Маргарит, или Избранные душеспасительные изречения, руководящие к вечному блаженству, с присовокуплением некоторых бесед, относящихся исключительно к женским обителям

Группа авторов, 1876

«Маргарит» в переводе с греческого – «жемчужины». В подражание древним духовным писателям афонский иеромонах Арсений (до пострижения Александр Иванович Минин, †1879) собрал эти жемчужины опыта духоносных предшественников в назидание не имеющим «достаточно времени для чтения пространных сочинений». Как и XIX веке, так и сегодня «не имеющими времени» должно назвать подавляющее большинство женщин-христианок и в первую очередь несущих послушание евангельской Марфы насельниц женских монастырей. Развивая дело блаженного отца Арсения, редакция сочла необходимым дополнить его книгу наставлениями старца Феофана Новоезерского (†1832) и святителя Герасима, епископа Астраханского и Енотаевского (†1880), которые хорошо понимали своих духовных дочерей и умели помочь им в мучивших их искушениях. Печатается с незначительными сокращениями по: Маргарит, или Избранные душеспасительные изречения, руководящие к вечному блаженству, с присовокуплением некоторых бесед, относящихся исключительно к женским обителям. Издание Св. Афонской Горы Русского Пантелеимонова монастыря. Москва, 1876.

О молитве

Непрестанно молитеся. О всем благодарите… И вся, елика аще воспросите в молитве верующе, приимете.

1 Сол. 5, 17–18; Мф. 21, 22

Как в естественном состоянии младенец не вдруг делается взрослым, но полной зрелости достигает мало-помалу, так и в состоянии духовном человек не вдруг из плотского и греховного может сделаться духовным, богоугодным, но восходит на эту высоту постепенно, подвизаясь в добродетелях, во главе коих стоит молитва, ибо молитвою мы всё испрашиваем у Бога, по реченному Им: просите, и дастся вам (Лк. 11, 9), а если не будем просить, то и не получим ничего, ни одной добродетели не совершим, если не обратимся с молитвою к Господу, прося Его помощи. Но прежде, нежели приступим к молитве, мы должны знать, что есть молитва, как и о чем надобно молиться.

Что есть молитва

Молитва есть благоговейное стремление души человеческой к Богу, или сердечная беседа человека с Богом, во время которой человек, представляя Бога невидимо при себе находящимся, изливает пред Ним чувствования души своей. В Ветхом и Новом Завете есть множество указаний о необходимости молитвы и о ее высоком значении, которое вполне подтверждается примерами Спасителя и Его апостолов, проводивших дни и ночи в молитве. Последователи их, в продолжение всей своей жизни упражнявшиеся в этой высокой добродетели и опытно изведав необходимость и благотворность ее, наименовали ее царицею и ликоначальницею в лике добродетелей. Ни об одной добродетели так много они не сказали, как о молитве: она есть возвышение ума и сердца к Богу, ею человек вступает в сонм Ангелов и делается участником их блаженства, озаряется их мудростию; молитва есть фимиам, благоприятнейший Господу, надежнейший мост для прохождения житейских волн искушений, необоримая стена всех верующих, безопасное пристанище, божественная одежда, облекающая душу в великое благообразие и красоту. Молитва — мать всех добродетелей, хранительница целомудрия, печать девства, верная оборона против всех ухищрений исконного врага нашего диавола. Поражай супостатов именем Христовым, то есть молитвою, как поучают святые отцы, ибо крепче сего оружия нет ни на небе, ни на земле. Молитва — утверждение мира, умилостивление Бога о грехах, не обуреваемая волнами пристань, просвещение ума, секира отчаянию, разрушение печали, рождение надежды, утоление гнева, заступница судимых, ограда заключенных, спасение погибающих: она и кита сделала домом Ионе, Езекию от врат смертных возвратила к жизни, отрокам вавилонским пламень превратила в росу, молитвою святой Илия заключил небо: не одожди по земли лета три и месяц шесть (Иак. 5, 17). Когда даже и самые святые апостолы не могли изгнать нечистых духов, Господь сказал им: Сей… род не исходит, токмо молитвою и постом (Мф. 17, 21).

В жизни человека нет ничего драгоценнее молитвы: она и невозможное делает возможным, трудное — легким, неудобное — удобным; молитва столько же необходима для человеческой души, сколько воздух для дыхания или вода для растения. Кто не молится, тот лишается общения с Богом и уподобляется сухому бесплодному дереву, которое посекается и во огнь вметается (см. Мф. 7, 19). Кто не молится, тот не получает благословения Божия на дела свои, по реченному: Аще не Господь созиждет дом, всуе трудишася зиждущии (Пс. 126, 1).

Несчастие для слепца не видеть света, но гораздо большее несчастие для христианина потерять расположение к молитве, лишить душу свою Божественного света: в такой душе водворяется тьма, а по исходе из тела уделом ее будет тьма вечная.

Вот в кратком очертании значение и сила молитвы и вместе ее достоинства и бедственное положение, в котором находятся люди, чуждые духа молитвенного.

О чем и как должно молиться

Молитва Господня «Отче наш» есть высшая из всех молитв как излившаяся из пречистых уст Самого Спасителя; в ней сокращенно изложены все человеческие нужды.

«Когда Царю и Богу предстати и возглаголати в молитве грядем, — говорит святой Лествичник, — да не приступаем к сему не приготовившися, да не како, узрев нас издалеча, не имущих оружия и одеяния, приличного царскому предстоянию, повелит Своим рабам и служителям, связав нас, далече от лица Своего отринуть и, хартию прошений наших растерзав, на лице наше повергнуть, а потому, приступая к беседе с Богом, должно отринуть от себя всё житейское, не внимая никаким помыслам, которые во время молитвы восстают с особенною силою».

Преподобный Кассиан Римлянин касательно молитвы дает следующее наставление: чтобы молитва была возносима с надлежащею горячностию, должно непременно отложить всякое земное попечение, и не только заботиться, даже думать не должно о каком-либо житейском занятии и предприятии.

А святой Макарий Великий говорит так: когда ты устремляешь ум свой и мысли к небу и хочешь соединиться с Господом, тогда сатана становится ниже твоих помыслов. Как древле стены Иерихона пали от силы Божией, так и теперь стены зла, препятствующие твоему уму, низвержены будут силою Божиею. Стоя на молитве, помни, пред Кем стоишь! Будь глух и нем ко всему тебя окружающему, призывай Господа на помощь, и Он поможет тебе. Должно исторгнуть с корнем всякое расположение к гневу и вовсе истребить пагубное разжжение плотской похоти, к чему бы она ни направлялась.

Человек, стоящий на молитве, то же, что воин на поле брани: тут время стяжания, драгоценные минуты духовной купли для того, кто противится врагу и, не внимая внушениям его, усиливается в молитве, трудится, подвизается, призывая на помощь Подвигоположника Господа. Искушения вражеские во время молитвы бесчисленны: он в эти минуты приводит на память такие житейские дела, исполнение которых представляется необходимым и неотложным, а неисполнение озабочивает важными потерями. Но если хочешь, чтобы молитва твоя была услышана, не внимай ничему о том, что действительно тебе нужно: благодать Божия напомнит тебе и после молитвы, но если б и случилось иное забыть и потерпеть оттого упущение в житейских делах, то так как это последовало ради Бога, то Он, Всеблагий, воздаст за это сторицею. Будь во время молитвы глух, слеп и нем ко всему и всем, кроме Бога. Начало молитвы, как пишет святой Лествичник, состоит в том, дабы отгонять помыслы при самом их появлении, средина ее есть то состояние, когда ум наш не расхищается помыслами, а совершенство молитвы состоит в восхищении к Богу всего существа нашего.

Восстав от сна, первая мысль твоя да будет благодарение Богу; с этою же мыслию и ко сну отходи, имея в уме, что одр твой, быть может, соделается гробом твоим. Прощение обид, даже самых тяжких, необходимо для успеха в молитве, памятуя слово апостольское: солнце да не зайдет в гневе вашем (Еф. 4, 26).

Ангелом Господним открыто было одному из монашествующих о следующем образе молитвы богоприятнейшем: прежде всего принесем искреннее благодарение Богу, потом исповедание грехов и сокрушение души в чувстве и, наконец, да представляем Царю всяческих наши прошения.

Видим из Святого Евангелия, что судия исполнил просьбу вдовицы, убежденный лишь неотступностию ее, так же и друг, который сначала отказал было другу своему в просьбе его, но когда тот, не отходя от него, продолжал умолять, то он наконец уступил его настойчивости (см. Лк. 18, 5; 11, 5–8). Притчами этими Господь научает нас, как мы должны поступать, дабы получить просимое.

Учители Церкви и все святые отцы заповедали во время молитвы иметь смирение и сердечное сокрушение о своих грехах и сказали: если человек в своем сердце не сознает себя грешником, то Бог не услышит его; это мы видим из молитвы фарисея и мытаря. Молитва, растворенная слезами смирения и покаяния, непременно будет услышана; изливаясь из души смиренной, она, по словам премудрого, проникает облака и не останавливается, пока не дойдет до Господа (Сир. 35, 17).

Молитва смиренная отверзает небеса и преклоняет на милость разгневанное правосудие Божие: Смиритеся пред Господем, и вознесет вы (Иак. 4, 10).

Мытарь, когда молился, не дерзал даже и взглянуть на небо или воздевать свои руки, но ударял себя в грудь и, исповедуя грехи, смиренно просил помилования, тогда как велеречивый фарисей исчислял мнимые свои добродетели и как бы требовал от Бога награды. Что же вышло? Тот помилован, а этот осужден.

«Помыслим, — говорит святой Иоанн Златоуст, — к кому мы приступаем и зачем? Что желаем получить? Мы приступаем к Богу, при созерцании Коего серафимы отвращают лице, не имея сил сносить сияние, приступаем к Богу, Который живет во свете неприступном, и приступаем для того, чтобы Он избавил нас от геенны, отпустил нам грехи наши, освободил нас от нестерпимых наказаний и даровал нам небо и его блага.

Итак, припадем к Нему и телом и мыслию, чтобы Он Сам воздвиг нас лежащих, будем беседовать с Ним с кротостию и со всяким смирением».

Преподобный Иоанн Египетский, пустынник и затворник, называемый Прозорливым, между прочими советами пришедшим к нему за наставлениями братиям дал следующую заповедь: никогда не должно высокомудрствовать во время молитвы, не почитать себя праведным, но смирением и сердечным сокрушением непрестанно взывать к Богу о помиловании и помощи на трудном и скользком пути к спасению.

Не покушайся многословить, беседуя с Богом, дабы на изыскание слов не рассеялся твой ум: мытарево одно слово, произнесенное из глубины сердца сокрушенного, умилостивило Бога, а велеречие фарисеево посрамило его. На кого воззрю, — говорит Господь, — токмо на кроткаго и молчаливаго и трепещущаго словес Моих (Ис. 66, 2).

Хотя бы ты и на всю лествицу добродетелей возшел, однако и тогда о прощении согрешений молися, слыша апостола Павла, о грешниках глаголющего: от нихже первый есмь аз (1 Тим. 1, 15). Многое время пребывая в молитве и не видя плода, не говори, будто ты ничего не приобрел и ничего не исправил: ибо самое пребывание в молитве есть уже приобретение и исправление.

Какое благо может быть выше сего, еже прилеплятися Господу и пребывати в непрестанном соединении с Ним? Кто, занимаясь каким-либо делом, — говорит святой Лествичник, — и часу молитвенному наставшу, продолжает в оном упражняться, тот посмеян бывает от бесов, ибо татие сии о том и стараются, чтобы временем занятий часы молитвы у нас похищати. Оставление молитвы причиняет душе невидимую смерть. Молитве прилежа, будь милостив зело, чрез сию бо добродетель еще здесь сторицею приимешь и живот вечный наследишь, а связанный страстию сребролюбия никогда не может чисто помолиться. Не оставляй молитвы дотоле, пока огнь ее и воды слез сами от тебя смотрительно не отойдут, ибо, может быть, другого такого времени к прощению грехов твоих во всю твою жизнь не получишь. Если ты какими словами молитвы усладился, продолжай оные, ибо хранитель твой молится тогда вместе с тобою.

Святой Нифонт видел однажды некоего инока, идущего и про себя читающего молитву, которая, как пламень огненный, исходя из уст его, досязала небес; инок шел в сопровождении Ангела, имевшего в руках своих огненное копие, которым он отгонял бесов от него.

Святой Макарий Великий объясняет примером, каким образом упражнение в молитве низводит от Господа дар молитвы. Хотя младенец, — говорит он, — ничего не может делать, однако же он, ища матери, движется, плачет, и матерь сжаливается над ним: она рада, что дитя с усилием и воплем ищет ее, и так как младенец не может идти к ней, то сама мать, преодолеваемая любовию к младенцу за долгое его искание, подходит к нему и с великою нежностию берет, ласкает и кормит его. То же делает и человеколюбивый Бог с душою, которая ищет Его.

Постоянно пребывающий в молитве, как учит святой Макарий Великий, как бы таинственно соединяется с Господом, приял Святаго Духа, он воспламеняется любовию к Господу, возгорается ненасытным желанием сопребывания с Ним, по реченному: ядущие Мя еще взалчут, и пиющие Мя вжаждутся (Сир. 24, 23). Подобное состояние человека служит как бы предызображением того блаженства, которое уготовано любящим Бога в будущем веке.

Непрестанно молитеся, — говорит святой апостол (1 Фес. 5, 17), — да не внидете в напасть (Мф. 26, 41). Но непрестанная молитва заключается не в том только, чтобы непрестанно молиться, а должно непрестанно памятовать о Боге и воображать Его всегда пред собою смотрящего на все дела, намерения и помышления наши, а потому во время всяких занятий должно приучать себя чаще мысленно произносить молитву Иисусову: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго» или: «Пресвятая Богородице, спаси меня». О Иисусовой молитве святыми отцами изложены подробные руководства в книге «Добротолюбие» и иных аскетических сочинениях.

Один богомудрый отец говорит: «Аще хощеши в теле яко бестелесен Богу служити непрестанно, стяжи молитву тайно в сердце твоем — и душа твоя прежде смерти будет яко Ангел». Святитель Василий Великий говорит, что надобно заключать свою молитву не в словах, а, напротив, всю силу ее поставлять более в душевном желании и в непрестанно продолжающихся подвигах добродетели, ибо сказано: Аще убо ясте, аще ли пиете, аще ли ино что творите, вся в славу Божию творите (1 Кор. 10, 31).

Что бы ни делал ты, наивозможно чаще призывай имя Божие, за всё благодари Господа: за радости и скорби, так как всё посылается для нашего блага, — тогда освятится вся твоя жизнь и будет непрестанною молитвою.

Не оставим без внимания ежедневно произносимых нами в молитве Господней слов: и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим, подобно сему сказано и во Святом Евангелии: егда стоите молящеся, отпущайте, аще что имате на кого: да и Отец ваш, Иже есть на небесех, отпустит вам согрешения ваша. Аще ли же вы не отпущаете, ни Отец ваш, Иже есть на небесех, отпустит вам согрешений ваших (Мк. 11, 25–26). Следовательно, если мы на кого имеем в сердце злобу, то дотоле, пока не примиримся, напрасна молитва наша. Если в происшедшей с кем-либо ссоре и правыми считаем мы себя, но во всяком случае должны мы первые искать примирения; если же и за всем тем оскорбившие нас не пожелают примириться с нами, то мы уже не будем пред Богом отвечать как искренно желавшие и искавшие примирения.

Обратимся к продолжению беседы о молитве: надобно не тогда только молиться, когда есть расположение к молитве, но молиться и тогда, когда не хочется молиться, когда лень, сон, заботы, суеты и прочее удаляют нас от молитвы, и если, несмотря на всё это темное полчище, мы молимся, подвизаемся, принуждаем себя, боремся с собою, то таковая молитва проникнет небеса и предстанет пред Престолом Господа. Время ночное очень удобно для уединенной молитвы: тогда всё стихает, успокаивается и возносимые к Богу в безмолвии ночном из глубины сердца моления низводят на молящихся сугубые щедроты Божии. Во время таких молитв всезлобный враг с особенною силою восстает на молящихся, подвергает их многим искушениям, страхованиям и напастям, но благодатиею Божиею всё это превозмогается, и за борьбу с врагом отразившие искушения его сподобляются великих даров благодати Божией.

Молитвы продолжительные, как ночные, так и дневные, должно совершать не иначе, как по совету и благословению опытных духовных руководителей.

Болезни, скорби и все несчастия наши суть следствия грехов, поэтому мы должны просить Господа об отпущении грехов, чтобы вместе с тем исцелиться нам от болезней и избавляться от несчастий. Многие из нас в нуждах своих и скорбях ищут исключительно пособий земных и когда уже видят, что они безуспешны, тогда обращаются к Богу и нередко не получают просимого. Причина этого скрывается, очевидно, в скудости веры, ибо мы удостаиваемся благодати Божией только по мере веры, как говорит святой апостол: Да просит же верою, ничтоже сумняся: сумняй бо ся уподобися волнению морскому, ветры возметаему и развеваему. Да не мнит человек он, яко приимет что от Бога (Иак. 1, 6–7). Посылаемые нам от Бога наказания, как то: голод, войны, неблаговременные дожди, засухи и прочее — всё это за грехи наши, следовательно, причина всех зол лежит в нас самих. Отсюда опять является крайняя нужда молить Господа о прощении наших согрешений, чтобы с исторжением сего корня всех бедствий избавиться нам и от всех естественных зол, посылаемых на нас в виде губительных явлений природы.

Непрестанно убо молитеся, братия, и в домах, и в пути, всякою молитвою и молением, молящеся на всякое время духом (Еф. 6, 18), и всё, чего ни попросите у Господа с верою, получите: вся, елика аще воспросите в молитве верующе, приимете (Мф. 21, 22). Хотя бы Господь и не скоро даровал просимое, терпите, ожидайте и уповайте несомненно. Сам Он уверяет нас: Просите, и дастся вам: ищите, и обрящете: толцыте, и отверзется вам. Всяк бо просяй приемлет, и ищяй обретает, и толкущему отверзется (Мф. 7, 7–8). Немощь и греховность наши не должны ослаблять во время молитвы веру и надежду нашу, ибо должны мы уповать не на свои силы, а на милосердие Божие. Мы видим многочисленные примеры: как милостивно приняты были Господом молитвы великих грешников, в смирении вопиявших к Нему. Необходимые и главные условия при молитве: совершенная преданность воле Божией, сознание своего крайнего недостоинства и греховности и искреннейшее желание исправить жизнь свою, а наипаче всего беззлобие. Если же и бывает, что иной просит и не получает, то это не значит, что молитва его остается неуслышанною, а что по смотрению Божию просящий испытывается в терпении, и потом, когда терпение выдерживается до конца, тем в большей мере удостаивается он просимого. В молитве необходимо быть терпеливым: испрашивание у Господа тех или других благ — дело не одного дня; святые отцы всю жизнь свою проводили в молитвах и покаянии и наконец сподоблялись благодати Божией. Иные молятся и, не получая просимого, охладевают в молитве, а может быть, Господь близок был уже к тому, чтобы исполнить по их прошению, может быть, оставили они молитвенный труд, когда недалеко уже от них была милость Божия. Случается и так, что мы просим и не получаем просимого потому, что оно послужило бы нам ко злу: Просите, и не приемлете, зане зле просите, да в сластех ваших иждивете (Иак. 4, 3).

Сколько б ни были велики грехи твои, молись, не отчаивайся, помня, что сказал Сам Господь: аще будут греси ваши яко багряное, яко снег убелю: аще же будут яко червленое, яко волну убелю. И аще хощете и послушаете Мене, благая земли снесте: аще же не хощете, ниже послушаете Мене, меч вы пояст: уста бо Господня глаголаша сия (Ис. 1, 18–20). Но иногда и так бывает, что Господь смотрительно оставляет без исполнения молитвы своих рабов: так, например, просил великий Моисей Боговидец, чтоб даровано ему было войти в землю обетованную, но не был услышан; молился Давид, усиливая молитву постом в пепле и слезами, о сохранении жизни заболевшему сыну его, но не благоволил Господь исполнить по прошению его. Смиримся под крепкую руку Божию, предав себя всецело Его святой воле, оставляющей иногда прошения наши неисполненными и уготовляющей чрез то лучшее в будущем.

Будем умолять Бога о том, что всего нужнее, то есть о спасении души, пока имеем к тому время: приидет нощь, егда никтоже может делати (Ин. 9, 4). Так как душа наша бессмертна, то о ней должно заботиться несравненно более, чем о теле, которое есть не больше как временная оболочка души. Ищите прежде Царствия Божия и правды его, и сия вся приложатся вам (Мф. 6, 33).

Однажды спросили святого Макария Великого: как спастись? Он отвечал: «Братие, повергнемся пред Господом и будем плакать о грехах наших: малые сии слезы утушат геенну огненную, тогда как грешники, не кающиеся и не плачущие ныне, на том свете горько будут плакать и рыдать, как младенцы, и слезы их будут жечь тела их, как огонь, но уже не принесут им никакой отрады».

Всякая добродетель, а тем более молитва, мать всех добродетелей, требует принуждения, усилия со стороны нашей, по реченному: Царствие Небесное нудится, и нуждницы восхищают е (Мф. 11, 12). И святой апостол Павел сказал: всякою молитвою… молящеся на всякое время духом: и в сие истое бдяще… (Еф. 6, 18). Святые отцы, разъясняя Священное Писание, поучают так: святой Исаак Сирин: всякая молитва, в которой не утруждалось тело и не скорбело сердце, вменяется за одно с недоношенным плодом чрева, а святой Лествичник сказал: тем, которые не приобрели еще истинной и сердечной молитвы, помогает утомление в телесной молитве, при коей необходимо понуждение себя к сокрушению сердечному, происходящему от сознания бесчисленных согрешений своих, и всевозможное тщание о пролитии слез, ибо ими только очищаются скверны души и насаждаются добродетели.

Молитвенное расположение есть дар Божий, но, смотря на степени сердечной чистоты и приемлемости, иные скоро чувствуют в себе присутствие сего дара, и тогда молитва бывает неизреченно сладостна и утешительна, а другие должны много потрудиться, чтоб возбудить в себе это благодатное чувство. Различное действие благодати в этом отношении приводит к мысли о мудром домостроительстве Божием: если дар получается без труда, то мы не всегда ценим его и легко утрачиваем, а приобретаемое усиленными трудами храним как драгоценное сокровище. Хорошо молиться, когда Господь дарует слезы умиления, в подобные минуты всего лучше, подражая жене-грешнице, мысленно припадать к стопам Распятого и, омывая их слезами покаяния, просить отпущения бесчисленных своих согрешений и при этом ни во что вменять ничтожные свои добродетели, но всю надежду, всё упование возлагать на одно беспредельное Божие милосердие, покрывающее все грехи наши. Сколько бы ни богоугодно было, по мнению нашему, молитвенное наше прошение, сколько бы ни глубока была наша скорбь, об избавлении от которой молим мы Господа, но исполнение прошения нашего должны мы предоставить совершенно Промыслу Божию, памятуя слова Божественного Искупителя: Отче Мой, аще возможно есть, да мимоидет от Мене чаша сия: обаче не якоже Аз хощу, но якоже Ты (Мф. 26, 39).

Вот высокий образ совершеннейшей молитвы, в которой выражается всецелая беспредельная преданность воле Божией! В случае особых нужд должно по примеру Спасителя молиться до трех раз, как Он молился в Гефсимании пред страданиями Своими.

Для человека, обремененного скорбями, нет лучшего утешения, как молитва. Злостраждет ли кто в вас: да молитву деет (Иак. 5, 13). Если беседа с другом утоляет скорбь, то не тем ли более с Самим Создателем, истинным Утешителем души? С трудом приобретается навык к внимательной, не развлекаемой молитве, и когда оный усвоится, то молитва делается источником непрестанного духовного утешения. Светило подвижников, святой Макарий Египетский, собственным опытом изведавший духовные утешения, следовавшие за молитвою, говорит о сем так: иногда огнь молитвенный возгорается и воспламеняется сильнее, а иногда как бы слабее; светильник сей, всегда горя и светя, по временам делается яснее, более возжигается от упоения благодатию Божиею, а в другое время сияние свое издает бережливо; в иное же время свет сей, явясь в сердце, отверзал внутреннейший, глубочайший и сокровенный свет, почему человек, всецело поглощенный этою сладостию и этим созерцанием, не владел уже собою. Описание такого блаженного молитвенного состояния не вполне доступно понятиям людей, мало упражнявшихся в молитве, а кто с прилежанием и смирением подвизается в этом святом занятии, у того отверзаются внутренние духовные очи, и открываются ему тайные неведомые дела Божии. Но скажем: если и всегда нужны духовные руководители, то тем более в молитвенных подвигах, дабы по удобопреклонности нашей к возношению вместо благодати не принять прелесть духа злобы, преобразующегося в Ангела светлого, как сказал святой апостол Павел (1 Кор. 2, 11–14).

Не пропустим без внимания и того, что при молитве надобно ограждать себя крестным знамением, которое есть апостольское учреждение. Совершать оное должно правильно, а не как иные, как будто стыдящиеся креста Господня. Небрежное крестное знамение оскорбляет Господа и молящемуся вменяется в грех, следовательно, не только не имеет никакой силы, но еще радует бесов, тогда как оно должно бы служить необоримым против них оружием, ибо не столько преступник боится места казни, сколько диавол трепещет креста и в страхе отбегает, не терпя взирать на силу его, опаляем им, как огнем. Святые силою креста Христова исцеляли болящих, воскрешали мертвых, безвредно испивали смертоносный яд, проходили сквозь огонь и воду, а нынешние христиане, подстрекаемые каким-то ложным стыдом, входя в дом или садясь за обед, даже и не думают перекреститься, как будто они не знают, что сказал Господь: Иже бо аще постыдится Мене и Моих словес в роде сем прелюбодейнем и грешнем, и Сын Человеческий постыдится его, егда приидет во славе Отца Своего со Ангелы святыми (Мк. 8, 38). Не крайнее ли безумие, не тяжкое ли ослепление души стыдиться Господа и Создателя своего, стыдиться Честного Животворящего Креста Его, того Креста, которым мы спасены и на котором пролита дражайшая кровь нашего Искупителя? Вникнем в следующее поучительное замечание о силе креста: когда мы знаменуем себя крестом, тогда между нами и Отцом Небесным, так сказать, висит на Кресте распятый Спаситель наш, тогда Божественным взорам Всевышнего предстоит уже не наше позорное чело, покрытое греховным бесславием, но увенчанная тернием глава Богочеловека, не наше коварное сердце, исполненное всяких нечистот, но прободенные ребра Искупителя нашего, не наши нечистые руки, непрестанно делающие беззакония, но пригвожденные ко Кресту пречистые длани всеправедного и всесвятого Господа Иисуса Христа. Вооружившись святым крестом, мученики шли на самые ужасные мучения безбоязненно, как бы в чужих телах, терпели с восторгом, как ликующие. Один из древнейших писателей первенствующей Христианской Церкви свидетельствует, что тогдашние христиане, следуя апостольскому преданию, при каждом действии и движении ограждали себя крестным знамением: при входе, одеваясь и обуваясь, при умывании, пред трапезою и после оной, зажигая огонь, ложась на постель, садясь на место — словом, при всяком занятии.

Заключим беседу нашу теплым молением к Спасителю нашему Сладчайшему Господу Иисусу:

Многомилостиве Господи! Сподоби нас божественного дарования святой молитвы, изливающейся из глубины сердечной, собери расточенный наш ум, дабы всегда стремился он к Тебе, Создателю и Спасителю своему, сокруши разжженные стрелы лукавого, отревающие нас от Тебя, угаси пламень помыслов, сильнее огня пожирающий нас во время молитвы, осени нас благодатию Пресвятого Твоего Духа, дабы до скончания нашей грешной жизни Тебя единого любить всем сердцем, всею душею, и мыслию, и всею крепостию, и в час разлучения души нашей от бренного сего тела, о Иисусе Сладчайший, приими в руце Твои дух наш и помяни нас, егда приидеши во Царствии Твоем. Аминь.