Любовь после развода

Мария Высоцкая (2024)

Алина ловит мужа на измене. За четыре года брака было всякое — ссоры, притирка, мелкие неурядицы, скандалы со свекровью и, конечно, любовь. Любовь, о которой ее муж говорит до сих пор, а все свои измены называет «незначительными интрижками», мечтает о совместном ребенке и, конечно, всеми силами пытается вернуть утерянное доверие жены.Алине некуда идти, и кажется, что проще всего закрыть глаза на происходящее. Смириться. Попробовать простить. Но всё меняется, когда в ее жизни появляется знакомый — незнакомец из прошлого, а с мужа до конца слетает маска любящего мужчины.Это история девушки, которая оказалась практически в безвыходной ситуации, но нашла в себе силы, чтобы стать счастливой.

Глава 3

— Ты изменяешь мне, Лёш. Изменяешь! Понимаешь?

— Она ничего не значит. Люблю-то я тебя. Детей хочу от тебя. Давай не будем устраивать скандал и спокойно поговорим обо всем дома. Уверен, что мы сможем найти выход из этой ситуации. Она ничего не значит. Так, интрижка. С кем не бывает, Алин?

— Со мной, Лёш, не бывает. Я не имею интрижек с другими мужиками.

Муж скрипит зубами. Упирается ладонями в поверхность стола и выпрямляет спину.

— И я очень ценю тебя за это, — одаривает улыбкой. — Но ты тоже не идеальна, поэтому будь добра вести себя…

Конечно, и он, и его маменька считают, что подобрали меня на помойке, отмыли, выкормили…

— Пошел ты!

Выпрямляюсь и на шатких ногах выползаю из ресторана. Муж идет следом, но я отпихиваю его сразу, как оказываюсь на улице. Пусть даже не смеет больше ко мне прикасаться. Никогда.

— Не трогай! — ору так, что люди начинают оглядываться. Знаю, что ему не понравится, он терпеть не может делать что-то на публику. Вечно создает эту гадкую картинку убогой идиллии. Со дня нашей свадьбы я живу в этой «идиллии».

— Замолчи, — толкает меня в сторону, чуть дальше центрального входа, — хватит устраивать представления.

— Пошел ты. Я подаю на развод, Лёш. Это конец.

— Советую хорошо подумать, — до боли стискивает мое запястье.

— Иначе что? — шиплю на него сквозь зубы.

— Не забывай, из какой дыры я тебя вытащил, родная. О разводе можешь забыть. В конце концов, ты столько лет делала вид, что ничего не замечаешь, продолжай в том же духе.

— Что? Несколько лет? Ты… Мне… Как же я тебя ненавижу. Урод. Какой же ты урод!

Вырываю руку из его захвата и бегу прочь. Не знаю, сколько еще метров я преодолеваю, прежде чем остановиться. Перевести дыхание и осесть на холодную землю с громкими всхлипами.

Сдавливаю пальцами виски, слегка раскачиваясь из стороны в сторону. Что мне теперь делать?

Домой я не могу пойти, не сегодня точно. Там Вера Кирилловна… И я почему-то уверена, что она в курсе похождений сына. И возможно, даже покрывала его все это время. Ведь бедному мальчику так не повезло с женой!

Шмыгаю носом, вылавливая в кармане смартфон, и перебегаю дорогу, игнорируя красный сигнал светофора.

Яркий свет фар встречной машины ослепляет. На инстинктах прикрываю лицо ладонью и готовлюсь к удару. Мне кажется, что уже чувствую боль от столкновения, но почему-то до сих пор продолжаю стоять на ногах.

— Совсем больная? — грубый мужской голос, как ушат ледяной воды.

Приоткрываю сначала один глаз, потом второй. Телефон все еще крепко сжат в руке. Сейчас я даже пальцы разжать не смогу.

— Ты меня слышишь вообще, пришибленная? Какого ты на красный выперлась?

— Я не, — делаю рваный вдох, — я не… Простите. Простите.

Из глаз брызжут слезы. Темная, крупная фигура мужчины возвышается надо мной грозной тенью.

— Дура.

Голос становится ближе. Инстинктивно сжимаюсь. Бросаю взгляд на «тень», а разглядеть не могу. Фары слепят. Ни лица его не вижу, ни во что одет. Просто черная фигура.

Меня трясет. Никак не могу успокоиться. Я только что чуть не отправилась на тот свет. Чертов Ершов, из-за него все. Чтоб он со своей телкой там провалился!

— Ты нормально вообще? — снова голос.

Чувствую, как мужские пальцы сжимаются на моем предплечье, дергаюсь, резко подаваясь в сторону.

— Рефлексы в норме. С дороги хоть отойди.

Киваю и, больше не сопротивляясь, отхожу подальше, все еще ощущая на себе чужие прикосновения.

— Может, тебя в больничку?

— Нет, все в порядке.

— Точно?

— Да, я справлюсь.

— Ладно. Если понадобится помощь, звони. Выглядишь не очень.

Мужчина лезет во внутренний карман пальто и протягивает мне визитку.

Сжимаю карточку закостенелыми пальцами, вчитываясь в имя.

«Максим Шалимов. Частное охранное агентство».

Максим? Шалимов?

Резко вскидываю голову и впервые за все минуты, что он стоит рядом, четко вижу его лицо. Его, конечно же, не узнать, и, возможно, он вообще не тот человек, о котором я думаю. А в свете последних событий уповать на интуицию явно не стоит.

— Макс?

Он прищуривается, очень внимательно осматривая меня с ног до головы. Пристально, как музейный экспонат. Инстинктивно поправляю воротник пальто и торчащие из-под шапки волосы.

— Мы знакомы?

— Возможно, — жму плечами. — Я Алина. Ер… Климова, — растягиваю губы в улыбке. Это так странно, но так здорово — увидеть человека, с которым ты росла в одном дворе.

Точнее, бегала рядом с ним и своим старшим братом, которому я постоянно навязывалась. Тогда мне было восемь, а им по шестнадцать.

— Вот это сюрприз, — выдает с усмешкой.

Макс высокий, короткостриженый, с легкой щетиной на лице и карими глазами.

Всегда на спорте, с отличной фигурой. Кажется, с годами она стала только лучше. Плечи шире, и, судя по расстегнутой куртке и отсутствию живота, пресс у него тоже сохранился.

Мы жили с ним в одном доме. Он вечно дразнил меня малявкой.

Как же давно это было. Сейчас моя жизнь превратилась в какое-то болото. Изменщик муж, долбанутая свекровь и четыре года брака с человеком, который променял семью на одноразовое развлечение.

Тут в любом случае захочешь вернуть себе безмятежность детства.

— Садись в машину. Тебя трясет.

Голос Макса вырывает из воспоминаний.

— Да, — теряюсь, переставляя ноги, ставшие свинцовыми. — Спасибо, — послушно опускаюсь на сиденье.

Шалимов хлопает дверью и огибает капот машины, когда садится за руль, говорит:

— Рассказывай.

— Что рассказывать?

— Куда спешила?

— А, это… На взводе просто. Ужин в ресторане не задался, — усмехаюсь.

— Невкусно кормили?

— Ага, главное блюдо вечера — мой муж и его любовница.

Шалимов хмыкает, но никак не комментирует мои слова. Машину заводит.

— Тебя куда отвезти?

Куда же? Я пятый год живу в Москве. Родных у меня нет. Только Лёшка был…

— Не знаю, — жму плечами. Думаю пару секунд и называю адрес подруги.

— Хорошо.

Шалимов перестраивается в другой ряд и щелкает поворотником, чтобы свернуть направо.

— Как родители? Костян?

— Хорошо. Живут за городом теперь. Мама, папа, Костя с женой и дочкой.

— Ого. Женился, значит.

— Да, три года назад родители продали квартиру и купили дом в деревне. Костик к ним приезжал ремонт делать, познакомился там с Любой, через два месяца поженились.

— Ясно.

— А ты? Как дела вообще?

— Отлично. Контакт мне свой дашь?

— Конечно, — тянусь за телефоном, на что Макс сует мне свой.

— Забей и подпиши. Только чтобы понятно было. Имя. Фамилия.

— Хорошо, — выполняю его просьбу и возвращаю телефон владельцу.

Максим перехватывает мою руку, окольцовывая пальцами запястье.

— У тебя пульс зашкаливает. Выдохни.

— Стресс. Ты меня чуть не убил.

— Ты сама чуть не убилась, — кривит губы и наращивает скорость.

Уже на подъезде к дому Симки Шалимов нарушает повисшее молчание.

— Получается, ты разводишься? — смотрит пристально, а я вижу, как блестят его зрачки.

— Планирую.

— Тогда удачи.

— Спасибо.

Выбираюсь из машины, в которой было так тепло, на холод и покрываюсь мурашками. Пока иду к подъезду, слышу, как Максим уезжает.

Звоню в домофон, но ни через минуту, ни через десять дверь никто так и не открывает. Кажется, стоило сначала позвонить, а не ехать вот так в никуда…