Мой худший друг

Мария Высоцкая, 2022

Тим – кошмар ее детства. Сын друзей родителей. Гадкий, наглый. Без тормозов. Арина – домашняя девочка отличница. Переведенная в школу-интернат для детей богатых родителей. Он пообещал превратить ее жизнь в ад, и он сдержит свое слово. Несмотря на то, что эта худшая дружба обернется самой сильной и именно поэтому, такой болезненной любовью.

Глава 3

Тим

— Давайте, Азарин, покажите ваш ум, а не только умение болтать без умолку.

Кость, а если точнее, Зверева Анна Константиновна, уже поперек горла. С самого утра, в самый же первый день вынести мозг. Умеет. Любит. Практикует.

— Так как-то, — кладу маркер и сразу же выискиваю Громову. Сидит, пялится в тетрадку, святая простота. Надо было ее под лестницей придушить, чтобы не мучилась и язык за зубами держала. Если Кость опять надумает звонить отцу, дома на выходных точно лучше не появляться.

— Ну, это твердая двойка, Азарин, растешь.

— А вы как думали? Прогресс за каникулы.

Наши орангутанги начинают ржать, а я держусь лишь за одну мысль: побыстрее вернуться на свое место, чтобы… Чтобы что? Не буду же я эту бестолочь перед всем классом прессовать?

— Садитесь. Очень бы хотелось увидеть вашего отца.

— А он, Анна Константиновна, занят, дела, знаете ли.

— Надеюсь, что он найдет время ко мне заглянуть.

— Я передам.

— Что вы, Тимофей? Я позвоню ему сама. В прошлый раз он оставил мне свой личный номер, чтобы я могла связаться с ним без вашей помощи.

— Какой же он… гуманный человек, Анна Константиновна. Могу садиться?

— Не задерживаю. Так, кто-нибудь все-таки решит эту теорему?

Лизка снова тянет руку. Говорил же, сразу ее надо спрашивать.

Падаю на свой стул, вытягиваю ноги и упираюсь ладонью в поверхность парты. Громова сидит в соседнем ряду, на парту дальше. Мы практически по диагонали.

Бросаю в нее карандаш, но реакции ноль.

— Ты ее знаешь? — зудит над ухом. Это Дюша, и ему не терпится поговорить. Особенно после того, как Ариша меня сдала, еще не успев толком войти в класс.

— Ага, дочка папенькиного друга. Заучка обыкновенная. Очков для антуража не хватает.

— Хорошая, я б с ней замутил.

— Губу закатай.

— А что, у самого планы?

— Если только после смерти. Обижать ее могу только я, Королев. На лбу себе красным маркером так и напиши. Я теперь личный секьюрити… Дома мне примерно так и сказали.

— А я без плохих намерений, ты же знаешь. Предлагаю только сильную и чистую любовь.

— Давай ты как-нибудь сам на сам, а?

— Хамишь, Азарин.

— Я дико вежлив. Может, свалим после этого урока, а? Спать охота.

— Не знаю, а че делать будем?

— Без понятия.

— А ты на тачке?

— Ага, конечно. Наш всемогущий с раннего утра на весь дом орал. Ключи отобрал. Сам подарил, сам раздарил — называется.

— Попадос…

— Еще какой, — вздыхаю, цепляя спину Громовой взглядом. Кажется, за эти минуты она и правда ни разу не пошевелилась.

— А может, в зал?

— А гиббон нас не сдаст?

— Подмажем чем-нибудь, ты же знаешь, он дядька сговорчивый.

В зал, так в зал. Физрук у нас и правда понимающий. Только внешне действительно похож на обезьяну. Руки длинные, башка маленькая, глаза вечно выпученные, в темноте увидишь, считай, на ужасы сходил. Плюс за мужество, если не обделался.

— Вариант. Даниса пни там, он с нами или нет?

Королев набирает сообщение как раз в момент звонка.

— А вот сами ща и спросим, — засовывает телефон в карман.

Я прекрасно вижу, как Дюша пялится на Громову, которая очень быстро собирает свои шмотки и уходит из класса. Правда, прежде чем сбежать, влетает в идущего к нам Кайсарова. Еще один заучка с первой парты, только свой.

— Прости, — бормочет Ариша и выскальзывает за дверь.

Кайсаров улыбается и даже делает шаг в сторону, чтобы ее пропустить. Джентльмен, блин.

— Мы сваливаем, ты с нами? — закидываю рюкзак на плечо.

— Куда?

— В зал, наверное. Чет в первый день учеба вообще не идет.

— Я воздержусь.

Королев закатывает глаза и запрыгивает задом на подоконник.

— Блин, у тебя батя — криминальный авторитет, ты в кого такой валенок, Кайсаров?

Данис ухмыляется, упираясь ладонью в Дюшино плечо, а потом этой же рукой легонько гладит его по голове, как какую-то тупую дворняжку.

— Андрюша, ты так сильно мозги не напрягай, не уверен, что они выдержат такую бурную мыслительную деятельность, как сопоставление меня и того, чем занимается мой отец.

— Че?

— Короче, — вмешиваюсь в этот обмен любезностями, — не идешь, значит?

— Ты же слышал.

— Принял. Мы тогда вдвоем.

— Тим?

— А?

— Ты когда успел ее так запугать? Новенькую.

Что я люблю в Кайсарове, так это то, что, в отличие от Королева, он смышленый малый. У Дюши, конечно, с этим проблемы колоссальные.

— Я всегда думал, что ты по моей Катьке сохнешь. А теперь оказывается, на Громову засматриваешься.

Перевожу стрелки, тупо чтобы не отвечать на его вопрос. Размусоливать эту тему не вижу смысла, а говорить о том, почему я так делаю, — подавно.

— Не издевайся над девчонкой, — Данис улыбается и, развернувшись, идет в направлении класса, где будет следующий урок.

— Я давай без тебя разберусь, а?!

В ответ слышу лишь смешок.

Бесит!

Но настоящее бешенство я ловлю на ужине, когда вижу Громову за одним столом с Кайсаровым. Они мило разговаривают, улыбаются. Правда, до момента, пока раскрасневшаяся от смеха Ариша не замечает меня.

Кайсаров это ее изменение мгновенно улавливает и бросает взгляд на вход. Ровно туда, где мы с Королевым и зависли. Точнее, я один завис. Андрюша уже двинул за подносом.

Киваю Данису, и в ответ он вытягивает руку, подзывая меня к ним за стол. В эту прекрасную идиллию, чтоб ее…

— Всем приятного аппетита, — выдергиваю стул из-под стола с громким, мерзким звуком, будто веду вилкой по стеклу.

Данис кивает, а вот Громова вскидывает взгляд. Правда, смотрит при этом на Кайсарова. Делает вид, что моего появления даже не заметила, потому что продолжает ему что-то рассказывать. Ведь до этого они о чем-то весело болтали.

–…так что мое решение более быстрое.

Конечно, что еще могут обсуждать двое заучек.

— Но не всем подойдет.

— Согласна, Азарин вот и самое простое тригонометрическое уравнение сегодня не решил. Да?

И вот теперь смотрит на меня, причем с насмешкой. Знакомство с Даником на пользу ей явно не пошло. Хотя это же Ариша, и доходит до нее туго. Она до сих пор не поняла, что Кайсаров мой друг, а не враг.

— Я сейчас.

Данису звонят. Он встает из-за стола и выходит в коридор.

— И когда мы стали такими смелыми? — цепляюсь носком кроссовка за ножку ее стула, занятия закончились, поэтому с формой можно распрощаться, и дергаю на себя.

Громова ойкает и уже через пару секунд оказывается рядом со мной. Хорошо, что столы круглые.

— Хочешь, я открою тебе маленький секрет? — подаюсь к ней, и Арина сразу прилипает к спинке стула. Ожидаемо. — Он с тобой общается исключительно по Катькиной просьбе.

Она продолжает нагло улыбаться. Верить в себя, Арина, в твоей ситуации большая ошибка.

— С чего вдруг Кате кого-то просить со мной общаться? — картинно закатывает глаза.

— Потому что ты зажатая, пресная ботаничка, которую забьют тут в первый же день. Твои предки попросили нас тебя оберегать. Катька заболела. Кайсаров за ней второй год таскается и выполнит все, о чем она его попросит. Так что, если бы не Дан, ты сидела бы здесь одна.

Громова поджимает губы. Анализирует. Пытается не верить, но червяк сомнения уже завелся в ее умненькой голове. Время идет на секунды. Зрачки расширяются. Вижу, как окаменели ее плечи. Взгляд потух. Вызова там больше нет, скорее разочарование.

— Хорошая попытка, — выдавливает улыбку, — я почти тебе поверила. В следующий раз приложи чуть больше усилий.

Конечно, не поверила, именно поэтому вцепилась в край стола до побелевших пальцев и улыбаешься так, что скоро кожа на щеках потрескается. Не верю, Громова. За артистизм двойка. С натяжкой.

— Ты можешь думать что хочешь. Главное — помалкивай и не высовывайся.

— Иначе что?

Арина подается вперед. Наши взгляды сталкиваются. Чувствую запах ее духов и неосознанно рассматриваю лицо. Курносый маленький нос, большие круглые глаза в обрамлении пушистых темных ресниц. Открытые, честные, светлые, как и положено правильной девочке. Две светло-серые льдинки, которые готовы стереть меня в порошок.

Она тоже успела переодеться. Распустить свои светлые, немного вьющиеся волосы, а вместо строгой формы из брюк и пиджака надеть вязаное бледно-голубое платье длиной чуть выше колена. Сейчас она сидит, поэтому подол подтянулся вверх, оголяя ноги под темным капроном почти до середины бедра.

В горле становится сухо. Громова продолжает прожигать меня своими глазищами, а я понимаю, что не могу пошевелиться. Пауза затянулась и стала практически мхатовской. Нужно что-то с этим делать, срочно что-то делать.

Но я продолжаю молча на нее таращиться.

Ариша скользит рукой по столу, и я инстинктивно накрываю ее своей ладонью, читая в серых льдинках недоумение, смешанное с волнением.

Черт!

— Узнаешь, — отдергиваю руку. — И не забудь запереть комнату не только на ключ, но и на защелку. Всякое может произойти.

— Это угроза?

Ее вопрос звучит глухо и абсолютно без вызова. Она сейчас потеряна не меньше моего, и если я успел собраться за эти секунды, то она все еще в раздрае.

— Дружеский совет.

— У вас все нормально? — голос Даниса застает врасплох.

Откидываюсь на спинку стула, удостаивая его лишь кивком головы.

— Вы в хоккей играть пойдете? — голосит подоспевший Королев.

— Иду, — перевожу взгляд с Громовой на него.

— Дан?

— Воздержусь. Арин, ты идешь?

Кайсаров расплывается в улыбке, на которую Громова отвечает легким кивком и поднимается из-за стола. Теперь она явно не так рада его предложению. Ну что ж, я просто хотел, чтобы она знала правду, которую мне рассказала Катька, пока мы болтались с Дюшей в спортзале.

Катрин первая написала, что попросила Даниса приглядеть за Аришей. Возможно, я показал Громовой это немного под другим углом, но ей полезно. Пусть встряхнется.

Или она думала, что кто-то здесь упадет ей в ноги? Как этот ее Антошка?

— Ты есть не будешь?

Королев наяривает вилкой жульен, а меня тошнит от одной мысли о еде.

— Воздержусь, — копирую недавний ответ Кайсарова и поднимаюсь из-за стола. — Жду тебя в раздевалке.

На хоккейной площадке, которую каждую зиму заливают на уличном футбольном поле, поочередно загораются прожекторы. Девчонки уместились на первом ряду трибуны. Суток не прошло, а Янка уже успела настроить всех девок в классе против Громовой, поэтому они сбились кружком и демонстративно отползли в сторону, когда Ариша села на скамейку выше, прямо над ними.

Катьки нет, чтобы разогнать эту шайку, а Громова новенькая, которая в первый же день дала понять, что если не знает меня, то готова вступить в открытый конфликт. Обратить на себя внимание. Ну и с подачи моей неумной сестры все видели, как Кайсаров с Аришей нянчился, а на него, между прочим, виды тоже у многих имеются, даже несмотря на то, что кроме Катрин он женский пол здесь вообще не замечает.

Так что одним своим появлением Громова нажила себе полкласса врагов.

Королев дает мне пас, который я с успехом пропускаю, засмотревшись на Аришу, сидящую с телефоном в руках и активно что-то в нем печатающую.

— Тим!

— Все, все. Щас соберусь.

— Они нас так всухую сделают.

Девки из параллели взвизгивают, потому что их пацаны ведут, и если обычно это вызывает прилив адреналина и злости, то сегодня мне больше интересно, кому написывает Громова. Неужели до сих пор со своим Антошкой?

Как итог мы и правда проигрываем почти всухую.

Стягиваю перчатки и откатываюсь к трибуне. Янка, увидев меня, оживает, начиная телодвижение навстречу.

Вскидываю взгляд на Громову, которая собирается уходить, и, ускорившись, успеваю схватить ее за руку через открытую зону отбойника.

— Я же говорил, — подмигиваю ей. — Одна, — развожу руки в стороны и с улыбкой откатываюсь назад.

Ариша злобно наблюдает за тем, как я еду в направлении выхода задом, и, накинув на голову капюшон, торопливо идет в корпус.

Улыбка на моей роже становится еще шире.

А уже перед отбоем весь жилой корпус вздрагивает от громкого крика Громовой. Кто-то подкинул ей на кровать дохлую крысу.