Честный контракт на любовь

Мария Ла Скала (2024)

Бойся своих желаний, они имеют свойства сбываться! Главная героиня, обычная девчонка, мечтающая стать известной танцовщицей, связывается с дурной компанией и идет на риск, в надежде получить приличную сумму денег. Сделка с судьбой может обернуться провалом! Выдержит ли Анька испытания или сломается на пути к своей цели?

Глава 1 50 умножить на 2

Что скажет совесть,

Злой призрак на моем пути?

Чемберлен.Фаронида

— Давай! Чего тебе стоит трахнуть старичка! — начал Лёша с хитрым прищуром.

— Да иди ты к чёрту! — разозлилась я.

— Окей. Мы тут поговорили с Алексеем. Правда, Алексей? — Лёха кивнул, подтверждая его слова, — так вот, что насчёт 50 штук?

— Ребят, я, конечно, понимаю, что наша дружба для вас давно ничего не стоит, но это уже переходит все границы.

— Нам позарез нужен этот инвестор, Анют. Дело не в дружбе, дело в будущем! Да и не старик он, а вполне себе солидный мужчина. К тому же 50 тысяч баксов на дороге не валяются.

Мысль, что это немалые деньги, заставила меня представить, куда я их потрачу.

— С тебя подписанный контракт, а с нас бабло. А уж как ты это сделаешь, это не наше дело. У тебя, насколько я помню, должок, вот и закроешь.

— Лёша…

— А как ты хотела, взрослая жизнь она такая.

С Лёхой и Вовой мы дружили несколько лет, хотя они почти годились мне в отцы, да и дружбой это было сложно назвать. Мы познакомились через мою школьную одноклассницу Дашку, которая предложила мне потусить.

— Посмотри на себя, ты достойна лучшей жизни, красивых интерьеров, богатых мужчин, поездок за границу, полюби уже себя, наконец! Хватит тухнуть на лекциях! — твердила мне она.

И понеслось. Раз в неделю, а то и два, мы встречались у него на квартире. Курили, выпивали, болтали на всевозможные темы, а потом занимались любовью. Я старалась и угождала во всех его прихотях. Вова тоже был с подругой, правда, всегда с разной, иногда это была Дашка. Я быстро подсела на всё это и тряслась от волнения, каждый раз собираясь к нему. Хотелось почувствовать себя взрослой. И меня тянуло в эту квартиру. Лёха был женат и не скрывал этого, а я и не претендовала на что-то большее, чем вечер пятницы. Хотя всё же мечтала: в один день он позовёт меня к себе, скажет, что ушёл от жены.

Как-то ранним утром мы курили с ним на балконе. Он спросил насчёт своей дочери, которая была младше меня на два года.

— Она учится на юридическом, просит меня ей практику в прокуратуре организовать. А я знаю, что она разочаруется. Это же прям путь в никуда. Вы же с ней почти одного возраста, что думаешь? Пусть набивает свои шишки?

— Да, конечно, организуй, пусть ребёнок будет счастлив. Все эти условности, — сказала я умудрённым жизнью тоном и затянулась крепкой Marlboro.

Мне нравилось, что он спрашивает моего совета, и его внимание. А внутри больно кольнула мысль, что обо мне так никто не заботился. Мой отец понятия не имел, чего я хочу, гораздо сильнее его волновали повышения цен на аптечную настойку. Хотя о мёртвых…

Лёша притянул меня к себе, а одной рукой попытался залезть под юбку.

— Лёш, мне пора уже. Пары с 9.00.

Я ненавидела себя после встречи с ним. И несмотря на его мягкость и услужливость, каждую встречу я чувствовала себя несчастной. А ещё грязной и какой-то не такой. Но всё равно бежала к нему. Предложение закадрить их спонсора интриговало меня. В груди плясали вспышки адреналина. Но вот спать с ним мне совсем не хотелось.

— По рукам. Я согласна. Но! — я театрально подняла указательный палец вверх.

— Крошка, ты просто богиня! — Вова аж подпрыгнул от радости, целуя меня в щёку.

— Но! — произнесла я.

— Что ещё за «но»? — Алексей в шутку нахмурился.

— Если вы подписываете контракт, то 100 кусков, а не 50 мои, — рисковать надо по-крупному, подумала я.

— У-у-у-у, — картинно завыл благоверный.

— Ну, 100 так 100. Дядя Коля тебе понравится, — решил Вова и подмигнул мне.

Конечно, и я попалась на это. Так что, когда в очередное утро я спешила в универ и встретила женщину у метро с предложением мгновенного займа, я не смогла не согласиться. Двести тысяч казались мне огромными деньгами. Получив заветную жёлтую банковскую карту, я пропустила первые пары и пошла в торговый центр недалеко от универа. Стоя у витрины с яркими соблазнительными пирожными в «Буше», я не могла выбрать и купила сразу три. А вдобавок большой латте. Минус 900 рублей. Уплетая сладости и даже чувствуя сильную тошноту, я не могла остановиться. Жизнь заиграла новыми красками. После пошли магазины одежды. Белые рваные джинсы, пара футболок, красная спортивная сумка, колготки, бельё, форма для контемпорари. В голове играет Ванесса Мэй, заглушая остатки разума. Минус 49600. Деньги дают возможность быть собой, быть счастливой. Большой рожок мороженого с топингом. Минус 250. Помню, когда мне было восемь, я пошла в магазин за пломбиром. Продавщица забрала рубли и отдала мне мою же купюру вместе со сдачей. Итого я была в плюсе на целую сотню. Сразу заметив, что она ошиблась, но ничего не сказав, я довольная шла домой, сжимая смятые бумажки в руке. Дома был только отец, как всегда, подшофе.Я училась на хореографическом отделении пятого курса. В начале семестра я завалила философию, и моя президентская стипендия полетела к чертям собачьим. Денег катастрофически не хватало, и я взяла кредит. Не знаю, на кого я злилась больше: на философичку или ту сердобольную тётку, которая сподвигла меня взять в долг. К тому же я начала здорово разочаровываться в профессии. Порой моя мечта стать известной и работать в театре угасала. Мне порядком надоело жить в общаге и делить комнату с кем-то ещё. Я пыталась подрабатывать в клубе, но это плохо влияло на учёбу. Каждый раз после выходных, отработанных в дымном ночном заведении, у меня не оставалось сил на то, чтобы выложиться на репетициях. К тому же все девчонки на работе любили выпить, это было своего рода допингом.

— Она мне с разменом мою же сотку отдала! — сияя, сообщила я ему.

— Дура ты Анька, дура! Иди и верни всё! — не отрываясь от телевизора, сказал он.

Мне стало обидно. Я искренне не понимала, почему я должна вернуть ей моё! Это ведь она совершила оплошность. Со слезами на глазах я вернулась в магазин и отдала ей, что должна была. Родитель «научил» меня быть честной. В детстве я не умела врать чужим, словно невидимый собеседник вновь и вновь ловил меня за руку, когда был шанс сыграть в свою пользу. Тогда вина накрывала меня жгучей волной, смешанной со страстным желанием пойти наперекор. С тех пор я не была на своей стороне. Никогда.