Похищение по расписанию

Марина Серова, 2019

Респектабельный бизнесмен Сапсанов волнуется за свою дочь Ксению – за ней явно кто-то следит. Чтобы обезопасить девочку, он нанимает телохранителя Евгению Охотникову. Казалось бы, обычное дело. Но… Оказывается, Ксюше не разрешают общаться с матерью, ее дневник полон мрачных рисунков и печальных стихов, а Сапсанова боятся все, от прислуги до коллег. В довершение всего в первый же рабочий день Охотниковой Ксению похищают!

Глава 3

Первое, что я увидела утром, выйдя на кухню, был светлый образ тети Милы, которая порхала ангелом, одетым в небесно-голубой, фиг его знает откуда вытащенный, но модный кружевной халат. В душе тети явно играла музыка, которую не слышали другие. Иногда мне встречаются люди, пребывающие в подобном состоянии. Для них все вокруг — счастье и благодать. И если они находятся в таком дурмане, то могут с легкостью заразить им и других, даже не чихая в их сторону, не пользуясь одной с ними посудой, даже не прикасаясь к ним. Но это происходит только в том случае, если у претендента на заражение не срабатывает иммунитет.

У меня вот, особенно во время работы, иммунная система просто пуленепробиваемая.

В общем, мотылек по имени тетя Мила был влюблен, и крепко. Я такой ее не видела. Мужик с выставки африканских матрешек, видимо, глубоко запал ей в душу.

— Ой, — тетя прижала руку к груди, увидев меня, — рановато ты. Заболела?

— Почему это?

Даже обидно стало. Я молода, слежу за собой, сплю по возможности положенное количество часов. Неужели я так плохо выгляжу?

— А так как за окном вовсю бушует весна, — заметила тетя Мила, — то народ подхватывает всякие респираторно-вирусные.

Я посмотрела в окно, за которым вовсю бушевала весна — погода пасмурная, с неба летят редкие неопознанные осадки, ни одна почка и не думает распускаться. Но тетя этого видеть не хотела.

— Глазки усталые, — пояснила тетя, тут же хватаясь за чайник. — Ты посиди, отдохни.

— Отдохни? — не поняла я. — Я только что после сна. От чего мне отдыхать?

— От сна и отдохни, — посоветовала тетя Мила. — Организм проснется и сам даст понять, все ли с ним в порядке.

— Чай в тему, — я взяла из рук тети чашку с чаем. — А теперь расскажи-ка мне, дама в одежде цвета лазури, что с тобой происходит?

Тетя Мила таинственно улыбнулась.

— Он позвонил, — объявила она. — Мой вчерашний новый знакомый, если ты помнишь.

— Как такое забудешь, — чашка была отставлена в сторону. — Когда это он успел?

— Ну, вот, успел. Рано, да. Извинился. Пояснил, что уезжает по делам из Тарасова на две недели, но перед этим, Женя…

–…хочет с тобой встретиться, да? — я снова поднесла чашку ко рту.

— Ты только что все опошлила, — обиделась тетя Мила.

— Где?

— Женя, я давно так не радовалась утренним лучам солнца.

— Каким лучам? — я снова посмотрела в окно. — Там же все облаками затянуто. Так, и куда вы намылились? — я уже не выбирала выражений. Мне этот Матрешечник не нравился все больше.

— В ресторан, — ответила тетя Мила.

— В какой?

— «Матрешка».

Произнеся название ресторана, тетя Мила замерла. Видно, не сразу дошло.

— Как интересно, — вырвалось у меня. — Новый, наверное.

Тетя рассмеялась. Я тоже не смогла сдержать улыбку.

— Так. Мой организм только что дал мне понять, что он в порядке, — я взяла тетю Милу за руку и крепко ее пожала. — Скорее всего я сегодня буду работать целый день, но ты, пожалуйста, не расслабляйся.

— Я не ребенок, Женя.

— Именно, что не ребенок, — согласилась я. — Но доверяться целиком и полностью первому встречному не советую. Даже если очень захочется. Во сколько рандеву, еще не известно?

— Нет, — ответила тетя Мила. — Тебе сообщить?

— Непременно, — кивнула я. — Обо всем сообщить и держать меня в курсе. И не отключай мобильник, договорились?

— Конечно, — ответила влюбленная лань.

Глядя в ее счастливые глаза, я очень хотела, чтобы у нее и с ней в этот вечер все было хорошо.

— Надо будет попросить секретаря заказать тот самый кофе.

— Который горчит?

— Он должен горчить, сорт такой.

— А что с кварталом?

— С недельным бы разобраться. За двоих делать придется. Ленка на больничном, только что позвонила.

— А чего с ней?

— С ней ничего, а у дочки температура.

Я стояла, слушая разговоры людей, торопившихся на работу, прижавшись к стенке лифта, который несся на этаж, где расположился офис Сапсанова. По пути лифт останавливался, соседи по кабинке менялись, до места назначения доехали только я и полная девушка в офисном костюме. Она первой вышла из лифта и поспешила на свое рабочее место. Посмотрев ей вслед, я порадовалась тому, что не сильно буду выделяться среди толпы в плане дресс-кода — бежевая блузка и черная юбка такого варианта не предполагали.

Секретарша Игоря Дмитриевича узнала меня и сразу же сообщила о моем прибытии шефу. Сапсанов тут же меня попросил зайти в кабинет.

— Вы опоздали, — объявил он, стоя в центре кабинета. — Рабочий день начался пятнадцать минут назад.

Строгий внутренний распорядок нарушили, видимо, только я и девушка в костюме.

— Я пришла позже с намерением застать всех сотрудников уже на своих рабочих местах, — пояснила я. — Чтобы охватить как можно больше людей во время опроса.

Сапсанов совсем не выглядел уставшим. Он был подтянут, чисто выбрит. Ничто не выдавало его волнения. Плотно сжатые губы, цепкий взгляд. В кабинете приятно пахло дорогим парфюмом, но табачный запах тоже улавливался.

В жизни бы не сказала, что у этого субъекта накануне похитили ребенка. Не мужик, а монумент.

— Если вы готовы, то предлагаю начать, — сказал Сапсанов.

— Игорь Дмитриевич, никаких новостей? — решилась я задать ему вопрос.

— Нет.

Плохо дело.

— Начнем? — настойчиво повторил Сапсанов.

— Готова. Начнем.

— Давайте повторим, — положил мне руку на плечо Сапсанов. — Вы — журналистка. Ваше дело — узнать от людей о том, чем они занимаются. Главной задачей будет обойти офис и отфильтровать того, кто заинтересован в неуспехе моей компании. Если выйдете на такого, то берете интервью, залезая как можно глубже в дебри. Киваете и улыбаетесь, даже если ничего не понимаете в том, о чем он рассуждает. Терминология вас интересовать не должна. Если же вы в ней чудом разбираетесь, то улыбаетесь еще шире и постепенно разводите товарища на откровенность. Вот, я вам диктофон припас, у вас же нет, наверное?

— Откуда? — удивилась я. — Конечно, у меня нет диктофона. Я людей без диктофонов охраняю. Использовала, но редко.

На самом деле мой диктофон в это время спокойно лежал в моей сумке и уже записывал наш с Сапсановым разговор. Самого Игоря Дмитриевича это никак не должно было волновать.

— Отлично, прячьте.

Я взяла сапсановский гаджет и недоуменно покрутила его в руках. Он поверил в то, что увидел.

— А куда здесь нажимать?

— Вы что, не умеете им пользоваться? — поразился Сапсанов.

— Не так уж и часто телохранителю приходится использовать в своей работе такие штуки, — холодно ответила я. — В руках держала, конечно. А вот модели бывают разные. С этой я не знакома.

— А вы обозначения на кнопках видите? Они такие же, как и на любом проигрывателе. Эта модель не последней марки. Я специально взял ту, что попроще. Любой разберется. Вот кнопка для записи разговора. Вот эта — остановка. Здесь «вперед» и «назад». Думаю, проблем не возникнет.

— Поняла.

— Прячьте в свою сумочку. Блокнот и ручку попросите у Леры, она даст.

— Ясно.

— И еще, — подумав, добавил Сапсанов. — Общая кухня, подсобные помещения — все это в вашем распоряжении. Только надо найти предлог, чтобы попасть в одну из кладовок. Но это только в том случае, если там кто-то будет. Кто-то, не охваченный вашим вниманием.

— Их тут много?

— Кладовок? Две. В одной хранятся канцтовары, в другой — всякое-разное типа стремянки и бутылок воды для кулеров. Ну, все понятно?

— Да, все поняла, — кивнула я.

— Общая кухня, Женя, это очень интересное место. Там часто чешут языками. Кулер с водой находится именно там. Кофеварка, чайник, холодильник. Разберетесь.

«Вот и поставил бы там прослушку», — подумала я.

— И самое важное, Евгения, — бизнесмен наклонился к моему лицу. — Фирма конкурентов носит вот такое название.

Он достал из кармана визитку. На белом фоне алели яркие буквы: «Строительная компания „КонтрАКТ“».

— Если вы где-то увидите это название или услышите от кого-то, то сразу же доложите мне.

После этого началась торжественная часть. Сапсанов попросил секретаря Леру по громкой связи оповестить всех сотрудников о том, что их просят на пару минут отвлечься от насущных дел, после чего вывел меня из приемной. Я снова увидела «муравейник» с прозрачными стенами, сквозь которые можно было наблюдать за любым, кто не присел на корточки или вовсе не затаился на полу. Кое-кто из сотрудников встретил нас стоя, устремив любопытные взгляды на своего шефа и на какую-то не знакомую им девушку, которую он держал под локоток.

Сапсанов был немногословен, в пять секунд представил меня, объяснил, что я буду делать, и ушел в кабинет. Теперь нужно было работать одной.

— Здравствуйте, — я остановилась на пороге первой попавшейся комнатки. В ней сидела за столиком девушка в черном свитере. — Можно я начну с вас? Мы просто поговорим о вашей работе. И я диктофон еще включу. Это для статьи, просто чтобы не переврать ваш рассказ.

— Пожалуйста, я не против, — улыбнулась девушка.

Ее звали Лена, она работала в компании Сапсанова помощником бухгалтера. Она рассказала диктофону о том, что ей все здесь нравится. Ну, вот просто все.

Поговорив с Леной минут десять, я поняла, что дальше этой информации нам не продвинуться. И я пошла в следующий кабинет, в котором находилось царство спутанных проводов и стоявших друг на друге системных блоков. Здесь всем заправлял сисадмин Славик. Его тоже все устраивало, кроме маленькой площади помещения, в котором он ежедневно подвергал свою жизнь большой опасности, потому что провода занимали слишком много места.

— А не пробовали Игорю Дмитриевичу объяснить ситуацию? — спросила я, завязнув каблуком в каком-то гнезде, смотанном из проволоки. Каблук я вызволяла из плена очень осторожно, боясь повредить обувь, ногу и то, в чем застряла.

— Я как-то дал понять, что компьютерщикам нужно пространство, но мой вопрос интереса у шефа не вызвал, — признался Славик. — Думаю, надо потерпеть. Он обещал, но вот когда…

— И все будет, если обещал, — с готовностью согласилась я. — Вы просто герой. Работать в таких условиях…

Славик кивнул на диктофон. Я поняла его намек и выключила записывающее устройство.

— Да разве я один такой? — тихо сказал Славик. — Другие сидят в более жутких условиях. И работают при этом. И ни разу ни одной премии. А между прочим, требования заоблачные.

— Текучка кадров здесь большая?

— Нет, — покачал головой Славик. — Тут неплохо платят. Тут даже кормят бесплатно. Но вот условия… сами видите. Зайдите к ребятам, они в самом конце сидят. Крайние два кабинета. Вот там — завал. И провода оголенные.

— Зайду, — пообещала я. — Непременно.

Похоже, Сапсанов был строг не только с собственной дочерью.

Мне удалось поговорить еще с парой людей. Ответы их были односложными, заученными. Я их прекрасно понимала — кто же будет выкладывать чужому человеку всю правду, которая тут же будет записана?

Очередная прозрачная комнатка имела очень опрятный вид. Человек, который, кстати, в комнатке отсутствовал, отлично умел распоряжаться рабочим пространством. Ничто нигде не мешалось, не лезло под руку. Было даже место для того, чтобы разложить бумаги, и все потому, что кто-то умело сэкономил много свободного места.

Я замешкалась, не зная, куда двигаться дальше, уж очень хотелось продолжить идти заданным курсом и опросить как можно больше людей. Конечно, я могла бы обратиться к кому-то другому, а сюда вернуться потом. Но могла и забыть вернуться.

— Вы не ко мне, случайно? — услышала я голос сбоку от себя, повернула голову и увидела молодого темноволосого человека в белой рубашке и темных брюках. В руках он держал два стакана воды.

Конец ознакомительного фрагмента.