Моя кровь

Марин Вете (2024)

Аду мучают кошмары, которые раз за разом становятся все ярче и реальнее, но встреча с таинственным Марком Баррингтоном меняет ее представление о мире, который, как она думала, знает очень хорошо. Новый знакомый станет для нее не только ключом для дверей ее чувственности, но тем самым единственным, кто расскажет настоящую правду о ее прошлом и настоящем.

Глава 9

В церкви Святого Павла я появилась позднее, чем следовало. Не решившись пройти поближе к алтарю, где сидела миссис Браун, я села на скамейку при входе. Впереди меня сидело достаточно много знакомых умершего. Когда священник дал прощальное слово сестре Шрёдера, мое сердце сжалось. Хоть, я и не знала этого человека, было жаль, что он ушел так рано из жизни. Перед походом на похороны я решила узнать немного о фотографе и поискала информацию о нем в Интернете. Оказалось, что он много путешествовал и подавал надежды в своем деле.

— Я думала, ты не придешь. — Подойдя ко мне уже на улице, сказала начальница, поправляя черный шарф на шее. — Мне пришлось поспрашивать кое-кого, как выглядит Баррингтон, ведь я не нашла ни одного его фото в Интернете.

— Серьезно? — Мне казалось, что в виртуальном мире можно найти все, что угодно.

— Я же говорила — он очень скрытный. — Прокашлявшись, ответила миссис Браун. — Ладно, думаю, если мы будем внимательнее и общительнее, то найдем его. Вдруг, кто-нибудь из этих людей знаком с ним лично. — Почти сразу, сказав это, она подскочила к женщине с маленьким мальчиком и начала вести беседу.

Я решила, что не буду ни с кем разговаривать. Ведь, мне было известно, как выглядит мистер Баррингтон. Оказавшись на самом кладбище, которое находилось позади церкви, я встала поодаль ото всех. Священник, подождав немного тех, кто задержался, начал читать молитвы те, что обычно читают священники на похоронах. К счастью, все прошло тихо и спокойно. После того, как гроб начали опускать в могилу, начальница подошла ко мне с усталым выражением лица и тяжело вздохнув, проговорила:

— Никто не знает, кто это. Да, и моя интуиция подсказывает мне, что здесь его нет. — Она на несколько секунд оглянулась назад, а потом, выпрямившись, продолжила. — Хотя, знаешь, скорее это не интуиция, а просто наметанный глаз на таких богачей, как он.

Я ничего не ответила на ее слова, хотя взгляд, который миссис Браун бросила на меня, ждал поддержки.

— Тебя подвезти?

— Нет, спасибо. — Ответила я, когда мы возвращались к церкви. — Хочу прогуляться.

— Ладно. Тогда, до понедельника, Ада.

Я попрощалась с миссис Браун и почувствовала тягу снова зайти в церковь. Войдя и сев на ту же скамейку, что и некоторое время назад, я закрыла глаза. У меня, и правда, были сложные отношения с Богом и принятием его, как чего-то нужного. Однако я никогда не уверяла никого, что я не верю в него. Порой, когда я была одна, мне казалось, я чувствую его присутствие. Но это был такой мимолетный момент, что чаще, я думала, что это мое воображение и ничто больше.

Наконец, выйдя на улицу спустя пятнадцать минут, я хотела было направиться домой, но непреодолимое желание вернуться на кладбище, заставило меня повернуть за каменный угол церкви. Не зная, как реагировать на свои желания, я сделала глубокий вдох и медленный выдох, а затем пошла в сторону могилы Шрёдера. Идя некоторое время и смотря только себе под ноги, я удивилась тому, кого увидела у могилы.

— Это вы, мисс Вуд. — Не обернувшись, произнес он, будто ждал меня.

— Добрый день, мистер Баррингтон. — Ответила я и поравнялась с ним. — Вас не было на похоронах.

— Но все же я пришел.

— Вы были друзьями с покойным? — Спросила я, притворившись, что не знаю их отношений.

— Нет.

— Извините, за вопрос, — осторожно произнесла я. — Но зачем вы тогда пришли сюда?

— А вы? — Со спокойным и приятным выражением лица спросил мистер Баррингтон.

— Выставка его фотографий должна была проходить в галерее, где я работаю. — Пояснила я.

Он ничего не ответил, лишь кивнул. После этого мы стояли некоторое время в тишине и смотрели на свежую могилу, пока я не почувствовала, как мои ноги начали мерзнуть.

— Вообще, — начала я, поняв, что с каждой минутой мне становится все холоднее. — Моя начальница надеялась вас увидеть.

— Правда? — С улыбкой и, не отрывая взгляд от могилы, ответил мистер Баррингтон.

— Она беспокоится из-за…, портрета, который когда-то украли у вашей семьи.

— Ваша начальница может не волноваться. Я не буду действовать против галереи. То, что уничтожено, уже навсегда утеряно.

— Вы так легко об этом говорите. — Удивилась я, ожидая совсем другой реакции.

— Мисс Вуд, — повернувшись ко мне, произнес мистер Баррингтон со слегка английским акцентом, который я раньше не замечала. — Мне жаль, что прадед мистера Шрёдера когда-то украл портрет моего дяди. Я хотел вернуть его в свою семейную коллекцию и почти сделал это, но, к несчастью, произошел пожар. Виню ли я кого-то в том, что это произошло? Нет, потому как, на мой взгляд, так должно было произойти.

— Вы имеете в виду пожар?

— Да.

— Благодарю вас. — С улыбкой сказала я, но, поняв, что это не совсем уместно, подавила ее. — Но все же, не жаль, что все так получилось.

Теперь к церкви я подошла в компании мистера Баррингтона, от которого веяло вкусным дорогим одеколоном. Его полностью черный костюм сидел на нем, как влитый, а ботинки с квадратными носами были начищены до блеска. Я позавидовала самой себе, что иду рядом с таким привлекательным и утонченным мужчиной.

— Где вы живете? — Вдруг спросил он.

— Недалеко отсюда.

— Давайте, я вас подвезу. Скоро начнется дождь.

Взглянув на небо, я поморщила нос, а затем сама не ожидая от себя, согласилась на его предложение. На парковке мистер Баррингтон достал брелок с ключами и нажал на кнопку. Фары черного BMW блеснули, и мы направились в сторону автомобиля.

— Подождите, — сказал мистер Баррингтон и, когда я хотела открыть дверь с пассажирской стороны, прикоснулся к ручке и легким движением открыл дверь.

— Спасибо. — Почувствовав себя почему-то неловко, произнесла я, сев в чистый салон.

Дождь начался почти сразу, как только мы выехали с парковки. Крупные капли начали стекать по лобовому стеклу, поэтому мистер Баррингтон включил “дворники”, которые начали быстро смахивать воду в стороны. Взглянув на руль, я поняла, что никогда мужские руки не казались мне настолько красивыми — бледная мягкая кожа, как фарфор, и длинные тонкие пальцы, которые должны были достаться великому пианисту. На безымянном пальце левой руки я заметила перстень с орнаментом и красным камнем.

Подняв взгляд на профиль мистера Баррингтон, я невольно сглотнула и услышала, как часто забилось мое сердце. Резко отвернувшись к окну, я закрыла глаза и покачала головой, заставляя себя, сосредоточиться на чем угодно, но только не на мужчине, которого я не знала, но который заставил меня разволноваться.

— Значит, это не совпадение, что я нашел вас у себя в галерее. — Нарушил тишину мистер Баррингтон.

— Я люблю картины. — Не оборачиваясь, ответила я.

— Давно работаете в этой среде?

— Два года.

— Любимые художники?

— Их больше, чем того требует приличие.

Усмехнувшись, мистер Баррингтон спросил:

— Ваш “топ” три?

— Наверное, это…, — я задумалась на недолгое время. — Каспар Давид Фридрих, Уильям Хогарт и Иоганн Генрих Фюссли.

— Фюссли?! Не слишком ли он мрачен для вас?

Я пожала плечами, почему-то обрадовавшись, что он знает работы Фюссли. Немного придя в себя, я повернулась лицом к мистеру Баррингтону и задала тот же вопрос о его любимых художниках.

— Франческо Айец, — сказал он почти сразу. — Гюстав Моро, Стивена Макки и, наверное, Бернардо Беллотто.

— Это четыре. — Заметила я с улыбкой.

— Иногда я перехожу черту дозволенного. — Сказал мистер Баррингтон и по какой-то причине помрачнел.

— В этом наша жизнь.

— Да, но некоторым лучше держать себя в руках, чтобы не наделать ошибок.

— Это верно. — Согласилась я. — Однако моя тетя сказала бы, что жизнь — это миг, который нужно прожить, а не просуществовать.

— Бывает такое, что жизнь оказывается настолько длинной, что от нее начинает тошнить.

— Вы говорите так, словно прожили больше лет, чем вам на самом деле.

— Сколько вам? — Неожиданно спросил мистер Баррингтон.

— Двадцать четыре. А вам?

— Достаточно, чтобы усомниться во всем, что когда-то было сказано и доказано.

— Вы говорите загадками. — Прищурилась я, уверенная в том, что узнаю его возраст из Интернета, когда вернусь домой.

— Иначе совсем не интересно.

Машина подъехала к моему дому, и мистер Баррингтон, заглушив мотор, повернулся ко мне так, что теперь я могла наслаждаться его лицом не только в профиль. Его волосы сегодня лежали менее послушно, чем в прошлую нашу первую встречу. Так мне нравилось намного больше, хотя против и уложенной прически я не имела ничего против. Просто с небрежными локонами на лбу он выглядел более магнетично, чем обычно.

— О чем вы думаете, Ада? — К счастью, нарушив поток моих мыслей, произнес он.

— Да так…, глупости.

— Вы удивитесь, но мне интересны ваши глупости.

— Наверное, вы — первый человек, который так сказал не конкретно мне, а вообще, в целом. — Усмехнулась я, улыбнувшись. Глаза мистера Баррингтон мгновенно зажглись, но звук автомобильного сигнала заставил его часто заморгать и отвернуться от меня.

— Наверное, вам уже пора домой. — Ледяным голосом объявил он.

— А? Да, точно. — С этими словами я открыла автомобильную дверь и вышла на улицу, где воздух был невероятно свежим и нужным.