Драконам здесь (не) место

Марго Генер (2024)

Бойся своих желаний, ведь они могут сбыться. Об этом я, царевна Дарина, не знала, когда мечтала сбежать от нежеланного замужества. Однако я и представить не могла, чем обернется моя сомнительная удача, из-за которой безопасный дворец оказался далеко. Дело осложнилось тем, что я встретила того, кого, по мнению царя, давно не существует. А если и существует, то подлежит уничтожению. Ведь драконы — страшные, кровожадные чудовища. Я должна бежать от него со всех ног. Но почему у него такие красивые глаза? И почему он на меня так смотрит?

Глава 4

Покрутив головой, я решительно сжала кулаки и указала на дорогу в лес со словами:

— Нельзя медлить!

Феодора сложила руки в молитвенном жесте и подняла глаза к небу, проговорив:

— Ох, Лада, заступница, обереги нас от всех напастей, в которые втянет наша взбалмошная царевна…

— Я вовсе не взбалмошная, — заметила я, застегивая на груди блузку повыше, — а предприимчивая.

— Можете называть, как угодно, ваше высочество.

Мне осталось только мило улыбнуться и скомандовать:

— Бежим. Стража скоро будет здесь.

Больше не теряя времени, мы рванули по дороге, которая виляет среди толстых стволов столетних сосен и елок. Во мне веса три с хвостиком пуда, бежится мне легко, да к тому же удобно, не даром я ношу женские брюки снизу легчайшей юбки, а ботиночки довершают элементы удобства. Дракон рядом бежит кошачьим галопом, но если у кота это выходит грациозно и элегантно, то в драконьей версии выглядит забавно, особенно, когда трепыхаются растопыренные крылья. Феодоре же бежать категорически трудно, во-первых, она несколько старше и не привыкла к физическим нагрузкам, хотя я всегда её уговаривала начать заниматься со мной по утрам физкультурой. А во-вторых, бегать в длинном, пышном платье на мой взгляд вообще не возможно.

Минут через пять гувернантка выдохлась и остановилась, согнувшись пополам и уперев ладони в колени.

— Всё… — пропыхтела она. — Дальше… не… Могу… Бегите… Оставьте меня здесь…

— Ещё чего, — отозвалась я, вернувшись к ней. — Мы своих не бросаем. Сейчас что-нибудь придумаю.

Дракон остановился рядом и по-собачьи чешет лапой за ухом. Идея ко мне пришла закономерная. Окинув его оценивающим взглядом, я спросила:

— У тебя как, хребет крепкий?

Перестав чесаться, дракон опустил лапу и приподнял костяные надбровные дуги.

— В каком смысле?

— Ну позвоночник, шея, — пояснила я. — Скелет в общем.

— А тебе зачем? — не перестал задавать наводящие вопросы дракон.

В нетерпении я выдохнула и проговорила:

— Да за тем. Видишь, Феодора не может бежать? С ней мы далеко не уйдем.

— Так она же сама предлагает оставить её здесь, — искренне не понимая, произнес ящер. — Давай так и сделаем.

Я всплеснула руками.

— Ты совсем дремучий?! Так нельзя. Она мой друг и гувернантка. Я несу за неё ответственность.

— Ну вот ты и неси, — отозвался дракон. — Я-то тут причем?

— При том, — еле сдерживая быстро закипающее раздражение, — что в данный момент мы, то есть я, для тебя это единственный способ спастись и выжить в мире, где драконов считают злом. В общем без Феодоры мы никуда не двинемся. Это понятно?

— Понятно, — фыркнул дракон. — От меня-то что нужно?

— Спина!

— Не понял.

— Подставляй, спину. Мы поедем верхом на ней, — решительно пояснила я.

Человеческие глаза дракона округлились, пасть о десятках острых зубов раскрылась, он выдохнул гулко:

— Я вам не лошадь!

— А очень жаль. С лошадью было бы меньше проблем. Она бы уже во всю нас везла подальше. А мы сейчас теряем время.

Дракон оскорбленно задрал массивную голову.

— Меня, конечно, держали всю жизнь на цепи, но никогда верхом не ездили.

— Все бывает впервый раз, — бросила я, оглядываясь на дорогу, откуда в любой момент могут выскочить царские стражи на лошадях. А уж эти тогда не отстанут. — Да быстрей же ты!

Обижено вздыхая на разные лады, дракон все таки согнул переднюю лапу и наклонился к земле. Феодора, увидев, как его острые шипы угрожающе торчат в сторону, ужаснулась и заявила:

— Я туда не полезу.

Пришлось пригрозить:

— Если ты сейчас же не влезешь на спину дракона, мы оставим тебя страже. Интересно, как ты будешь перед ними оправдываться и что скажешь моему батюшке, когда он спросит, почему ты оставила его дочь наедине с огромным ящером.

Дракон недовольно фыркнул:

— Я бы попросил.

— Без обид, — отозвалась я, косясь на его мощные роговые выросты на голове, — но ты выглядишь очень впечатляюще. Считай ящер — это комплимент.

Простонав, Феодора все таки соизволила полезть на дракона и делала это со всей неуклюжестью гувернантки в пышном платье. Усевшись на нем верхом, она покраснела и проговорила:

— Какой стыд. Сударыне не пристало сидеть в седле по-мужски.

— Под тобой нет седла, — заметила я, влезая на дракона следом и усаживаясь поудобнее между костяными гребнями.

За спиной раздался нравоучительный голос Феодоры.

— Даже если седла под ней нет. Где это видано, чтобы сударыня сидела, растопырив ноги. Срам какой.

— Зато удобно, — констатировала я. — Вообще не понимаю, кто придумал эти жуткие женские седла. В них же сидеть невозможно, не то что ездить.

— Их придумали приличные и благовоспитанные люди, которые пекутся о целомудрии, — чинно сообщила гувернантка.

Тем временем дракон поднялся, я охнула и вцепилась пальцами в костяной выступ перед собой. Ящер и с земли казался большим, хотя и меньшим, чем представляла себе драконов, но отсюда, с высоты ощущение, что я сижу на движущейся башне.

— Не теряй равновесие, Феодора, — предупредила я, оглядываясь назад, где гувернантка, судорожно вцепившись в шипы дракона, балансирует на его спине.

— Да как же это сделать без дамского седла?! — выдохнула она. — Ох, что за напасть свалилась на мою голову…

Дракон заметил аккуратно:

— Если что, это я здесь пострадавшая сторона.

— Я видела, как вы, уважаемый дракон, употребили в пищу разбойников. Это сложно назвать страданием.

— Я ел и страдал, — сердечно заверил дракон, чуть повернув на нас массивную голову. — Вы бы знали, какие жесткие эти варвары на вкус.

Феодора охнула.

— Избавьте меня от подробностей.

Меня их перебранка не беспокоила, а вот звуки городских труб, которые не стихают — очень даже.

Я сказала:

— Может прекратите пререкаться? Дорогой дракон… эээ… У тебя есть имя?

Чешуйчатая голова снова обернулась на нас, его большой и очень человеческий левый глаз уставился на меня.

— Кажется… Нет, — подумав секунду, сообщил он.

Я изумилась.

— Что? Совсем? Как тогда тебя называли твои хозяева?

Широченные плечи ящера сдвинулись, щитки на них тихо зашуршали, он произнес задумчиво:

— Когда как. Иногда «тварь», иногда «ящерица». Порой просто орали «хвостатая харя» или «Ворон Яробой на твою башку».

— Какой кошмар, — заключила я. — У всех должно быть имя. Думаю, в сложившейся ситуации ты в праве выбрать его себе самостоятельно.

Он поднял переднюю лапу к подбородку и поскреб когтями, намереваясь заняться размышлениями, но я предупредила:

— Не сейчас. А потом, когда мы будем в безопасности.

— Эх…

— А сейчас, дрогой дракон, прошу скакать во весь опор.

— Как ужасно это звучит, — проворчал ящер. — Ну что, держитесь.

Нам обеим пришлось вцепиться в костяные выросты, потому что дракон, хоть и небольшой, но с места сорвался, как ретивый конь сразу в галоп. Вроде бы бежит плавно, но каждый его шаг отдается мне в седалищные кости и меня сотрясает, как молоко в смесителе. Но я сцепила зубы и решила не подавать признаков слабости. Зато Феодора на стоны расщедрилась во всю.

— Ох… Нельзя ли поаккуратнее? Меня всю растрясло!

— Феодора, скажи спасибо, что он вообще нас везет.

— Не могу сказать, что я рада этим событиям, ваше высочество.

— Нет в тебе духа авантюризма, Феодора, — отозвалась я, крепко держась за костяной щиток.

— И никогда от этого не страдала!

— Ты многое пропустила! Но ничего, Феодора! Мы все нагоним!

— Помоги мне Лада, заступница…

Дракон несся по дороге, вздымая за собой облака коричневой пыли. Наверняка и следы от него остаются солидные. По ним нас легко вычислить, так что я скомандовала:

— Надо сойти с дороги!

— Куда-то конкретно? — на бегу спросил дракон.

Я покрутила головой. Ломиться в заросли нельзя, так нас найдут ещё быстрее, нужно сворачивать там, где драконья громадина не наследит. Когда впереди замелькала небольшая полянка, я указал на неё и выкрикнула:

— Туда! Только перепрыгни кромку, чтоб на краю поляны не осталось примятой травы.

— Какая вы капризная царевна, — заметил ящер, сворачивая к поляне.

— Не капризная, а предусмотрительная, — сказала я.

Дракон предупредил:

— Держитесь!

После чего, не сбавляя темпа, оттолкнулся всеми лапами и перелетел больше, чем половину поляны. Приземлившись в траву, он рванул к деревьям, пока не показалась стража. Лес вокруг нас становится все гуще, деревья стали плотнее, и солнечные лучи едва пробиваются сквозь густую листву. В рот летят ветки и мелкие иголочки, я только и успеваю отплевываться, зато дракону все нипочем — ломится, как тур.

— Поменьше ломай ветки, — попросила я.

— У тебя какой-то конкретный план или мы просто бежим, куда глаза глядят? — спросил дракон.

— Пока просто бежим, — призналась я. — Но я придумаю.

— Было бы неплохо. Потому что ваша многоуважаемая стража у же на дороге, — заметил ящер.

— А ты откуда знаешь? — удивилась я.

Он пояснил, перепрыгивая поваленное бревно:

— Во-первых, мне слышно. А во-вторых, чую запах.

— Да? И чем пахнет стража?

— Кто чем. Но в основном чесноком, потом и почему-то лавандой, — сообщил дракон. — Будто кто-то вспотел и наелся чеснока в лавандовой клумбе.

Я поморщилась.

— Фу. Лаванду им рекомендовали против моли и неприятных запахов. А чеснок — для дезинфекции. Ну а пот… Сам понимаешь.

— Не понимаю. Драконы не потеют. Во всяком случае, я не потею.

— Учту.

Тем не менее, через некоторое время даже мой человеческий слух уловил лязг и грохот со стороны дороги. По идее, стража должна была потерять след, ведь мы сделали ждя этого все, что нужно. И все же, когда лязг продолжился, я поняла — гвардия куда-то да бежит.

— Нам надо спрятаться, — сообразила я.

— У тебя есть идеи, как спрятать за деревьями громадного дракона? — поинтересовался ящер.

— Ну не такого уж и громадного, — отозвалась я. — Но ты прав. Я могла бы накинуть морок невидимости, но у нас слишком мало времени. А я буду долго читать чары.

Дракон посоветовал:

— Тогда рекомендую придумать что-нибудь другое.

— Да думаю, я! Думаю!

Мое намерение спасти всех нас совершенно искренне, но пока ни одна приличная идея в голове не приземлилась. Летать дракон не умеет, что совершенно не вяжется со всем, что я читала об этих существах, на дерево если и влезет, то переломит его, как щепку. Не знаю, сколько он может так бежать, но, наверняка, когда-нибудь устанет.

— Дарина, вон там! — внезапно вскрикнула Феодора, указывая вперед.

Я подняла голову и увидела мост через широкую реку. Мост низкий, наверняка в половодье вода доходит до перил, а то и захлестывает через верх. Не весть какое укрытие, но лучше, чем ничего.

— Туда, под мост! — скомандовала я.

Дракон покосился на меня на бегу.

— Уверена? Я не влезу под него.

— Подкопаем и влезешь, — бросила я.

— Теперь я ещё и копать должен…

— Я пытаюсь спасти тебе жизнь, — напомнила я.

Резко взяв правее, дракон поскакал через низкую траву, совершая широкие прыжки и приземлился на каменный мост. Чтобы не наследить, нам пришлось спускаться с краю, чему Феодора не обрадовалась.

— Ох, ваше высочество, вы хотите меня уморить…

— Крепись, Феодора. Алмазы рождаются при давлении, — подбодрила её я, ловко спрыгивая на камешки у самой водяной кромки.

Дракон помог ей спуститься следом и сполз по краю стены моста, гувернантка проговорила, шумно дыша:

— У меня при давление рождается только гипертония. А алмазы я предпочитаю получать естественным путем.

— Это каким? — удивилась я.

— Покупать в лавке! — гордо заявила гувернантка.

Дальше мы втроем начали со всей мочи лезть под мост. Если нас с Феодорой его низкие своды кое-как вместили, то дракону действительно пришлось сделать подкоп. Только тогда его массивная туша смогла полностью скрыться.

Я проговорила:

— Попробую наложить чары морока невидимости.

Пришлось сосредоточиться и быстро читать не очень сложную, но заковыристую в произношении конструкцию. Именно в этот момент грохот кольчужных доспехов стал настолько сильным, что мы поняли — стража выбежала из леса и где-то здесь. Мы переглянулись и затаились, слушая, как группа гвардейцев взошла на мост. Лошади фыркают и бьют копытами по камням, от этого у меня в груди растеклась тихая жуть.

— Куда они делись? — донеслось сверху зычное.

— Может, чудище их сожрало?

— Ты это хочешь рассказать его величеству? Что его единственную дочь, царевну Дарину, сожрало неизвестное лесное чудище?

— Не очень…

— Ну так собери свои кости и марш искать! И под мост загляните!

— Так он низенький…

— А может чудище плоское! Лезь я сказал!

Мы втроем замерли. Мой морок почти готов, но я не уверена в его мощности. Тем временем рядом с мостом послышался стук сапогов о камни — стражник спрыгнул на берег. Его шаги приближались в такт ударам моего сердца, которое готово выпрыгнуть из груди. А когда тень стражника увеличилась, мое дыхание перехватило. Через секунду из-за края показалось обветренное суровое лицо и стражник, щурясь, как крот, заглянул в полумрак под мостом.