами скарб. Отца Хорга и вовсе привязали к колышку рядом с конями, а он таращил глаза и гавкал, стоя на четвереньках. Это напугало и заставило отпрянуть. Но что поделать: безумцу уже вряд ли кто-то мог помочь.

Зато Адхи увидел, что и вождь, и шаман Ругон в добром здравии занимаются привычными делами. Один направлял племя, другой доносил волю духов. И возле юрты шамана Адхи увидел две до боли знакомые фигуры.

— Мама! Отец! Вы живы! — возликовал он, и голос звонко разнесся по деревне.