Ювелир

Мария Кичатова, 2017

Повесть Марии Кичатовой «Ювелир» – это увлекательная и абсолютно искренняя история главного героя, который в начале 90-х уезжает в США с 50 долларами в кармане и большими амбициями в поисках лучшей жизни. Пройдя трудный и долгий путь потерь и приобретений, он находит свое призвание в ювелирном творчестве. Как ему удалось выбраться из трясины эмиграции и добиться успеха? Об этом читатель узнает на страницах книги, погружающей в эксклюзивный мир ювелирного искусства и раскрывающей некоторые секреты и тонкости, которые будут полезны всем любителям драгоценных камней и дорогих украшений. История удивительная и позитивная, заставляющая поверить в то, что «мечты сбываются» не только у крупных акционеров Газпрома.

Поиск себя

С потерей работы закончилось мое легальное пребывание в Соединенных Штатах Америки. В любой момент меня могли депортировать. Правда, я жил в хорошем доме, ездил на машине, всегда был хорошо одет и по внешним признакам никак не походил на нелегала. Тем не менее, надо было что-то делать и как-то зарабатывать на жизнь. Деньги, полученные в качестве компенсации при сокращении в ресторане, заканчивались, и я постоянно думал о том, как заработать.

В то время на Гавайи часто приезжали известные люди, чтобы пару недель отдохнуть на прекрасном острове. Однажды я познакомился с известным дирижером с мировым именем. Мы пару раз встречались и долго беседовали. Я задавал вопросы, и получилось что-то вроде интервью. С его разрешения я отправил материалы в очень популярный в то время в России журнал «Огонек». К моему удивлению, интервью опубликовали, и я даже получил небольшой гонорар. Так я увлекся журналистикой, встречался с известными людьми, брал интервью и отсылал в разные издания. У меня до сих пор сохранились публикации в «Русской мысли», которая издавалась в Париже, и в газете «Московский комсомолец». Конечно, гонорары были крохотными, но меня радовал сам факт публикации.

Свободного времени было достаточно, и я начал рисовать и писать картины, используя акварель и масляные краски. Это доставляло мне огромное удовольствие, но не приносило никаких денег. Надо отдать должное моему другу Леви, который к этому времени получил работу химика-технолога в компании Кока-Кола и терпеливо оплачивал счета за квартиру, которую мы вместе снимали. Денег на это у меня тогда не было, но Леви верил в меня и уверял, что все наладится и я скоро смогу устроиться на работу. Честно говоря, идти на работу в ресторан я больше не хотел, а других перспектив у меня тогда не было.

Как-то раз позвонил Юджин, сообщил, что вернулся на Гавайи и хотел бы встретиться. На следующий день мы сидели на балконе в нашей квартире и за стаканами виски обсуждали нашу жизнь. Насколько я понял из разговора, его дела шли не лучшим образом, и он активно думал, чем бы заняться. Посмотрев на мои картины, он предложил организовать галерею, дать хорошую рекламу на местном радио, познакомиться с местными художниками и выставлять их картины за небольшую плату.

Идея мне понравилась, тем более что тогда я не имел представления, чем еще заняться. Мы сняли небольшое помещение, принадлежавшее ресторану за весьма скромные деньги, пообещав владельцу ресторана рекламу на местном радио. Мы рассчитывали на посетителей ресторана, а владелец ресторана на привлечение новых клиентов. Юджин договорился с художниками выставить их картины в нашей галерее, и на эти деньги мы оплачивали аренду помещения. Так я стал галеристом.

Соседство с рестораном приносило свои плоды. Мы дали хорошую рекламу на местном радио, и на открытие галереи собралось много народа. Владелец ресторана разрешил повесить часть картин на стенах рядом со столиками. К концу вечера нам удалось продать три картины и мы, окрыленные успехом, целиком сосредоточились на работе в галерее. Мне удалось продать несколько своих акварелей, что меня очень воодушевило. Галерея давала небольшие, но стабильные доходы.

Однажды в галерею зашла яркая, рыжеволосая, молодая женщина. По акценту я понял, что она русская. Мы познакомились и разговорились. Ее звали Светлана. Выяснилось, что она вместе с мужем-диссидентом уехала в Штаты в 80-х годах, а затем перевезла своих родителей из Питера. Еще в самолете по пути в США отец Светы почувствовал себя плохо. В аэропорту Гонолулу его на реанимационной машине забрали в больницу, где провели коронарное шунтирование абсолютно бесплатно. Светлана всегда говорила, что американцы буквально спасли его жизнь, и за это была Америке очень благодарна.

Сама она работала в страховой компании, специализирующейся на медицинском страховании. Зарплата была небольшая. Родители жили в очень скромной социальной квартире и получали пособие, а она с мужем и сыном снимала небольшую квартиру. Со Светланой мы подружились. Она оказалась образованным, интеллигентным человеком, хорошей послушной дочерью и заботливой матерью для своего сына. Светлана часто приходила к нам в галерею, иногда приводила клиентов. Я рассказал ей об Алине. Светлана обещала узнать, где можно устроиться на работу профессиональной медсестрой. Алина тем временем продолжала работать в Тель-Авиве и писала, что Израиль ей надоел. Друзей у нее там не появилось, и она с нетерпением ждала переезда в США. Я тоже с нетерпением ждал Алину, но переживал, что денег едва хватало на меня одного, и постоянно думал, как еще заработать.

Как-то раз Светлана привела в галерею свою сестру, которая прилетела из Сан-Франциско. Там у нее было небольшое турагентство. Сестра Светланы сказала, что ей нужен партнер на Гавайях, чтобы отправлять группы туристов на отдых. Я сказал, что с удовольствием займусь этим вместе со Светой, но та не захотела бросать работу в страховой компании и обещала помогать в свободное время и выходные. В галерее я продолжал работать вместе с Юджином, но стал появляться там все реже, погрузившись с головой в новый для меня бизнес.

Вместе со Светланой мы открыли туристическую компанию в Гонолулу. Основную часть работы по приему и размещению туристов пришлось выполнять мне, так как Светлана работала 5 дней в неделю. В выходные она брала на себя экскурсионную программу. Постепенно дела наладились. Мы завязали хорошие связи с небольшими отелями, ресторанами, магазинами. Купили в кредит микроавтобус для обслуживания небольших групп, которые обычно к нам приезжали. Этот микроавтобус с эмблемой нашего агентства развозил туристов по всему острову и одновременно служил рекламой.

Магазины, в которые мы завозили туристов, платили нам небольшие проценты с продаж, и дела наши шли неплохо. Работа в турагентстве занимала у меня все больше и больше время, и я решил поговорить с Юджином о том, что хочу бросить работу в галерее. Он одобрил мое решение, так как доходы от галереи были очень скромными, чтобы делить их на двоих.

Вскоре на Гавайях стали появляться богатые русские туристы, которые предпочитали путешествовать не с группой, а индивидуально. Проблема была в том, что по-английски они практически не разговаривали, и тут появлялся я в дизайнерской одежде, с безупречными манерами и на хорошем русском языке начинал работать с ними, рассказывая о Гавайях и предлагая эксклюзивный отдых, необычные экскурсии и другие приятные мелочи. Как правило, это работало.

Мы со Светланой старались угодить нашим клиентам из России, увидев в них большой потенциал для нашей компании. Надо сказать, нам это удалось. Многие из наших первых клиентов стали в дальнейшем хорошими знакомыми и с удовольствием рекомендовали нас своим друзьям. Мы стали зарабатывать приличные деньги, и я поделился своими успехами с Алиной, которая сообщила, что постарается поскорее завершить все свои дела, уже купила билет на Гавайи и что через два месяца мы увидимся. Я был безумно рад этому известию.

Тем временем к нам продолжали прибывать туристы из России с огромными деньгами, которые свалились на них, как снег на голову. Они легко расставались с ними, очевидно считая, что жизнь коротка, и не надо ни в чем себе любимым отказывать. Для нас со Светланой наступили золотые времена.

Однажды, приведя две супружеские пары из Владивостока в наш любимый ювелирный магазин, который платил нам проценты, мы получили от магазина 7000 долларов за покупки наших туристов. Мы заказывали для наших клиентов номера люкс в дорогих отелях, билеты бизнес или первого класса в дорогих авиакомпаниях и практически со всех услуг получали свои проценты.

Справляться вдвоем становилось все сложнее, и мы наняли сотрудника для повседневной работы. Светлана разрывалась между семьей, родителями и основной работой. Вскоре у нее начались проблемы с мужем, который оказался заядлым игроком в покер и любителем казино в Лас-Вегасе. Под видом командировок он умудрялся на пару дней слетать в Лас-Вегас, где проигрывал большие деньги и вначале умело скрывал этот факт от Светланы. Постепенно отношения окончательно испортились. Светлана выплатила долг своего мужа и сразу после этого с ним развелась.

Мы продолжали много работать, и я почти забыл, что нахожусь в США нелегально. Еще работая в ресторане, я подал документы на предоставление вида на жительство, но никаких сдвигов в этом вопросе не намечалось, и выезжать из страны я не мог. Конечно, я был очень рад приезду сестры с мужем, но мне самому хотелось побывать в России. Я мечтал увидеть друзей, которые там остались, племянницу, которой было 11 лет, когда я улетал в Штаты, и которая превратилась в молодую девушку и скоро должна была закончить школу. В США я прожил безвыездно почти шесть лет.

Однажды поздним вечером меня разбудил телефонный звонок от отца Алины, который глухим голосом сообщил, что Алина попала в серьезную автомобильную аварию, находится в реанимации в состоянии комы, и что он с матерью Алины завтра вылетает в Тель-Авив. Я находился в состоянии ступора и не мог вымолвить единого слова. Отец Алины несколько раз переспросил, слышу ли я его, и просил меня взять ручку и записать телефон больницы, в которой лежала Алина, чтобы связаться с врачом.

Заснуть я больше не мог. Через два месяца мы должны были с Алиной встретиться на Гавайях и начать совместную жизнь. Я каждый день готовился к этой встрече, но судьба распорядилась иначе. Рано утром я позвонил в клинику Тель-Авива. Врач сообщил мне, что Алина находится в критическом состоянии, подключена к аппарату и так и не приходила в сознание. Я не мог это принять. Каждый день разговаривал с родителями, которые находились рядом с Алиной, умолял их вызвать для консультации других специалистов, нервничал от того, что сам ничего не могу сделать.

Периодически звонил врачу, но тот повторял одно и то же, что Алина получила очень серьезную травму, и надежды на выход из состояния комы у нее практически нет. Работать я в те дни просто не мог, делал все на автомате, вечерами напивался и под утро ненадолго засыпал. Я ненавидел мать Алины, которая все чаще говорила о том, что шансов у дочери нет и надо ее отключить от аппарата, что каждый день пребывания в реанимации стоит больших денег и это все напрасно.

Американский врач, которого я уговорил позвонить в клинику Тель-Авива, после разговора с врачом Алины, подтвердил его заключение о ее состоянии и обнадежить меня не смог. Через три недели отец Алины позвонил еще раз и сообщил, что они с женой приняли решение отключить дочь от аппарата и через два дня после похорон возвращаются в Москву.

В тот же день я позвонил сестре в Москву, разбудив ее среди ночи, и мы целый час рыдали и говорили с ней по телефону. Мне не было еще тридцати, а я уже лишился самых дорогих, близких и любимых. У меня не было мамы, а теперь не стало и Алины.

Говорят, что время лечит. Это не так. Оно просто притупляет боль, но рана на сердце остается навсегда. Конечно, некоторое облегчение приносил алкоголь, к которому я стал неравнодушен после маминой смерти. Наркотики я не употреблял. Может быть, потому, что всегда хотел держать все под контролем, а мой первый и последний опыт с одним наркотическим средством продемонстрировал обратное.

После смерти Алины никаких больших целей я перед собой не ставил, опять втянулся в работу, а вечера проводил со стаканом виски. Сколько бы я ни пил, я всегда знал, с кем и где я находился. Честно говоря, я никогда не был в неподобающем виде. Отец часто вспоминал, что видел меня не совсем трезвым всего один раз, когда я под утро вернулся с выпускного, сам открыл дверь, прямиком прошел в спальню и заснул на своей кровати, не произнеся ни слова.

Мой друг Леви в свободное время от работы старался вдохнуть в меня жизнь, отвлечь от печальных мыслей, и иногда ему это удавалось. Со Светланой после ее развода мы стали проводить больше времени вместе. Да и поток клиентов из России не убывал.

Иногда попадались очень интересные экземпляры. Многие из них были владельцами своего бизнеса или работали на крупные компании и зарабатывали хорошие деньги. Как-то раз позвонил один из наших клиентов и попросил встретить в аэропорту одного товарища и оказать ему всяческое содействие. Каково же было наше удивление, когда в зале прилета мы увидели несвежего вида мужчину средних лет, практически без зубов с явным запахом алкоголя изо рта. Вадим, так звали нашего клиента, приехал на Гавайи совместить приятное с полезным. Он оказался владельцем крупной сети магазинов по продаже дорогой итальянской кухонной мебели.

На Вадима «наехали» конкуренты, пытались запугать, сильно избили. В результате он неделю провел в больнице с переломанной челюстью и выбитыми зубами, а выписавшись из больницы, решил поправить здоровье на Гавайях и заодно вставить все зубы. У нас появилась новая работа сопровождать Вадима к зубному врачу и часами переводить все, что говорил дантист, пока Вадим сидел с раскрытым ртом.

Это продолжалось почти две недели. К концу отпуска нашего клиента было не узнать. Он выглядел помолодевшим, загорелым, с новыми зубами, голливудской улыбкой и кошельком, похудевшим ровно на 100000 долларов. Мы же со Светланой заработали хорошие чаевые, проценты и приобрели верного клиента, который еще не раз прилетал на Гавайи.

Как-то раз в ресторане за ужином у нас со Светланой зашел разговор о моем статусе в США. Зная мою ситуацию и беспокойство по этому поводу, Светлана вдруг предложила неожиданное решение — зарегистрировать с ней брак, что автоматически решало вопрос с моим видом на жительство и давало возможность выезжать из страны. Я согласился, и вскоре мы вылетели в Лас-Вегас, куда на церемонию бракосочетания прилетела моя сестра из Москвы.

Все было красиво: длинный, белый лимузин, много цветов и ужин в мишеленовском ресторане. По возвращении в Гонолулу мы сняли хорошую двухуровневую квартиру, где жили втроем вместе со Светланиным сыном. Бизнес наш процветал, а через несколько месяцев я получил вид на жительство в Соединенных Штатах Америки. В тот же год я подал документы на гражданство и встал на учет в консульстве России в Сан-Франциско, чтобы иметь возможность прилетать в Россию. В конце девяностых даже консульские работники научились делать деньги и выдали мне новый российский паспорт за 700 долларов США.

Интересно, что среди моих клиентов, которые побывали на Гавайях в качестве туристов, оказались и те, с кем мы подружились и поддерживаем отношения до сих пор. Это и известный московский юрист, любитель шикарной жизни, любимец многих красивых женщин и по натуре настоящий авантюрист Андрей, с которым нас связывают различные приключения. Это и очень приятный и обаятельный бизнесмен Владислав со своей замечательной супругой и другие достойные люди, имена которых я не могу называть, которые впоследствии стали моими преданными клиентами, когда я всерьез стал заниматься дизайном ювелирных изделий. За что я им очень благодарен.

Честно говоря, красивые ювелирные изделия и необыкновенные драгоценные камни всегда притягивали мой взгляд и вызывали живой интерес. Поскольку я жил рядом с гостиницей Hilton, я каждый день проходил мимо витрин ювелирных магазинов отеля, останавливался и любовался выставленными там изделиями.

Отель Hilton и все его магазины ориентировались в то время преимущественно на туристов из Японии, которая переживала тогда свои лучшие времена. Рост производства, разработка и внедрение новейших технологий плюс трудолюбие японцев и их особое отношение к работе привели к тому, что в стране поднялся уровень жизни населения и резко выросли зарплаты.

Что же касается отпусков, то у большинства японских служащих они довольно короткие, и любители путешествий уезжали в отпуск с большими деньгами. Гавайи были очень популярны у японцев, так как находились сравнительно недалеко, а прекрасным климатом можно было наслаждаться круглый год. К тому же, цены в США на товары и услуги были ниже, чем в Японии, и японцы с удовольствием прилетали на Гавайи на несколько дней, чтобы отпраздновать свадьбу, просто отдохнуть и сделать покупки в многочисленных бутиках.

Все вывески и информация в дорогих отелях и магазинах в Гонолулу были на японском языке, и японцы чувствовали себя весьма комфортно. В огромном торговом центре Ала Моана, где присутствовали все известные бренды, толпами бродили японские туристы, а у входа в бутик Louis Vuitton выстраивалась очередь из японцев, желающих приобрести дорогие сумки. Не обходили японцы стороной и ювелирные магазины. Они покупали дорогие изделия с изумрудами, сапфирами, австралийскими опалами и жемчугом и, надо заметить, выбирали очень качественные изделия. Я в то время позволить себе этого не мог.

В Гонолулу часто устраивались небольшие аукционы, на которых продавали антикварную мебель, предметы декора и недорогие ювелирные изделия. Приходили на аукционы местные жители, дилеры и торговцы с блошиных рынков, а также скупщики из ломбардов. Мы с моим другом Леви часто приходили на аукцион, чтобы купить в съемную квартиру предметы интерьера или недорогие подарки своим близким.

Я помню, как однажды купил сестре симпатичную старинную золотую брошь и маленькое платиновое кольцо за весьма скромные деньги. Кольцо я переделал по своему дизайну, добавив крошечные сапфиры. Когда сестра узнала, что я сам практически сделал это кольцо, она пришла в неописуемый восторг и сказала в шутку, что я вполне мог бы стать известным дизайнером. Но в тот момент я об этом не думал. Пару раз я заказывал у знакомого ювелира недорогие кольца с барочным жемчугом по своему эскизу для подарков, но серьезным занятием назвать это было нельзя.

Кроме аукционов в Гонолулу были и другие места, которые местная публика любила посещать. При переезде на новое местожительство или продаже дома, оставшегося по наследству, американцы дают объявление в популярной рекламной газете. Суть объявления в том, что все желающие приглашаются в выходные по указанному адресу на гараж-сейл. Все вещи, которые хозяевам больше не нужны, выставляются на продажу во дворе дома или гараже — отсюда и название гараж-сейл. Вещи могут быть абсолютно разными: мебель, одежда, картины, бижутерия, предметы декора или коллекционирования. На Гавайях была целая группа лиц, которая неплохо зарабатывала, приезжая первыми по указанным адресам особенно в дорогих районах и выгодно покупая, а затем перепродавая на блошином рынке тщательно отобранные вещи.

Непосвященному могло показаться, что те покупают откровенную ерунду. На самом деле эти люди отлично разбирались в предметах коллекционирования и перепродавали эту ерунду за хорошие деньги. К тому же, часто наследники дома спешили быстрее избавиться от вещей, чтобы выставить дом на продажу и, не имея никакого понятия о реальной стоимости отдельных предметов, отдавали их за бесценок.

Однажды Леви, зная, что меня интересуют необычные, красивые украшения, принес с гараж-сейла небольшую фарфоровую вазочку, доверху заполненную какой-то бижутерией. Я отругал его за то, что наша квартира постепенно заполнялась хламом, который Леви с маниакальным упорством продолжал каждые выходные приносить в дом.

Он с гордостью сообщил, что за все отдал 5 долларов. Я же из-за любопытства решил взглянуть на содержимое вазы. Внутри были какие-то серебряные кольца, цепочка и несколько предметов бижутерии. Одно кольцо с зеленым камнем меня заинтересовало. Оно не было похоже на остальные современные изделия из вазы, и я показал его Леви. Мы решили отнести кольцо в ломбард. Камень оказался натуральным изумрудом в старинной золотой оправе. Счастью Леви не было предела. Он радовался, как ребенок. В ломбард решили не сдавать, почистили камень и отполировали оправу у местного ювелира, а через полгода Леви продал его на местном аукционе за 4000 долларов. Такой суперприбыли позавидовали бы самые крутые бизнесмены. Да, чудеса на Гавайях случались!

Как-то к нам в Гонолулу прилетели очередные богатые клиенты из России, не говорящие ни слова по-английски. По их просьбе мы поехали с ними в бутик Harry Winston, чтобы помочь с переводом. Новыми клиентами стала семейная пара, от которой деньгами пахло за версту. Жена была красивой высокой блондинкой в платьях от Dior, сумочкой от Hermes и неприступным видом царицы. Муж был немного ниже ее ростом, в модном светлом костюме и дорогих ботинках от Gucci. Солнцезащитные очки известной итальянской марки завершали образ успешного человека. На улицах Гонолулу в дневное время таких встретишь не часто.

Семейная пара, действительно, приковывала взгляды прохожих и, неудивительно, что в бутике к ним навстречу одновременно выбежали менеджер и два продавца. Супруг попросил показать кольцо с сапфиром, выставленное на витрине, но его жене оно явно не понравилось. Тогда менеджер попросил меня перевести клиентам, что в сейфе бутика хранится уникальное кольцо, которое он хотел показать одному из постоянных покупателей, но, к сожалению того не было в городе.

Мои клиенты оживилась и попросила показать кольцо из сейфа, которое выглядело действительно очень эффектным, в классической оправе от Harry Winston, с 12-каратным сапфиром василькового цвета и двумя крупным трапециевидными бриллиантами по бокам. Цена была соответствующая, но моих клиентов она не смутила.

Тут в разговор вмешался я и попросил показать сертификат на камень. Надо сказать, что часто общаясь с аукционистами, скупщиками ювелирных изделий и их любителями, я начал немного разбираться в камнях и увидел в сертификате, что сапфир был из Шри-Ланки и был подвергнут обогреву для придания лучшего оттенка. Об этом я незамедлительно сообщил менеджеру и продавцу, отметив, что для гретого камня цена немного высока. Оба посмотрели на меня с плохо скрываемым недовольством, но, боясь потерять таких клиентов, предложили нам по бокалу прохладного шампанского, а менеджер помчался звонить руководству по поводу разрешения на небольшую скидку.

Не вдаваясь в подробности того, что происходило, скажу лишь, что мои клиенты были мне благодарны за скидку, а сотрудники бутика, за состоявшуюся продажу дорогого изделия. Менеджер пригласил меня на презентацию нового бутика Harry Winston в Лос-Анджелесе и намекнул, что будет очень благодарен, если я приведу новых клиентов.

Удачная продажа дорогого кольца моим клиентам навела меня на мысль о том, что я действительно могу найти среди наших туристов тех, кто может позволить себе купить изделия от Harry Winston. Я вспомнил маму с 16-летней дочерью, которые в магазине модного женского белья сумели потратить около 40000 долларов, пока мы с главой семьи пили кофе. Теперь я был уверен, что клиенты у меня будут, надо только грамотно с ними работать. Я настроился лететь в Лос-Анджелес и открывать новые горизонты.

Надо сказать, что интуиция меня не подвела. Встреча с Рональдом Уинстоном, наследником и продолжателем дела великого Харри Уинстона, во время презентации в Лос-Анджелесе оказала огромное влияние на мою дальнейшую судьбу и карьеру. Оказалось, что предки Уинстонов были выходцами из России, и я не преминул воспользоваться этим фактом во время нашего знакомства. Затем рассказал ему, как я попал на Гавайи, чем там занимался, не забыл упомянуть свою любовь к ювелирному искусству.

Рональд слушал меня с большим интересом, время от времени задавая вопросы. Мне показалось, что он проникся ко мне симпатией, и я набрался смелости пригласить его в Гонолулу. Я был уверен, что смогу показать все лучшее, что есть на острове, и Рональд не будет разочарован.

Нашу беседу прервала директор нового флагманского бутика Harry Winston, наслышанная о моих клиентах в Гонолулу и продаже кольца с сапфиром. За милой беседой она предложила заключить со мной договор о сотрудничестве и продажах российским клиентам. Фактически предполагалось, что я буду отвечать за частные продажи. Я был молод, полон энергии и видел перспективы в новом и интересном для меня деле. К тому же, это была работа в престижной компании с хорошей репутацией, не говоря уже о материальной составляющей. В общем, я согласился и ни разу об этом не пожалел.

Работая на компанию Harry Winston, я имел счастье держать в руках настоящие шедевры ювелирного искусства: безупречные бриллианты, роскошные колумбийские изумруды и королевские рубины в великолепных оправах, от которых трудно оторвать взгляд. Многие из украшений, которые мне в дальнейшем удалось продать своим клиентам, включены в каталоги и альбомы ювелирного дома Harry Winston.

В 1962 году основатель бренда переманил к себе дизайнера, работавшего в индийской ювелирной компании. Его звали Амбаджи Шинде. Именно он коренным образом повлиял на стиль и дизайн драгоценностей одного из самых известных ювелирных домов мира. А в 1966 году Шинде возглавил студию дизайна Harry Winston. Вместе с Уинстоном они путешествовали по всему миру в поисках обеспеченных клиентов с особенными запросами.

После смерти основателя бренда на протяжении 25 лет Амбаджи Шинде занимался тем, что помогал создавать узнаваемый стиль украшений ювелирного дома Harry Winston, который многие ювелиры в дальнейшем с удовольствием копировали. В общем, мне повезло оказаться в такой компании, и я решил воспользоваться этим шансом.

Вернувшись на Гавайи, я приступил к поиску потенциальных клиентов. Справиться с большим объемом бюджетных туристов становилось все сложнее, учитывая, что моя жена Светлана совмещала наш общий бизнес со своей работой в офисе. Я предложил ей сосредоточиться только на работе с индивидуальными туристами, так как в этом случае я мог выполнить обе задачи. Светлана согласилась. Конечно, не все наши индивидуальные туристы могли позволить себе покупать очень дорогие украшения, но я не отчаивался. Много времени уходило на то, чтобы установить личный контакт и войти в доверие к клиентам. Я прощупывал почву, узнавал, есть ли среди их знакомых люди, которых интересуют эксклюзивные украшения всемирно-известного бренда, рассказывал о своем знакомстве с руководством компании.

Однажды мне повезло. Приехавшая из Москвы семья с детьми проявила интерес к моему рассказу о компании, с которой я теперь сотрудничал, и, оказалось, хорошо знала известные ювелирные бренды. Я показал им каталог лучших изделий компании, упомянул имена голливудских звезд и королевских особ — обладателей уникальных украшений от Harry Winston. Однако дальше разговоров дело не пошло, хотя расстались мы почти друзьями. Только через полгода они позвонили мне и попросили вылететь в Лос-Анджелес, чтобы помочь в одном деликатном деле, связанном с украшениями.

Так я привел в компанию своих первых настоящих клиентов, которые стали преданными покупателями изделий от Harry Winston в последующие несколько лет и оставили там не один миллион долларов. Я же заработал свои проценты и укрепил свою репутацию.

Все больше интереса я проявлял к ювелирному делу. В свободное время, которого было не так много, делал наброски дизайнов колец и серег, надеясь, что когда-нибудь воплощу их в реальность. Большую часть времени занимала работа с туристами и поиск новых клиентов.

Однажды позвонил Рональд Уинстон, с которым мы лишь пару раз общались по телефону, и сообщил, что собирается на несколько дней прилететь на Гавайи и хотел бы со мной встретиться. Я очень этому обрадовался и стал планировать нашу встречу. На своей машине я встретил его в аэропорту, отвез в гостиницу, а на следующий день повозил по острову, показывая свои любимые места. Все это время мы общались друг с другом, и я многое узнал об этом удивительном человеке.

Рональд несколько лет прожил в Японии и хорошо знал японскую культуру, был автором нескольких книг. Однако основным увлечением для него была геология и геммология. Он часами мог говорить о минералах, драгоценных камнях и их добыче. Ювелирное искусство ему, конечно, тоже было не чуждо. Я пригласил его к себе домой. Благодаря нашим совместным усилиям с Леви и его увлечением гараж-сейлами, наша квартира выглядела весьма презентабельно. Мы сидели на красивом балконе с видом на океан, пили виски и разговаривали о жизни. Я осмелился показать ему свои зарисовки ювелирных изделий и продемонстрировал кольцо с довольно крупной жемчужиной с нежно розоватым оттенком в оригинальной оправе, которую придумал сам и в дальнейшем активно использовал в своих дизайнах с жемчугом и аквамарином, назвав ее «морские водоросли». Рональд с неподдельным интересом рассматривал мои рисунки и долго держал в руках кольцо с жемчужиной. Немного помолчав, он добавил, что я должен обязательно попробовать себя в качестве дизайнера, и добавил, что у меня определенно есть талант. Я был очень взволнован словами такого замечательного и авторитетного человека, как Рональд Уинстон. Мы приятно провели время, а на прощание он сказал, что будет с нетерпением ждать появления моей первой ювелирной коллекции.

Эта встреча в буквальном смысле перевернула мою жизнь. Я почувствовал, что у меня выросли крылья и понял, наконец, что в душе всегда хотел заниматься ювелирным дизайном. Слова Рональда Уинстона подтолкнули меня к работе над собственной ювелирной коллекцией на основе своих рисунков, фантазий и эстетических предпочтений.

Небольшие средства для начала работы у меня к тому времени уже были.

Я серьезно увлекся дизайном. Прочитал несколько дельных книг, советовался со знакомыми ювелирами. Один из них держал небольшой ломбард в Гонолулу и посоветовал мне купить у него лом золота, чтобы использовать его для заказов своих изделий. Я так и поступил, хотя заказывать свои изделия не спешил, потому что понимал, что затраты будут огромные, а где и как продавать будущие изделия, я толком не знал.

Теперь я не только с любопытством, но и с профессиональным интересом разглядывал изделия в бутиках, обращая внимание на детали, которые меня раньше не интересовали. К тому же, держа в руках изделия высочайшего класса от Harry Winston, я стал хорошо разбираться в мастерстве ювелира и качестве изделия. Для себя я решил, что по качеству исполнения и продуманности дизайна мои изделия должны быть не хуже изделий компании, с которой я успешно сотрудничал. Дома я часами сидел над эскизами изделий, постоянно что-то переделывал, был очень критичен по отношению к своему творчеству и боялся разочаровать Рональда Уинстона. Но целиком посвятить себя творчеству я пока не мог и продолжал заниматься туристическим бизнесом.

После получения вида на жительство у меня появилась возможность выезжать из США. Я очень долго ждал этого момента, хотел приехать в Москву, чтобы увидеть родных и друзей, посмотреть, как изменилась моя страна за долгое время моего отсутствия. К тому же я мог совместить свою частную поездку с поиском клиентов для Harry Winston.

Я готовился к поездке, покупал подарки своим близким, и, наконец, этот момент настал.

За семь лет, которые я провел в США, моя родина действительно изменилась. Меня поразило огромное количество наружной рекламы на улицах Москвы, большое количество машин иностранного производства, обилие импортных товаров на прилавках магазинов и бесчисленных ларьков. Москва напоминала огромный рынок, где все что-то продавали.

Я буквально испытал шок, увидев в метро молодых девиц и парней лет пятнадцати, открыто распивающих пиво и не обращавших никакого внимания на остальных пассажиров, которые ногами отталкивали пустые бутылки, раскатывающиеся по вагону метро. В США строжайше запрещено употреблять алкоголь в общественных местах и на улице, а продается он исключительно лицам, достигшим 21 год. Если же продавец сомневается в возрасте покупателя, то просит предъявить документ, удостоверяющий личность и возраст.

Ночная жизнь Москвы тоже оставила неизгладимое впечатление. Количество ресторанов, казино и ночных клубов намного превышало количество таких заведений во многих крупных мегаполисах мира. Удивило и количество пунктов обмена валюты на каждой улице города. Интересно, что названия многих ресторанов, клубов и бутиков были на английском языке. Было заметно, что у довольно многих москвичей появились деньги. Да, действительно, я приехал в другую страну.

Меня очень порадовало то, что семья моей сестры переехала в хорошую просторную квартиру в центре Москвы, и я с удовольствием помог своим родным ее обставить. Моя племянница поступила в университет. Мы все были несказанно рады нашей встрече. Отец в это время уже жил в Германии, куда уехал сразу после смерти мамы. В Москве у меня оставалось несколько дальних родственников и друзей, связанных, в основном, со школьной и институтской жизнью. Я встретился со многими из них, узнал много нового и интересного о московской жизни, познакомился с нужными для бизнеса людьми.

За время существования нашего со Светой турагентства у нас на Гавайях побывали десятки обеспеченных туристов из Москвы, Питера, Владивостока, Хабаровска и других крупных городов России. С некоторыми из них мы активно общались, и они еще не раз прилетали на Гавайи. Я встретился с ними в Москве и просил познакомить меня с интересующими меня лицами. Благодаря своей коммуникабельности и умению ладить с людьми, мне удалось завязать знакомство и с друзьями наших клиентов, одни из которых вскоре стали важными клиентами для Harry Winston, а впоследствии и моими благодарными клиентами.

Пообщавшись со многими в столице, я для себя понял следующее. Ситуация в России сложилась таким образом, что в результате крушения системы и беспорядка, возникшего в стране в девяностые годы одни сделали большие деньги, взяв в госучреждениях кредиты, которые можно было не отдавать, по причине того, что эти организации просто прекратили существование. Другие связались с криминальными структурами, перед которыми открылись огромные перспективы в результате хаоса, царившего в ходе перестройки. Третьи, благодаря хорошим связям с бывшими крупными партийными функционерами, получили хорошие должности в новых перспективных предприятиях. Были еще и те, кто, оказавшись в нужном месте в нужный час, в результате необдуманной приватизации стали владельцами акций крупных сырьевых предприятий и подмяли под себя с помощью силовых ведомств или криминала основные ресурсы страны. Начался передел собственности.

Конец ознакомительного фрагмента.