Ловушка для дурака

Марина Серова, 2023

Марина Серова – феномен современного отечественного детективного жанра. Выпускница юрфака МГУ, работала в Генеральной прокуратуре. С 1987 года по настоящее время – сотрудник одной из специальных служб. Участвовала в боевых операциях и оперативных мероприятиях. Автор ряда остросюжетных повестей, суммарный тираж которых превышает двадцать миллионов экземпляров. Счастливица Маргарита удачлива во всем: наследство, денежная награда, выигранная лотерея, да еще и страстно влюбленный молодой муж… Вот только он пропал. Безутешная женщина обращается к сыщице Тане Ивановой с просьбой найти любимого. Таня принимается за поиски мужчины, а вслед за этим узнает о нескольких других исчезнувших людях. Теперь ей предстоит узнать, как связаны эти происшествия и есть ли здесь преступный замысел, а заодно избежать опасности, которая может угрожать и ей самой… Яркий и захватывающий детектив от Марины Серовой позволит отлично провести время! Следите за хитросплетениями сюжета и отважной сыщицей Таней Ивановой в нашей новинке!

Глава 6

Первым делом всегда следует выяснять то, что выяснить проще всего.

А именно: что по поводу Максим Максимыча Маевки знает интернет? Выяснилось, что ничего. Вот именно так, интернет про него ничего не ведал. То, что девиз «После нас — тишина» принадлежит ракетным войскам — это и так понятно. Но про эрвээсэнщика М. М. Маевку упоминаний навскидку не нашлось ни в русском, ни в нерусском сегментах.

Что ж, тогда приступим к выяснению того, что выяснить посложнее, но ненамного. А именно: что это за история с табором иностранцев, якобы купившими квартиру Бабы Риты? К слову, жилплощадь оказалась весьма аппетитной: славная двушка в новостройке со свежим ремонтом, в приятном районе центра, удачной планировки, с окнами в тихий двор.

Квартиранты — пара простодушных молодых людей, причем женщина уже на хороших сносях. Предупрежденные Бабой Ритой о моем визите, встретили меня радушно и предложили угощение. Упомянутый мною казус они, разумеется, моментально вспомнили.

— Да, это было жестко, — признал будущий отец Витя, судя по внешнему виду и речи — пролетарий и таксист, откуда-то «с пид Полтавы», — завалились часов в десять вечера, мне как раз на смену, а тут такой базар-вокзал начался.

— Черные, как головешки, — добавила будущая мать Ира, по типу — нечто вроде продавщицы, — и видимо-невидимо, прямо нашествие иноплеменных какое-то.

— Вам удалось понять, что они хотят?

— Да я как-то по-иностранному не очень, — признался Витя, — Ирка только вывески на итальянском читает хорошо.

Я уточнила, несколько сбитая с толку:

— То есть это что, были итальянцы?

— Они, точно, — подтвердила Ирина, — шумные, скандальные, прямо страсть. Я перепугалась.

— Я их тоже попытался выдворить, они не уходили. И принялись распаковываться, можете представить. Я одному говорю: вы что творите, демоны? А они только матерятся.

— Так они что-то по-русски понимали?

Витя задумался:

— Понимаете, там один был, он точно кое-что да понимал.

— В самом деле? А откуда такая уверенность?

Ира быстро дернула его за рукав, Витя смутился и забормотал что-то, и я поспешила успокоить:

— Ребята, не волнуйтесь, хозяйке ничего лишнего рассказывать не собираюсь. Мой интерес совершенно в другом.

— Был косяк один. Только вы уж, пожалуйста, не говорите Маргарите Николаевне, — попросил Виктор, — все-таки нам рожать скоро, если она нам от квартиры-то откажет, и куда тогда деваться?

— Не скажу, — пообещала я, — рассказывайте.

— Видите ли, одного из этих базарных мы уже видели. Он знакомый мужа Маргариты Николаевны, Максим Максимыча.

— А, так вы знакомы? — уточнила я на всякий случай еще раз.

— Ясное дело, знакомы — подтвердил Витя, — он приезжал за деньгами несколько раз, да счетчики списывал.

— Понятно… скажите, а у вас случайно нет копий документов на квартиру?

Ира подтвердила, что копии есть, и даже достала их:

— На всякий случай. У нас с Николаевной договор, и все вот тут хранится, в одной папочке.

— А вы не припоминаете, Максим знал, где документы хранятся?

Ирина задумалась, Виктор вспомнил сразу:

— Да, как-то раз он заполнял квитки, и попросил документы посмотреть, адрес, что ли, или номер какой-то.

— А я достала, — подтвердила Ира.

— И снова понятно, а теперь давайте вернемся к итальянцу.

— Ну вот, этот как-то и приезжал сюда, вместе с Максом, — рассказал Виктор, потирая лицо для освежения памяти, — такой франт, в розовой рубашке, кожаной курточке, как будто с сына снял.

— Это почему еще? — не поняла я.

— Мало́ ему все было, — пояснил жилец, — рубашечка на пузе не сходится, курточка в плечах видно, что режет и жмет.

— И все-таки кругом на тушке бренд-бренд, Милан-Милан, — вставила Ирина, — а еще ему и ботинки узки, все кривился.

— Дело говорит. Они с Максом зашли, болтали, как хорошо знакомые, он попросил разрешения: ребята, можно интуристу показать, как в России строят, а то у них там сплошные лабазы с лачугами и хибарами.

— Мы, конечно, разрешили — как не разрешить, он же вроде хозяин. Итальянец облазал всю квартиру, даже туалет и ванну, только языком пощелкивал да лопотал по-своему.

— На каком же языке Макс с ним разговаривал?

— На английском, по-моему.

— Почему так решили?

— А они постоянно повторяли «сейл» и «дисконт», уж это-то я в состоянии понять, — улыбнулась Ирина, — и с таким уважением итальянец к нему обращался: «О вы, о вы!» — прямо как в театре.

В самом деле, любопытная деталь.

— Значит, события развивались следующим образом: в один из визитов Макс просил глянуть документы на квартиру, в следующий визит привел своего приятеля-итальянца в детской курточке, а потом интурист со всей ассамблеей завалился заселяться. Все верно?

Они кивнули.

— И при этом Маргарита Николаевна не в курсе того, что макаронник и Макс знакомы?

— Мы ей точно не говорили, — смущенно признал Витя.

— И вы, пожалуйста, не говорите! — горячо попросила Ирина.

Я заверила, что совершенно спокойно могу пообещать, почему нет?

Попрощавшись с ребятами и пожелав легких родов, я позвонила Гарику и сообщила, что неумолимо приближаюсь. Центр — стало быть, его земля, ну а даже если не его, то он-то наверняка в курсе подробностей.

Папазян встретил свою старую подругу (она же пассия) с неизменной приветливостью.

— Совершенство во всем, — констатировал он, критически осмотрев мою персону, — джаночка, почему ты так прекрасна именно сегодня?

Я не осталась в долгу:

— В честь нашей очередной встречи. Как оперативная обстановка?

— Да как тебе сказать. С одной стороны, вроде бы стабильно, я же в городе, — солидно пояснил Гарик, — с другой, что-то где-то кое-где у нас порой…

Я кивнула с надлежащей важностью:

— Тайна следствия, понимаю. И все-таки кое-что я слышала. Говорят, в нашем гостеприимном мегаполисе каких-то итальянцев подвергли поруганию и осмеянию? Проще говоря, кинули и опустили.

Гарик хмыкнул:

— Ничего от Танюши не скроешь. Ну да, да, имел место международный скандал, — он достал из сейфа папку и вдруг, плотоядно ухмыляясь, вставил ремарку:

— Ох, а какая там потерпевшая. Точнее, одна из потерпевших…

Он замолчал, как бы не в силах преодолеть накатившее, поотдувался и дернул подбородком:

— Пышная особочка, а уж глаза какие! — и показал руками, причем совершенно не там, где находятся органы зрения.

Я поморщилась:

— Папазян, старый греховодник, я ревную.

— Что, серьезно? — с сомнением протянул он. — Так ты намекни только.

Я поморщилась вторично.

— Ну ладно, ладно, тогда по делу: Джованни Батиста, гражданин Италии, со всей своей фамилией попытался вселиться на жилплощадь, принадлежащую Гутман Маргарите Николаевне, утверждая, что квартира его, применяя силу и нецензурные выражения…

Я вскинула брови.

— Не надо так смотреть. Так участковый записал, — пояснил Папазян, — встретив сопротивление в лице квартиранта гражданки Гутман, Волыны Вэ А, был вынужден временно отступить. Семейство Волын держалось до прихода основных сил, то есть собственницы помещения, гражданки Гутман, которая устроила им второе Капоретто…

— Говори, пожалуйста, по-русски, — попросила я.

— Ну что сразу. Не даешь блеснуть интеллектом. В 1917 году Королевской итальянской армии немцы при Капоретто наваляли по-крупному. Ну, Хемингуэй еще об этом писал, — напомнил он, открыв передо мной новую грань своей многосторонней натуры.

— Оставим эти истории? — предложила я.

— Как скажешь, джаночка. В общем, Гутман устроила там такое, что итальянцы — а на минутку, там было девять человек, в том числе одна итальянская мама и еще одна жена, — с ревом и, утираясь, поскакали в ближайшее отделение: спасите-помогите, требуем консула и прочее.

— Воображаю, — сказала я чистую правду. Картинка прямо стояла перед глазами: Баба Рита, и без того огорченная пропажей новобрачного, сталкивается с вопиющей попыткой рейдерского захвата. Не на таковую напали, это точно.

— Ну а в итоге что? Если вкратце, то синьор Джованни заявил, что купил квартиру гражданки Гутман у частного риелтора, передав за это с рук на руки эквивалент полутора миллионов рублей в евро.

Я выдвинула версию, вполне жизнеспособную:

— Он ненормальный?

— Не могу тебе сказать. Бегает и вопит, как это самое, но кто бы не поступал так же, лишившись такой суммы?

— А кто его в Россию-то звал?

— Он, видишь ли, давно желал обосноваться на земле предков.

— Каких еще предков?!

— Я не знаю, не изучал этот вопрос. Возможно, он счел, что коли дедушка замерз под Сталинградом, то, стало быть, Поволжье — исконно итальянские земли. Не могу сказать, зачем он сюда приехал, но неласково встретила его Россия. В общем, какой-то мошенник, с которым они законтачили в интернете, пересылал ему по мейлу документы на квартиру, экспликацию и тому подобное. Синьор все одобрил, внес аванс, ему на почту пришло уведомление от Росреестра, мол, все в порядке, приезжайте на окончательную сделку. Он приехал, они с «риелтором» сгоняли к нотариусу, в МФЦ, что-то там подписали, далее оставшаяся сумма перешла с рук на руки — и все. Ну а попытка справить новоселье потерпела фиаско.

Я кивнула:

— Все более или менее понятно, исключая нотариуса и МФЦ.

— А, это интересная история, — одобрительно подхватил Гарик, — провернуто с выдумкой и огоньком. И нотариус, и офис МФЦ — просто-напросто липа, созданная под одну-единственную сделку.

— Откуда такая уверенность?

Гарик пожал плечами:

— Да там нет никого. Если хочешь, можешь сгонять посмотреть, вывески до сих пор на месте.

Я на всякий случай записала адрес.

— Слушай, сам-то синьор где сейчас?

— Отправился восвояси за счет итальянской стороны, зализывать раны и переживать традиционное русское вероломство.

— То есть денег своих он не получит?

— А кто ж его знает? Он, конечно, грозился ЕСПЧ, ООН и прочими страшными буковками, но сама понимаешь.

— Ну да, — согласилась я, — слушай, а что Гутман, заявление подала?

— Подала, но скорее чисто из принципа — ей-то что, она же ни копейки не потеряла. Счастливо отделалась дамочка.

«Да, не лгала Баба Рита насчет своей удачи», — отметила я про себя, поблагодарила кэпа за все за все и, чмокнув в армянский нос, упорхнула синей птицей в форточку.

Что же, по дороге домой можно посетить «контору», в которой синьору Джованни наоформляли сделок.