Таёжный стиходром. Рождённое костром

Мария Буркова

Что получится, если осенним вечером задержаться на обсерватории в Саянах и просто подышать горным воздухом, пропитанным запахом лиственниц с гольцов? Что получится, если заночевать на южном берегу Байкала, в ущелье, где растут легендарные эдельвейсы? Что получится, если попасть весной на зацветший альпийский луг над долиной? Ведь, как известно, «астрофизик должен быть поэтом»…

Небо

Попавши на Землю

Ни свой, ни чужой, остановка не наша.

В артерию где-то воткнулась струна.

Пока подождём, по пути пошалашим.

Планета — не сахар, и злая луна.

Звезда-одиночка со странным партнёром,

И люди глухие, и табор теней.

Похоже, застряли, вернёмся не скоро,

Пустыня надежды — и сладь-ка ты с ней.

Ведь трудно быть богом, познавши реальность.

Безверье — твой крест, ибо сектор знаком.

Законы похожи, вот только ментальность

Дурная, и глупость попрёт косяком.

А с ней «сами боги бороться бессильны».

Ах, полноте, кто подчинялся кому?

Сплошная нелепость, а эти настырны

И рады уж свет опрокинуть во тьму.

А свет-то бывает ведь разного цвета.

Любовь — значит знанье, куда им теперь!

И слово останется здесь без ответа.

Ну, что ж, всё не вечно, шмыгнём-ка за дверь.

25

Моя безумная звезда

Опять нырнула глубоко.

Позаметало все года,

И всё, что было нелегко,

Запрессовало под поля.

Которые не чуем без приборов.

И эта грустная земля —

Лишь станция для наших сборов.

MAD FOR LOVE

Люблю тебя сейчас. Не тайно — напоказ

Не после и не до в лучах Твоих сгораю.

Навзрыд или смеясь, но я люблю тебя сейчас,

А в прошлом — не хочу, а в будущем — не знаю.

В. С. Высоцкий

Я тебя всё равно найду,

Хоть за кромкою коротаций.

Запинаю свою звезду,

Лишь бы выдала мне ответ,

Почему без тебя бреду

В вихре пламенных эманаций,

До тебя всё равно дойду,

Даже если погаснет свет.

Я тебя всё равно найду,

Хоть за пыхающим квазаром,

Хоть бы в квантовом дыр бреду,

Хоть за сферой Шварцшильда, да!

Потому что дышали мы

В перекрестье миров недаром,

Потому что за властью Тьмы

Бесконечности ложь всегда.

Я тебя всё равно найду,

Даже к чёрту залезу в домен,

Где галактики все уйдут,

Забирая с собою пыль,

Потому что люблю тебя,

Остальное мне будет «кроме!»,

Пусть сверхновые посветят,

Размотаю «уби нихиль».

Я тебя всё равно найду,

Хоть в фридмановском пенопласте,

Хоть в придурочном Катманду,

Хоть в фрактальных листах n-мер.

ПОТОМУ ЧТО ОДИН БРАСЛЕТ

ДВУМ РУКАМ НЕ РАЗНЯТЬ НА ЧАСТИ,

Сингулярность за толщей лет

Не смутит нас пучиной сфер.

Drago, триптих

Дракон

Я шёл сквозь ночь. И бледной смерти пламя

Лизнуло мне лицо и скрылось без следа.

Лишь вечность зыблется ритмичными волнами.

М. А. Волошин

Я привык по космосу летать.

На планетах как-то тесно было.

Там меня никто не мог достать,

Да и всё прошедшее постыло.

Горькое дыхание звезды

Мне не нужно в темноте глубокой.

Не найти нигде мои следы,

Хоть мотай нейтринным телескопом.

То, что для живых — страшнее тьмы,

Что сжигает их почти мгновенно,

Для меня — как старые холмы,

Где давно погибли чьи-то вены.

Где-то снова взорвалась звезда,

Смерть несёт для кромки коротаций.

Страшная для разума беда

Для меня как смена курса акций.

Время — лишь текучая печаль,

Но печаль чужда моей природе.

Вкруг планет грохочущая сталь

Разве намутит звезде погоду?

Бьётся пульт Галактики с надрывом,

Но не раздражает он меня.

У разумных есть свои активы,

Сами пусть готовят смену дня.

Это их сердца зачем-то плачут,

Суету мгновений берегут.

Ищут вновь любовь или удачу,

Что по разным ценам продают.

Мне давно не надо той забавы,

Надоели прелести игры.

И не важно — ушлый или правый

Даст своё влиянье на миры.

Все миры — сплетенье тьмы и света,

Каждый раз по-новому, смешно.

Был вопрос, остался без ответа,

А теперь подавно всё равно.

Низачем дракону жизнь такая.

Для чего бессмертному смотреть,

Как созданья, жизнями играя,

Что-то вновь пытаются успеть.

Кто они такие, в самом деле?

Что они хотели доказать?

Ишь, опять чего-то там запели,

Так, что космос снова стал дрожать.

Был таким и я, дракон, не спорю.

Я любил в родимой стороне.

Не желать в мирах такого горя,

Что однажды выпало за ней.

Выпало слегка, мирам — хватило,

Разум ли чужой, константный взрыв?

Да какая разница, что было?

Ведь ушло, всё начисто спалив.

Это так бывает во Вселенной,

Хоть те трансформации редки.

Не дождётся скальда, видно, пленный

Терем у брильантовой реки.

Зов

Ты — слёзный свет во тьме железной,

Ты — горький звёздный сок. А я —

Я — помутневшие края зари слепой и бесполезной.

М. А. Волошин

Кто посмел дракона потревожить?

Голос чей в пространство залетел?

Даже энтропию лень умножить

В пустоте растратившихся тел.

В нашей черноте — поля и вихри,

А сквозь них моргает пустота.

Здесь когда-то орфики вознкили,

Да уж не осталось ни черта.

В раззеркалье выплавленных мыслей

Конец ознакомительного фрагмента.