Будьте моей вдовой

Марина Комарова, 2022

– Будьте моей вдовой. Я чуть не выронила урну для праха. – Простите? Он опустился на одно колено и взял мою руку: – Марджари Шитара, вы самая прекрасная женщина, которую я когда-либо встречал. Поэтому прошу: будьте моей вдовой. Именно так я познакомилась с Алоном Ноахом, золотым наследником рода Запретных артефакторов.

Глава 3. Свадьба и немного свекрови

Церемония навевала скуку.

Храм выбрали на окраине Шавасаки неподалёку от границы с Джапоной. Видимо, Алон рассудил, что туда зевакам добираться дольше, чем в центр.

Сочетались браком сразу по тлен-авивской и джапонской традициям. Жрец храма, облачённый в оранжево-белые одежды, зачитал слова клятвы и зажёг ароматические палочки. Мы отпили рисового вина из хрупких рюмочек-напёрстков, после чего со звоном разбили их о пол. Произнесли клятву вслед за жрецом, обменялись кольцами и целомудренным поцелуем, передающим чжу.

Свечи храма вспыхнули ярче, в воздухе появился аромат цветов и мяты. Значит, где-то наверху покровители законного брака — тлен-авивский бог Ахава и богиня Аи-амай — ударили по рукам, решив одобрить наш брак. На самом деле богатые дары решали много вопросов, поэтому боги, увидев наши старания, решили не строить козней.

Шла завершающая часть обряда. Жрец взывал к богам.

Алон склонился ко мне и шепнул:

— У меня только один вопрос: почему красное?

— А что, надо было белое?

— Почему нет?

— Потому что радость брака немного омрачает знание, что скоро я стану вашей…

Алон шикнул на меня, недвусмысленно намекая заткнуться.

Я очаровательно улыбнулась.

Дело в том, что я действительно выбрала красное платье, строгое и торжественное, ничего лишнего. Правда, согласно свадебным традициям Тлен-Авива, жених надевает чёрное, а невеста — белое. Символ чистоты, невинности и прочее. И я в это не вписываюсь совершенно. Можно было, конечно, всё аргументировать традициями Джапонской империи, но… как назло, у них невеста тоже надевает белое, а жених — чёрное.

Однако, выбирая платье, я понимала, что наряд цвета невинности и чистоты не к лицу тридцатидвухлетней ши-хотори из рода Чёрных некромантов. Поэтому, взвесив все за и против, решила, что красное не будет оскорблением. Это и цвет богатства, и хорошей жизни, и здоровья. И вообще…

К тому же и правда… Ну какая вдова в белом? Пусть даже через некоторое время вдова? Просто неприлично!

— Обойдите двенадцать кругов возле чаши огня, чтобы очистить свой жизненный путь от бед и горестей! — тем временем провозгласил жрец и повёл нас во внутренний двор храма.

Там цветными камнями были выложены дорожки, что вели к каменной чаше с высеченными на ней символами добра и единения. В самой чаше полыхало белое пламя, на которое невозможно смотреть, не прищурившись.

— Возьмитесь за руки и идите, — велел жрец, останавливаясь у красной черты. Дальше могут пройти только молодожёны.

Алон взял мою ладонь в свою.

Неведомо откуда подул ветер, пламя заволновалось, стало ярче.

— И миром, и домом, и светом своим клянусь, что буду верным мужем Марджари Шитара из рода Чёрных некромантов, — произнёс Ноах, делая шаг вперёд.

— И правдой, и силой, и тьмой своей клянусь, что буду верной женой Алону Ноаху из рода Зпретных артефакторов, — сказала я, следуя за ним.

Вмиг стало жарче. Цветные камушки разгорелись ярким светом, будто в каждом была искорка чжу.

Мы медленно направились к чаше.

— Какие планы после торжественной части, дорогой муж? — спросила я, не прекращая улыбаться. Жрецу стоит видеть, что молодая пара рада обряду. Да и боги любят улыбки.

— Как насчёт того, чтобы перекусить в каком-нибудь неплохом местечке? — поинтересовался он светским тоном. — Я до цуков проголодался, отдавая брачные клятвы всем богам.

— Представьте, что было бы, если б я решила сменить фамилию.

— Премного благодарен, что обошлось без этого.

Я еле сдержала ехидную ухмылку. О да, конечно.

Обычно что в Тлен-Авиве, что в Джапоне супруга переходит в род мужа и берёт его фамилию, однако это не железный закон. При желании мужчина может взять фамилию жены и стать частью её рода. Зависит от силы, достатка и решения молодожёнов. А ещё бывают… бывают некроманты. Наша братия предпочитает ничего не менять, чтобы потом не было проблем у входа к Подземным рекам. Наши имена — один из якорей, которые держат нас в мире живых. Поэтому лучше не баловаться и просто их не трогать.

Но если некромант или некромантка всё же решают сменить фамилию и войти в другой род, то нужно провести несколько ритуалов. Не то чтобы неприятных, но весьма хлопотных.

— А после, дорогой супруг, после? — попыталась я получить более чёткий план действий.

— После… — задумчиво протянул Алон. — А что посоветуете, дорогая супруга? Сразу к вам? Или…

— Почему ко мне? — искренне удивилась я. — Может быть, к вам?

— Боюсь, тогда придётся знакомиться с моими родителями.

Мы медленно обходили вокруг чаши. Пламя еле слышно потрескивало. Я старалась туда не смотреть. Вот лучше глядеть под ноги. Ну… или на Алона, ибо в этом чёрном костюме он выглядит очень даже ничего.

Однако упоминание родителей убедило меня, что соваться в родовое гнездо Ноахов не стоит.

— Разумно. Едем ко мне. Познакомлю с госпожой Бет-Шалом и господином Куригавой.

— Какая насыщенная программа, — пробормотал он.

Однако стоило нам завершить ритуал обхода и выйти из храма, как первым, что я увидела, была роскошная машина на чёрных кристаллах и седовласые мужчина и женщина, в чертах которых угадывалось поразительное сходство с Алоном Ноахом.

— Дорогая, — сказал Алон с каменным выражением лица, — спешу обрадовать: поездка ко мне домой даже не потребовалось. Мои родители нашли нас сами.

Прекрасные свёкор и свекровь в мои планы совершенно не входили. Однако я прекрасно понимала, что рано или поздно с ними пришлось бы познакомиться. И лучше пусть это будет сейчас, чем на условных похоронах их сыночка.

Поэтому приветливо улыбнулась чете Ноах и при этом тихо спросила у Алона:

— И какие же у нас планы?

— Допускается импровизация, — с невозмутимой физиономией сообщил он. — Только умоляю, всех богов ради, не забывай, что мы тут делаем.

— А что мы делаем?

— Любим друг друга.

Очень хотелось протянуть: «А-а-а-а-а, точно», но я воздержалась. Потому что предстояло серьёзное испытание. И судя по тому, как на меня смотрят свёкор и свекровь, настроены они решительно…

Спустя некоторое время мы сидели в ресторанчике с видом на Химэ-каву. Официант принял заказ и умчался на кухню.

Наконец-то появилась возможность как следует изучить своих оппонентов.

Юдит и Давид Ноах были стройными, элегантно одетыми и весьма симпатичными людьми, уже перешагнувшими шестидесятилетний рубеж. В чертах их лиц было неуловимое сходство, так что не зря говорят: если муж и жена похожи, то и семья будет крепкой.

У Давида глаза были серыми, у Юдит — зелёными. Та-а-ак, ясно, в кого уродился Алон.

Старшие Ноахи рассматривали меня из интереса, умело скрывая желание… нет, не поморщиться, но недоумённо вздёрнуть брови.

Супруг же вёл себя так, словно всё шло по плану. Только вот какой дурацкий план у него в голове, это очень большой вопрос. Поэтому мне оставалось улыбаться, делать вид, что я безумно счастлива познакомиться с родственниками, и покручивать на пальце широкое обручальное кольцо, усыпанное рубинами. Кольцо было надето на безымянный палец, в то время как на среднем красовался массивный перстень ши-хотори из рода Чёрных некромантов. Нет, боги упасите, не намёк, конечно нет! Но, скажем так, очень полезная вещь.

Но тонких пальцах Юдит были золотые кольца. Вроде бы скромные, но наполненные чжу под завязку. Оно и ясно, жена великого артефактора. Надо, кстати, узнать, из какого рода моя свекровь и каков её дар.

У Давида было всего два квадратных массивных перстня. Но этого достаточно — сила от них буквально сбивала с ног.

После того, как принесли заказы, Юдит сказала:

— Решение нашего мальчика было в некоторой степени… неожиданным. Мы рассчитывали несколько на иное… имели другие планы.

— Ох, мама, — улыбнулся Алон, демонстративно накрыв мою руку своей, — ты же знаешь, хочешь рассмешить богов — расскажи им о своих планах.

Юдит фыркнула кошкой.

— Просто с богами надо заранее договариваться, мой мальчик. А не делать всё спонтанно.

— А кто сказал, что спонтанно? — искренне удивился он.

Давид тем временем задумчиво меня рассматривал. Молча. Не одобрял, но в то же время и не считал неподходящей партией для своего сына. Это было видно по взгляду.

Юдит тем временем взглянула на меня, взяла бокал с белым вином и сделала глоток.

— Значит, вы и есть тот самый воздушный идеал, о котором говорил Алон?

— Да, мама, — ответил за меня Алон.

Я легонько пнула его туфелькой в ногу под столом. Не лезь, мальчик, в женский разговор.

— Ваш сын прекрасно воспитан, госпожа Ноах, — сверкнула я улыбкой. — А ещё знает, что нравится женщинам. Поэтому он всегда на высоте.

Алон закашлялся, сделав вид, что подавился водой. Я ласково похлопала его по спине. Ну да, есть некая двусмысленность в сказанном. Но пусть же подумают, что я с ним по этой… как её… любви, вот!

Давид подпёр кулаком подбородок.

— И давно он… на высоте?

— Постоянно, — заверила я. — Ещё ни разу не было, чтобы…

–…что-то пошло не так, — подсказал Алон. — Папа, ты хочешь спросить, как давно мы знакомы?

— С чего ты взял?

— А с чего бы такие вопросы?

Давид хмыкнул.

Я с интересом переводила взгляд с одного на другого. Да уж, гены явно одни. И, кажется, у Алона были серьёзные аргументы для того, чтобы жениться на мне, а не той, кого выбрали родители. В том, что выбрали, я ни капли не сомневаюсь.

Поэтому не удивилась, когда Юдит спросила:

— А что вы, Марджари, можете дать моему мальчику?

— Развод, — ровно сказала я.

Алон ткнул меня в бок локтем.

— Я имею в виду всё, что он пожелает.

— Какое удивительное взаимопонимание, — заметил Давид.

— Конечно, папа, — улыбнулся Алон. И на этот раз улыбка была похожа на оскал.

В течение всего обеда велась такая беседа. Когда меня это всё уже начало порядком утомлять, старшие Ноахи сообщили, что им нужно срочно ехать на важную встречу.

Соблюдая правила приличия, мы вышли их проводить. Пока Давид что-то говорил сыну, Юдит, поправляя перчатки, бросила:

— Дорогая, вы очаровательны, но мне не нравитесь. И брак с вами я не одобряю.

— Переживу, — заверила я.

Она глянула на меня, чуть нахмурилась. Кажется, рассчитывала на несколько иную реакцию. Надо было рыдать? Или рвать на себе волосы? Так побойтесь всех богов, я отдала столько денег за эту причёску!

— У вас всё равно не получится забеременеть, Марджари, — холодно сообщила Юдит.

После чего направилась к мужу и сыну, решив, что беседа окончена.

* * *

— И-и-и, я выиграл! — радостно объявил Изя.

Я взглянула на доску гомоку и хмыкнула. Временами котяра теряет всю совесть и делает вид, что вместе с ней и зрение.

— Исаак, не стоит слов, взгляните ещё раз на своё положение.

— Мардж, зачем быть такой занудной? Ты же женщина, должна быть мягче и мудрее. Могла бы и уступить.

— Третьей ночи, когда вы, Исаак, дрыхли на моей груди, жалоб на мягкость не поступало, — заметила я. — А мудрость на то и мудрость, чтобы в нужный момент промолчать… или не промолчать.

Кот оскоблено фыркнул и повернулся ко мне задом, всячески демонстрируя, что я покусилась на святое. То бишь на его теорию о различиях мужчин и женщин. Разглагольствовать о ней он мог ровно до того момента, как получал тапком и пинка под зад. После этого Изя страшно страдал и так же страдальчески выпрашивал еду у тётушки Аши. Однако через время понимал, что пора возвращаться домой, и являлся с независимым видом.

— Кстати, где муж? — поинтересовался он.

Я откинулась на спинку кресла, наблюдая за тем, как полированные камешки-фишки гомоку сами укладываются в коробку с резьбой.

— Умотал по делам. Поцеловал в щёку и велел не скучать, после чего я его не видела.

Оно действительно так и было.

После того как мы проводили родителей Алона, ему самому кто-то позвонил. Говорили не очень долго. Муж резко стал хмурым, довёз меня домой, извинился за знакомство с батюшкой и матушкой и сказал, что приедет через несколько дней.

Поэтому никаких вопросов задать не вышло. Хотя, в общем-то, очень даже хотелось. Не то чтобы после слов Юдит Ноах я не буду спать, но… любопытно же. В связи с тем, что у меня никаких проблем со здоровьем нет, утверждение «ты не забеременеешь» было несколько загадочным.

У Алона что-то не так? Или, не приведи боги, какое-то проклятие рода, которое не даст зачать наследника? Узнать ответы я бы не отказалась. Всё же это были весьма пикантные детали.

Жизнь тем временем текла своим чередом. Завтра утром должен прийти клиент. Ещё сделать где-то две урны — и можно подумать об отпуске.

— Изенька, что ты думаешь о поездке на море? — поинтересовалась я.

— А конкретнее? — уточнил он, расхаживая по столику, где мы играли в гомоку.

— Ну, можно отправиться в Джапону, на побережье. Отдохнём, полежим на песочке, покупаемся в море…

— Мокро, — коротко резюмировал Изя.

— Конечно, мокро. Это же море. А потом пойдём кушать морепродукты. И пить вино. Как тебе?

Море Изе совершенно не нравится. Но вот морепродукты этот цук любит просто до безобразия.

— Ну… Мардж, надо подумать. Понимаешь, это очень сложный вопрос. Тут так просто ничего не получится.

Я с трудом сдержала смех. На языке Изи это означает: «Я согласен, но ещё поломаюсь». Ладно, какой кот завёлся, такого мне и кормить. Тут уж ничего не поделать.

В окно неожиданно постучали.

Всё бы ничего, но у меня второй этаж. Там, конечно, рядом есть дерево, ветви которого в сильный ветер барабанят в стекло, но оно достаточно далеко.

Нахмурившись, я медленно встала из кресла.

Изя поднял хвост трубой и начал красться к окну. Я заметила, как глаза кота полыхнули алым.

Внутренний голос нашёптывал, что переживать нечего. Хотя бы потому, что наш дом находится под охраной Бай-дзэ, который мало того что не пустит абы кого внутрь, так ещё и умело держит защитные чары. Однако интуиция… Она дала понять, что не стоит расслабляться.

Покрутив на пальце перстень ши-хотори и ощутив жар вспыхнувшей силы, я бесшумно последовала за Изей. Выглянула на улицу: ночь, тишина, бумажные фонари, горящие тёплым жёлтым светом. Никого…

Кот мягко вскочил на подоконник.

— Что-то чувствуешь? — шепнула я.

— Нет, — мрачно ответил он.

Мы затаились. Некоторое время так и стояли у окна в надежде что-то увидеть. Но всё было спокойно.

— Мардж, — позвал Изя, — у нас же уже началась Неделя духов?

— Нет, — покачала я головой, — только через три дня.

Неделя духов — это дни и ночи, когда духи опускаются с Облачных островов и поднимаются из Подземных рек в мир живых. И тогда на улицах творится настоящий беспредел.

А всему виной то, что давным-давно боги земли и неба сильно повздорили. И никак не могли помириться целых семь дней. Тогда все духи и люди собрались и устроили величайший праздник на земле, чтобы боги позабыли о своей тяжбе и пришли веселиться. В легенде говорится, что боги не разочаровали и явились. Поэтому с тех пор осенью, между месяцем тигра и месяцем саламандры, есть неделя безудержного веселья.

Духи шныряют промеж людей, принимают человеческий облик и всячески шалят. Именно в эту неделю проводят разные ритуалы, а некроманты совершают перерождение. А ещё принято везде зажигать свечи, пить вино и цилинь, загадывать желания и совершать самые безумные поступки.

Я постучала пальцами по подоконнику. Кажется, со своей свадьбой я учудила и без Недели духов.

— То-то я и смотрю, то-то я и смотрю, — пробормотал Изя со вздохом. — Чует моё сердце, будет весело.

— А почему загробным тоном?

— Потому что к нам сейчас постучат.

Я открыла было рот, чтобы уточнить, с чего он это взял, как в дверь действительно раздался стук.

Мы с Изей переглянулись.

Гостей не ждали. Правда, тот же Бай-дзэ мог прийти без зова — работа у него такая.

На всякий случай сотворив круговым жестом обережное заклятие, я подошла к двери. Управляемый чжу ключ сам бесшумно провернулся в замке.

Дверь тихо открылась.

Я уже было приготовилась кого-то увидеть, в крайнем случае обороняться, но… в коридоре было пусто.

Я нахмурилась. Что за цуки веселятся?

— Стой, — прошипел Изя и первым выскочил из квартиры.

Ничего не оставалось, кроме как посмотреть, куда он рванул. Кот тщательно обнюхал стены и пол, чхнул пару раз, фыркнул и помчался по коридору вдаль.

Я прислонилась к наличнику и сложила руки на груди. Стоит дождаться Изю, потом пойду сама посмотрю. Должно же быть какое-то объяснение.

Обручальное кольцо на безымянном пальце тем временем подмигнуло рубиновым огоньком.

— Не имела ши-хотори хлопот — решила выйти замуж, — пробормотала я.

Кажется, это было не слишком удачной идеей, но делать шаг назад уже поздновато. Пообещала быть его вдовой — будь!

Время шло, но Изя не возвращался.

Решив, что стоит всё разведать самой, я закрыла дверь на замок и быстро спустилась по ступенькам. На месте Бай-дзэ никого не было, только горел оранжевый фонарь. да зависли в воздухе полыхающие символы. Так-так, неплохо, чужой сюда не сунется. Но сам Бай-дзэ на ночном обходе.

— Изя, — позвала я, — Изенька.

Кот не отозвался. Вот зараза хвостатая!

Я вышла на улицу. Ночная прохлада тут же пробрала — зря я не взяла накидку.

Справа что-то прошуршало. Я быстро повернула голову, но ничего не увидела. Кажется, это всего лишь шорох опавших листьев.

Я облегчённо выдохнула. И в один миг насторожилась: если листья шуршат, значит, кто-то по ним ходит. Только вот там, где падает свет фонарей, точно никого нет, а в тёмных местах…

— Кто здесь? — спросила я.

Собственный голос показался каким-то хриплым и чужим. Меня не так просто напугать, но сейчас хотелось оказаться как можно дальше отсюда.

Ответа не последовало.

Можно обойти двор, но чувство самосохранения было решительно против. Увы, не быть мне героиней приключенческого романа из-под пера прекрасного писателя Арнаутавы-сан, который в Джапоне сейчас имеет огромную популярность. Я слишком расчётлива и осторожна, чтобы соваться куда-то без проверки.

Поэтому я вернулась в дом, решив подождать Бай-дзэ на его месте. Вот сообщить о предчувствиях — это совсем другое дело. Как раз отлично, тут даже есть второй стульчик, чтобы посидеть.

Устроившись на нём, я опёрлась спиной о стену.

В уголке Бай-дзэ всегда тепло и уютно. Горят маленькие свечи, светит этот оранжевый фонарь, зажжены ароматические палочки. Вот стопочкой лежат свитки — читает всякое и самообразовывается. Возле свитков — очки, притом несколько пар. Всё же у Бай-дзэ не два глаза, а куда больше. Правда, когда он на все цепляет очки — можно получить инфаркт. Я в первый раз, когда увидела, чуть не грохнулась в обморок. Именно тогда тётушка Аша уволокла меня к себе и познакомила со своей настойкой.

Дверь внезапно громко хлопнула.

Я вздрогнула и завертела головой. Нет никого. Задремала, что ли? Уф, нельзя так. Наверное, хватит заниматься ерундой, надо идти к себе.

Именно в этот момент вошёл Бай-дзэ. Увидев меня, он неслабо удивился.

— Марджари? Что случилось?

— Кажется, Неделя духов начинается раньше, — ответила я и коротко обрисовала случившееся.

Бай-дзэ почесал когтями за ухом. Услышанное его явно не обрадовало: загадки он любит ещё меньше, чем незваных гостей.

— Хорошо, я сейчас пробужу всех хранителей дома. Ещё раз посмотрим.

— Спасибо, — улыбнулась я.

Может быть, такие меры предосторожности и были излишни, но Бай-дзэ прекрасно знал: действовать надо при первом же подозрительном знаке. Иначе потом может быть поздно.

Тётушка Аша рассказывала, что в этом доме ещё во времена её молодости поселился злобный призрак и попортил немало крови местным. Вытравливать мерзкую тварь пришлось всем жильцам сразу. Так что лучше быть начеку.

Дело в том, что не только люди хотят жить в милых и уютных местечках. Демоны и оборотни тоже не против занять квартирку получше, предварительно вытурив оттуда хозяина. Поэтому хочешь или нет, а надо быть осторожным.

Я поднялась на свой этаж и протянула руку к замку. И… замерла.

Дверь была открыта.

Вдоль позвоночника словно хлынула ледяная вода.

Так. Можно вернуться и позвать Бай-дзэ. А можно…

Я быстро начертила на двери символ, который тут же полыхнул алым огнём. Прямо из стен вышли дымоподобные хранители. Они быстро обвили мои руки и туловище. Вмиг стало жарко, словно огненный дракон с вершины священной горы Хи-ямы вдохнул в меня своё небесное пламя.

Я ступила внутрь, готовая встретиться с незваным гостем.

Гость стоял в нескольких шагах от меня. В темноте сложно рассмотреть его лицо. Было только ясно, что кожа будто светится изнутри, а глаза сияют синевой бесконечной бездны.

— Кто вы? И что тут делаете? — хрипло спросила я, поднимая руки.

Алая дымка стала гуще и плотнее, ослепительные искры заплясали спиралями от моих локтей до кончиков пальцев.

Незнакомец молча двинулся ко мне.