Декабристы, не вернувшиеся домой

Мария Петрова, 2021

Полное погружение и глубокий скачок в будущее помогает людям найти иной мир, построенный на магии и восприятие человека, в котором они успевают наделать кучу грязных дел. Но суть совсем не в проблемах людей. Пятнадцатилетняя Элиза Стоун, выросшая в грязном старом провинциальном городке, встречает взрослого, предлагающего ей обучение и проживание в лагере, где она сможет не только изучать историю, но и самостоятельно находить утерянные артефакты, некогда принадлежавшие ее миру. Предложение кажется Лизе интересным, она соглашается. В лагере она находит друзей и родственные души, все идет хорошо, до одного странного события, в центре которого оказывается директор лагеря. Мир Элизы крутится вокруг одной неясной картины с мутным прошлым и непонятным будущим, что приводит ее не только к новым знакомствам, нет, к нечто большему, к открывшейся из ниоткуда правде и огромным достижениям, но найти ее не так легко.

Глава 1. Самый большой обман.

Все сказки начинаются одинаково. Только это не сказка. Это жизнь, полная горем, разочарованием и ненавистью ко всему, что движется. Это очень грустная сказка с печальным концом, где все погибнут от рук злого короля, принц не спасет колдунью, а дракон не падет от властной палочки феи. Здесь все наперекосяк, и никто даже не догадывается, что даже в самых простых вещах мы сильно ошибаемся, что все может быть иначе. Люди, никогда не знавшие своей истории, как оказалось, самые опасные. Войны, начиная с Великого Ледового Побоища, и заканчивая Второй Мировой, учили людей, только вот никому нет до этого дела. Они бросили прошлое на произвол судьбы, недооценив его, что стало большой ошибкой. Я, как ребенок, проведший детство и юность в исторической полуразрушенной библиотеке, знаю, что демократия — это ошибка, не дающая нам сейчас есть настоящую еду, и оставившая детей без учебно-образовательных заведений. Они назывались школами. Пишется, что там дети, красиво одевающиеся в белые чистенькие наряды, сидели за деревянными партами, писали в тоненькие книжки, тетрадки, конспекты, примеры, записывали буквы… Что они делают сейчас? Ах… как я люблю Настоящее. Сейчас подросткам с 12 лет разрешается носить оружие, якобы для самообороны, хотя когда детям 2007 года исполнилось по 12, на улицах стало опасно, они работают на фабриках, танцуют кукол в театрах, сейчас за это хорошо платят, как за новый вид искусства, они пишут картины грязью и продают за бешеные деньги искусствоведам. Все на детях. Мир теперь в их руках. Мне кажется, нам осталось недолго это терпеть. Мы вскоре рассыплемся, как горка из пепла и мир, наконец, будет свободен.

На эМайл стрит стало совсем опасно ходить. Но иначе мне не попасть в библиотеку. Ее они, на удивление, не трогали. У тебя есть два выхода: либо ты идешь с внушительной пушкой, показывая, что опасен сам, либо в обход. Я люблю рисковать, даже если все знают, что со мной лучше не шутить. В обход почти никто не ходит, поэтому я иду напрямик. За старыми нефтяными канистрами прячутся подростки, все знают меня по шагам. Я не держала их в страхе, я просто знала то, что не знали они. Они верили, что даже если меня пристрелить, моя душа переселится с другое тело, и я устрою им. Ах, глупые недоучки. Хотя они не учились в принципе.

Вдруг я увидела взрослого в конце улицы. Странно, потому что никто сейчас в библиотеку не ходит, поэтому он тут только чтобы переубивать всех нас. Я направила на него пушку и пошла быстрее. У него не было оружия.

— Что тебе тут надо, поганый взрослый? — спросила я, подойдя к мужчине, не сводя с него автомат.

— Вы Элиза Стоун? Хах, интересно, в честь чего это тебя так навали? — усмехнулся он.

— Понятия не имею. Говори, что тебе нужно, и я прострелю тебе башку. И зовут меня Лиза!

— Ну-ну, Лиза, я обезоружен, если ты убьешь меня, это будет как минимум подло.

— Ты меня этим не купишь. Говори, какого черта ты приперся! — у меня начинало закипать.

— Спокойней. Ты тут живешь? — он указал на здание библиотеки.

— И что с того?

— Родителей у тебя нет?

Лучше бы они сдохли.

— Им плевать на меня.

— Значит, ты полностью принадлежишь себе?

— Ну и что? Да, полностью. А ты откуда слова такие знаешь?

— Я из министерства по лагерям. То есть я слежу за специальными учреждениями, где такие детки как ты отдыхают и знакомятся с такими, как они.

Говорил он это, не шутя. Я даже начала ему верить и опустила пушку, но сжимала ее по-прежнему сильно, готовая направить дуло.

— Зайдем?

Я направилась в библиотеку. На третьем этаже переобулась в домашние пушистые тапочки с барашками и накинула махровый халат, там было прохладно. Мужчина сел за стол и окинул взглядом полки, стеллажи, вплотную заставленные книгами.

— Неплохо ты тут обустроилась. Даже плита газовая есть!

— Портативная.

— Ты готовить умеешь?

Я засмеялась в голос.

— Что?! Что можно приготовить на этой штуковине?!

— А вроде бы в библиотеке живешь. И что ты с ее помощью делаешь?

— Кипяток.

— Круто. Но не готовишь?

— Да нет же!

— О, ну, тогда, у меня есть, что тебе показать.

Он подошел к плите и включил ее. Поставил на голубые огоньки небольшую железную тарелку и залил водой. Вода нагрелась и начала испаряться. Тогда он достал из кармана пакетик и высыпал оттуда желтый порошок.

«Ну все, — пронеслось у меня в голове, — сейчас он будет травить меня ядовитым газом и я умру»

Но порошок превратился во что-то желтое и мягкое. Он снял тарелку с плиты и, достав из того же пакетика палочку с длинными зубьями, попробовал получившуюся желтую массу.

— Солоновато, но нормально. — Он протянул мне вилку.

Я взяла это и попробовала. Это было не так уж и дурно, на яд не похоже, иначе он бы не стал это есть. Я с удивлением глотала пищу. Такого я еще не пробовала. Я не рассказала вам самого интересного. Это о еде. Все началось с того, что в магазине люди покупали карточки с нарисованной едой, кидали в кипящую воду, и она превращалась в настоящую еду. Но это было очень калорийно и многие умирали от ожирения. И тогда они придумали нечто «фантастическое», еда не превращалась из карточек в пищу (но людям все равно). Она оставалась намоченной вкусами и запахами, схожими с настоящей едой, и ее можно было есть как настоящую. Ты чувствовал вкус, запах, даже, порой, не понимал, что жуешь картон. Места они занимали немного, несварение ученые решили тем, что сразу сыпали в раствор для карточек таблетки, которые не имели запах и вкус. Идея всем пришлась по душе и в скором времени, лет за 20, человечество на 90% отказалось от таких ненужных вещей, как готовка и холодильники в том числе.

То, что я ела сейчас, было невероятно вкусно и немного необычно, но я не подала виду. Доев все, я села за стол.

— Знаешь, что это было?

— Что?

— Картофельное пюре.

— И там меня будут кормить тем же?

— Ну, немного иначе, но картона не будет.

— Почему я должна тебе верить? Я не настолько глупая, чтобы ехать с непонятно кем, в фиг знает какой город.

— О, это вовсе не город. Это лес, там много деревьев и есть речка.

— С водой?

— Ледяной. Иногда теплее. Готовят профессионалы, учат тебя тоже обученные люди.

— Не роботы?

— Там нет ни одного робота. Там почти нет электричества. Тебя никто не сможет отследить и находиться там можно будет без оружия.

— Обойдешься. А…

— Кровати есть. У тебя будет свою кровать. В твоей комнате. И соседом, разумеется.

— А без соседа можно?

— Да не волнуйся, там ребята хорошие. Они такие, как ты. Выживают своими силами, воду кипятят, знают, что такое книги. Некоторые даже читают.

— Почему я должна туда ехать?

— Ты будешь сидеть и гнить в этой дыре?

Сидеть и гнить в этой дыре мне не хотелось. Да, пожалуй, развиваться надо. Нельзя перечитывать эти книги еще на раз.

— Так и быть, но если ты меня убьешь…

–…а вот это уже на моей совести. Итак, завтра в пять утра будь собрана. Не бери много книг, только самые любимые. Самое важное. Ясно?

— Да.

— Меня, Кип если что зовут.

— Ладно.

Он скрылся за лестницей. Я пошла в сердце этажа. Он был настоящим лабиринтом, поэтому, чтобы найти мою спальню в окружение шкафов — великанов, надо было еще умудриться, и не потеряться. Попутно я брала книги фантастики, которые реально уносили меня вдаль от этого чумного мира в страну идеальных мыслей, чистых идей и мимолетных грустей, мои любимые, с которыми было не жалко провести время.

Людям жалко терять время на книги, поэтому они забыли их. Но не я.

В библиотеке было тихо. Я лежала на большой круглой кровати из четырех — пяти мягких матрасов, над этим я постаралась и попыталась создать себе настоящее ложе. Вокруг меня — сборище книг, энциклопедий, романов… я словно в раю. Сомневаюсь, что тот лагерь предложит мне что-то подобное. Я вообще не верила Кипу и не верила не во что в этой жизни. Где моя вера и надежда? Умерли, пока я убивала во имя самообороны в 2018. Да, пускай мне тогда и не было 12, но я уже на половину жила в библиотеке.

С такими мыслями я уснула прямо одежде, обложившись книгами и забыв на завтра завести будильник…