Продается случайная смерть

Марина Серова, 2017

В тихом уютном Тарасове один за другим начинают исчезать молодые привлекательные мужчины. Следствие разрабатывает версию о религиозной секте нового типа, объявившей сафари на живых людей. К делу подключается частный детектив Татьяна Иванова – единственная, у кого хватает терпения разгадывать загадки преступников вроде ковбойской шляпы, забытой на месте преступления, или телефонных звонков с несуществующих номеров…

Глава 2

К моему удивлению, Кирьянова на месте не оказалось: в его кабинете сидел незнакомый мне майор. Он разговаривал с дамой лет тридцати пяти:

— Женщина, я вам уже десятый раз объясняю, что для ориентировки нужно фото. Как мы будем искать вашего мужа, если не знаем, как он выглядит?

— Я же вам уже сказала, — нетерпеливо отвечала посетительница, — средний рост, русые волосы, серые глаза…

— У меня тоже средний рост, русые волосы и серые глаза. Я похож на вашего мужа?

— Так мне что, бежать домой за фотографией?

— Если у вас в телефоне есть свежие фотографии — можете прямо сейчас мне скинуть.

— Нет, у меня здесь только моя собака, — расстроенно сказала дамочка, листая фотографии на своем смартфоне.

— Мы собаку будем искать? — устало спросил майор, откидываясь в кресле и возводя глаза к потолку.

— Господи, и так уже целых полдня прошло! Если мне сейчас еще и за фотографией… Скажите, а вы точно начнете его искать, как только я принесу фотографию? А то все говорят, что три дня надо ждать.

Майор скрипнул зубами, как от боли, и перегнулся через стол, наклонясь к посетительнице:

— Вероника Георгиевна, объясните всем своим знакомым, которые так говорят, что полиция всегда начинает поиски сразу же, как только поступает заявление! Будете ждать три дня — больше шансов, что в итоге найдется только труп! Вы меня поняли? Так что быстренько домой за фотографией!

Дамочка затряслась от ужаса:

— Господи, что вы такое говорите?

— Всякое бывает, — буркнул майор. — Но в вашем случае, надеюсь, ваш муж, живой и здоровый, вернется уже сегодня. А может быть, он уже дома и вас дожидается.

— Нет-нет-нет! — зачастила женщина. — Он не дома, он бы мне обязательно позвонил, у нас так заведено! Вадик мне обязательно отзванивается через каждые… ладно, это не важно. Важно, что мы с ним всегда на связи. А сейчас он ни разу не позвонил. А когда я стала звонить ему, оказалось, что он недоступен, — закончила она трагическим шепотом.

— Знаете что? — хмыкнул майор. — Если бы я был должен отзваниваться каждые два часа или чаще — мой телефон тоже очень скоро оказался бы недоступен.

— Нет, — твердила свое Вероника Георгиевна, — Вадик не мог так со мной поступить, вы не понимаете…

— Хорошо. Но после того как принесете фотографию, первым делом составьте список знакомых, друзей, родственников и всех обзвоните. Авось у кого-нибудь из них и отыщется ваш супруг.

— Вы так думаете? — с надеждой спросила дамочка.

— Уверен! Всего хорошего! — майор поднялся с места, давая понять, что разговор окончен, и обратился ко мне: — Что у вас? Тоже муж пропал?

— У меня его и не было, — улыбнулась я. — Мне нужен Владимир Сергеевич.

— Нет его. Он на совещании, — лаконично сообщил майор и крикнул в коридор: — Следующий!

Следующей оказалась пенсионерка лет семидесяти. Она была одета в сиреневый трикотажный костюм, на лацкане пиджака красовалась изящная брошь. В руке старушка держала старомодный ридикюль, а на голове у нее примостилась маленькая шляпка с поднятой вуалью.

— Я пришла выяснить, почему преступник до сих пор разгуливает на свободе? — спросила она.

— Преступник? — переспросил майор. — Какой преступник?

— Он убил Василия среди бела дня на глазах у соседей! — возмущенно воскликнула женщина. — И его до сих пор даже не арестовали!

— Так, расскажите все по порядку, — майор приготовился записывать. — Фамилия, имя, отчество убитого?

— Я же сказала: его звали Василий, — раздраженно ответила старушка.

— Фамилия? Отчество?

— Чье? Моего кота?

— Какого кота? Что вы мне голову морочите?! — вспылил майор.

— То есть вы не собираетесь привлекать убийцу моего кота к уголовной ответственности? — обиделась посетительница. — Тогда мне придется обратиться к вашему руководству! Я этого так не оставлю!

Она встала и, гордо подняв голову, вышла из кабинета. В это время в конце коридора появился наконец Владимир Сергеевич Кирьянов собственной персоной.

— О, Танюха! — обрадовался он. — Ты ко мне?

— К тебе, Володенька, к тебе. К кому же еще?

— Не знаю, может, вот к Василию Емельяновичу, — проговорил он, когда мы уже оказались в его кабинете.

— Сергеич, ну у тебя и контингент, елки-палки, — выдохнул майор. — Чуть не уморили меня. Одна мужа ищет, который отсутствует — не поверишь — целых полдня. А другая требует срочно найти и арестовать преступника, который убил ее кота. Так что все бросай и быстренько ищи обоих, понял? А я пошел к себе.

Мы остались в кабинете вдвоем.

— Хороший мужик, — кивнул Кирьянов вслед коллеге, едва за ним закрылась дверь. — Вот, выручил, пока меня начальство на ковер вызывало.

— Сильно досталось? — сочувственно спросила я.

— Не то слово, — Володька махнул рукой. — А главное, дело это — стопроцентный глухарь. Стволы нигде не засвечены, следов убийцы не оставили. Даже отпечатки покрышек смазанные, не годятся для идентификации. И ведь что интересно: сам-то это все прекрасно понимает. А вот поди ж ты.

— Подожди, Володь, о каком деле ты говоришь? Случайно не об убийстве Максимилиана Крашенинникова? — спросила я.

— Именно! А ты что? Откуда ты знаешь? Поди его тетушка тебя наняла, да?

Я молча кивнула.

— Ох, не завидую я тебе, Тань, — покачал головой Кирьянов. — Эта тетка звонит во все колокола, уже всех на уши поставила. Из-за нее мне и пришлось сейчас с начальством объясняться.

— Знаешь что, — сказала я, — давай-ка мне его дело. Посмотрю, почитаю. Вместе что-нибудь придумаем.

Я взяла папку с делом Крашенинникова. Взглянула на фотографию. Интересный молодой мужчина. Был. На снимке с места преступления он лежал лицом вверх, широко раскинув руки в стороны. В глазах застыло выражение удивления и боли. Рядом валялась белая шляпа, напоминающая ковбойскую.

Я перевернула страницу и прочла: «Крашенинников Максимилиан Александрович. Родился в 1980 году в Тарасове. Окончил Тарасовский государственный университет, механико-математический факультет. Работал программистом в компании «Эксперт», далее — в мастерской по ремонту цифровой техники «К и Ко»… 5 сентября в 20.30 был обнаружен в проходном дворе в Казарменном переулке… Врач «Скорой помощи» диагностировал смерть в результате пулевых ранений с близкого расстояния в голову и в грудь… В карманах пиджака обнаружены: паспорт на имя Крашенинникова Максимилиана Александровича, расческа, носовой платок, портмоне, одна тысяча рублей, ключи…»

Далее шли показания свидетелей. Вырисовывалась следующая картина. Крашенинников вышел из подъезда одного из домов. В это время во дворе показались трое мужчин в спортивных костюмах. Трое? А Хмельницкая утверждала, что преступников было четверо. Наверное, как всегда, преувеличивала. Ладно. Один из них выстрелил в Крашенинникова. Тот хотел снова войти в подъезд, но тут выстрелил еще один неизвестный. Крашенинников схватился за грудь, достал пистолет и начал довольно неумело отстреливаться. Потом он побежал в сторону. Третий убийца попал ему в голову, и Крашенинников упал. Третий подобрал его пистолет, и вся троица скрылась в соседнем дворе. По всей видимости, убийцы умчались на машине, которую там оставили.

— И что ты думаешь по поводу всего этого? — спросила я Кирьянова.

— Я ж тебе уже сказал: висяк, причем абсолютный.

— Что ж, придется расследовать висяк, — решительно сказала я. — Не могу же я поступиться своей профессиональной репутацией.

— О да! — иронически воскликнул Кирьянов. — Когда за дело берется сыщик всех времен и народов Татьяна Иванова, преступники сами бегут к ней давать признательные показания.

— Слушай, Кирьянов, я пришла тебе помочь. Что, помощь не нужна?

— Да ладно, Тань, не обижайся, — примирительно сказал Кирьянов. — Просто слишком уж много несуразиц.

— Несуразицы — это как раз хорошо, — заметила я. — Это как узелок — есть что распутывать. Хуже, когда ниточка прямо тянется, а зацепиться не за что… А какие несуразицы ты имеешь в виду?

— Например, белая шляпа, — ответил Кирьянов.

— Да, с учетом того, что белая мужская шляпа — большая редкость, а Крашенинников их вообще не носил, — пожалуй, да, настораживает, — задумчиво сказала я.

— Второй момент: после убийства Крашенинникова его пистолет забрали. В твоей практике хоть раз такое было? Как будто это трофей какой-нибудь… Да и киллеров что-то многовато, ты как считаешь? Аж целых четверо.

— По поводу киллеров согласна, явный перебор. Можно подумать, что каждый из них страховал другого. Не доверяли друг другу, что ли? А пистолет, который забрали у Крашенинникова… Может быть, это какой-нибудь раритет?

— Думаешь, они его из-за пистолета убили? — покачал головой Кирьянов.

— Да, кстати, а что говорят баллистики? — спросила я. — Из какого оружия застрелили Крашенинникова?

— Предположительно из иностранного.

— «Беретта», «глок»?..

— Что-то типа того. Но у экспертов сложилось мнение, что это оружие изготовляли чуть ли не на заказ. Штучные экземпляры.

— Вот это поворот! Значит… — начала я.

— Да, вот именно, оружие нигде не зарегистрировано, — закончил мою мысль Кирьянов. — Так что ищи ветра в поле!

— И найду, — твердо сказала я, — будь уверен. А вот интересно, какое оружие было у Крашенинникова? Тоже импортное?

— Кто ж тебе скажет? Его забрали убийцы. Вот поймаешь их — сама и спросишь!

— Да ладно тебе, Кирьянов! Просто я подумала, что если у Крашенинникова был пистолет того же производства, что и у его убийц, то это уже о многом говорит. Например… о западной разведке. А? Как тебе такой вариант?

— Почему именно о западной? — возразил Кирьянов. — С таким же успехом разведка могла быть и восточной…

— Ну, в общем, речь об иностранной разведке, — подытожила я.

— Может быть, может быть… — задумчиво сказал Кирьянов. — Кстати! Буквально месяц назад или чуть больше произошло аналогичное убийство.

— Что же ты до сих пор молчал?

— Не знаю, только сейчас об этом вспомнил, когда тебе стал рассказывать… Совпадает все: несколько убийц — трое или четверо, — снова оружие не наше, опять белая шляпа. И никаких следов. Только убитый был не из Тарасова, а из Волгограда.

— Нашли убийц? — с надеждой спросила я.

— Нет, Тань, не нашли. Глухо, как в танке.

— Так что же, дело сдано в архив?

Кирьянов молча развел руками.

— Слушай, Володь, а ведь два аналогичных убийства подпадают под определение закономерности. Тебе так не кажется?

— Тань, если события почти один в один повторяются два раза, то это еще не закономерность, а совпадение. Закономерность — это когда более трех раз.

— Так никто ведь такой статистики не вел! Кто знает — может, подобное было и три, и даже четыре раза… В общем, пока ясно одно: на обычную разборку убийство Крашенинникова не тянет. Так?

— Да, пожалуй, — согласился Кирьянов. — Для обычной разборки слишком много всего… экстравагантного, что ли… Несколько киллеров, белая шляпа, оружие чуть ли не именное. Нет, здесь явно что-то другое.

— Ты мне распечатай дело этого убитого волгоградца, — попросила я. — Может быть, потянется какая-нибудь ниточка.

— Хорошо, сейчас найду, — ответил Кирьянов.

Он открыл базу данных, пощелкал мышкой, и вскоре у меня в руках была тоненькая стопка бумаг. Да, негусто. Но все-таки лучше, чем ничего.

— Так ты говоришь, что со следами автомобильных покрышек тоже ничего не ясно? — спросила я.

— Они настолько смазаны, что совершенно не годятся для сравнения.

— Ладно. А как насчет марки машины? Кто-нибудь видел, на какой именно машине скрылись убийцы?

— Нет, Тань, свидетелей нет. Они же припарковались в соседнем дворе.

— Ах да! Надо полагать, в соседнем дворе никто не живет, — не без сарказма заметила я.

— Наш сотрудник поспрашивал-поспрашивал, но народ все больше отнекивался: темно было, зрение слабое, в марках не разбираюсь, то да се. К тому же номера наверняка перебитые.

— И что же, что перебитые? Хотя бы представление иметь о том, на какой машине уехали преступники… Ладно, Володь, распечатай мне еще фотографию Крашенинникова — ту, что в паспорте. Вдруг пригодится.

— Ага, сейчас, — согласился Кирьянов. — Только она маленькая слишком — надо бы увеличить. Подожди, я на минутку.

Вскоре он вернулся и протянул мне увеличенную фотографию:

— Готово, держи!

Мы распрощались, и я вышла из отделения.

Теперь мне предстояло еще раз опросить свидетелей, чьи адреса были указаны в деле. И я решила начать с того человека, который, как следовало из материалов дела, видел убийство практически воочию.

Дверь мне открыл высокий мужчина плотного телосложения с довольно длинными зачесанными назад волосами. На вид ему можно было дать лет сорок — сорок пять.

— Серебрянников Ростислав Антонович? — спросила я.

— Да, он самый.

— Здравствуйте! Я частный детектив Татьяна Иванова, — представилась я, показывая лицензию. — Расследую убийство мужчины, которое произошло в вашем дворе неделю назад.

— Так я уже все рассказал в полиции, — в недоумении развел руками мужчина.

— Будьте добры, расскажите, пожалуйста, еще раз, — попросила я. — Вдруг вы вспомните какие-нибудь нюансы, которые помогут ходу следствия?

— Ладно, проходите, — пригласил он.

Мы прошли в гостиную.

— Садитесь, — он кивнул на кресло, стоявшее рядом с журнальным столиком, и начал рассказывать: — Я тогда во дворе стоял, супругу ждал. Мы должны были поехать на день рождения к друзьям, но она, как всегда, собиралась целую вечность. Я уже психанул и хотел было подняться домой, чтобы поторопить ее: сколько можно, в конце концов, ждать? И в этот момент во дворе появился мужик в белой шляпе. Шел он как-то с опаской, все время оборачивался назад, как будто хотел скрыться от кого-то. Когда он зашел в наш подъезд, я заинтересовался этим типом, потому что раньше его у нас не видел, и решил понаблюдать. Даже на жену злиться перестал. А дальше все было как в боевике.

— То есть?

— Во двор вбежали три парня в темной одежде, похожей на спортивную — типа «Адидаса», а в руках у них оружие было. И когда этот, в шляпе, вышел из подъезда, один из тех парней выстрелил в него. Мужик в шляпе заметался, хотел снова в подъезде укрыться, но, наверное, не решился. Тут второй парень выстрелил. Тогда тот, в шляпе, достал свой пистолет и начал отстреливаться, только стрелял все мимо. Потом побежал — наверное, пули закончились. И вот те, в спортивных костюмах, окружили его, и кто-то из них выстрелил пару раз. «Шляпа» упал, пистолет выронил, один из убийц поднял его, и рванули они все в соседний двор. Я потом услышал шум машины — значит, уехали они. Ну я переждал во дворе еще какое-то время… — Серебрянников покрутил головой, — а то, знаете, ощущения были, прямо скажем, не из приятных… Я еще подумал тогда: хорошо, что моя супруга такая копуша! Спустись она во двор немного пораньше — попала бы в самую мясорубку.

— Ростислав Антонович, вот вы сказали, что раньше этого мужчину никогда в своем дворе не видели. Значит ли это, что он зашел в ваш подъезд совершенно случайно? Или, может быть, у него кто-то здесь знакомый есть?

— Ну, наверняка сказать не могу. Но судя по тому, что он довольно быстро вернулся во двор… Мог, наверное, искать кого-то из своих знакомых — кто его знает. Может быть, не нашел, а возможно, не застал дома. Но если и заходил к кому-то конкретному, то выше второго этажа, наверное, не поднимался. Потому что в подъезде он пробыл совсем недолго.

— А те, в спортивных костюмах, — они что, следили за ним?

— Скорее всего, следили. Очень уж уверенно они во двор вбежали — как будто наперед знали, что именно здесь он и находится!

— Ростислав Антонович, скажите, а кто проживает на первом этаже?

— Ну, во-первых, Рахматуллины, муж с женой. Но сейчас их здесь нет, они у дочери гостят в Англии. Потом Растунцева Евдокия Гавриловна. Но она сдает квартиру, а сама живет у сына, тот тоже с семьей где-то за границей находится. Дальше… Еще в одной квартире сейчас ремонт идет: прежние хозяева выехали, а новые еще не вселились. А вот еще один жилец…

— С ним что-то не так? — спросила я, уловив какие-то странные нотки в голосе собеседника.

— Да в общем-то ничего особенного, — пожал плечами Серебрянников. — Просто он этот… ну, нетрадиционной ориентации, короче.

— Понятно. Как его зовут?

— Данила, кажется.

— Ладно, спасибо вам за информацию! До свидания!

Я вышла на лестничную клетку. У меня в списке свидетелей было еще два имени: Феоктистов Валерий Олегович и Мезенцев Павел Алексеевич. Пойду-ка я сначала к ним, а уж потом заявлюсь к нетрадиционному Даниле.

Я позвонила в квартиру Феоктистова.

— Валера, не открывай! — истошно завопил женский голос.

— Это еще почему? — спокойно спросил мужчина.

— Ты что, хочешь, чтобы и тебя пришили, как того парня? Не открывай, я сказала!

— Кланя, иди в комнату, — с раздражением проговорил мужчина и спросил через дверь: — Кто?

— Я частный детектив Татьяна Иванова, расследую убийство, произошедшее в вашем дворе. Откройте, пожалуйста, мне надо задать вам несколько вопросов.

— Не открывай! — опять крикнула женщина, но мужчина вновь проигнорировал ее слова.

— Сейчас, подождите, — отозвался он и начал возиться с замками.

— Пусть хотя бы покажет свое удостоверение! — не унималась женщина.

— У вас удостоверение есть? — спросил мужчина и приоткрыл дверь, не снимая дверной цепочки.

— Вот, пожалуйста, — я протянула свою лицензию.

Он полностью отворил дверь:

— Проходите.

В прихожей было довольно тесно. Мужчина оказался невысокого роста и в очках. Его супруга, низенькая полная женщина с пучком седых волос, закрепленных на затылке пластмассовой заколкой-крабом, пронзила меня подозрительным взглядом, но ничего не сказала.

— Валерий Олегович Феоктистов? — спросила я, чтобы убедиться, что передо мной свидетель убийства Крашенинникова.

— Да, это я. Пойдемте в комнату, что ж здесь стоять.

Мы с ним прошли в гостиную, а супруга так и осталась в прихожей. Потом и она прошествовала через комнату, обронив на ходу:

— Ходят, опрашивают, а толку никакого, людей во дворах убивают как мух!

— Вот для того и ходят опрашивать, чтобы поймать преступников, — ответил Феоктистов.

Женщина махнула рукой и, ничего не ответив, скрылась в соседней комнате.

— Так о чем вы хотели меня спросить? — начал Феоктистов, когда я расположилась на диване, а он сел рядом в кресло.

— Валерий Олегович, расскажите, что вы видели во дворе, когда произошло убийство.

— Мы в тот вечер гуляли во дворе с Артуром, это моя овчарка. Честно говоря, когда я с собакой, то чувствую себя гораздо спокойнее. Так вот, поначалу все было как всегда. А вот потом во двор ворвались какие-то бандюги, все в черном.

— Все в черном — это как понять? — решила я уточнить.

— Ну костюмы на них были черного цвета, похожие на спортивные.

— Так, продолжайте, пожалуйста. Как они себя вели?

— Очень странно. Вбежали во двор, заметались, как зайцы, во все углы забегали. Мы-то с Артуром в это время были возле соседнего двора, поэтому к нам они не приближались.

— А сколько их было?

— Четверо. Или трое? Точно не могу сказать — уж очень они мельтешили. Но то, что больше двух, — это точно.

— И что же было дальше?

— А дальше из нашего подъезда вышел мужчина в белой шляпе, и один из бандитов по нему пальнул. Этот, в шляпе, хотел назад в подъезд, но тут второй в него выстрелил — и, наверное, наповал. Хотя я слышал еще пару выстрелов. Потом нападавшие выбежали на улицу и уехали.

— А почему вы решили, что они уехали? Может быть, они убежали?

— Я услышал шум отъезжающей машины.

— Так. А лиц их вы случайно не запомнили?

— Я их лиц просто не видел. У меня зрение слабое — видите, очки ношу. К тому же они далеко от меня были.

— Еще один вопрос: раньше этот мужчина в белой шляпе появлялся в вашем дворе?

— Нет. Пожалуй, нет. Во всяком случае, я его не припоминаю.

— Ладно, спасибо вам, Валерий Олегович! До свидания!

Я вышла из квартиры Феоктистова и направилась еще к одному свидетелю. Здесь мне пришлось долго стоять у двери и нажимать на кнопку звонка. Прошло минут десять, и только тогда в коридоре за дверью послышались чьи-то осторожные шаги.

— Откройте, пожалуйста, — попросила я.

— Кто там? — спросил женский голос.

— Я частный детектив Татьяна Иванова. Расследую убийство, которое произошло у вас во дворе неделю назад, поэтому…

— Я ничего не знаю, ничего не видела и не слышала! — неожиданно бурно отреагировала женщина, так и не открывая мне.

Ну что же, будем общаться через дверь!

— Будьте добры, пригласите, пожалуйста, Павла Алексеевича Мезенцева.

— Нет его дома!

— Но он здесь проживает?

— Здесь, и что? Все, что он видел, он уже рассказал следователю. Не понимаю, чего вы пришли. Лучше бы за порядком следили, тогда бы людей и не стреляли, как зайцев.

Я почувствовала, что женщина на взводе, и решила, что лучше сейчас уйти. К хозяину квартиры я могу заявиться и позже. А вообще-то понять такую реакцию можно: люди слишком напуганы убийством.

Поэтому я спустилась на первый этаж и позвонила в квартиру Данилы.

— Это ты, радость моя? — раздался певучий высокий мужской голос.

Дверь распахнулась, и в проеме показался парень лет двадцати трех. У него были длинные белокурые волосы с мелкими завитками на концах и очень чисто выбритое лицо. Одет он был в длинный махровый халат, из-под которого виднелись пижамные брюки.

— Ой, — смутился парень, — а я думал, что это Левчик…

— Вам знаком этот человек? — Я вынула увеличенную фотографию Крашенинникова и сунула ее Даниле под нос.

— Ой, какой интересный мужчина! — заметил Данила. — Но что же мы здесь стоим? Проходите, пожалуйста. Сюда, сюда… Ах нет, давайте лучше на кухню! Здесь у меня не прибрано — видите, какой беспорядок…

То, что он назвал беспорядком, выглядело как довольно миленькая комнатка со свежим ремонтом, в которой стояли пестрая ширмочка, комодик, два кресла, горка и широкая софа. Но Данила все-таки повел меня на кухню, не выпуская из рук фотографию Крашенинникова, и присел на угловой диванчик.

— Да вы садитесь, садитесь, — предложил он мне, пододвинув круглый табурет, и чихнул. — Простите, я несколько нездоров. С детства, знаете ли, маюсь простудами, а они у меня, как правило, плавно перетекают в воспаление легких. Вот и приходится травить себя антибиотиками. Самый эффективный — для меня, по крайней мере, — это сумамед. А тут прихватило конкретно: температура 39 градусов, кашель, разбитость. Жуть, словом.

Я решила прервать этот монолог. Взяла из его рук фотографию Крашенинникова и повторила свой вопрос:

— Так как же все-таки насчет знакомства с этим мужчиной?

— Нет, к сожалению, я с ним не знаком, — спохватился Данила. — А что, он что-то натворил?

— Нет, это с ним натворили. Застрелили его около вашего подъезда.

— Ой! — воскликнул Данила. — Какой ужас! А вы…

— А я частный детектив Татьяна Иванова, занимаюсь расследованием этого убийства.

— Ой, впервые вижу частного детектива! — обрадовался мой собеседник. — Кстати, меня зовут Данила.

Он протянул мне сложенную горкой ладонь. Я машинально ее пожала.

— Данила Полянский, — повторил он. — А когда это произошло? Когда застрелили этого интересного мужчину? Вот ведь изверги! Да, Татьяна, давайте-ка я сварю кофе, и мы с вами побеседуем. Сейчас.

Данила повернулся к плите, достал из навесного шкафчика банку с моей любимой арабикой, кофемолку и турку и принялся со знанием дела готовить кофе, продолжая при этом рассказывать о своей болезни.

— Ну, в общем, с такой температурой я не смог выйти в аптеку и попросил своего друга принести сумамед. А он притащил азитромицин — российский аналог сумамеда. И вот, представляете, Татьяна-а, полегчало мне где-то часа через три после приема первой таблетки: температурка нормализовалась, кашелек прекратился… Но потом та-акое началось! Вся побочка заявилась в гости: руки немеют, тахикардия, кожа на спине и боках ноет, словно я сильно обгорел на солнце. И в придачу ко всему этому начался псориаз: все тело и все лицо обсыпало — ужас! Теперь вот сижу дома, боюсь на людях показаться. Я ведь стилист, на меня смотрят, оценивают. Так что теперь только сумамед и ничего более!

Мне уже порядком надоело слушать о недугах этого юноши, и я решила вернуть беседу в нужное мне русло.

— Данила, неделю назад, пятого сентября, вечером у подъезда вашего дома был застрелен Максимилиан Крашенинников, — напомнила я ему.

— Ах нет, меня здесь не было. Я был у своего друга. Вам ведь нужно мое алиби, правильно я мыслю?

На редкость эгоцентричный молодой человек.

— Мне нужно установить, был ли этот мужчина знаком с кем-то из вашего дома, — ответила я, оставив без внимания его вопрос по поводу алиби.

— Из нашего дома? Был ли с кем-то знаком? Не знаю. Но, возможно, я смогу выяснить, был ли он с кем-то знаком из… из людей нашего круга.

Кстати, такие сведения тоже могут очень даже пригодиться. Причины неудачного брака могут быть какими угодно, однако и эту нельзя оставлять без внимания. Кто может сказать точно, какая ориентация была у самого Крашенинникова? Хмельницкая вряд ли была настолько хорошо осведомлена о личной жизни своего племянника, чтобы быть в курсе таких ее моментов. Мне же сейчас была важна любая мелочь, любая зацепка, проливающая свет на личность Крашенинникова.

— Ах, давайте уже пить кофе!

Данила поставил на стол две кофейные чашечки, сахарницу, вазочку с печеньем, разлил кофе и сделал глоток.

— Ах, божественно! — сказал он, прикрыв глаза. — Пейте, Татьяна-а!

Он манерно отставил в сторону аккуратно подстриженный и отполированный мизинец и сделал еще несколько глотков. Я отпила из своей чашечки. Кофе действительно получился отменный, ничего не скажешь.

— Спасибо, Данила, вы сварили очень вкусный кофе. Вот вам моя визитка. Звоните в любое время. До свидания!

Уф! Кажется, в этом расследовании меня постоянно будут окружать болтл… словоохотливые люди.

Я шла к своей «девятке» и по пути размышляла. Что же получается? Крашенинников, возможно, искал кого-то в этом доме, а за ним уже следили преступники. Максимилиан не нашел нужного ему человека или нашел, но того не оказалось дома. Тогда он вышел из подъезда, и в этот момент его застрелили. Двух — нет, сразу четырех человек можно исключить: это Серебрянников, Феоктистов, Мезенцев и Полянский. А остальные? Будет ли толк, если я обойду все оставшиеся квартиры? Никакого. Если допустить, что такой человек и живет в этом доме, то не факт, что он мне в этом признается. К тому же мне важно узнать, кто стрелял в Крашенинникова. Вот только как это сделать?

Я решила пойти в соседний двор. Известно, что преступники скрылись на машине именно оттуда. Может быть, кто-то из жильцов видел эту машину.

Это был самый заурядный тарасовский двор с детской площадкой, горкой, песочницей и каруселькой. Обычно он бывает полон ребятишек с мамочками и бабушками. Детки играют в песочнице, катаются на карусели и взбираются на горку. Мамы и бабушки следят за непоседами, чтобы те не разбили себе коленки и не расквасили носы. Но сейчас двор был почти пуст. Только на одной из лавочек сидели две женщины-пенсионерки и о чем-то беседовали. Недалеко от них два подростка лет двенадцати — тринадцати увлеченно склонились над планшетником.

Я подошла к женщинам и поздоровалась, а затем спросила:

— Скажите, вы из этого дома?

— Я здесь живу, — ответила одна из женщин.

— А я приехала в гости к внукам, — сказала другая.

— К ним? — я показала в сторону подростков.

— Да, это мои Миша и Гоша. Дочь вчера позвонила и говорит: «Мама, приезжай, у нас недавно такое случилось! Мужчину в соседнем дворе застрелили, а в нашем дворе убийцы машину оставили. А дети в тот вечер как раз почти в это самое время домой возвращались, представляешь? Я теперь боюсь мальчишек одних гулять отпускать!» Ну сначала сваха внуков пасла, теперь она уехала отдыхать, а я ей на смену вышла.

— А я как раз по этому поводу. Я частный детектив Татьяна Иванова, расследую это убийство. Могу я задать вашим внукам несколько вопросов?

Она ответила не сразу.

— Что ж, если это очень важно…

— Очень важно! — заверила ее я.

— А их не будут потом таскать по судам?

— Их никуда не вызовут: я же веду частное расследование. Все, что они расскажут, в официальные документы не попадет.

— Тогда ладно, сейчас я их позову, — согласилась она и крикнула внукам: — Миша, Гоша, идите сюда!

Подростки нехотя оторвались от своего занятия и подошли к нам.

— Мальчики, — сказала их бабушка, — вот Татьяна… — она взглянула на меня.

— Александровна, — подсказала я.

— Татьяна Александровна расследует убийство мужчины в соседнем дворе. Ей надо задать вам несколько вопросов.

Мальчишки с любопытством уставились на меня.

— Скажите, ребята, вы видели в тот вечер машину, на которой скрылись несколько человек в темных спортивных костюмах?

— Видели! — почти хором ответили они.

— Расскажите, что вы видели, — попросила я.

— Ну, вон там, — один из подростков показал рукой на выход из двора, — стояла тачка такая суперская! Джип «Гранд Чероки», черный весь.

— Номер запомнил? — спросила я.

— Запомнил! Т357ОК.

— А вот и нет! — возразил его брат. — Номер был Т360ОК.

— Да хорош, Миха, накалывать!

— Ничего я не накалываю! Это ты известный наколист!

— Я? Это ты все время втираешь!

— Эй, эй, парни! Остановитесь! — вмешалась я. — Давайте восстановим ход событий. Вы вместе находились в этом дворе, когда неизвестные в черном сели в машину и уехали. Так?

— Нет, — опять хором проговорили ребята.

— А как же было дело?

— Ну, короче, я первый пришел сюда и стал ждать Гошку.

— А я задержался и пришел позже Михи, — пояснил его брат.

— Значит, Михаил видел номер Т357ОК, так? — уточнила я.

— Да, точно. Такой был номер, — подтвердил Михаил.

— А что было потом? Выстрелы ты слышал?

— Ага, слышал. Три — или нет, четыре выстрела было. Я еще подумал, что у нас снимают кино, — ну, когда эти в черном в машину попрыгали.

— Кино! — передразнил его Гоша. — Мужика-то того замочили по-взрослому! А ты — кино!

— Ладно, пошли дальше, — сказала я. — Гоша, насколько позже Миши пришел во двор ты?

— Ну минут на пять. Или семь, — ответил он.

— Машина уже отъезжала? — задала я очередной вопрос.

— Да, она уже прилично проехала, но я все равно точно видел: Т360ОК! Этот номер был! — упорно твердил он.

— Во заливает! — покачал головой Михаил. — Они что тебе, сразу сменили номера, да? Татьяна Александровна, разве можно сменить номера за несколько минут?

— Не знаю, Миша, — ответила я.

— Точно я говорю: Т360ОК, — твердил свое Гоша.

— Ладно, мальчики, разберемся! Спасибо вам за помощь! До свидания!

А действительно, за какое время реально сменить номера у машины? Наверное, все-таки потребуется больше пяти минут, если только у преступников нет какого-нибудь ноу-хау.

Однако мои магические кости меня не обманули: невероятная удача, что я встретила Мишу и Гошу! Ведь можно было совершить поквартирный обход, спрашивая всех подряд о марке машины и ее номерах — как, по словам Кирьянова, и сделал один из его сотрудников, — и не выяснить ровным счетом ничего!

Теперь можно возвращаться туда, где я разговаривала со свидетелями убийства Крашенинникова. Нужно еще пообщаться с Мезенцевым, супруга которого наотрез отказалась открыть мне дверь, — возможно, он уже вернулся домой.

Я уже подходила к квартире Павла Алексеевича Мезенцева, когда с лестничного пролета выше этажом спустился мужчина средних лет с мусорным ведром в руках. Он остановился как раз у нужной мне квартиры.

— Павел Алексеевич? — спросила я его.

— Да, это я, — ответил мужчина.

— Мне нужно с вами поговорить. Я частный детектив Татьяна Иванова, веду расследование убийства Максимилиана Крашенинникова.

— Но я уже все рассказал следователю, — Мезенцев пожал плечами, — ничего нового сообщить не могу.

— Возможно, мои вопросы будут несколько иными. Где мы могли бы поговорить?

— Проходите. — Он открыл дверь и пошел вперед.

Я последовала за ним.

Мы расположились в гостиной, интерьер которой составляли типовой набор мягкой мебели — два кресла и диван — и стенка с секретером. Я села в кресло, хозяин — в другое кресло, напротив журнального столика.

Конец ознакомительного фрагмента.