Наотмашь

Марина Кистяева, 2021

Она должна была стать женой брата. Стала – его. Она пришла в его дом на рассвете. Маленькая и потерянная. Носящая под сердцем ребенка… Не его. Их брак – вынужден. Его страсть к ней – настоящая. Как удар. Наотмашь… Только она не спешит к нему в объятия. Но она будет его. По любви или… просто будет его.

Глава 1

— Вадим Рустамович…

Мужской голос ворвался в сознание.

Вадим повел головой, никак не желая принимать действительность.

Напротив него остановились двое.

Какого черта им от него надо?

Вот какого?..

Он задрал голову.

Ни хрена ничего не видит.

Поднял руку и протер глаза, сильно надавив на глазные яблоки.

Хоть что-то прояснилось…

Перед ним стояли два парня. Обоих он знал. Встречались.

— Что? — грубовато бросил Вадим.

Ему не до щепетильности.

— Наиль Касимович просил о встрече.

Касимович и просил…

Шито белыми нитками.

Садаров не просит. Он ставит перед фактами.

Вадим мотнул головой.

— Не сегодня.

— Наиль Касимович настаивает.

В груди у Вадима зажгло с новой силой. Сейчас разнесет всё к чертям собачьим! Какого они нарываются? Не видят его состояние?

Он, сдерживаясь из последних сил, поднялся.

Один из парней, кажется, Дмитрий, поспешно сделал шаг назад. Правильно… Не в том он состоянии, чтобы сейчас что-то кому-то объяснять.

— Я всё сказал.

Разговор окончен.

Он уже собирался выдвинуться в сторону выхода, когда второй смертник преградил ему путь. Правда, заметно нервничая, даже глаз дернулся.

— Вадим Рустамович, это касается вашего брата.

Брата…

Всё.

Забрало упало.

⁂

Вадим не помнил, как сел за руль и доехал до дома Садарова, благо тот находился в получасе езды от больницы. Он полностью сконцентрировался на дороге, понимая, что, в случае его оплошности, и он окажется на больничной койке. А дальше…

Грудь по-прежнему сжимало тисками, да так, что ни вздохнуть ни выдохнуть.

Тимур, ты придурок. Ты… Что ты наделал? Во что ввязался?

В глаза, казалось, щедро насыпали песка. Вадим понимал, что слез стыдиться нечего — брат умер… Но всё равно сдерживался.

Повоет потом. Вечером. Когда останется один. А сейчас встреча с Садаровым и дальше по накатанной: ритуальная компания, ресторан и с директором кладбища надо встретиться. Тимура он похоронит рядом с отцом. Другие варианты даже не рассматриваются.

Похоронит…

Ком встал в горле, и Вадим, выруливая к дому Садарова, открыл бардачок и достал оттуда небольшую бутылку с обычной водой. Открутил крышку и сделал несколько жадных глотков, смачивая рот и горло. Оставалось надеяться, что Садаров пригласил его по делу, и он не сорвется.

Ссориться с Наилем сейчас не хотелось. У них и так последнее время натянутые отношения. Старик сдает позиции и сам это понимает. Но есть ещё порох и желание драться. Поэтому его скидывать со счетов рано.

Вадим остановил машину и посмотрел на часы-скелетоны. Он дает им полчаса. Не больше. Потом в больницу.

При мысли, что у него нет больше брата, тугой узел внутри затягивался всё сильнее и сильнее.

Говорят, близнецы чувствуют друг друга. Печали, радости.

Брат… Когда они перестали чувствовать друг друга?

Когда ты ушел из семьи?

Или когда он?

Где их дороги разошлись?

Вадим вышел и задрал лицо к небу. Ранний октябрь радовал солнцем, но скоро оно будет всё реже и реже греть. Мужчина выдохнул, достал сигарету и прикурил. Не курил столько лет, недавно начал снова. Сделал затяжку, потом вторую. Никотин напитал организм, освежил голову.

Люди Садарова стояли в стороне, ждали, когда он к ним присоединится.

Ладно, чем быстрее он услышит, что от него хочет старый змей, тем лучше. Нечего рассиживаться и прохлаждаться.

У Наиля в гостях ему ещё не доводилось бывать. Тоже удивительно. Они встречались с ним или в офисах, или в автосалонах. Последние разы виделись в отелях. Наиль прикупил.

Вадим не уделил внимания ни роскошному саду, ни интерьеру трехэтажного дома.

Дмитрий скупо попросил его следовать за ним.

Кабинет Садарова находился на первом этаже. Большой, просторный. С мебелью из массива дерева. Стильно и одновременно изысканно. Сам Наиль стоял у окна, сложив руки за спину.

— Дмитрий, свободен.

Как только закрылась дверь, Наиль обернулся:

— Прими мои соболезнования, Вадим. Зла твоему брату я не желал. Пусть его душа покоится с миром.

Багов поджал губы.

Соболезнования…

Первые. И от кого? От того, с кем они если не воевали в открытую, то соперничали и делили территорию на протяжении последних пяти лет.

— Спасибо, Наиль.

Тот сдержанно кивнул.

— Присядь. В ногах правды нет.

Садаров был ещё молодым и крепким мужиком. Вадим знал точный его возраст — шестьдесят один год. С колким цепким взглядом Наиль стремился контролировать всех по-максимуму. И бизнес вел жестко. Вадим подозревал, что в лихие девяностые Садаров нередко поступал жестоко. Что еще? Овдовел пять лет назад. Имел тридцатилетнюю любовницу.

— Я не буду ходить вокруг да около. Тебе сейчас не до моих разглагольствований и не до моей жизненной философии, Вадим. Несмотря на наши с тобой разногласия, я всегда с большим уважением к тебе относился. И отношусь.

Вадиму не нравилось начало разговора.

Категорически.

— Ты выцепил меня не вовремя, Наиль.

— Знаю. Но думаю, ты всё же изменишь мнение. Я не задержу тебя надолго. Понимаю… На тебя сейчас много навалится. В свою очередь я готов оказать всяческую поддержку и помощь. Да, ты не ослышался. Поддержку и помощь.

— Наиль… С чего такая щедрость?

Мужчина усмехнулся.

— Щедрость… Мои порывы продиктованы многими причинами. Личными — тоже.

Личными? Даже так.

Вадим насторожился.

— Перехожу к делу. Ты, наверное, знаешь, у меня есть дочь. Майя. Единственная. Рожденная поздно и от любимой женщины. Я воспитывал её, как мог. Но не углядел.

Багову всё сильнее хотелось выругаться и сказать, что проблемы воспитания чад его меньше всего касаются.

Но сдержался.

Садаров не просто так начал разговор. Интуиция Вадима ощетинилась. Мужчина напрягся.

В чем подвох?

А он был.

Сто процентов.

— В твоей семье трагедия. В моей — тоже. Ты потерял брата, я теряю дочь.

— Наиль, я сожалею, но при чем тут я? Извини, но…

— Выслушай. И прошу, не перебивай. Я не займу у тебя более пяти минут. Озвучу, что хотел. Решение оставлю за тобой.

Касимович замолчал, выдерживая паузу и правильно расставляя акценты. Если он рассчитывал, что произведет эффект — зря.

Вадиму сейчас было глубоко плевать на него и на его акценты.

Зачем он вообще приехал? Послал бы его парней куда подальше. В больнице они драку бы не затеяли. Дуло тоже не приставили бы. А если бы и приставили, то получили бы отпор.

Вадим откинулся на спинку кресла.

— Наиль. Не тяни.

— Да что тянуть-то. Беременна моя дочь.

— Поздравляю…

— Рано поздравляешь. Потому что беременна она от твоего Тимура. Это первое! Тихо… Тихо, Вадим. Дай сказать. Видео у меня есть. Где они вдвоем уходят. Вернее, он её уносит. А второе… Сам понимаешь, для меня это позор. Не сберег девку, не досмотрел. Опозорила она меня. Позор смывается только кровью. В моем случае только так. Выбор тут небольшой. Или моя дочь входит в твою семью, или я отправляю её на аборт. Других вариантов нет и не будет.

Наверное, при других обстоятельствах Вадим рассмеялся бы в голос, откинув голову назад.

Но сейчас смех отчего-то застрял в горле.

— Наиль, угости выпивкой.

Если хозяин дома и удивился, то не подал вида. Прошёл к бару, достал пузатую бутылку и плеснул в два стакана. Закрыл шкаф, подошёл к Вадиму и протянул ему один.

Выпили молча.

Вадим пытался прийти в себя, собрать мысли в кучу.

Получалось плохо.

Слишком много нестыковок. Слишком много вопросов.

— Ты уверен, что от… брата?

— Она сама призналась. Говорит, только с ним была.

— Охренеть.

— Полностью согласен. Почему я с тобой говорю именно сейчас? Потому что потом будет поздно. Мы или роднимся — вы по-тихому расписываетесь, или…

— Срок какой?

— Одиннадцать недель.

Мля!

Аборты вроде бы как до двенадцати делают. Дальше — с осложнениями.

Вадим не был удивлен жестким решением Наиля. В его духе.

А родная кровь…

Он устало провел рукой по лицу.

— Наиль, я тебя услышал. Вечером дам ответ. Не сейчас…

Садаров снова сдержанно кивнул.

— Жду звонка.

Вадим поднялся на ноги и посмотрел на недавнего соперника.

— И ещё… Чтобы решение принималось быстрее и оказалось правильным. Рак у меня. Врачи хороших прогнозов не дают. Не могу я оставить дочь с позором. Растерзают. И бизнес по ветру пустят. Поэтому… — Он выразительно посмотрел на Багова. — На похоронах Майя может быть уже с тобой. Поддержит… И для народа… полезно.

Бизнесмен в крови Наиля говорил до последнего.

Вадим его понимал. Отлично. Каждый мотив.

— Пришли мне видео на «Ватсап». Удалю сразу же.

Наиль кивнул:

— Договорились.

Вадима никто не провожал. Он вышел, плотно прикрыв за собой дверь. Теперь до машины.

А дальше куда? В больницу?.. Документы надо подписать, с ментами встретиться.

В голове же полная неразбериха. Знал Наиль, когда звать к себе.

Лучше бы не ездил.

Или…

У Тимура был бы ребенок.

Не у него. У брата…

А теперь будет у него?

Стоп.

Вадим заставил себя притормозить. Если он продолжит думать в этом направлении, то к вечеру рехнется.

Вышел и сразу же к машине. Он не сомневался, что за ним наблюдает Наиль.

И не только он. Уже садясь в «мерс» он заметил, как дернулась занавеска на втором этаже.

У Тимура была девушка.

О которой никто не знал.

И которую никто не ждал.

Его брат не был импотентом в прямом смысле этого слова. Но насколько Вадим знал, его просто не интересовал секс в принципе. Он был асексуалом.

Был…

Сглотнув застрявший в горле ком, Вадим завел двигатель и с юзом стартанул. Уже выезжая за ворота, он обернулся и снова посмотрел на дом Наиля. Взгляд самопроизвольно взметнулся ко второму этажу, и Вадим увидел очертание женской фигуры.

⁂

Один разговор. Второй… Ещё один.

Встреча и ещё одна.

Вадим думал, этот день никогда не кончится.

Под вечер прилетела мать, её встретил.

— Не досмотрел, да? — именно эти слова произнесла женщина, которую он не видел пять лет.

— Долетела нормально?

— И это всё, что ты мне можешь сказать?

— Номер в отеле для тебя готов.

— В отеле? Не у тебя в доме?

— Нет.

— Вадим…

— Нет, я сказал. Не нарывайся, честно. Тим мне был братом, близким человеком… Поэтому не нарывайся.

— Ты!..

— Всё, пошли.

Его мать была высокой, стройной женщиной, помешанной на своей внешности. Каждый месяц он переводил на счет матери крупную сумму. Но опять же, это не делало его любимым сыном. Да он и не стремился. Уже. К тридцати четырем годам любой мужчина обрастает крепкой броней.

Они вышли из здания аэропорта и прошли к его машине.

— О, у тебя новый автомобиль? Мерседес. Дорогой.

Последнее было не вопросом, а утверждением. Его матушка отлично разбиралась в дорогих автомобилях. Она вообще разбиралась во всем, что касалось денег.

Больших денег.

Вымотавшись окончательно и периодически теряясь, Вадим запоздало подумал, что надо было посадить за руль водителя. Благо до отеля ехать минут пятнадцать. Фешенебельный. С красивым вестибюлем и вышколенным персоналом, к которому мать всё равно найдет повод придраться и высказать своё недовольство.

— Как умер Тимур?

— Я же тебе говорил.

— Я хочу слышать ещё раз. Трудно повторить для матери? Я сегодня потеряла сына, а ты!..

Вадим не выдержал. Где-то всё же сорвало пружины, и он, резко вырулив, съехал на обочину. Сзади едущая машина гневно посигналила ему, на что он не обратил никакого внимания.

— Мама, давай кое-что проясним. Раз и навсегда, — он говорил безапелляционно, прямо глядя в удивленные глаза женщины, что замерла сейчас на переднем сиденье и настороженно подалась назад. — Ты нас с Тимом кинула, когда нам было по тринадцать. Укатила с любовником на Лазурный берег. Как там его звали? Веня? Потом был Станислав Васильевич. Потом Аркаша. Как видишь, я хорошо помню твоих еб*рей-ухажеров. Насрать тебе было и на меня, и на Тима. Всегда. Самым большим своим достижением в жизни ты считаешь рождение детей. Именно рождение. Сам факт. Сколько ты нас рожала? Сорок пять минут. Именно столько длилась операция по кесареву сечению. Дальше были няньки и отец, которого ты успешно шантажировала с помощью нас. Помолчи! — рявкнул он, когда она открыла рот, собираясь ему возразить. — Мы выросли. Как-то без тебя. Хорошо ли, плохо — не тебе судить. Поэтому сейчас не капай мне на мозги, не изображай из себя горестную мать. Если бы мы были обычными работягами, менеджерами, что работают в офисе по девять часов за сорок тысяч деревянных рубликов, ты бы даже не знала, в каком городе мы живем! Поэтому… Помолчи, прошу в последний раз. Про Тимура я тебе уже всё рассказал при звонке. Дальше… Общаемся по минимуму. Надолго меня на тебя не хватит. Я достаточно ясно выразился?

Вадим не считал, что перегибает. Иногда полезно человеку сказать правду в глаза. По крайней мере, очертить территорию личностного пространства, которую нарушать небезопасно.

Мать поджала губы и снисходительно кивнула.

— Я тебя услышала… сын мой.

— Вот и отлично.

Он снова тронулся с места, но не успел выехать на трассу — телефон пропиликал про входящее сообщение. Вадим хотел его проигнорировать, но взгляд упал на часы. Двадцать семь минут девятого.

Уже вечер…

Взял в руки телефон, мазнув пальцем по экрану, Вадим открыл «Вайбер», перекинул присланное видео себе на почту, после чего удалил файл из мессенджера.

Наиль ждал его ответа…

Больше не колеблясь, Вадим набрал ответное сообщение:

«Наиль, за тобой оставляю дату бракосочетания».

Ему не до этого.

Ещё одно сообщение пришло практически сразу же:

«Завтра пришлю её к тебе».

Пришлет он…

Вот и весь разговор.

Вот и сватовство.