Остров Банды пяти

Макс Шац, 2019

«Остров Банды пяти» – это весёлая фантастическая история пяти мальчишек из обычных хрущёвок, которые в трудные девяностые годы двадцатого века, найдя сокровища в гиблом месте, осуществляют мечту о собственном доме на острове Веры посреди одного из живописных озёр Южного Урала. Удачный контакт третьего рода на острове вдобавок расширяет их возможности: путешествия вокруг света, на далёкую планету Сонс или даже во времени – на подаренной сонсиянином летающей тарелке или на катере-амфибии собственной конструкции – для мальчишек и их подружки Люси уже не проблема. Но Люся – единственный человек из посёлка на берегу озера, благосклонный к Банде пяти. Коварный Филипп и его многочисленные друзья никогда не упустят возможность сорвать экспедиции «питивцев», разбогатевших на их, филипповцев, острове…

Глава 2

Ребята плавали в островном озерце или у себя в бассейне, катались на лодке и удили рыбу в Тургояке. Цыпа от безделья скучал и до того разбаловался, что начал мешать жить другим. Особенно докучал он Васе, потому что тот был не только тихий, но и слабый. Как-то раз Вася хотел мыть туалет. Но Цыпа сказал:

— Васька… иди!

— Куда?

— В мою комнату, сначала там сделай уборку.

Вася только нагнулся, чтобы взять ведро с водой, и тут Цыпа воспользовался моментом: опередив, схватил ведро и надел ему на голову.

— Но сперва собери воду здесь, а то ты пролил.

— Я уберу, уберу, — ответил Вася.

Наконец его достала эта тема, и он решил пожаловаться командиру через его заместителя. Но то одного, то другого, как назло, не было дома…

Ребята жили себе, жили… Пока не пришёл Филипп и не сказал:

— Давайте жить дружно!

Он был ростом, как Матвей или Цыпа, но не совсем такой качок, как последний. Тем не менее его суровое лицо и грозный взгляд его глаз цвета стали придавали ему репутацию самого опасного пацана всего Тургояка.

— Давай! — на полном серьёзе ответил приветствующий мирные отношения Матвей. — Ведь в чём-то это наш общий остров.

Таким образом Филипп официально признал право на проживание на острове Веры подозрительных, с его точки зрения, чужаков. Оставалось только устранить некоторые стартовые проблемы их знакомства и укрепить дружеские контакты. С этой целью предполагалась более длительная встреча, но ведь нужен был конкретный повод…

И тут Цыпа подал идею:

— Приходи двадцать седьмого июля на мой день рождения!

— Хорошо! — сказал Филипп. — А можно, я своих друзей позову?

— Ну, зови!

И вот наступил долгожданный для Цыпы день — двадцать седьмого июля. Пятёрка островитян, а также тургоякцы во главе с Филиппом собрались в свежепахнущей обширной гостиной нового дома на день рождения. Гостям приготовили дополнительные стулья: мол, садитесь. Поставили им угощение на стол: нате, кушайте-кушайте! Один из них, по имени Коля, худой и вытянутый, как будто слишком усердно подтягивался на турнике, спросил:

— Есть у вас бананы?

— Бананов пока нет, — поспешил сообщить ему отвечающий за еду Серёжа. — Зато есть апельсины. С черешней.

— О, это тоже подойдёт! — сказал довольный, улыбающийся Филипп и после того, как произнёс в честь именинника стандартный тост, принялся уплетать свежие фрукты.

А его пятиюродный брат Кайрат, пацан-махина, здоровее и мощнее Цыпы, с лицом злобного бандита, выразился более витиевато:

— Во имя всего нашего посёлка мы поздравляем тебя, Цыпа, с днём рождения и радуемся за тебя в этот памятный день, так как уже в первые минуты твоего самоуверенного появления здесь ты своей фантастической силой завоевал наши симпатии!

Он имел в виду случай на днях: повар Серёжа приплыл на лодке в посёлок, чтобы закупить мяса, и на короткое время оставил без внимания свои полные сумки, содержимое которых тут же расхватали местные пацаны. Ситуацию спас Цыпа, случайно подошедший из-за угла…

После такой речи Цыпа чуть не расплакался, усаживаясь за длинный стол.

Гости поели… Потом Филипп обратился к Борису, который находился у старого проигрывателя в углу гостиной в качестве диск-жокея:

— Ну а теперь врубите музон, мы хотим танцевать!

Борис поставил им пластинку с записью мелодии «Волшебный полёт» французской группы «Спейс», потому что любил космическую музыку без слов. Один Вася заметил, что сразу зазвучала не заглавная композиция, и начал вдруг тараторить:

— Это «Танго в космосе»! Да это же «Танго в космосе»! Это же «Танго в космосе»!

Его, как часто бывало, никто не услышал… Пока наконец Филипп не обратил внимание:

— Это — «Танго в космосе»? А мы-то на Земле!

Его все услышали и на мгновение умолкли, напуганные, но никто толком не понял, что он этим хотел донести до народа.

— О-кей. Слушайте «Танго на Земле», — среагировал диск-жокей Борис.

— Тадари-дарара! — запел было Серёжа, но коллекцию пластинок, в которую Борис только что хотел углубиться, уже разворошили два пацана из команды Филиппа — Жора и Вова, самовольно откладывая себе альбомы, которые решили взять «напрокат». С грустью и с трудом Борису удалось подсунуть им те пластинки, безвозвратную потерю которых пришлось бы ему пережить не так больно.

Атмосфера в компании вследствие прослушивания атмосферной космической музыки заметно ухудшилась.

Да и пляски гостей, больше похожие на дикие скачки, и не в такт музыке, и аж по праздничному столу, её не улучшили. Хохоча, тургоякцы пинали тарелки и наступали на вилки, как на грабли, так что те подпрыгивали вверх. В пике общего беспредела Филипп, который дошёл до того, что стал раскачиваться на люстре, хлёстко оттуда провозгласил:

— Итак, мы хорошо поели, попили, потанцевали. Спасибо, молодцы, ребята, а теперь можете убираться в свою родную Джетыдыру!

Лицо именинника окаменело.

— Не Джетыдыра, а Джетыгара! — сурово прошептал он. — Это наша родина.

— Молчи! — рассвирепел Кайрат, который, несмотря на кавардак вокруг, единственный продолжал безмятежно сидеть за столом и обжираться.

— И это говоришь ты! Ты! Человек с казахскими, а то и казахстанскими корнями! — взорвался Цыпа.

— Чихал я на ваш Казахстан! — возразил Кайрат. — Нас и здесь неплохо кормят!

Тут Цыпа не выдержал, взял свой ещё не тронутый именинный торт, большой такой масляный торт, и метнул его по столу до противоположного края. Прямо Кайрату в морду — ба-бац!

Цыпин бросок дня стал сигналом для Серёжи, Матвея и Васи (которые скромно сидели в ряд на диване, тесня друг друга) протереть от слёз глаза и перейти к атаке. Завязалась общая драка. Стульями. Тарелками, которые теперь валялись где попало, и ими можно было пулять в противника…

В общем, при равных силах гостей удалось прогнать с острова. Чем была выиграна только битва, но не война.

Самого главаря Филиппа в наказание посадили «в тюрьму». Заперли его на время в комнате Цыпы, оснащенной самой надёжной дверью, имевшей изнутри и снаружи, по специальному желанию Цыпы, с полдюжины различных хитроумных замков, будто дверь в сейф.

И не думал именинник после такого грандиозного дня рождения, что эпохальному событию, которое им всем впоследствии запомнится на всю жизнь, ещё предстояло произойти.

Вечерело…

Друзья ещё немного посидели, попивая лимонад. Обсуждали, как быть дальше с Филиппом. Надеялись, что больше никогда не придётся видеть столько летающих тарелок, как во время потасовки, да собирать столько фарфоровых черепков…

Вдруг Вася глянул в окно… да так и застыл!

— Что ты, Вася, так дико смотришь в одну точку? — спросил его Матвей.

— Пос-смотр-рите в ок-кно! — заикаясь, проговорил Вася.

Товарищи, как на команду, выглянули в окно…

На них оттуда смотрело вытянутое, явно не человеческое лицо с тёмными, слегка овальными глазами. Казалось, лицо было покрыто плёнкой цвета турмалина или разрезанного арбуза.

— Неужели — инопланетяне? — ахнул Серёжа.

Тут Цыпа, поняв, в чём дело, и замурчав песенку:

— Я раскрываю свой секрет,

Я о контакте не молю,

Схожу-ка лучше в туалет

И дверь там накрепко запру, —

мигом слинял из гостиной и заперся в туалете.

Инопланетянин чуть ли не трёхметрового роста с закруглённой конусообразной головой и слишком длинными руками мысленно попросил хозяев открыть ему окно. Борис, как ни в чём не бывало, встал и пошёл открывать.

— Борь, ты чё, не открывай окно! — запротестовал Серёжа.

Но Боря всё же это сделал, и инопланетянин молниеносно очутился в гостиной, словно только в ней и был.

— Никто не хочет со мной полетать? — спросил он уже на чисто русском языке, шевеля при этом своим утончённым ртом.

Матвей и Борис неожиданно согласились, кивнув головами, словно загипнотизированные. Прямо через окно они побрели вслед за гуманоидом к самому настоящему НЛО, что парил за домом в метре над землёй, мерцая разноцветными огоньками в определённых точках своей окружности. Его форма больше всего была похожа на шляпу, тулья которой с пунктом управления высилась изящной жемчужиной. После нескольких завораживающих минут летающая тарелка совершенно бесшумно взлетела.

— Не видать нам теперь нашего командира и его заместителя, — промолвил Серёжа, испугавшись пустоты в гостиной.

Полетав в тарелке, ребята с гуманоидом опустились на том же месте за домом. Инопланетянин в пункте управления спросил Бориса:

— Не хотел бы ты, юный житель Земли, побывать в иных местах?

— С удовольствием! Лишь бы это дало что-то познавательное.

Тогда гуманоид забрал невозмутимого, любознательного Бориса в «свои места». А Матвей, ко всеобщему удивлению, пешком через сад вернулся в гостиную.

Серёжа и Вася всё ещё не верили, но не на шутку взволнованному Матвею удалось убедить их рассказом о полёте:

— Мы пролетели, наверно, всю страну, и всего за час! Вот это скорость!

— А где же Борис?

— А Борис сейчас где-то… там.

Тем временем струсивший Цыпа сидел в туалете и слушал их разговоры. Так он там и торчал, пока не заснул, сидя на унитазе. На следующий день Цыпа уже от стыда оставался в туалете, а Серёжа из соседней ванной комнаты через форточку подавал ему завтрак и обед. Потом повар торопливо бежал к пленнику Филиппу и проделывал то же самое. Но там ему приходилось стоять с блюдом в руках перед дверью и ждать, когда Филипп отворит все замки.

Только к полднику Цыпа наконец-то вылез из туалета.

Следующий диалог между Кайратом и рыжеволосым Жорой имел место тёплым ранним утром двадцать девятого июля в ещё спящем посёлке.

Жора был ещё зелёным, немного робким парнишкой. Он, хоть всю жизнь и провёл в родной деревне, с ранних лет увлекался техникой и иностранными языками. До звания главного товарища Филиппа, типа как Кайрат, ему было ещё далековато, тем не менее он приходился тому семиюродным братом.

— Хрым-хрым, хрым-хрым! — то ли не мог никак откашляться, то ли отойти ото сна прямо на берегу озера Кайрат. — Вот так, Жорка, — произнёс он наконец властным голосом. — Приказываю тебе плыть на остров, освободить Фылиппа. Он там, поди, зажрался в тюрьме у них.

— Ну как, Кайрат, я же… Я ж не сумею. Пойдём тугеза!

— Ну, не ерунди!

— Нн-нн-ну, пойдём цусамен! — жалобно мяукал рыжий.

— Иди, плыви один! Плыви, я сказал! Освободишь Фылиппа, моего брата.

— Ну, пойдём вместе! Кайратушка, я ж не совладаю один. Уж больно Цыпа огромен, силён, ловок. Я не умею драться с ним. Только ты у нас умеешь.

— Он мне торт-ом! В лицо! Я — злой! На него!

— Ну раз злой, так и поехали! Подерёшься с ним ещё раз и выиграешь!

— Ну не хочу я больше драться. Плыви сам, Жорка! Фылиппа освободишь. Иди!

— Но ведь главная наша байдарка рассчитана аж на четверых. Как же я поплыву один? Неэкономно как-то будет.

— Так и быть, я специально для тебя приготовлю нашу самую лишнюю лодку. Правда, в ней дырка… Ты её пластилином залепи и поезжай! Иди, сейчас же иди, достал ты меня!

Итак, Жорка, не в силах переубедить товарища, отправился на остров один. Яко молодой индеец в первый раз без сопровождения отца на охоту. Чтобы испытать себя, познать свои возможности и границы.

Хорошо текла жизнь на острове… Вот только жить так уже поднадоело! Не хватало холодильников, телевизоров и так далее. А за дощатым забором участка, как напоминание, пустела взлётно-посадочная полоса.

Матвей по многочисленным просьбам решил провести совещание на тему: «Шайтанка-2». Перед этим Цыпа, с горем пополам оставшийся замес… защитником, попросил в сию же секунду объявить срок заключения Филиппа в его комнате законченным. Матвей же более срочной и назревшей считал другую проблему, ради которой и стоило провести собрание. Так или иначе, но в десять часов утра ребята расселись в гостиной, не подумав закрыть дверь в неё.

— Я, значит, — начал командир, — за то, чтобы всё-таки попытаться добыть те два ящика, которые были почти в наших руках.

— А если это окажется бесполезным, потому что в ящиках нет ничего ценного? — неожиданно предположил Вася.

— Если б это было так, они бы не ускользнули прямо из наших рук в трещину. Закон Мерфи.

Этот аргумент убедил всех.

— Ну что, — сказал Серёжа, — тогда нам надо всем снаряжаться. Ваську, однако, лучше оставить здесь, чтобы он сделал генеральную уборку. Ну и… Вдруг он, в то время как мы будем там париться, найдёт здесь в процессе уборки клад. Закон повторения.

— Ты согласен? — спросил Матвей Васю.

— Мне всё равно, — обреченно вздохнул тот.

— Решено, — сказал Матвей. — А теперь айда-те к Филиппу!

Ему отперли дверь: выходи, ты свободен! А он с ухмылкой — в ответ:

— Можно, я ещё посижу?

— Сколько ты ещё хочешь сидеть?

— Гм, может, полгода, — прикинул Филипп. — Живёте вы реально роскошно!

— Ну, не глупи! — сказал ему Цыпа. Не прошло и полчаса, как он на берегу посадил Филиппа на плот и, даже не дав весло, пнул плот ногой: — Прощай, то есть валяй!

Посреди озера курс Филиппа, если такой был при его дрейфе, случайно пересёкся с курсом лодки Жорки.

— Ты куда плывёшь? — спросил вожака Жорка, не прекращая грести.

— Я туда плыву! — ухмыльнулся Филипп, приведя его в смятение. — Ну, не дрейфь! — одним махом прервал он Жоркины поиски самого себя. — А слушай сюда: мне удалось подслушать болтовню в гостиной и кое-что узнать об их планах. В следующие дни их почти всех не будет дома. Это — наш шанс отомстить за поражение. Вычеркнуть сей позор из анналов тургоякской истории.

Он перепрыгнул в лодку своего далёкого кузена, и они уже вдвоём погнали обратно в посёлок.

Новый поход был подготовлен лучше, соответственно успеха должно быть больше, пророчил Матвей.

Ребята решили идти весь путь пешком напрямую через синегорье Южного Урала, переплыв вначале узкий закуток озера между западным его побережьем и островом Веры.

— Всё повторяется, — сказал Цыпа, когда они снова прибыли в Миньяр. — Точно по твоему закону, Сергей! Хочешь совет? Когда будем у Шайтанки, не ходи в туалет в лес да на всякие поляны!

— Куда же ещё? Терпеть мне теперь, что ли?

Но после настоящего контакта третьего рода на острове Веры Серёжа уже не так волновался из-за какого-то необъяснимого тумана. «Я хотя бы бегу в туалет на опасность, а не от неё», — гордо подумал он про себя.

Через день они снова были у цели. Ныряли все вместе в том месте, где таилась подводная пещера, оставив свой лагерь на берегу без присмотра. Нашли пещеру и зашли-заплыли в неё… Тут же Матвея, возглавлявшего их шествие, утянуло в знакомую расщелину на дне, которая за прошедшие два месяца слегка расширилась. Но на этот раз кладоискатели были связаны друг с другом верёвкой. Серёжа и Цыпа хотели вытягивать командира обратно, однако он подал им знак, наоборот, следовать за ним.

Только Цыпа последним влез в трещину, сквозь которую озёрная вода струилась вниз, образуя водопад, как откуда-то сверху упал огромный камень и завалил единственный, достаточно широкий для прохода человека отрезок трещины… Глыба проваливалась дальше сквозь трещину, грозя настигнуть Цыпу. В панике тот стал проталкивать Серёжу ногами вниз, словно упёртого джинна сквозь горлышко бутылки. К великому везению, камень вовремя застрял в суживающейся расщелине — ещё секунду, и он сдавил бы Цыпу всмятку.

В гроте, в который они друг за другом спустились, вода стояла лишь по колено, можно было снять мундштук акваланга и разговаривать. Тут также было сравнительно светло от естественного света, проникающего откуда-то сверху.

— Это уже не землетрясение, а судьба, — мрачно заметил Матвей. — Мы — в ловушке. Или попробуем протиснуться назад, навстречу бьющей по лицу воде?

Но прежде чем попробовать, Серёжа и Цыпа добили ногами валяющиеся два ящика, из которых сыпались серебряные и золотые монеты, кольца, браслеты и другие драгоценные украшения.

— Чёрт! — заругался Цыпа.

— Не понял. Чё ты так? Наоборот, надо радоваться! — воскликнул Матвей, на какое-то время даже позабывший о ящиках. — Похоже, всё это было похищено и безвозвратно, так сказать, спрятано в озере разбойниками где-то начала девятнадцатого, может быть, ещё восемнадцатого века…

— Потому что Васька дома теперь вряд ли что-то найдёт! — оборвал его историческую экспертизу Цыпа. — По закону отклонения от повторения!

Сокровища, значит, нашли. Осталось найти выход из замкнутого грота. Когда они уже почти отчаялись, их внезапно пробрала дрожь от неестественного шороха где-то наверху. Кто-то что ли полз под высоким сводом грота, но сколько они боязливо ни взирали вверх, никого не было видно.

Вдруг из одного еле заметного, узкого, как лаз крота, прохода прямо под сводом высунулась знакомая очкастая голова.

— Борис! Борис вернулся! — не верили ребята своим глазам.

— Эх вы! — с непоколебимым спокойствием обратился он к ним. — Для чего вы взяли с собой альпинистские молотки? Для лишнего веса аквалангов? Бейте ими ямки в стене и забирайтесь сюда наверх!