Путь Грома

Маргарита Епатко, 2009

Он живет почти вечность, но считает себя обычным человеком. Он бежал от людей, но город опять затянул его в свои сети. Он мечтает о любви, но кому она дается легко? Зато есть магия, друзья и море опасных приключений. И еще – выбранный им путь. Путь Грома. (Книга впервые издается в электронной версии на сайте «ЛитРес».)

Глава 4

Это было самое замечательное утро в жизни Ильи. Ему абсолютно не хотелось вылезать из постели. Сквозь ресницы он видел чудесную рыжую головку, лежащую на плече. Маленькая ручка Насти уютно устроилась у него на груди. Илья слегка дунул, и рыжие кудряшки зашевелились и заблестели в лучах утреннего солнца.

— Проснулся? — Настя улыбнулась и потянулась как кошка, прижимаясь к нему всем телом.

И колдун почувствовал, что вот теперь-то он по-настоящему проснулся. Илья заглянул в ее зеленые глаза, собираясь совершить очередное безумство и…

раздался стук в дверь.

— Кого это черт принес? — раздосадовано произнес парень.

— Судя по тому, что я чувствую, моего братца — смеясь, ответила Настя.

— Я ведь избушку ото всех спрятал, чтобы нам не мешали. Столько завес поставил.

— Ты забыл, он не просто оборотень, но и брат.

— Да есть тут, кто живой? — раздался за дверью голос Рыжика, и она вновь затряслась под ударами.

— Есть, не бушуй, — колдун поднялся.

— Торен, — голос Насти звучал игриво, — у тебя есть два выхода: или вернуться ко мне в постель или что-нибудь одеть, чтобы никого не пугать.

Колдун проследил за ее взглядом, усмехнулся и понял с пола штаны.

Он распахнул дверь как раз вовремя. Вряд ли бы она выдержала очередной порции ударов Рыжика.

— Я вас неделю ищу. С голоду умереть решили?

— Видишь ли, малыш, — колдун обнял оборотня за плечи, — в определенные моменты жизни еда не столь уже необходима. Кстати, а что уже прошла неделя?

— А то? Почему я забеспокоился?

— Зря беспокоился. Лучше бы поискал новую русалку, что ли.

— Да ну их, русалок. Они так воняют, — и Рыжик брезгливо сморщил нос. — Я на днях девушку встретил. Живет недалеко…

— Он беспокоился, потому что проголодался, — вмешалась в разговор Настя. — Не стойте на пороге. Идите в дом. Я уже все приготовила.

Лето было чудесным. Дни шли за днями. Хорошая погода сменялась ненастьем и наоборот. И колдуну хотелось, чтобы так продолжалось вечно. Приключений в его жизни было достаточно. А о такой тихой спокойной жизни рядом с родными для него существами он мог только мечтать. Но беспокойство за судьбу близких противным червячком шевелилось в груди. Илья понимал, что страх связан, с соседством людей. И самое разумное, уйти вглубь леса. И затем, через только ему ведомый переход, домой. Но пойдет ли с ними Параскева? И как рассказать об этом Насте, чтобы не напугать?

— Что ты милый мой не весел, что ты голову повесил? — нараспев произнесла Настя, дотронувшись до его плеча.

— Какие чудесные слова, — колдун задумчиво улыбнулся.

— Из старой сказки о Василисе Премудрой. Мне бабушка рассказывала. Василисе достаточно было щелкнуть пальцами и… стол, к примеру, уже был уставлен едой.

Девушка подмигнула и сложила пальцы для щелчка. Мгновенье и перед ним выстроилась шеренга дымящихся горшочков.

— Похоже, это была твоя любимая сказка, — он обнял любимую.

Она умеет сжимать время. Врожденный дар. Он представил себе Власа, получившего смертельный удар серебром. Сколько у него оставалось времени? Секунда? Две? Щелчок, зависший во времени, и он вбегает в дом, хватает Настю, ловит упирающегося Рыжика и вытаскивает их через проход в лес. И, если бы не этот дар…

Воображение услужливо развернуло другую картину. Влас, лежащий на пороге дома. Толпа, врывающаяся в подвал. Старик с топором, занесенным над детьми…

— Да что с тобой происходит сегодня! — Настя взъерошила его волосы и сердито надула губки. — Я думала, ты обрадуешься.

— Просто потерял дар речи от твоих успехов, — он притянул ее к себе и усадил на колени. — Но мне надо серьезно с тобой поговорить.

— Какое совпадение. Мне тоже. И кто начнет первым?

— Ты знаешь мое имя, но не знаешь всей правды. Я не совсем человек, не совсем оборотень. Я, как бы тебе объяснить…

— Торен, кем бы ты ни был, я люблю тебя, — мягкая ладошка легла на его губы. Зеленые глаза оказались так близко, что в них можно было раствориться и утонуть.

— Милая женская привычка никогда не выслушивать до конца, — подумал Илья.

— Солнышко мое, — он ласково убрал ручку Насти. — Я ни на мгновенье не сомневался в тебе. Но последнее время, меня постоянно гложет тревога. Хотя видимых причин для беспокойства нет. Возможно, что, влюбившись, я стал беспечен и что-то пропустил, что-то не учел.

— Жаль беспокоить вас ребята, — раздался голос Параскевы. — Но случилась большая неприятность. Рыжик в беде.

— Где он? — побледневшая Настя бросилась к старухе. — Что произошло? Он ранен?

Старуха покачала головой: — Гораздо хуже.

— Убит? — Настя стала оседать на пол.

Колдун подхватил ее и усадил на скамью.

— Я чувствую, что он жив и как минимум здоров, — успокаивающе сказал он девушке. — А ты, — повернулся он к Параскеве, — сядь и расскажи все по порядку.

— Рыжик убил человека, — бабка тяжело опустилась на лавку, — и люди его видели.

Пару месяцев назад Рыжик увидел на краю поселка девушку. Параскева считала, что девица была так себе, ни умом, ни красотой не блистала. Но оборотень придерживался иного мнения. Он настойчиво ее обхаживал, подкидывая к порогу дома незамысловатые букетики полевых цветов, поджидал на автобусной остановке возвращения ненаглядной с работы. И если сначала девица пугалась неуклюжего рыжего парня, то через месяц они стали встречаться на радость деревенским кумушкам.

Судя по разговорам соседей, дело двигалось к свадьбе. Но вчера девушка не вернулась домой ночевать. Ее мать, помня о женихе, не особо беспокоилась. Наступило утро, прошел день, а дочь по-прежнему не торопилась домой. Затем со страшной вестью пришел сосед. На поляне у опушки леса он нашел девушку с перегрызенным горлом, а неподалеку, по словам очевидца, мирно спал испачканный кровью здоровенный непонятного рыжего окраса волк. Мужик, похоже, разбудил зверя. И тот, на глазах у изумленного человека преобразился в нескладного рыжего парня, который стал то ли орать, то ли выть.

Сосед бросился прочь, мечтая лишь о том, чтобы его не догнало чудовище. И добежав до околицы, стал, колотиться во все дворы, крича об оборотне. Параскева услышав крики, побежала на поляну, но Рыжика там уже не нашла. Рядом с убитой суетился участковый, разгоняя зевак и вызывая по мобильному милицию из города.

— Худо дело, — закончила свой рассказ Параскева.

— Рыжик н-не мог, — заикаясь, произнесла Настя. — Он не такой, он…

— Я думаю, что худшее — это самообман, — тихо, но твердо произнесла старуха. — Мы все знаем, что Рыжик люто ненавидит людей.

— Илюша, — бросилась к парню Настя. — Но ты-то веришь, что он не мог так поступить?!

Колдун хмыкнул и покачал головой.

— Последнее время парень вел себя на редкость прилично. Так что я не стал бы делать скоропалительных выводов, — он внимательно посмотрел на Настю. — В то же время, если это сделал твой брат, он поступил не только жестоко, но и неразумно, подставив всех обитателей леса. Люди обязательно захотят найти оборотня. Если я не пущу их сюда, усилив защиту, это будет выглядеть еще более подозрительным. Человек устроен так, что всякое действие вызывает у него двойное противодействие. Другими словами, они все равно найдут способ прорваться. Если же я позволю им сюда попасть прямо сейчас, то в поисках праведной мести они будут уничтожать любого, кто не укладывается в их представление о разумном и добром…

–… то есть всех жителей леса, — закончила за него фразу Настя. — И что можно сделать?

— Виноватый, сам вину исправляет, никто за него не отвечает, — нараспев произнесла Параскева и внимательно посмотрела на колдуна.

— Вы что, хотите отдать его людям? — глаза девушки расширились от ужаса.

— Если он убийца, то да, — ответ Ильи камнем упал на землю. — Но для начала мне хотелось бы с ним поговорить. И я знаю, где его можно найти.

Говоря последние слова, он кувыркнулся назад и косматым зверем потрусил в сторону Болота. Две женщины растерянно посмотрели ему вслед и затем непримиримо глянули друг на друга.

Бежать пришлось недолго. Но топь встретила Илью на редкость неприветливо. У мокрых кочек клубился туман. Колдун приблизился, и мгла так сгустилась, что стало тяжело дышать. Он остановился и укоризненно покачал головой.

— Старик, прекрати голову морочить, — зарычал колдун. — Я знаю, Рыжик здесь. В моем лесу от меня не спрятаться.

Туман стал рассеваться, клочьями опадая на землю. Как оказалось, Болотник сидел рядом на кочке, задумчиво расправляя длинную седую бороду.

— Не горячись, — зашептал он. — Парень волк, но не злой. Сдается мне, не убивал он. И, потом, ты ведь сам поклялся оберегать его.

— Сдается мне, что он то же в чем-то клялся, — возразил колдун. — Одного не пойму, почему он к тебе за защитой пришел?

— Он не за защитой пришел, а за смертью, — усмехнулся Болотник. — Решил, что я ему все за женушку припомню. Того не понимает, что моя ладушка про него уже давно забыла и цельный год только обо мне, да о детках думать будет. А я что, злыдень какой, чужим несчастьем воспользоваться, чтобы счеты сводить? К тому же, кто старое помянет, тому глаз вон. Я ему все так и сказал. Так он тогда топиться надумал. Еле дурачка из трясины вытащил.

— И где он сейчас?

— На глухарином острове. Плачет-горюет. Любил он ее, поверь мне старику, по-настоящему любил.

— Любил — убил, — некстати срифмовал Илья.

— А ты все-таки не горячись. Странно мне, убийство совершено, все о нем знают, а свидетелей нет. Лес-то, поди, живой. Да и ты сам, похоже, ничего не почуял?

Вопрос Болотника задел колдуна и он нахмурился.

— У меня, дедушка, голова последнее время другим занята. Да и не малое он дитя, чтобы за ним присматривать. Но насчет свидетелей ты прав. Они понадобятся, когда я буду принимать решение.

— Ну, вот и ладушки, — Болотник посчитал миссию выполненной и зашлепал по кочкам.

Глухариный остров, стоящий почти посередине болота, встретил тишиной. Может когда-то тут, и водились глухари, теперь о них напоминало одно лишь название. Старые, высохшие деревья мрачно чернели на берегу. Зелеными были лишь невысокие, но густые колючие кусты. До их корешков, распластанных по мшистым камням, не могла добраться зловонная болотная жижа.

Колдун выбрался на твердую землю и в нос ему ударил резкий запах крови. Человеческой крови. Он опустил голову и, принюхиваясь, пошел по следу. Но далеко идти не пришлось. За ближайшими кустами, не таясь в человеческом обличье, сидел Рыжик. Выглядел он неважно. Перепачканная одежда, дрожащие руки, исхлестанное ветками лицо, на котором горели заплаканные глаза. Увидев его, он обрадовался.

— Ну, наконец-то, смерть моя пришла. А то Болотник не захотел об меня руки пачкать. Даже трясина, и та не хочет принимать.

Колдун перекинулся в человека и присел рядом.

— Рыжик, что произошло?

Блуждающий взгляд оборотня на мгновенье стал осмысленным.

— Я почти ничего не помню. Мгла какая-то. Потом упал и в сон, как в забытье провалился. А когда проснулся… Что же я наделал-то, — завыл он, схватившись за голову. — Счастье свое загубил.

— Рыжик, — колдун схватил его за шиворот и с силой встряхнул. — Соберись и расскажи, что было вчера вечером.

Оборотень вздрогнул, и забубнил, практически без интонации пересказывая вчерашние события. Сначала он встретил свою Любочку на автобусной остановке. Потом проводил домой. А затем ей вдруг захотелось погулять у лесной опушки. Рыжику такая перспектива не улыбалась. Он прекрасно понимал, что лес для Любы опасен. Но переубедить обычно покладистую подружку не удалось. Она даже прихватила из дома несколько бутербродов, чтобы устроить на природе маленький праздник и назвала все это мудреным для волкодлака словом.

— Баракю, бокурю, — перебирал слова Рыжик.

— Может барбекю? — подсказал ему колдун.

— Точно такое сложно сказала. Но она умница, так много знает, — забывшись, бормотал Рыжик. — Пришли мы на поляну между лесом и дорогой, присели, бутерброды съели, воды выпили и все…

— Что значит все?

— Все. Накрыло меня, ничего не помню. Очнулся: лежу волком. Весь в крови. А Любаша рядом и горло у нее… — Рыжик запнулся и взглянул на дрожащие руки, — и лапы все в крови.

— Вкус крови ты помнишь?

— Причем здесь вкус? — вскинулся Рыжик. — Все было в ее крови. Все, все… — он снова сник. — А она, лапонька, такая добрая была. Так мне доверяла. Я ей правду рассказал. Она только погладит пальчиками шерсть между ушей и смеется. Говорила, что я хороший. Вспыльчивый, но хороший. А я… ее… — Рыжик поднял глаза и в упор посмотрел на Колдуна. — Правы были люди: убивать таких как я надо. Еще в детстве, — он обхватил голову руками и горько заплакал. — Я уже и с обрыва прыгал — кости срастаются. Трясина выталкивает. Даже Болотник об меня руки пачкать не захотел, — оборотень замолчал.

— Рыжик, — Колдун положил руку на плечо парня. — Ты мой родственник, но это не будет влиять на принятие решения. Если виноват, пойдешь к людям. Но, пока, несмотря на слова Параскевы и твое признание, я в этом не уверен.

— Неуверен! — Рыжик возмущенно сбросил руку с плеча. — Скажи лучше, что Настю боишься расстроить. Она тоже как Любава считает меня добрым ласковым мальчиком. А я зверь! Дикий зверь! — его лицо мгновенно преобразилось.

Перед колдуном появилась оскалившаяся морда оборотня. Он на мгновенье отпрянул назад, а потом, словно приняв окончательно решение, бросился на Илью. Тот, не ожидавший атаки, успел лишь слегка отклониться в сторону, за что поплатился правым плечом, мгновенно перепаханным острыми клыками.

Оборотень развернулся, готовясь к новому прыжку, в то время как колдун пытался перекинуться в зверя. Ему это удалось с трудом. Вместо раненного плеча, он получил больную лапу. Зато теперь было больше возможностей для маневра.

Теперь налетевшему Рыжику не удалось его зацепить. Он получил от колдуна удар головой в грудь и отлетел в кусты. Илья слышал, как, хрустя, крошились кости оборотня, и надеялся хотя бы на минутную передышку. Но уже через пару секунд волкодлак, стиснув зубы, выползал из кустов, готовясь к новому прыжку. Он явно искал избавления в смерти и, по его мнению, нашел того, кто мог преподнести такой подарок. Следующий удар колдуна сбросил его с острова в болото. Но и волкодлаку удалось зацепить противника, на излете достав когтями уже раненное плечо.

— Рыжик, ты поступаешь глупо, — колдун видел, как оборотень, рыча и скуля, карабкается обратно на берег. — Я почти уверен, что не ты убийца. Но у меня пока нет свидетелей.

— Я зверь, — прорычал выбравшийся на берег Рыжик, и вновь кинулся в атаку.

И тут метко брошенный комок болотной грязи залепил правый глаз оборотня. Он неуклюже взмахнул лапой, пытаясь очистить морду. Но еще один комок, словно самостоятельно вылетевший из болота, попал в другой глаз. Колдун, не теряя времени, навалился на ослепленного волка.

— Брат, если ты не виноват, значит, убил кто-то другой. Но пока ты не даешь мне возможности найти настоящего преступника. А люди сами с этим не справятся. Если на самом деле хочешь отомстить за смерть Любавы, дай возможность заняться делом вместо бесполезной драки.

Оборотень затих и перестал сопротивляться. Прошло несколько томительных секунд и, вдруг, колдун почувствовал, что сжимает не звериное, а человеческое тело. Рыжик повернул голову и посмотрел на него большими зелеными глазами.

— Думаешь, убийца кто-то другой?

Колдун молча кивнул, но не разжал объятий.

— Но, на мне была кровь.

— Рыжик, ты хороший охотник.

— И что с того?

— Ты знаешь вкус крови зайца, кабана?

— И лесы, и белки, и даже медведя.

— У девушки было перегрызено горло и ты очнувшись не почувствовал вкуса крови?

— Я убью эту тварь, кем бы она ни была! — Рыжик рванулся, но выбраться из под Ильи было непосильной задачей.

— Слезь с меня немедленно! — заорал он. — Как только моя сестра тебя выдерживает? Ты весишь как десяток медведей.

Ответом колдуна был мгновенный удар головой в челюсть. Рыжик впечатался в рыхлую землю острова и застонал.

— Никогда не смей говорить о Насте в таком тоне, — ледяным голосом сказал колдун. Он откатился от оборотня и перекинулся в человека.

— Прости меня, брат, — голос Рыжика впервые звучал нормально. — Сам не понимаю, что со мной происходит. После смерти Любы я словно взбесился, — он просительно посмотрел на колдуна. — Я не сильно тебя поранил?

— Не смертельно, — устало улыбнулся Илья. — Тебе тоже порядком досталось. Зато теперь в моем арсенале превращений, кроме десятка других зверей, появится и безумный рыжий волк.

Он потер уже зарубцевавшееся, но ноющее пульсирующей болью плечо. Эти ощущения были знакомы. Главное теперь справиться с растущим в нем зверем в ближайшее полнолуние. Но об этом он подумает позже. Сейчас нужно заняться делом.

— Ну что, договорились? — на берег из трясины выбирался Болотник. Его длинные волосатые руки привычно обшаривали мелкие кустики в поисках подходящей опоры.

— Спасибо за помощь, — повернулся к нему колдун.

— Это разве помощь? — хмыкнул Болотник. — Я вот, пока вы развлекались, одну пташечку разыскал. Глупая еще, молоденькая. Даже гнезда не свила в этом году, пары не нашла. Потому без дела болталась и кое-что видела.

— Что? — в один голос спросили Илья и Рыжик.

— Говорит, что на поляне кроме оборотня еще два человека было, — Болотник задумчиво почесал бороду. — И еще про забытье лепечет. Вроде опустилось оно, как морок и не помнит она больше ничего. Я же говорю, глупая пташка.

— Спасибо за помощь, — сказал колдун.

— Ты больше помог, когда мой род от истребления спас, — усмехнулся Болотник — Ты ведь защитишь нас от людей и в этот раз.

Последняя фраза прозвучала не вопросом, а утверждением.

— Я сделаю все, что в моих силах. Нам пора.

Илья с Рыжиком, не сговариваясь, обернулись зверьми. Сойдя с острова, они потрусили по едва видной тропке к началу болота.

— Пора, пора — забормотал Болотник. — Надо делать дела до утра.

Он бормотал и бормотал под нос только ему понятные слова. И болотная трава на глазах перевивалась в прочные подстилки на тропинке, чтобы лучше держать тяжелые волчьи лапы.

Когда колдун и Рыжик вышли на дорожку, ведущую к дому, первой выбежала Настя. В ее заплаканных глазах светилась безумная надежда.

— Рыжик, — она бросилась на шею брату — скажи, скажи им, что ты не убивал!

Он ласково погладил сестру по голове.

— Успокойся, маленькая, похоже, я и в правду никого не убивал, хотя еще полчаса назад был уверен в другом.

Хмурая Параскева, стоявшая у дверей избушки, не выдержала.

— Ну, его-то ты убедил, — обратилась она к Илье. — А с людьми, что делать будешь? Сам ведь, сказал, не сможешь им противостоять, все равно добьются своего.

— Несомненно, — колдун был немногословен, — но через какое-то время.

— Пара недель вряд ли нас спасут, — уперлась Параскева.

— Последний раз я держал осаду почти полторы сотни лет, — неожиданно откровенно ответил колдун.

Старуха удивленно вскинула брови и не нашлась, что возразить.

— А что было потом? — Настя вопросительно посмотрела на Илью.

— Потом я опрометчиво решил, что сменилось так много поколений людей, что про распрю все забыли, и ушел по делам, оставив лес. Когда вернулся несколько недель спустя, обнаружил, что люди сожгли его дотла вместе со всеми обитателями.

Настя всхлипнула и закрыла лицо руками. Рыжик стоял нахмурившись. Параскева поджала губы, и только руки, упертые в бока, говорили, что она собирается разразиться гневной тирадой. Но колдун не дал ей возможность высказаться.

— С тех пор, — продолжил он, я никогда больше не оставляю свои леса без защиты.

— Так их несколько? — в вопросе Рыжика слышалось явное уважение. — Где силы-то столько берешь?

Илья, пожал плечами. Ему не хотелось распространяться на эту тему. Но избежать ответа, когда на тебя внимательно смотрят три пары глаз, было довольно сложно.

— Когда-то давно, когда я был еще ребенком, я получил ее источник, — неопределенно сказал он.

— Ой, прямо как в сказке о Кощее Бессмертном, — восхитилась Настя.

Параскева не смогла сдержать улыбку. Рыжик старательно закашлял в кулак.

— Спасибо тебе, любимая, — покачал головой Илья, — за весьма лестное для меня сравнение.

В душе он был благодарен Насте за наивное высказывание, мигом разрядившее обстановку.

— Ой, — Настя покраснела, поняв свою оплошность. — Извини, не хотела тебя обидеть.

— Да чего уж там, — притворно хмурясь, покачал головой колдун. — Женился старик на молоденькой, теперь терпи.

— Мне тоже скоро сто стукнет, а выгляжу моложе, так за глаза в деревне кощеехой кличут, — примирительно сказала Параскева.

Глаза Насти, в который раз за день, наполнились слезами.

— Думаю, влаги на сегодняшний день более чем достаточно. — Илья нежно обнял Настю. — Я постараюсь все объяснить позже. Пока могу сказать одно: мне столько лет, насколько я выгляжу. Просто мои года гораздо длиннее человеческих. Но я вырос среди людей, видел от них больше добра, чем зла и считаю себя человеком, — он откинул с лица любимой непослушные кудряшки и нежно поцеловал в лоб. — А сейчас нам с Параскевой нужно сходить по делам. Вы с Рыжиком останетесь здесь.

— Никуда вы без меня не пойдете! — вскинулся волкодлак.

Колдун мгновенно сгреб его в охапку. Не хватало еще, чтобы непредсказуемый братец напугал женщин.

— Мы на минуточку, — бросил он им на ходу, оттаскивая упирающегося парня за угол избушки. — Если ты опять собираешься буянить…

— Да у меня и в мыслях такого не было, — пробормотал едва дышащий оборотень.

— Ну, хорошо, — колдун ослабил хватку. — Тогда слушай. Ты должен остаться с Настей. Я чувствую, что-то не так. Кто-то должен ее защищать. А по поводу убийства, я обещаю немедленно сообщать все, что удастся узнать. Понял? — он вопросительно посмотрел на оборотня.

— Не такой я дурак, каким кажусь, — горько усмехнулся Рыжик. — Я потерял одну близкую женщину и совсем не хочу, чтобы это повторилось. Но как я смогу защитить сестру, если не сумел этого сделать прежде?

— Тогда, ты не ожидал нападения, а сейчас предупрежден, — сказал колдун. — Но главное, не позволяй Насте выходить из леса, даже если мы с Параскевой… в общем, если что-нибудь случиться. Помни, лес всегда будет под защитой. Здесь вы в безопасности.

— Не отойду ни на шаг, — кивнул Рыжик.

— Ну, пошли, — колдун хлопнул братца по плечу, и тот буквально вывалился из-за угла избушки на тропинку перед женщинами.

— Я тут подумал, — Рыжик неопределенно мотнул головой. — Мне, это, лучше побыть с Настей.

— Я рада, что ты останешься, — девушка взяла его за руку. — А то мне неспокойно.

Оборотень и колдун переглянулись.

— Мы вернемся к утру. Параскева, веди меня к лугу.

Старуха, нахмурившись, двинулась вперед. Колдун шел и думал, что сказал Рыжику не всю правду. Он чувствовал, как надвигается что-то большое сильное древнее и опасное. От его темных щупалец веяло сыростью и первобытным ужасом. Потому что единственным стремлением этого нечто было желание все сожрать. Он вздрогнул, вспомнив, чего ему стоила предыдущая встреча с очередным воплощением этого. И понял, — нечто хочет не Настю.

Она будет лишь способом до него добраться. Девушка, вовлеченная в водоворот рока. И у него есть два выхода — взять любимую и исчезнуть в убежище, бросив всех остальных на произвол судьбы. Или защищать лес, надеясь выиграть очередную битву. Или что-то еще?

Они вышли из сумрака деревьев, когда Параскева не выдержала.

— Ну и как ты собираешься меня убедить в том, что Рыжик не убийца?

— Я никого не собираюсь убеждать. Лишь хочу знать правду.

— Вон твоя правда, — она махнула рукой в сторону зеленого луга.

Колдун подошел ближе и невольно остановился. Бурые пятна уже высохшей крови были щедро разбрызганы вокруг. Здесь веяло смертью и безысходностью. Илья присел на примятую траву и зашептал знакомые с детства слова. Ему показалось, что в дальнем конце луга прошлепали чьи-то босые ножки. Или это налетел порыв ветра? Колдун зашептал снова. Но теперь не раздалось ни звука в ответ.

— Неужели здесь нет никого живого? — задумчивого произнес он.

Параскева подозрительно посмотрела на парня и почти собралась сказать что-то язвительное, как неподалеку в траве послышалась возня. Из марева зелени появился косматый босой человечек, одетый в сочно зеленую одежонку.

— Что, понадобился? — ворчливо произнес он. — Как защищаем, так только лес. Как помощь нужна — так к полевичку-племянничку на поклон.

— Сам не захотел под мою защиту идти, — миролюбиво произнес Илья.

— Конечно, не захотел, — подтвердил полевик. — Луга должны коситься. Трава тогда лучше растет. Как ее косить без людей? А люди совсем обленились. Трава переросла. И так который год. Вместо этого гадости всякие делают. То мусора накидают, то поубивают друг друга. И все на моем лугу. А от тебя никакой защиты.

Полевик с чувством подчеркнул последнюю фразу, по какой-то ему лишь понятной логике возложив всю вину на колдуна.

— Разве убийца не рыжий волк? — вмешалась Параскева.

Полевик презрительно посмотрел в ее сторону.

— Люди мне вопросов не задают.

— Она моя дочь, — поправил его колдун.

Полевик фыркнул: — Развелось тут всяких, — помолчал и ехидно сказал, — Рыжий оборотень, а не волк, как думают некоторые, — он презрительно посмотрел на бабку, — дрых как убитый. А человека убил человек.

— Но здесь нет его следов, — упрямо сказала старуха.

— А вы у дороги поищите, — Полевик пригладил лохматые волосы и, шагнув в невысокую траву, исчез.

— Причем здесь дорога? — Параскева недоуменно пожала плечами. — До нее метров двадцать будет.

Колдун поднялся и пошел вперед. Пришлось идти несколько минут, прежде чем он вышел к разбитой гравийке, напоминавшей скорее широкую тропинку с двумя колеями, чем дорогу. Место убийства отсюда даже не просматривалось. Но Илья внимательно оглядывал каждую пядь земли, надеясь найти хоть какую-то зацепку. Он чуть было не махнул на поиски рукой, когда увидел траву, примятую на обочине.

Знакомое чувство охотника понесло его к проплешине. Парень наклонился. Здесь стояла машина, на влажной земле остались отпечатки колес. А вот и следы от обычных кроссовок. Колдун стал на них, закрыл глаза, и его заполнили ощущения, стоявшего тут человека. Радость, торжество, восхищение собой и предвкушение праздника. Даже не праздника, а потрясающего развлечения. Самого прекрасного, которое он очень любил и часто устраивал. Чувство восторга было настолько явным, что Илья рассмеялся.

— Ты в порядке? — вопрос заставил его открыть глаза.

Старуха смотрела на него с тревогой.

— Твое лицо…

Он не дал ей договорить и только махнул рукой.

— Не мешай, чтобы я ни делал.

Илья зажмурился. Эмоции незнакомого человека вновь захлестнули его. Что собиралось делать это существо? Что предвкушало? Он почувствовал, что почти слился с оставшимся в этом месте энергетическим слепком. Радость сменилась нетерпением. Надо двигаться вперед, вперед. К заветной цели. К тому, что так долго готовилось. К ловушке расставленной два месяца назад. Им не спастись. Два лучше, чем один. Больше силы. Внезапно торжество сменилось озабоченностью. Затем легким удивлением и даже страхом. Колдун пытался разобраться в обрывках спутанных мыслей клубившихся вокруг.

— Нет, нет, пожалуйста, не надо! — кричал тонкий девичий голос.

— Я должен защищать, защищать, — чей-то рык летел ему на встречу и острой болью отдался в левой руке.

— Проклятый оборотень… я все равно с тобой справлюсь…Я сильнее… травы…

Колдун напрягся, пытаясь поймать последнюю мысль, но услышал сдавленный всхлип Параскевы. И Илья открыл глаза: помни о мертвых, защищай живых.

Старуха стояла на лугу, задрав голову. Одной рукой она зажимала рот, а другой мелко крестилась. Бабка была по-настоящему испугана. И было от чего. Колдун парил в воздухе над местом убийства. Он встретился глазами со Параскевой и успокаивающе улыбнулся. Та перестала креститься и недоверчиво улыбнулась ответ.

— Это ты или не ты?

— Конечно, я, — он плавно спланировал и приземлился рядом с женщиной. — Я повторил путь убийцы. Он пришел сверху.

— Сколько лет живу, а такого не припомню. Ты бы видел себя, когда пошел за этим… У тебя было такое лицо.

— Лицо убийцы, — он ласково погладил Параскеву по руке. — Мне надо было понять его чувства, мысли. Могу сказать одно — он определенно человек. Вот только умеет летать и, похоже, неплохо разбирается в травах. Кстати, о них, — колдун наклонился и стал что-то внимательно искать среди бурых пятен крови.

— Не трудись, — сказала Параскева, — здесь милиция целый день все обшаривала.

— Люди порой не видят очевидные вещи, — пожал плечами Илья, поднимая с земли несколько переплетенных стебельков. — И потом, чтобы найти, надо знать, что искать. Ну-ка посмотри — на что они заплетены, — он протянул травяную косичку старухе.

Она взяла ее и охнула: — Это же приворот. Чтоб девушка парня без памяти любила.

— А еще эта, — он указал на невзрачную серую травинку, будто случайно прилепившуюся к остальным.

— Не знаю, — старуха задумалась. — Я такой и не встречала раньше.

— Встречала, да внимания не обращала. И не удивительно, я тебе про нее не говорил. Она отнимает силу воли и заставляет беспрекословно слушаться того, кто плел косичку.

— Выходит, Любава Рыжика и не любила вовсе, — протянула Параскева.

— Совсем не выходит, — покачал головой колдун. — От приворота люди прилипают, как липучки. Сидят рядом, как идолы, отойти не в силах. А Любава Рыжика в волчьем обличье приняла. Он, между прочим, дрался здесь до последнего и кровь на его лапах не Любавина, а убийцы.

Илья задумчиво повертел травинки в руках и, сложив их в носовой платок, спрятал в карман.

— И что теперь? — забеспокоилась Параскева. — Что делать? Надо срочно идти к Петровичу, участковому.

— Интересно, что милиционер скажет тебе в ответ на рассказ про летающего маньяка плетущего косички из трав?

Старуха насупилась.

— Для начала надо — узнать имя убийцы. Кроме эмоций он оставил вполне реальные следы, — колдун двинулся обратно к дороге.

Дойдя до места, он присел на корточки и приложил руку к следу машины. Оставалось «протянуть руку» к знаниям. К его удивлению, в этот раз информацию, словно кто-то разложил по полочкам. Перед глазами понеслась вереница протекторов. Десятки тысяч отпечатков шин накладывались и не совпадали. Наконец, нужный след, засверкав ослепительно желтым, лег точно по оставленному контуру.

Колдун довольно хмыкнул.

— Мне нравятся эти компьютеры. Давно появились? Теперь найдем по колесам машину, — пробормотал он, не дожидаясь ответа от Параскевы. — А теперь хозяина, — что-то неуловимое мелькнуло в его лице.

Параскева видела, как нахмурились его брови, а губы сжались в жесткую линию.

— Ее адрес, — прошептал он.

— Ее? — Параскева напряглась. — Ты узнал кто это?

— Конечно, — Илья поднял глаза, — Алиса. Если не ошибаюсь, твоя бывшая подруга и милая студентка мединститута. И, сдается мне — это не первая ее жертва. Чтобы не было следующих, кто-то должен ее остановить.

К избушке в лесу Параскева и колдун возвращались молча.

— Ну почему это должен быть именно ты! — голос Насти звенел от возмущения и отчаяния.

Колдун глядел в темное окошко избы, ожидая пока иссякнет поток эмоций у сидящих за столом.

Чего он только не выслушал за прошедшие два часа. Сначала Рыжик рвался в бой, стараясь всех убедить, что только он должен отомстить за смерть девушки. Пришлось объяснять ему, что, проведя всю жизнь в лесу, он вряд ли выживет в большом городе.

Затем к спору подключилась Параскева. Она считала, что во всем виновата только она. Сама приветила Алису, сама и остановить должна. Илья, терпеливо выслушав доводы, стал перечислять способности колдуньи: в травах разбирается почти как Параскева, умеет летать, отводить глаза, имеет целую армию коловертышей — прихвостней, которых та же Параскева не заместила… Старуха насупилась, но предпочла не спорить. И тут вступила Настя.

— Другими словами — ты единственный, кто может с ней справиться. Это хочешь сказать?! А ты подумал, что случиться со всеми нами, с лесом, если она… если у тебя ничего не получиться!

— Пока вы в лесу, все будет хорошо, — колдун, решил вступить в спор.

Как объяснить им, что лес с точки зрения защиты просто произведение искусства. Конечно, ни Параскева, ни Рыжик не видят того, что создано им. Не чувствуют силы и мощи, хитросплетения силовых узлов, блуждающих тропинок, морочащих зарослей. Они входят и выходят из леса свободно только потому, что являются его частью. Но Настя-то должна все это понимать! Он взял ее за руку и почувствовал, как часто бьется пульс в тонком запястье.

— Лес самое надежное место в округе, — повторил он еще раз настойчиво, показывая все, что было сделано им за многие-многие годы.

Перед мысленным взором девушки пронеслись ловушки и обереги. Она увидела, насколько велик и могуч раскинувшийся вокруг древесный массив, и поняла, как мало она до сих пор знала.

— Я беспокоюсь не о себе, а о тебе, — упрямо повторила она.

Илья печально улыбнулся.

— Знаешь, когда-то давно у меня был хороший знакомый — купец. Славный малый. Но мечтал жить вечно. Вместо того, чтобы наслаждаться жизнью, а ведь он имел по тем временам достаток вполне приличный, все покупал и покупал заморские лекарства. Как-то привели к нему старушку-гадалку. Глянула она и говорит: «Зачем лекарства, когда смерть тебя завтра ровно в полдень на городской площади встретит». Развернулась и ушла. Купец вскочил на коня и почти сутки скакал в соседний город. Добрался. Успокоился. Решил зайти в трактир. А там его старуха в белом с косой поджидает.

— Надо же, — говорит, — а я думала, ты к сроку не успеешь.

Тут городские куранты полдень пробили. Купец на месте от удара помер. Трактир, кстати, точно на городской площади стоял.

Так вот, я считаю, двум смертям не бывать, а одной не миновать.

— И зачем ты мне все это рассказываешь?

— Алиса сильная колдунья. Но не прирожденная, а наученная. Она в поисках новых знаний готова на все. Сейчас ее задача — прорваться в лес любой ценой. Лесным жителям она навредить не в состоянии, следовательно, будет убивать людей, подталкивая их к поискам виноватых. Испуганные люди готовы на все. Они теряют разум.

Конец ознакомительного фрагмента.