Заклинательница теней. Книга первая

Мария Данилова

Вилу – практикующая колдунья. По крайней мере, таковой она себя считала, пока ей не представился случай познакомиться с магией поближе. Одно внезапное видение будущего меняет ее размеренную жизнь, и она отправляется на поиски той, за кем гоняется весь магический мир. Она понимала, на что идет, но даже не представляла себе, с чем может столкнуться. Новые друзья и враги, жизненные уроки и неожиданные повороты судьбы. Ее цель далека, но она не собирается сдаваться несмотря ни на что.

Четыре

День становился все лучше и лучше.

Честное слово — я к этому никакого отношения не имела. На втором уроке, как и обещал этот несчастный очкарик, подошла некая Элисон. Казалось бы — подумаешь? Ага, подумаешь тут. Брюнетка. И ведь сидела она и спокойно себе учила уроки. Мне бы как раз к ней подойти, поговорить, завести дружбу. Но не-е-ет.

Оддэт меня достала. Пусть она тысячу раз искупительница, сил моих нет! Мало того, что на перерыве она все время трещала обо всем на свете, чем загрузила мне голову еще сильнее, чем первый урок истории, так она еще и попросила мой мобильный, почту, фэйсбук, аську, твиттер и инстаграмм. Что мне оставалось делать? А что, если это она искупительница? Было бы обидно, если бы я не добавила ее в друзья, а она потом из-за этого отказалась давать мне свою кровь.

То есть, вообще-то звучит довольно забавно. Чувствую себя каким-то вампиром. Но так оно и есть! В общем, она забросала меня всевозможными сообщениями, которые я, ЕСТЕСТВЕННО, не успела прочитать, потому что на перерывах она продолжала трещать, а на уроках, как ни странно, мне приходилось учиться. Я в такой отсталости по сравнению с остальными, честное слово, мне сейчас лучше не отвлекаться, иначе потом будет еще больше проблем и меньше свободного времени.

В общем, радовало только одно: класс, и правда, был забит под завязку и на уроках я благодарно сидела с молчаливым Райаном. Нет, он иногда разговаривал, но это было настолько сравнительно малым, что меня просто убаюкивало. Естественно! После урока же перемена…

Причем, вот что забавно: похоже, не только меня одну доставала Оддэт с ее бесконечным «бла-бла-бла» ни о чем. После третьего урока Оддэт решила, что будет «здорово!» заскочить в библиотеку и взять мне книги. Ага, с пятнадцатиминутными перерывами между уроками это было гениальной идеей. Мало того, что мы опоздали на алгебру, так еще я теперь таскала за собой тонны макулатуры.

Единственный положительный момент — у меня в классе есть очень милый мальчик Дарэн. Завидев меня со всеми этими книжками, выходящую из библиотеки, он бросился помогать мне их нести до самого класса. Вот что странно: вокруг просто десятками ходят крепкие, накаченные парни. Дарэн был маленьким и худеньким, взъерошенным светловолосым парнишкой. В общем, я была ему премного благодарна, потому что он встретился нам еще на выходе из библиотеки, где я уже ощутила весь вес этих многотонных книжек.

Но что меня убило, так это заявление Оддэт.

— Кажется, ты ему нравишься, — шепнула она мне, пока Дарэн почти сгибался под тяжестью всех этих книг, что мне выдали.

Я вытаращилась на нее таким взглядом, как будто она только что сказала, что положила мне в карман солнце. Настоящее.

Да, будет очень весело здесь учиться!

В общем, последний перед обедом урок почти что наступил, как перед самой дверью в класс меня за руку дернула Зои. Оддэт как раз прошла в класс вслед за Дарэном.

— Что случилось? — Нервно спросила я.

Нервно потому, что мы опоздали и теряли последние спасительные секунды, чтобы затесаться среди толпы и не объясняться перед всем классом.

— Перед обедом скажи, что тебе нужно в уборную, — шепнула мне Зои.

— Зачем?

— Я подержу Оддэт в столовой минут пятнадцать, а потом уведу ее «по срочному делу».

Я улыбнулась Зои с такой благодарной улыбкой, что мне даже не надо было ничего говорить.

— Не за что, — хмыкнула она. — Идем.

Ох, Зои! Ты просто спасение цивилизаций! Надо будет потом подарить ей шоколадку за это. Оддэт, и правда, как бесконечно жужжащая пчела, никогда не затыкается!

В общем, мы еще успели зайти в класс до того, как все вновь прибывшие рассядутся. Дарэн уже положил мои книжки на стол и уселся на свое место. А поскольку он сидел сразу за мной, я, прежде всего, улыбнулась ему:

— Спасибо, Дарэн, — поблагодарила я.

Он по-доброму улыбнулся мне в ответ и кивнул.

— Нет проблем, — шепотом сказал он, потому что урок уже начался.

В общем, чем была примечательна алгебра? То есть, кроме бесконечно жужжащего телефона от сообщений Оддэт. Я не люблю опаздывать, особенно в первый день учебы, но, честно говоря, опоздать на алгебру было полезно. Все по той же причине, почему я теперь ненавижу историю.

Наш математик оказался на удивление молод! Нет, конечно, не так, как историк — этот неудачник среднего звена. Но я скажу честно: математики так не выглядят. Высокий — под два метра — даже его костюм не мог скрыть всю мускулатуру. Не то чтобы он был симпатичным, вполне себе такой обыкновенный, просто молод — наверное, до тридцати, не больше — по сравнению с тем же химиком, времен Альберта Эйнштейна.

Вот интересно: такая здоровая академия, все здесь только и говорит о преподавателях вроде нашего химика, но за четыре урока вот уже второй учитель не походит на типичного учителя. В связи с причиной моего приезда сюда, я, конечно же, начала задумываться: не может ли это быть связано с искупительницей? То есть историк наверняка просто неудачник и никаких исключений. Но математик…

— Райан, — наклонилась к своему соседу я.

Он дернулся от неожиданности, и я поняла, что его внимательно-сосредоточенный взгляд на доску был откровенным обманом. Он, как и многие другие мои одноклассники, сейчас витал в облаках.

— А? — Шепотом отозвался Райан.

— Все учителя здесь выглядят так молодо? — Спросила я.

Райан сначала задумался. Похоже, он ушел в своих мыслях очень далеко от урока алгебры.

— Да я как-то не замечал, — пожал плечами он.

— Ну, смотри, — я придвинулась к нему чуть ближе, — историк вообще тянет на нашего ровесника. — Райан, видимо, представил историка и ухмыльнулся. Полагаю, это было согласие. Хотя, судя по его взгляду «ух ты!», раньше он об этом никогда не задумывался. — А этот математик, мега качок… Как давно он здесь?

Райан присмотрелся к нашему математику и сморщился.

— На качка он не тянет, — покачал головой он.

— Ну ладно, может, и не тянет… — Райан как-то странно глянул на свои бицепсы и робко сложил руки на груди, — я имею в виду, среди математиков.

Райан прыснул, и учитель обратил на это свое внимание. Притворившись, что мы внимательно следим за развитием событий на доске, мы с серьезными лицами уставились на последние каракули, которые математик написал. Он подождал пару мгновений, а затем продолжил.

— Ну не знаю, как на счет других математиков, — зашептал Райан, — но предыдущий был древнее древности.

Райан похихикал, я заинтересовалась. Хотя мне было уже вполне достаточно того, что этот здесь был заменой. Интересно.

— Что было с предыдущим? — Спросила я.

Конечно, можно было бы и не спрашивать, но я должна была придерживаться плана «дружи со всеми на всякий случай». Здесь кто угодно мог оказаться кем угодно. И я начинаю думать, что среди охотников за искупительницей я лишь заняла некоторый порядковый номер.

— Да он вообще был комиком, — Райан оживился, впервые при мне улыбнулся и стал увлечено рассказывать, — у него были страшно дурацкие очки, и торчали только три верхних зуба, из-за чего вся его речь была похожа на борьбу с утренней кашей.

Я, как можно тише, прыснула. Райан чуть в голос не расхохотался.

— Но вообще мистер Берд был не плохим, — стал вспоминать дальше Райан. — Он всегда ставил нам хорошие оценки, даже, если мы ничего не знали. Он нам нравился, просто был смешным. И сам смеялся иногда над собой. Блин, жалко, что он ушел!

— А куда он ушел? — Спросила я.

— На пенсию, — ответил Райан. — Ему ж было уже семьдесят!

— То есть новенький с этого года здесь, — подвела итог я.

— Ага. И, честное слово, мистер Берд хотя бы не мог выговаривать половину слов, а у этого… — он ткнул ручкой на математика, — какое оправдание?

Я медленно улыбнулась, Райан порадовался удачной шутке.

Да, мне как-то это все меньше и меньше нравится. Этот новый математик уж очень подозрителен. Хотя, если забыть об искупительнице, то можно сказать, эта история вполне правдоподобна. То есть — семьдесят лет! Не удивительно, что он не решил остаться здесь еще на один год.

В общем, четвертый урок все-таки закончился, и я собралась действовать по плану. То есть Дарэн снова вызвался помогать мне с книжками. Ах, Дарэн! Я была ему так благодарна. Потому что пять шагов, что я тащила эти книжки в библиотеке до двери, показались мне непосильной вечностью!

— Вилу! — Подбежала ко мне Оддэт. — Идем скорей, я покажу тебе столовую!

— Я… — глянула на Дарэна, — сначала загляну в свою комнату, оставлю там книжки.

Зои, стоявшая чуть позади Оддэт, вытаращилась на меня, привлекая к себе внимание и часто-часто замотала головой.

— Отлично! Мы сходим с тобой!.. — Обрадовалась Оддэт, и я поняла, почему Зои запротестовала.

— Но сначала я загляну в уборную, — выпалила я. — Вы идите на обед, я скоро подойду.

Я быстро улыбнулась, Оддэт глянула сначала на Дарэна, потом обернулась на Зои.

— Хорошо, — согласилась она. — Подходи, мы займем тебе место!

Зои многозначительно кивнула мне, словно напоминая — придерживаемся плана — и последовала за Оддэт. Почти все уже вышли из класса, как внезапно математик подал голос.

— Дарэн! — Позвал он.

Бедный мальчик, ему пришлось вернуться со всеми моими многотонными книжками обратно в класс.

— Да? — Развернулся боком он.

— Я проверил твою контрольную, — сообщил он. — Подойди ко мне, нужно обсудить твою оценку.

— А… — Дарэн немного растерялся с книжками в руках.

Что ж, по крайней мере, без Оддэт.

Я шагнула к Дарэну и забрала у него книжки.

— Все в порядке, Дарэн, спасибо за помощь! — Улыбнулась я.

— Ты в столовой подожди, хорошо? Я после обеда тебе их занесу в общежитие! — Пообещал Дарэн.

— Спасибо!

Какой хороший мальчик! Честное слово, таких бы побольше. Но не важно, мне все равно тащить эти книжки до туалета. Ну, а вдруг Оддэт приспичит мне что-нибудь срочно сказать? Еще зайдет. Так хоть я, и правда, буду там. В общем, я тащилась с этими книжками до уборной. Никого здесь не было в это время, все были на обеде. Я водрузила книжки на столик с раковиной и выдохнула. Буквально через минуту Зои прислала мне сообщение: «Путь свободен, иди обедай!».

И я пошла.

Честно признаться, я была благодарна Зои по двум причинам: первая это, конечно же, избавление от Оддэт. Ну, а вторая — все еще основная. Мне нужно было понаблюдать за учениками, а где, как не в столовой, где скапливаются в основном все студенты, будет лучше всего это сделать? У меня будет уникальный шанс!..

И если бы этот шанс давался мне каждый день, и не приходилось бы терпеть Оддэт, я была бы еще более благодарна судьбе.

В общем, я дошла до столовой, какие-то девчонки подержали мне дверь. Столовая была огромная! Естественно, в условиях такого количества народа. Причем, что было обворожительно прекрасно — все сидели кучками за большими столами. А тот замечательный одинокий маленький столик в углу столовой словно дожидался именно меня.

Пока проходила мимо учеников, споткнулась о чей-то стул и чуть не свалилась со всеми этими книжками. Все бы было неплохо, я ничего не подвернула, книжки не упали, только слегка поехали, но я успела их поймать. Правда, когда они поехали, с них столько пыли посыпалось. Я зажмурилась и попыталась сдуть пыль. Но это было довольно трудно сделать со всеми этими книгами в руках, и я вполне естественно собралась чихнуть. Глаза заслезились, я стала замедлять шаг…

И тут, когда я уже почти чихнула, кто-то ударяет меня по руке, я выпускаю все свои книжки, и они падают частью на близстоящий стол — к счастью, уже освободившийся — а частью на пол. Чих не получился, зато глаза заслезились так жутко, что даже слезы полились. Сосредоточившись на первоочередном — на чихе, я не сразу переключила внимание на книжки и виновника аварии.

Ладно, чих не получился, фиг с ним. Теперь о другом. А чего это в столовой так тихо? Я медленно оглядываюсь и понимаю, что вся — ВСЯ — столовая смотрит сейчас на меня и не двигается. Ой, елки! И тут до меня доходит. Я, стою с рассыпанными книжками, а тот парень — я его вычислила по осуждающим взглядам а-ля «ты вообще враг народа номер один!» — пытается куда-то пройти, причем совершенно не обращает внимания на содеянное.

И ладно бы только это. Я же тут стою совершенно зареванная. Елки зеленые! Все видят, что я плачу?! Я постаралась как можно незаметнее стереть слезы со своего лица, но получилось неблестяще, похоже, я только больше распалила обстановку. Потому что следующее, что произошло, повергло меня в шок.

Внезапно из толпы обалдевших зевак — я не знаю, чего они все замерли — выскакивает какой-то парень (я его сначала только боковым зрением успела заметить), одним широким шагом оказывается рядом с этим «врагом народа», хватает его за шкирку и грубо одергивает его назад.

— Ты что наделал, кретин?! — Угрожающе встряхивает моего обидчика этот парень.

Обидчик взглядом «моя жизнь кончилась, прощай белый свет» сначала с испугом смотрит на моего защитника, а потом как будто только сейчас замечает то, что, собственно, по его вине произошло. Надо было видеть его глаза: «Я только что обрушил на землю небо!». Он рванулся к моим книжкам и молниеносно все собрал, сложив на краешке стола. А потом, чтобы не быть уничтоженным осуждающими взглядами, выскочил из столовой, как пробка из бутылки.

Это все произошло так быстро, что я только сейчас потихоньку дошла до того, что мой защитник меня, собственно, защитил. Медленно повернувшись влево — именно там сейчас в двух шагах стоял мой защитник — я посмотрела на него. О! Моя. Челюсть. Его глаза, его губы, его прическа…. Мое сердце екнуло и шлепнулось в обморок. В желудке растеклось искрящееся тепло и внезапно — очень замедленная реакция, надо сказать — я поняла, что он, этот… мысли, родитесь уже!

— Спасибо, — в рамках случившегося и обеденного времени моего мозга, только и смогла выдавить я.

Мне ужасно хотелось сказать что-нибудь еще, но вообще ничего на ум больше не шло. Глупо, я понимаю, но в тот момент я думала об этом еще меньше.

Он был таким симпатичным! Его каштановые густые волосы небрежными прядями ниспадали ему на глаза. Его глаза… цвета молочного шоколада, я просто впилась в них взглядом и не могла перестать смотреть в них.

То ли это время замедлилось, то ли он тоже слегка притормаживал, но ответил он мне не сразу.

— Пожалуйста, — сглотнул он.

И внезапно его взгляд стал немного рассеянным, и он показался мне каким-то смутившимся, как будто он слегка растерялся…. И тут до меня дошло, что вся столовая все еще смотрит только на нас.

Я громко ахнула — громко, потому, что убийственно мертвенная тишина к этому располагала — с испугу схватилась за книжки и уже собиралась продолжить путь к тому самому столику…

А, может, позвать его сесть со мной? Я обернулась, и… столовая медленно ожила. Но моего защитника и след простыл. Как он так быстро убежал? То есть… черт, нужно было соображать раньше.

В общем, после этого странного события я все-таки уселась за тот самый столик в углу и принялась разглядывать присутствующих. Нужно было искать искупительницу, но я только и делала, что искала глазами этого парня. Черт, это не профессионально! Нужно искать искупительницу!

Интересно, почему он пришел мне на помощь? Это потому, что я рыдала как последняя сопля? Нет, я вообще практически не плачу, особенно на публике. Просто оправдаться у меня не было времени. Да и что это за оправдание? «Я чуть не чихнула из-за пыли». Гениально! Лучше рыдать из-за того, что этот псих рассыпал все мои книжки. Может и не плохо, что появился этот парень и спас положение.

Ладно, он куда-то делся, значит, ему не очень-то и хотелось со мной сидеть. Хотя я его и не успела пригласить для этого, чтобы так утверждать…. Не важно! Просто нужно отвлечься. Да, было бы не плохо, особенно теперь. Привлечь к себе всеобщее внимание — это отличный способ не выделяться из толпы!

В общем, я набрала номер Оли. У меня все равно был гениальный вопрос, который я так и не задала.

— Да, — прохрипел в трубку Оли.

— Привет, провидец, — бросила я. — Как продвигается?

— Я готовлюсь к сегодняшнему вечеру, — ответил Оли.

— У нас три часа разницы, я думала, ты уже все посмотрел.

— Я… — Оли как-то странно разговаривал, — нет еще. Чуть позже.

— Оли, что случилось?

— Ничего, — буркнул в трубку он.

Я скривилась.

— Последний раз, когда ты бурчал себе под нос, твой сосед чуть не прыгнул с крыши, — вспомнила я. — Что происходит?

Оли вздохнул. Раза четыре. И только потом решил признаться.

— Сегодня утром у меня было видение, — рассказал он.

— Только не говори мне, что перепутал и искупительница находится на другом конце света!

Я, конечно, не кричала, но мое уединение и почти заканчивающийся обед позволяли мне разговаривать практически без опасений, что кто-нибудь меня услышит.

— Нет, это не о ней, — снова вздохнул Оли.

— Уже не плохо, — заметила я. — Тогда что?

— Видение было обо мне.

Тут уж я замолчала. Ничего хорошего в этом видении точно не было. Но вот спрашивать, что именно… нет, мне точно не хотелось это знать. С другой стороны, разве я могла просто закрыть на это глаза?

— Что ты видел, Оли?

— Визит.

Когда он видел плохие видения, он рассказывал о них очень мало.

— Какого рода? Кто к тебе пришел?

— Дьяволица.

— Кто? — Мои брови полезли наверх.

— Я не знаю, как она нашла меня! — Воскликнул Оли. — Но она… она…

— Она причинила тебе вред, Оли?

— Ну…, было больно…, но не смертельно.

— Может, тебе стоит приехать сюда?

— Нет! — Воскликнул он. — Это исключено!

— Тогда переехать, — быстро парировала я. — Помнишь? Если меняешь свое видение, оно не всегда осуществляется.

Это была чистая правда.

У Оли уже было видение однажды, когда ему привиделось, будто все его цветы в горшках разобьются об асфальт. Понимаю, по событийности не соизмеримо, но суть передает вполне. В общем, Оли переставил свои горшки в другое место, и они до сих пор стоят себе преспокойно. Правда, подоконник ему все-таки пришлось менять. Он потом сам по себе обрушился.

— Может быть, ты и права… — все равно почему-то не успокоился Оли.

— Тебя ведь не это беспокоит, так ведь? — Догадалась я.

— Да, — согласился он и снова вздохнул. — То, зачем она приходила.

— Только не говори мне… — тут же догадалась я.

— Да, ты верно подумала. Она приходила за информацией. Ее цель — искупительница.