Пламенный шанс

Мария Нейра

События развиваются в университете. Студенты создали свою студенческую рок-группу.Главная героиня Катя – староста группы и лидер музыкального коллектива. Она мечтает рано или поздно добиться большего.Однако, группу очень тяжело сохранить в изначальном составе. Кто-то ноги ломает, кто-то на больничный уходит. Стабильности нет никакой! Рано или поздно подобные события могут привести к распаду группы.Сможет ли Катя справиться с трудностями и сохранить коллектив?

Возможность проявить слабость

Посмотрев на часы, которые были на руке товарища, я вспомнила, что куратор просила нас зайти.

— Спасибо всем за хорошую работу, но мне уже пора. До завтра.

По дороге я собрала оставшихся одногруппников и вскоре мы все оказались в классном кабинете.

Парты были сдвинуты, превращаясь в один огромный стол. В центре привлекал внимание большой белый торт, украшенный аппетитной кокосовой стружкой. По бокам стояли одноразовые бумажные тарелки и стаканы.

— Проходите, ребята, — подозвала всех Наталья Николаевна. — В честь праздника решила сделать вам приятное, потому что я вас очень люблю.

— Вот это так точно сюрприз, — прокомментировала я. — Только десять человек ушло ещё перед самым концертом.

— Это уже их проблемы. Они сделали свой выбор, — ответила куратор, разрезая торт на пятнадцать ровных кусков. — Кстати все те, кто сегодня выступал молодцы. Катя и твоя команда вообще огонь!

— Спасибо, — я немного смутилась, но была счастлива.

— Влад, ты всех сфотографировал?

— Обижаете, Наталья Николаевна. Кое-кого даже на видео снял.

— Молодец! — куратор погладила Влада по голове, — потом пришлешь мне.

— Я тоже сняла на видео, как выступала Катя и ребята. — сказала моя заместитель.

Не знаю что смешного было в словах Сони, но Влад чуть со стула не упал от смеха.

— Неужели ты со своими когтями смогла попасть по красному кружку!

— Я и в глаз могу попасть, если не перестанешь! — агрессивно ответила София на укол одногруппника.

— Ребята, прекратите ругаться! — сделала замечание Наталья Николаевна. — Не забывайте — мы один коллектив.

Парочка перестала ругаться словами, но я уверена, что под столом показывают друг другу неприличные жесты.

— Завтра же модуль по педагогике. Никто не забыл?

— Нет, — ответили мы, продолжая наслаждаться десертом.

— Хорошо. Не хочется, чтобы и в этот раз мне пришлось за вас краснеть. Юлия Александровна человек серьезный. Вы же не хотите выстаивать километровую очередь на пересдачу в шесть часов вечера?

Делать мне больше нечего, по пересдачам шастать! Дома я промеряла температуру. По законам здравого смысла должна завтра сидеть дома, но одна только мысль прийти на пересдачу по этому предмету заставляла меня думать, что 37,8 это все ещё не так много. Поэтому пообещав себе, что на обратном пути заскочу в клинику открыть больничный я выпила таблетку жаропонижающего и смиренно пошла на пару. Я не буду сидеть до конца. Только педагогику сдам и всё.

Как обычно, я приношу журнал на пару, но работать с ним я не в состоянии. Максимум на что хватило сил — положить его рядом. Горячую голову, налитую свинцом я опустила на учебный документ, как на подушку. Честно, я уже сто раз успела пожалеть о том, что не осталось дома. Я могла бы сейчас лежать под одеялом и смотреть видео на ютубе, запивая таблетки чаем с лимоном. Это же было моё решение с больной головой прийти на важное занятие.

В тот момент, когда нам раздали задания я ещё раз убедилась, что важное занятие это не только то, на котором желательно присутствовать, но и то, где студентам подобным зомби делать нечего.

Обычно идеальный почерк стал сам на себя не похож. Линии будто перестали существовать. Глубоко рассуждать у не было сил, поэтому я выложила на бумагу только то, то первое пришло в голову.

Юлия Александровна, когда взяла мою работу, с начала не поверила глазам. Пару раз поправив очки она переключала взгляд с работы на меня и назад.

— Катя, что случилось? Ты заболела?

— Как Вы узнали? — без эмоционально отреагировала я.

— Это на тебя не похоже. С натяжкой я могу поставить три с плюсом, но это далеко не твой уровень. Я поставлю оценку карандашом, но если тебя не устраивает ты всегда сможешь прийти и пересдать.

Я стыдливо посматривала в окно. Когда я смотрела на обильный снегопад по телу разбежался табун мурашек.

В конце пары я отдала журнал своему заместителю.

— Держи, Соня, теперь ты староста.

— Я? — удивилась девушка. — Но что мне делать? Ты же никогда до этого не болела.

— Правильно, не доверяй ей! — услышал меня Влад и не упустил шанс съязвить. Соня злобно выдохнула и вернулась ко мне с натянутой улыбкой.

— Просто носи его из кабинета в кабинет и прочее. Поручения выполнять если попросят. Думаю ты разберёшься…

— Не переживай, Катя, я справлюсь, — погладила меня по плечу одногруппница. — Ты иди выздоравливай и скорее возвращайся.

Не успела я выйти в коридор, как на встречу мне вышел Дима. Ужас, только не он! Мне больше всего на свете не хочется, чтобы он увидел меня в таком состоянии. Вчера на концерте я уже дала слабину и позволила Антону спеть за меня, второй раз моя девичья гордость не выдержит.

— Привет, Катя.

Поздно. Он меня заметил.

— Здравствуй, Дима, — оперевшись рукой о стенку поздоровалась в ответ. — Куда собрался?

— У меня окно до пятой пары. Пару часов я гуляю. Аналогичный вопрос к тебе.

— Я… Я…

Но Дима не дурак. Он помнит, как вчера я таблетку запивала. Не успела я объяснить куда собралась, как парень уже потрогал мой лоб.

— Ты вся горишь. Зачем ты сегодня на учебу вышла? Больничный ты хоть открыла?

— Сейчас иду открывать. Потом сразу домой.

В этот же момент я сильно закашляла и держалась за стену, чтобы не упасть. Рядом стоящий Дима демонстративно охнул и покачал головой. Кажется у него сейчас пар из ушей пойдет. После снова посмотрел на меня и предложил:

— Я на машине. Скажи какая больница и я тебя подвезу.

— Не нужно, я сама.

— Температуру сегодня мерила?

— Да, — осиплым голосом тихо ответила. — Тридцать семь и…, нет, тридцать восемь. Да, ровно тридцать восемь.

— Ты думаешь что говоришь? Сама, с температурой тридцать восемь в зимний день?! Ты с ума сошла! Если с тобой что-то случится и ты не сможешь дойти ни до больницы, ни, тем более до дома, совесть меня сожрет! К тому же, после твоих прогулок по универу не удивлюсь, если ты заработала осложнения.

В конце концов я поддалась на его уговоры. Чувствовала я себя и правда не очень хорошо. Хотя, это мягко сказано.

Скоро Дима вывел меня за ручку на улицу и остановился у старой синей шестерки. Дверь открылась не с первого, а с третьего раза. Я в начале удивилась, что у молодого студента есть машина, но сейчас всё стало на свои места.

— Папа на день рождения подарил, — отреагировал Дима, сразу как заметил любопытный взгляд. — Он себе новую купил, а мне старую отдал, с условием что на стипендию выйду. Ты пристегнись! Не переживай, я на права с первого раза сдал.

— Я слишком устала, чтобы задумываться об этом. — вымучено произнесла я, устроившись на заднем сидении.

На небе обрисовалась голубая луна, которая вместе с солнцем сопровождала нас. В пути меня приятно убаюкивало как в колыбели. Благодаря этому я всю дорогу сидела с закрытыми глазами, прижимаясь к спинке потертого сидения.

Мне всё ещё было не комфортно по поводу того, что Дима решил помочь мне. Хотя переживать не о чем. Я же не напрашивалась. Да и действительно, сомневаюсь что я бы не опрокинулась навзничь, ступив на ближайший лед.

Оказавшись в зале ожидания я сначала старалась сидеть и держать спину ровно. Но жар ударил в голову и я сама не заметила, как прилегла Диме на колени.

— Катюша, — я почувствовала, как его сильные руки начали гладить меня по голове. — С виду умная девочка, староста, отличница, лидер группы, но иногда такие глупые поступки совершаешь.

У меня не было сил даже возразить. Я не привыкла быть слабой.

Дошла моя очередь. Я уверила друга, что пару метров: от врача и обратно я пройти в состоянии. Мне не пять лет, чтобы заходить к доктору за ручку.

Войдя в кабинет я поздоровалась и умастилась на колченогий стул.

— На что жалуетесь? — поинтересовалась врач, открывая мою медицинскую карточку.

На вопросы я отвечала опустив голову. Мне было стыдно за взбалмошный поступок. Я перечисляла симптомы, которые включали головокружение, жар, кашель, озноб и так далее. Врач ещё раз измерила мне температуру специальным термометром, который достаточно было приложить ко лбу и он показывает нужные цифры.

— Тридцать восемь и восемь, дорогая, — вздыхая, покачала головой женщина. Что ж тебе дома не сидится? Хотя, когда сама была в твоём возрасте тоже пару раз так на учёбу приходила. Схватив воспаление лёгких и пролежав в больнице целый месяц я поняла, что лучше я отлежусь дома четыре дня, чем тридцать четыре в серой палате с незнакомыми бабушками и снующими туда-сюда медиками. Подними кофточку, пожалуйста. Мне нужно тебя послушать.

Я послушно задираю кофту вверх я ожидаю. Прикосновение стетоскопа во время аускультации было сравнимо касанию льда. В этот момент я больше всего боялась любых осложнений. В любом случае что-то будет не так, но я надеюсь что, по крайней мере, до пневмонии не дойдёт. Пару минут я стояла дышала, думая сколько же я пробуду дома. В конце врач сказала одеться, повесила фонендоскоп на шею и произнесла:

— Диагноз — острый бронхит. Я бы даже сказала трахеобронхит.

— Это серьезно?

— Достаточно серьезно для того, чтобы оставить тебя дома. Выписываю тебе лекарства и как их принимать, — врач начала писать что-то неразборчивым почерком на маленькой белой бумажке, — и самое главное — отдых! Надеюсь ты девочка послушная, больше в таком состоянии на улицу не пойдёшь. Принимай всё по схеме, и через две недели придёшь повторно.

Я ожидала худшего. Лёгкая тревога улетучилась из моей души, и я вышла в коридор.

Дима, заметив меня, сразу поднялся, подошел чуть ближе и спросил:

— Всё хорошо? Теперь в аптеку и домой?

Я удовлетворительно покачала головой.

Дима подставил плечо, чтобы я могла опереться на него. Едва стоя на ногах потратила все силы, чтобы двигаться вперёд.

Посадив меня на заднее сиденье друг взял обязанность сходить в аптеку на себя. Я дала ему деньги на лекарства, и он купил всё что там написано. От себя Дима решил добавить пакет апельсинов и песочного печенья.

Когда я увидела оранжевые фрукты, хотела сначала возразить, но не успела.

— Я хочу, чтобы ты быстрее выздоровела. И только попробуй все не съесть!

Мне было приятно что друг решил позаботиться обо мне, но чувство долга всё равно как-то неприятно ютилось в душе. Последний раз со мной так возилась мама. Я уже взрослая и могу сама о себе позаботиться. Но какая разница, взрослый ты или нет, когда тебя раскалёнными цепями сковала высокая температура. Она любого сделает беспомощным, даже самого независимого человека.

От больницы до дома ехать было пару минут. Честно, у меня словно гора с плеч свалилась, когда Дима сказал что живёт недалеко. Ему не придется через пол города ехать обратно, а это уже меньшее психологическое давление на меня. Друг провёл меня до порога, где мы и попрощались.

— Спасибо тебе за всё. Честно, не знаю как бы я добиралась в таком состоянии, если бы не ты.

— Я просто не мог отпустить тебя. Если честно — ты мне немножко не безразлична. Я в том смысле, что мне не всё равно, как ты с температурой доберёшься до дома. Я привязался к тебе немного. Ну ты не подумай ничего, это просто забота. Выздоравливай.

Стоило только за проводившим закрыть двери, как я сразу же упала на, ещё с утра не заправленную постель. Медленно, но верно я переоделась, выпила таблетки и младенчески закрыв глаза легла отдохнуть.