Полуночный охотник

Мария Семёнова (2025)

Далёкие времена, когда чудесное и незримое было неотъемлемой частью людской жизни… Викинг Арнгрим пытается разобраться в чересчур прихотливых извивах своей судьбы. Собрав разношёрстную корабельную рать, он отправляется за ответами на далёкое Змеево море… Юная Кайя, избранница духов, осталась в мире совсем одна. Всё, что у неё есть — великий шаманский венец, за которым ведут охоту люди и нелюди. Но даже в чужой земле, полной врагов, найдутся те, кто поможет и полюбит. Своим путём, направляемый волей богов, идёт могущественный Безымянный нойда. Ему вручена душа, важная для судеб мира. Осталось найти для неё тело… Трое охотников идут во тьме — каждый по своему следу. А из-за грани бытия за ними наблюдают чьи-то синие очи…

Глава 9. Свадебное дерево

— Хозяин! Вставай!

Нойда открыл глаза. Ночи стояли теплые, и он спал прямо под открытым небом. До рассвета было еще далеко, луга серебрились в свете полной луны, над рекой стоял туман. Из тумана доносился плеск воды и отчетливое поскрипывание кожаных уключин.

«Кузнечиха, — подал голос Вархо. — сама гребет. Ишь, как шустро! Видно, что-то срочное…»

Вскоре из тумана выплыла лодка, ткнулась в берег.

Женщина быстро устремилась вверх по крутому берегу, всхлипывая на ходу.

— Что? — спросил нойда, вставая.

— Зорянка ушла! — выдохнула Елица. — Я думала, спит. Ходила тихо, потревожить боялась… Отужинали с мужем и подмастерьями, спать легли… А у дочки все тишина… Я думаю, дай проверю, все ли ладно… А ее нет!

— Точно сама ушла? — с сомнением спросил нойда, вспоминая изможденный вид девицы.

— Сама, сама. Забрала с поварни остатки пирога и крошки вокруг кровати разбросала…

— Крошки… — с расстановкой повторил нойда. — Знаешь ли, зачем?

— Нет…

— Это откуп духам. Бабка небось научила?

«Девка-то у нас колдунья, как мы и предполагали», — заметил Вархо.

«Да я это сразу понял, не лезь, — отмахнулся нойда. — Вопрос — что она затевает? Зачем открывает путь духам Нижнего мира? Тут ведь крошками пирога не отделаешься…»

«Я думаю, она кого-то вызвала оттуда, — заметил Вархо. — Чтобы отомстить жениху. Будь я брошенной девкой — точно бы так поступил! Вызвала, да не совладала, и теперь этот призванный ее вместе с семейством жрёт понемногу…»

— Ведун, слышишь меня? Пойдем скорее, — тормошила его Елица. — Боюсь я за дочку!

— Где ж я ее искать-то буду… — проворчал нойда, спускаясь к лодке. — Хотя так-то известно где…

* * *

Жальник был устроен к северу от деревни, за выгонами, почти на опушке огромного елового леса. Дорога петляла, огибая пологий, таинственно белеющий в сумраке холм. Луна светила так ярко, что идущие отбрасывали тени.

— Так ты думаешь, Зоряна ворожить на кладбище побежала? — Елица задыхалась от быстрой ходьбы, но все же не умолкала. — Ох, беда… Как бы люди не прознали… Вот, помню, свекровка моя раз пошла на жальник, какой-то травки там пособирать, которая только в полнолуние цветет, так ее чуть на вилы не подняли…

Нойда, утомленный болтовней женщины, молчал и только ускорял шаг. Он уже и без всяких сайво чувствовал, как в эту явно очень непростую ночь на чей-то беззвучный зов слетаются духи. Вьются над лесом, над березовой рощей на холме…

— Погоди! — вдруг остановился он. — Жальник же вроде бы дальше, в ложбине…

— Да.

— А на холме что за березняк?

— Так Девичья роща! Нынче там наверняка девки гадать собрались. Русальные ночи, да еще и полнолуние! Слышишь, поют?

Нойда прислушался и в самом деле уловил едва слышное слаженное пение, доносящееся со стороны холма.

— Эта роща у нас известная, туда и с соседних деревень приходят. Я сама туда в девичестве бегала… А все потому, что только у нас там растет свадебное дерево!

— Что за дерево такое?

— Когда-то семена березы и сосны легли рядом, вот и выросли из одной ямки два дерева, — охотно принялась объяснять Елица. — Стволами навеки сплелись, ветвями обнялись. Разделить их нельзя: одно дерево помрет — за ним и второе, связь нерушима… Нынче все девки, кто по парням сохнет, к тому дереву втихомолку крадутся, венки на него вешают…

«Вархо, ты выиграл свои три капли крови, — мысленно обратился к упырю нойда. — Всё-таки втравили меня в приворот!»

— Вот, помню, лет десять назад свекруха…

И Елица принялась рассказывать, как к бабке пришла за помощью девка — помоги-де парня присушить, страдаю-не-могу!

–…а бабка ей: «Нитку у него из рубашки вытащи, а лучше из портов, и все время под левой пяткой носи! Как будешь топтать, так и ему тяжко на душе будет…»

Под ногами чуть заметно дрогнула земля.

— Это еще что? — пробормотал нойда.

Пение вдалеке оборвалось… И тотчас сменилось пронзительными воплями.

— Батюшки-светы, это что?! — взвизгнула кузнечиха.

— Где тут тропа к вашему свадебному дереву? — процедил нойда.

Они как раз подошли к подножию холма, когда мимо них, тараща белые глаза, опрометью пронеслись растрепанные девки. Целая толпа вопящих девиц: волосы всклокочены, белые рубашки полощутся в темноте. Нойда едва успел увернуться, чтобы с ног не снесли.

— Может, не ходить нам, лопарь? — дрожащим голосом спросила Елица. — Неладно там…

Холм снова содрогнулся. Нойде показалось, что стая птиц взвилась в воздух и теперь носится над ним, подобно черному вихрю.

«Это не птицы, — сообразил он через мгновение. — Это здешние сайво мечутся… Кто-то их так взбаламутил… Кто-то открывает врата Нижнего мира! Да не открывает, а взламывает!»

Ничего не ответив женщине, нойда устремился наверх по петляющей среди берез тропе.

Почти на самой верхушке саами увидел кузнецову дочку. Она стояла напротив двух переплетенных меж собой деревьев — с разметанной по спине косой, в одной рубахе. Стояла прямо, твердо, ничуть не отвлекаясь на корчи земли и буйство духов в небе. Зоряна простирала перед собой руки и звучным, сильным голосом нараспев восклицала:

Конец ознакомительного фрагмента.