Сёстры

Маргарита Мартынова

Корабль контрабандистов терпит крушение у берегов одного из островов в Вест-Индии. Часть уцелевшей команды во главе с молодым моряком Диком Сандерсом попадает в лагерь к местным разбойникам под предводительством Слепого Грега.…Молчаливая монахиня, беглые французы, жена главаря разбойников: многие из героев этой истории носят маски, и только обстоятельства вынуждают их открыть свое истинное лицо.

* * * *

Париж. Октябрь 1795г.

Наемный экипаж нес графа Луи де Серваля по вечернему городу с такой скоростью, что редкие встречные прохожие бросались врассыпную. Карету подбрасывало на поворотах, вслед надрывно лаяли собаки, где-то на востоке был слышен грохот выстрелов.

— Остальное получишь только когда я вернусь! — бросил граф кучеру, выпрыгивая из кареты с непокрытой головой, и скривился от боли. Ноющее колено снова дало о себе знать. С момента того нелепого падения прошло почти два года, но, видимо, теперь уже хромота не покинет своего обладателя до конца его дней. На ходу поправляя камзол, Луи бросился к большому одноэтажному дому, утопающему в тени двух рослых дубов, и заколотил в дверь кулаком.

— Ваше сиятельство, — растерянно ахнула открывшая ему служанка, но он не стал вступать в диалог. Отстранив горничную плечом, граф быстро вошел, лично закрывая за собой дверь.

— Жаннет!

Почти сразу же где-то в глубине дома прозвучал поспешный стук каблуков и в гостиной появилась молодая девушка лет девятнадцати, чьи светлые локоны изящно опускались на плечи, приятно подчеркивая вырез роскошного красного платья:

— Луи! Так неожиданно!

Она протянула ему обе руки и подставила лоб для поцелуя, но граф судорожно схватил ее за плечи:

— Жаннет, выслушай… Мне нужно уехать из Парижа!

— О! — та слегка улыбнулась, приподнимая изящную бровь, и надула розовые губы. — Ты знаешь, мой милый, я буду очень скучать…

— Ты не понимаешь… Я должен уехать отсюда насовсем! А лучше — из Франции! И прямо сейчас!

Томная улыбка сошла с лица Жаннет. Она отступила на шаг, вздрогнула и в ее зеленых глазах мелькнул страх:

— Ты… Мы… Я больше не нужна тебе?

— Я хочу, чтобы ты поехала со мной!

— О боже… — ее ресницы задрожали. — А твоя семья?

— Жаннет, ты прекрасно знаешь, что последние полтора года значение для меня имеешь только ты! Я вынужден бросить старую жизнь, и хочу, чтобы в новой со мной была любимая женщина, — граф снова схватил девушку за плечи. — Если любишь меня — поедем! Нас ждет экипаж!

Что-то в его лице заставило Жаннет еще сильнее испугаться. Она на мгновение задержала дыхание, осторожно дотронулась до щеки возлюбленного и прошептала:

— Боже, Луи… Неужели… Это связано с событиями на площади… Ты — роялист?

Граф отпустил ее и внезапно начал ходить по гостиной, размахивая руками. Белые манжеты его костюма мелькали в пламени свечей.:

— Милая Жаннет, я — дворянин! И я не могу смотреть на порядки, навязываемые Полем Баррасом и его приспешниками… Да, у нас была последняя надежда свергнуть Конвент, но теперь войска генерала Бонапарта не оставили нам ее. Дальше уже не станет лучше, многие роялисты сейчас срочно покидают город! Едем же со мной!

И он с надеждой взглянул на любовницу.

Жаннет на мгновение зажмурилась, затем села в кресло, прижав к груди белые руки.

— Прямо сейчас… — пробормотала она. — Совсем уехать из Парижа…

Затем девушка резко встала и отошла к окну, смотря на вечерний город невидящим взором. Пламя свечей заиграло на вышивке ее шелкового платья. Грудь вздымалась.

— Уехать сейчас, не имея возможности оставить хотя бы весточку, — прибавила Жаннет тихо и вдруг обернулась: — Луи, а можно будет нам заехать на улицу Тампль?

— Зачем? — растерялся тот.

Она опустила глаза, обдумывая ответ, потом решилась:

— Милый… У меня в Париже есть сестра.

Лицо графа де Серваля вытянулось в удивлении. Он приподнял одну бровь, изучил канделябр, стоявший на столе рядом с собой, затем взглянул на свою любимую с видом человека, который сомневается в услышанном.

— Сестра?! У тебя есть родные?

— Да, — заломила руки Жаннет, заметно смутившись. — Моя сестренка Элоиз. Мы — близнецы. По моим сведениям она снимает комнату на улице Тампль.

— Сестра?! — снова повторил граф и помассировал лоб указательным пальцем. — Но, Боже, дорогая, ты никогда не говорила мне о ней!

— Я…Я знаю… — девушка начала ходить туда-сюда по комнате, подбирая слова. — Дело в том, Луи, что Элоиз — честная девушка. Она работает швеей у мадам Пелю.

— Ты же отказалась одеваться у этой женщины, — пробормотал граф де Серваль, пытаясь уяснить услышанное. — Тебе платья не нравились…

— Милый, — в голосе Жаннет было трогательное отчаяние. — мадам Пелю одна из лучших модисток в Париже! Я отвергла ее кандидатуру, чтобы не заставлять Элоиз умирать от стыда при виде меня. Я бы не пережила, если бы ей пришлось явиться в этот дом, чтобы снимать с меня мерки! — она облизала губы и уже другим тоном прибавила: — Но если ты помнишь тот мой каприз, когда я заказала у мадам Пелю платья обеим своим служанкам… Они поочередно в разное время ездили в мастерскую, с них там снимали мерки под предлогом, что их избалованная хозяйка так хочет… Мое имя не называлось… Я получила таким образом сведения о своей сестрёнке и была уверена, что у неё есть работа, пока у мадам Пелю появляются заказы! Элоиз — честная девушка, Луи, она бы не приняла от меня ни монетки… твоих денег…

И она тяжело вздохнула.

— Мы не виделись все это время, что я с тобой, — продолжила Жаннет после паузы. — Я всего лишь наводила справки, как могла… Кажется, у неё появился возлюбленный и дело идет к свадьбе… Я знаю, что недостойна зваться ее сестрой, но вот так покинуть молча Париж…

Она не договорила, отведя взгляд. Граф де Серваль, тяжело дыша, смотрел в одну точку, лихорадочно обдумывая все только что услышанное. Дорога была каждая минута.

— Милая моя Жаннет, боюсь, тогда у меня для тебя не очень хорошие новости, — сказал он через несколько мгновений. — Дело в том, что на улице Тампль отряды солдат. Там устраивают погромы и аресты, ищут участников мятежа. Боюсь… — он замялся. — Ты не поможешь сестре, если пойдешь туда… Дорогая моя, пойми! Я покину Париж с тобой или без тебя! Но ты нужна мне, ты знаешь об этом! Ты — единственная женщина, рядом с которой я ощущаю собственную ценность!

Девушка в отчаянии прижала ладони к груди и посмотрела на него со слезами на глазах. Тень угасавшей свечи добавила ее лицу еле уловимое выражение испуга.