ЗемлеКоп. Бульварная сказка с пониженной социальной ответственностью

Максим Грудин

Он громила в форме и коммерческий полицейский. Он находит оправдание своим поступкам в послании апостола Павла к римлянам: «Если язычники, не знающие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон» и «Нет власти не от Бога, твой начальник – твой слуга, тебе на добро». Он видит себя одним из лучших членов общества. Он решает криминальные загадки по своим понятиям о законе и справедливости, веря в то, что он прав, а несогласные с ним поймут его правоту позже. Книга содержит нецензурную брань.

Действие второе

«Священный долг Родины»

Картина первая

Работает автомобильная сирена. По улицам города едет «Скорая помощь». Она останавливается у пятиэтажного дома старой постройки. Из машины выходят врач и фельдшер. Они подходят к подъезду, вход в который расположен с улицы. У подъезда стоят парень и девушка. Девушка машет руками. Врач и фельдшер подходят.

Девушка: Да, да, сюда, это мы вызывали!

Врач: Ну, что случилось?

Девушка (показывает рукой на окна третьего этажа): Там соседке плохо.

Врач: Пойдемте, посмотрим.

Девушка открывает дверь в подъезд, заходит, следом входят врач и фельдшер, замыкающим идет парень. Поднимаются по лестнице на третий этаж.

Врач (фельдшеру): По-моему, мы здесь уже были. Боря, помнишь это место?

Фельдшер: Да, вроде (девушке) Шестая квартира?

Девушка: Да, да, шестая, третий этаж.

Фельдшер: Ну, точно, с лестницы сразу прямо (врачу) Алексей Петрович, это та квартира, где сумасшедшая режется. Помните?

Врач: А, ну, ну. Каждый месяц один вызов минимум, это святое (девушке) Что на этот раз?

Девушка (тараторит, потому что на стрессе): Да понимаете, она пьет уже неделю, пьет и пьет, и вроде мы как к этому привыкли, то громкая музыка у нее, то сама орет чушь какую-то, мы уже внимания не обращаем…

Парень: Да у нее это постоянно! Так-то вроде нормальная, но как нажрется — дура полная, ёптить!

Девушка: Ну вот, а сегодня я в коридор выхожу, вижу — кровь на полу и на стене тоже, а у нее в комнату дверь приоткрыта. Я так заглянула, а она на полу лежит, вот. Ну, я сразу в 03, и вот вы приехали, что-то с ней надо делать уже…

Подходят к двери коммунальной квартиры. Девушка открывает дверь, пропускает вперед врача и фельдшера. Они подходят к приоткрытой двери комнаты соседки. Прислушиваются. За дверью тихо.

Врач (фельдшеру): Ты вязки-то взял?

Фельдшер: В машине, если что, сбегаю. Так-то она по ходу не шибко буйная.

Врач: Давай-ка ты лучше в полицию позвони. Без них как-то страшно…

Фельдшер: Ой, Алексей Петрович, да это ж вошь гидролизная! Сами, что ли, не справимся? Да ей по кайфу с нами ездить. Сейчас зайдем, она на шею кинется, сама на прокапывание попросится. Поверьте, своими ногами в машину сядет.

Вид на дверь изнутри комнаты. Старая, убогая мебель, облезлые обои, стол, на столе стоят пластиковые двушки с пивом, частично выпитые, частично полные. Рядом с дверью в засадной позиции стоит шаткая фигура пьяной маргинальной тетки 55 лет. В правой руке у нее длинный кухонный нож.

Врач: Борис, ты меня пугаешь. У тебя шкура казенная? Или тебе за риск стали доплачивать?

Фельдшер: Да нормально все будет (говорит в приоткрытую дверь) Здрасти-здрасти! Есть кто дома?

Никто не отвечает. Фельдшер смотрит в щель.

Фельдшер: Алексей Петрович, на полу никого не вижу.

Врач (девушке): Может, за добавкой ушла?

Девушка: Не, мы же дома были, а потом вас на улице встречали. Она бы мимо нас не прошла.

Фельдшер начинает медленно открывать дверь.

Фельдшер: Хозяева, отворите! На пороге гости дорогие, ай, Петрович, эта тварь за дверью, вот плять….

В дверном проеме мелькает нетвердая рука с ножом. Девушка испуганно кричит. Одновременно из-за двери раздается сварливый вопль запойной соседки:

Соседка: Не возьмете, никого не пущу, всех порежу, все меня бросили, одну-одинешеньку оставили, всю до нитки обобрали, ааааа, ненавижу, сволочи!

Нож втыкается в стену комнаты. Фельдшер еле успевает отскочить назад в коридор. Он хватается за ручку двери, тянет на себя и удерживает. Дверь закрывается. Раздаются несколько ударов изнутри и нечленораздельное бормотание.

Фельдшер: Плять, совсем крыша поехала… Вот плять!!!

Врач: А я тебе говорил. Давай, звони в полицию, пусть помогают.

Картина вторая

Двор дома Людмилы Михайловны. С улицы въезжает старый раздолбанный «БМВ» черного цвета, типа того, что снимался в «Жмурках» Балабанова. Останавливается напротив черного хода в парадную, где квартира Людмилы Михайловны. Из «БМВ» выходит Юра. Он оглядывается по сторонам и заходит в парадную. За ним издалека наблюдает гопарь, кинутый опером Володей в первой серии. Как только Юра скрывается в парадной, гопарь достает телефон и набирает номер.

Гопарь (по телефону): Алё, Гагик, это я. Скажи Арсену, он здесь. Да, у бабки. На черной бэхе такой раздроченной, ага.

По улице едет «Дэу Нексия» синего цвета, в салоне сидят трое крупногабаритных армян с жесткими, волевыми лицами, один из них держит у правого уха телефон, разговаривает, что говорит не слышно.

Юра поднимается по лестнице, подходит к двери квартиры Людмилы Михайловны, звонит. Слышны шаги, щелчок замка, дверь открывается. На пороге Людмила Михайловна.

Юра: Здравствуй, бабушка Мила!

Людмила Михайловна: Ой, Юрка, здравствуй, здравствуй, где ты был, как дела?

Юра: Да все норм, бабушка (проходит в квартиру, оборачивается, показывает на замок) Замок у тебя плохой. Поменять надо. Давай поменяю.

Людмила Михайловна: А зачем, он же закрывает, дверь закрывается, открывается…

Юра: Говорю, плохой, чего споришь. Его с полтычка выбить можно. Я тебе поменяю, ключи принесу (проходит в комнату, видит, что на полу стоят две дорожные сумки) А чего это? Собралась куда?

Людмила Михайловна: Мне на дачу надо, на дачу я летом езжу.

Юра: У тебя чё, дача есть?

Людмила Михайловна: Ну да, шесть соток в садоводстве, там домик, домик у меня, это еще тогда от работы давали…

Юра: А где у тебя дача?

Людмила Михайловна: На Мшинской, там садоводство «Балтиец», вот там дача…

Юра: Блин, как ты туда ездишь? Это же такие кибеня, просто жесть ващё.

Людмила Михайловна: Ой, Юра, Юра, ну что ты такое говоришь, какие еще, даже выговорить не могу, хорошие, хорошие места, воздух какой… Меня туда подружка возит, у нее машина есть, она возит…

Юра: Чё за подружка, опять подружка?! Тебе этой Лены твоей мало?! Не надо тебе никакой подружки! Я тебя сам на дачу возить буду.

Людмила Михайловна: Правда, будешь? А у тебя машина есть?

Юра: Да есть у меня машина, все есть. Только это, баб Мил, такое дело… Заправиться надо. Бензина мало, а ехать далеко. Дай денежек, я сейчас на заправку сгоняю, вернусь и поедем.

Людмила Михайловна: Да, да, если надо, возьми, возьми, конечно, вон там в ящике стола лежат, это я на продукты беру…

Юра открывает ящик стола и забирает оттуда все деньги.

Юра: Заодно и продукты купим. Хорошо, баб Мила?

Людмила Михайловна: Да, да, очень хорошо, ты вообще помогай мне, помогай… Юра, Юр, а ты как, ты с этой, Леной Мясниковой встречался, говорил, нет?

Юра: Слушай, баб Мил, нет пока, у меня сейчас, знаешь, тоже там дела, запутки всякие… Я сейчас вот их быстро порешаю и, эт самое… (у него звонит телефон) А, щас, баб, подожди (достает телефон) Алё. Кто это? Какой Арсен? Не знаю ничё. Нё, не в курсе. Чё сказал? (выходит в другую комнату) Ты кто такой ваще, а? Я тебе, сука, говорю, Арсен мне по жизни должен! Да ты в жопу себе запихни, понял?! Тачка моя, не звони сюда больше, понял? (возвращается в комнату, где Людмила Михайловна) Я, это, баб Мил, до заправки и сразу обратно… А ты давай, приляг, полежи, отдохни перед дорогой.

Синяя «Дэу Нексия» стоит у тротуара. Трое решительных армянских мужчин о чем-то эмоционально разговаривают друг с другом. Слов не слышно.

Юра идет к выходу из квартиры. Людмила Михайловна семенит за ним.

Юра: Баб Мила, ты куда?

Людмила Михайловна: Да, да, сейчас, только дверь за тобой закрою…

Юра: Да не беспокойся, баб Мила. Я сам закрою. Ключ давай. Где у тебя ключ?

Людмила Михайловна: В сумке, в сумке, вот здесь был…

Держит в руках сумку, пытается в ней что-то найти. Юра ловко выхватывает сумку у нее из рук, быстро перетряхивает, достает ключ.

Юра: Все, баб Мил, давай, давай, иди, приляг. Я закрою.

Быстро выходит, захлопывает дверь. Людмила Михайловна смотрит ему вслед. Скрежет проворачиваемого замка. Людмила Михайловна испытывает чувство заключенной в тюремную камеру.

Юра быстро выходит во двор, садится в «БМВ», заводит мотор, уезжает. Гопарь по-прежнему издалека ведет наблюдение, звонит по телефону.

Картина третья

Кабинет начальника 5 отдела полиции. Утренний развод.

Начальник: Все на месте?

Дежурный: Все.

Начальник: Ну и что толку от того, что все?! Отдел по раскрываемости на последнем месте! Что, гоблины, буркалы выкатили? У кого что на раскрытие? А? Егоров, у тебя что?

Егоров: Ну, вот, это… грабеж, часть первая… если повезет….

Начальник: В жопу себе засунь грабеж свой! Нужен тяжкий состав, понял? Василенко, что ты лыбишься как параша? У тебя что?

Василенко: Я же только что кражу дал!

Начальник: Сука, это вчера было! А сегодня я что буду в РУВД докладывать?! Так и так, сегодня у меня по нулям, так что ли? С этим мне предлагаешь на селектор выйти?

Василенко: Ну, еще не вечер. Поработать надо.

Начальник: Ну, поработай, поработай (ехидно и очень недобро). Вечером я с тебя с пристрастием спрошу. А ты, Иванов, сегодня работать будешь? Или, как всегда, водку жрать пойдешь? Может, тебя сразу на Боровую отвезти, а? Чего у тебя глаза красные?

Иванов: Это от давления. И вообще, я спросить хотел…

Начальник: Ты хотел спросить? (деланно удивляется) У тебя мозгов нет, чтобы спрашивать! Ну ладно, спроси, спроси.

Иванов: А почему вы у девочек (показывает на участковых Харламову, Пудикову и Таргонскую) про показатели никогда не спрашиваете?

Начальник: Юбку одень, яйца отрежь — и с тебя спрашивать не буду, понял! Вот вы дебилы все! Не хотите работать — не надо! Но мне, в отличие от вас, место дорого. Мне проще всех вас уволить, а отсутствие результатов объяснить некомплектом. Понятно, да? Как вы ко мне, так и я к вам! Значит, сегодня до 21 никто не уходит. А если не будет результатов, то сдаваться будете до 11. Разоружать только через меня (дежурному) Ясно?

Дежурный сосредоточенно кивает.

Начальник: Так, сегодня еще уклонисты у нас… Значит так, всем получить списки уклонистов по вашим участкам и максимально их отработать. Чтобы к вечеру не меньше пяти уклонистов с каждого! Отрабатывать по схеме — поймали, доставили в отдел, позвонили в военкомат, дальше чего они скажут — либо им передать, либо объяснение и под обязательство о явке. Понятно? Записываем телефон: [phone], Алейников Сергей Анатольевич. Это старший по призыву. Иванов, что тебе опять неясно?

Иванов: Да, блин, ну что за ерунда? Ну чего опять мы? Сейчас целый день на это потратим и без толку, потому что нам в зачет все это не пойдет. А когда раскрытия делать-то? А материалы когда списывать?

Начальник: В свободное от выполнения основных задач время, понял! Всем разъясняю — за призыв долбят главу района. Он обратился за помощью к начальнику Управления. Как ты думаешь, Иванов, начальник Управления его на куй пошлет или как?

Иванов напряженно молчит.

Начальник: Больше идиотских вопросов нет? Замечательно! А чего сидим, гоблины? Все по рабочим местам!

Картина четвертая

Дежурная часть. Открывается дверь в помещение для приема граждан («предбанник»). Заходит молодой человек, по виду — вчерашняя школота пролетарской наружности, еще не гопник, но уже близкий к нему. Он подходит к окну дежурного.

Бывшая школота: Здрасьте!

Дежурный: Здравствуйте! Слушаю Вас.

Бывшая школота: Я хочу заявление написать.

Дежурный: О чем?

Бывшая школота: У меня документы украли.

Дежурный: Какие документы?

Бывшая школота: Ну, это… аттестат об окончании школы.

Дежурный: А почему думаете, что украли?

Бывшая школота: Ну, это… найти его не могу, вот…

Дежурный: То есть обнаружили отсутствие. И где?

Бывшая школота: Чего?

Дежурный: Где и когда вы поняли, что его нет?

Бывшая школота: Кого нет?

Дежурный: Молодой человек, мы с вами сейчас о чем говорим?

Бывшая школота: Ну, про аттестат мой.

Дежурный: Так вот где вы его в последний раз видели?

Бывшая школота: Дома. Он у меня дома лежит, ну, то есть, лежал. В тумбочке. Сегодня я туда сунулся, а там его нет. А так когда видел… ну, не знаю. Может, месяц назад, может больше.

Дежурный: Понятно. И где ваш дом?

Бывшая школота: Вот тут, рядом.

Дежурный: Адрес знаете?

Бывшая школота: Знаю, конечно, вы чё, прикалываетесь, что ли… Обводный 46, корпус 2, квартира 116.

Дежурный: Так чем помочь-то?

Бывшая школота: Я же говорю — хочу заявление написать.

Дежурный: Для чего?

Бывшая школота: Мне дубликат аттестата нужен. Я в школе был, а они говорят: если украли, принеси бумагу из милиции…

Дежурный: Из полиции.

Бывшая школота: Ну да, из полиции. Говорят: принеси справку из полиции, тогда выпишем дубликат. Без справки не дают, понимаете.

Дежурный: Понимаю. То есть вам нужна справка об утрате аттестата?

Бывшая школота: Да, чисто справка нужна.

Дежурный: И искать ваш аттестат не нужно?

Бывшая школота: Да нет, не надо, наверно… Не, а чё, сможете найти, что ли?

Дежурный: Вряд ли. Только если случайно очень сильно повезет.

Бывшая школота: А, не, тогда не надо. Восстановить проще.

Дежурный: Это да. Ладно, присядьте, подождите (берет телефон, чтобы позвонить, но в это время замечает Василенко, который заходит в дежурную часть). Саша, Саш, напиши человеку справку (показывает на бывшую школоту), он аттестат потерял.

Бывшая школота: А быстрее можно?

Василенко (дежурному): Хорошо (к бывшей школоте) Все можно, если осторожно. Пойдемте, пообщаемся.

Открывает дверь электронным ключом, пропускает вперед себя бывшую школоту, заходит в помещение дежурной части, проводит бывшую школоту в помещение допросной комнаты (она же «допросная»). В допросной комнате стоит письменный стол, два стула. На одной из стенок приклеен ростомер для фотографирования правонарушителей.

Василенко: Присаживайтесь. Паспорт у вас есть?

Бывшая школота: Да, есть.

Василенко: Давайте.

Бывшая школота достает паспорт и отдает его Василенко.

Василенко: Подождите здесь.

Выходит из допросной, заходит в помещение комнаты оперативного управления — той комнаты, где сидит дежурный, его помощник, стоят компьютеры и телефоны.

Василенко (дежурному): Андрюх, распечатай бланк справки.

Дежурный кликает мышкой, шумит принтер, бумага печатается. Василенко подходит к помощнику дежурного — сегодня это девушка, сержант полиции — дает ей паспорт бывшей школоты.

Василенко (помощнику): Диан, посмотри, есть чё?

Помощник вводит в базу данных фио бывшей школоты. Василенко смотрит в монитор. На мониторе высвечивается информация.

Дежурный: Ну, что там?

Василенко: Судимостей нет, пара протоколов за распитос, адрес совпадает. Дай-ка телефон этого, старшего по призыву. Думаю, они заинтересуются.

Дежурный (лыбится): В армию хочешь его отправить? (передает Василенко книгу записей).

Василенко: Да какой-то мутный типок. Я его пару раз видел, на моем участке шляется. Курит, чутка банчит по ходу, сцуко, только не попадается. Борзый, говорят (находит в книге записей телефон, набирает). Алё. А Сергей Анатолича. Сергей Анатолич? Добрый день, участковый 5 отдела полиции майор Василенко беспокоит. Есть минутка? Ага. Слушайте, тут у меня человечек, возможно, ваш подопечный. Зовут Сухорученков Антон Алексеевич. Ага! Нужен Вам, да? Замечательно. Готов передать его в ваше полное распоряжение. Он в отделе. Адрес: набережная Обводного канала, дом 48. В отдел заходите и сразу налево, там дежурная часть. Ваш представитель подъедет, да? Хорошо. А когда ждать? Где-то через час, да? Хорошо. Понял. Звоните, если что. Всех благ (заканчивает разговор).

Дежурный: Приедут?

Василенко: Ага. Говорят, нужен. Давай, пиши мне первого уклониста.

Дежурный: Ты давай иди, прибалтывай его чтоб не бурагозил. Твой пленный, ты и возись с ним. Мне он тут нафиг не нужен. На каком основании я его держать буду? Летучий Голландец с прокурорскими приедет — и привет. Незаконное задержание. Все под статью попадем. Как будто не знаешь.

Василенко (весело): Да пошел ты!

Дежурный (с юмором): Сам дурак!

Василенко возвращается в допросную.

Бывшая школота: Слушьте, а когда справка-то будет? У меня дела еще…

Василенко: Все будет, не волнуйтесь. Сейчас пару бумаг заполним, и все будет готово.

Бывшая школота: Ну, ё-моё, чё за бумаги-то?

Василенко: Обычные бюрократические бумаги. Мы же страшные бюрократы. Хуже только «Почта России» (достает из папки бланк объяснения, кладет его на стол). Так, вот смотрите. На этой бумаге пишете своей рукой, как вы потеряли ваш аттестат. Без лишних слов, но и не на три строчки, а так, чтобы понятно было — кто вам аттестат выдал, где вы его получили, где хранили, кому показывали, носили ли с собой, ну и в таком ключе все. Отдельно напишите, когда вы его в последний раз видели. И еще напишите про конкретную цель обращения в полицию. Поверьте, это часть процедуры. Без нее никак. Валяйте.

Бывшая школота: А у вас ручки не найдется?

Василенко: У вас что, ручки нет?

Бывшая школота: Не, забыл по ходу…

Василенко: А как же вы собирались заявление писать?

Бывшая школота: Не, ну я думал, у вас есть, должно же быть…

Василенко: У нас положено, но не бывает. Сходите в магазин, купите, тут «Буквоед» недалеко.

Бывшая школота: Ну, может вы свою дадите?

Василенко: Да у самого нету (демонстративно хлопает по карманам). Начальник только что отобрал. Взял чё-то подписать и не вернул.

Бывшая школота: Ну, а чё делать-то?

Василенко: Сейчас пойду поищу. Придется подождать.

Василенко выходит из допросной, возвращается в помещение оперативного управления, заходит в комнату отдыха дежурной смены, ложится на кровать, достает смартфон и начинает двигать пальцем в экране.

Картина пятая

Салон «БМВ». Юра сидит за рулем. «БМВ» едет по улице. Сзади на большой скорости подъезжает синяя «Нексия», обгоняет «БМВ» и резко тормозит.

Юра: Чё за хня??!!

Из «Нексии» выходят трое решительных армянских мужчин, быстро подходят к «БМВ». Один из них открывает водительскую дверь.

Первый армянский мужчина: Здравствуй, Юра!

Юра (истерит по блатному): Ты чё, ты чё ваще, ты кто, чё ты творишь, чё за беспредел???

Первый армянский мужчина: Ты чё, клоун?! Ты попутал, что ли?! Хавало завали, скотина безродная!

Второй и третий армянские мужчины хватают Юру за куртку и вытаскивают из машины. Тот орет на всю улицу. Начинают останавливаться прохожие и пялиться на происходящее.

Юра: Идите в жопу, уроды носатые! Я вас всех в рот ипал!!!

Второй армянский мужчина: Ты чё сказал, ты чё сказал, сука, а??!! (первому армянскому мужчине) Арсен, отдай мне этого петушка, я из него сявку педальную сделаю!

Арсен: На куй тебе это говно, Гагик. Забираем мою тачку и все.

Юра: С куя твоя-то, это моя тачка, руки убери, руки, это моя тачка, ааааа, помогите (начинает вырываться).

Арсен: Это ты мамке своей расскажешь. Заодно расскажи, кто тебя научил людей обманывать. Зачем машину у меня брал, если деньги не отдаешь? Ишак ты, Юра, а не мужчина.

Юра: Да пошел ты, пошел ты, нерусь сраная! (начинает плеваться в армянских мужчин).

Арсен: Вот придурок полоумный, ёпта! (несколько раз пинает Юру по ногам).

Гагик и третий армянский мужчина крепко держат Юру за руки. Арсен осматривает его карманы, попутно ударяя кулаком в грудь и живот. Не обнаружив ничего ценного, Арсен садится на водительское сиденье, протягивает правую руку и открывает бардачок.

Арсен: Порядок, парни. Пэтээс и малек здесь. Все, поехали, хватить карнавалить.

Гагик и третий армянский мужчина напоследок бьют Юру еще несколько раз. Гагик хватает Юру за шею, нагибает его и с размаху толкает с проезжей части в сторону тротуара. Юра по инерции отлетает от машины, нелепо размахивая руками. Гагик и третий армянский мужчина садятся в машину, хлопают дверьми и уезжают. Юра бежит вслед за ними по проезжей части и продолжает выкрикивать безумные слова. Собравшиеся зеваки пугаются и расходятся в разные стороны.

Юра: Аааааа, все смотрите, смотрите внимательно, беспредел, полный беспредел! В родном городе черножопые средь бела дня грабят! Зверье понаехавшее русских людей физдит! Где мусора, мусоров зовите, какого гуя их нет, когда надо! Русских бьют! Наших бьют! Аааааа (бежит с оскаленной пастью и из орбит выпученными буркалами).

Картина шестая

Допросная. Бывшая школота сидит на стуле, мается вынужденным бездельем, вертит головой по сторонам.

Бывшая школота: Эй, вы чё, забыли про меня, где все, чё за фигня…

Василенко продолжает лежать на кровати в комнате отдыха и играть с телефоном. Из зала оперативного управления доносится голос дежурного.

Дежурный (кричит): Василенко!

Василенко не отвечает, смотрит в телефон.

Дежурный (кричит): Василенко, ерш твою медь!

Василенко (ответно кричит): Чего надо?

Дежурный: Иди сюда!

Василенко: Военные приехали, что ли?

Дежурный: Нет. Иди, получи материал.

Василенко: Иду, иду (встает, проходит в зал оперативного управления).

Дежурный протягивает ему сшитую пачку листов бумаги. Василенко брезгливо морщится, корчит рожу, высовывает язык, берет двумя пальцами — утрированно демонстрирует отвращение. Дежурный тычет в амбарную книгу.

Дежурный: Расписаться не забудь!

Василенко: Угу.

Достает из кармана ручку и расписывается. Небрежно листает полученное «досье».

Дежурный: В последнее время тебе какие-то толстенькие материалы сыпятся.

Василенко: Да затрахала уже макулатура штопаная!

Дежурный: Уклонисту твоему не сидится (показывает в камеру видеонаблюдения, в ее мониторе помещение допросной, по нему вперед и назад нервно расхаживает бывшая школота). Сходи, проведай его.

Бывшая школота сидит на стуле в допросной и нервно дергает ножками. Входит Василенко.

Бывшая школота: Эй, ну вы чё, ну сколько ждать-то, ну чё за беспредел…

Василенко: Спокойно. Я вам ручку принес (достает из кармана ручку, протягивает школоте). Между прочим, ради вас ходил к начальнику, а он на меня наорал. У меня теперь психотравма.

Бывшая школота: Не, а чё я-то сразу, я ж ничё…

Василенко: Да мне-то не легче от вашего ничё. Психотравма есть психотравма, мне с ней жить теперь. Так что с вас поллитра пепсиколы на реабилитацию.

Бывшая школота: Чё за бред-то? Какие поллитра? Это чё, вы типа у меня взятку вымогаете?

Василенко: Какую взятку? Вы о чем?

Бывшая школота: Нет, ну а чё тогда? Я пришел подать заявление, а вы мне про поллитра на реабилитацию. Это взятка, товарищ майор!

Василенко: Это шутка, товарищ призывник. Вы совершенно не разбираетесь в полицейском юморе.

Бывшая школота: Ни фа се юмор у вас. Блин, ваще… А чё я призывник-то?

Василенко: А разве нет?

Бывшая школота: Нет, конечно. С чего вы взяли-то?

Василенко: И от военкомата не бегаете?

Бывшая школота: Не, не бегаю.

Василенко: Ну ладно. Видимо, я вас с кем-то перепутал. Извините (демонстративно собирается уходить из допросной).

Бывшая школота: Так это… А когда я справку-то получу?

Василенко: Какую справку?

Бывшая школота: Да как это — какую? Вы чё, издеваетесь, что ли?

Василенко: Молодой человек, я вам что сказал делать?

Бывшая школота: Что вы мне сказали делать?

Василенко: Объяснение писать! Где, когда и при каких обстоятельствах обнаружили отсутствие вашего паспорта.

Бывшая школота: Аттестата, вообще-то.

Василенко: Да хоть справки об освобождении. Вы напишите, а потом все будет. Может даже хорошо.

Бывшая школота (берет ручку): Вы мне, кстати, паспорт мой верните.

Василенко: Обязательно верну. Ксерокопию сниму и верну.

Бывшая школота начинает корябать бумагу.

Василенко: Ладно, пишите. Закончите — постучите… (выходит из допросной).

Заканчивает фразу в коридоре по дороге обратно в помещение оперативного управления.

Василенко:…Головой о стену.

Картина седьмая

Василенко стоит в допросной, бывшая школота перед ним. У Василенко в руках лист бумаги.

Василенко: Все в порядке, вот ваша справка. Возьмите (протягивает школоте лист).

Бывшая школота: Ну наконец-то, ё-моё, ну, блин ваще вы даете… час меня здесь продержали… ну как так-то… (берет лист бумаги).

Василенко: Бывает и такое в нашей работе. Извините. Пойдемте, провожу до выхода.

Выходят из допросной и идут по недлинному коридору в сторону металлической двери с кодовым замком.

Бывшая школота: А паспорт-то мой где?

Василенко: Разве я вам его не отдавал?

Бывшая школота: Нет.

Василенко: Ладно, сейчас через окошко заберем.

Открывает электронным ключом дверь, пропускает вперед себя бывшую школоту. В «предбаннике» сидят двое взрослых крепких мужчин в гражданской одежде. При виде Василенко и бывшей школоты они встают.

Первый мужчина: Добрый день, мы от Сергея Анатольевича.

Василенко: Вижу. Рад. Вот вам подарок в порядке межведомственного взаимодействия (чуть подталкивает бывшую школоту).

Первый мужчина: Спасибо (школоте) Ну, пойдемте, уважаемый!

Бывшая школота: Эээ, вы чё, чё за фигня, вы кто ваще?

Второй мужчина: Фрунзенский военкомат. Еще вопросы есть?

Бывшая школота: Да какой военкомат, у меня там все перетерто!

Первый мужчина: Ну, видимо не все. Давай, поехали.

Бывшая школота: Да куда еще поехали-то?

Первый мужчина: Южное шоссе, дом 104 (Василенко) Где его паспорт?

Василенко достает паспорт бывшей школоты из своего кармана, отдает первому мужчине.

Бывшая школота (Василенко): Ну, товарищ майор, ну от вас я этого не ожидал!

Василенко: Ты мне еще спасибо скажешь.

Бывшая школота: Да за чё спасибо-то?! За то, что в армейку сдали?

Василенко: За то, что на год убрал тебя, дурака, с этой улицы торчковой.

Мужчины из военкомата начинают уводить бывшую школоту из отдела. Бывшая школота оживленно вертит головой.

Бывшая школота (Василенко, с некоторым вызовом и пацанской угрозой): Ладно, я еще вернусь!

Василенко: Конечно, вернешься, куда ты денешься-то с подводной лодки.

Мужчины из военкомата вместе с бывшей школотой выходят из отдела полиции на улицу. Следом за ними выходит Василенко. От дверей отдела они идут в правую сторону, в процессе движения разделяются — мужчины идут к припаркованной у тротуара машине, Василенко забирает еще правее, в сторону своего офиса («опорника»). В это время с левой стороны к отделу подбегает взъерошенный Юра и начинает звонить в домофон. Он дергается, размахивает руками и ведет себя, как полный психопат.

Картина восьмая

Василенко лежит на диване в опорнике и листает досье, полученное от дежурного. Потом достает телефон, смотрит на открытый разворот, набирает номер, ждет ответа.

Василенко: А Евгень Михалыча. Евгень Михалыч? Добрый день, это майор полиции Василенко, участковый уполномоченный полиции 5 отдела полиции Фрунзенского района беспокоит. Есть минутка? Ага, хорошо. Слушайте, Евгень Михалыч, я по поводу вашего заявления. А зачем вы его написали? В смысле — чего вы хотите-то? Чтобы уголовное дело возбудили? (с сарказмом) Понятно. Нужно будет подъехать ко мне, пообщаться. Есть некоторые вопросы, которые мне нужно уточнить. Нет, по телефону нельзя. Сегодня сможете? Замечательно. Мой адрес: улица Тамбовская, дом 13. Если что — звоните.

Заканчивает разговор, убирает телефон в карман. Встает с дивана. Прохаживается по помещению опорника.

Василенко (произносит мысли вслух): Чтобы уголовное дело возбудили надо иметь при себе что-нибудь из денег (обращаясь к воображаемому посетителю) Согласны, Евгень Михалыч?

Василенко садится на рабочее место, берет очередную служебную макулатуру и начинает печатать на клавиатуре. Раздается телефонный звонок. Василенко достает телефон и делает очень недовольную физиономию. Это звонит дежурный. Василенко некоторое время думает, стоит ли отвечать. Потом все-таки отвечает:

Василенко: Ну?

Дежурный: Саш, сильно занят?

Василенко: Пошутил, что ли? Нет, блин, сижу, скучаю, дырки на скатерти изучаю. Когда устаю, начинаю макулатуру списывать.

Дежурный: С заявочкой помоги, пожалуйста.

Василенко: Да блин косой! А Иванов где? Уже потерялся, что ли? Как всегда — идем искать всем отделом, чтобы он пистолет по пьяни не профакал?

Дежурный: Не, он на трупе.

Василенко: Сцуко!

Дежурный: Тем более, твоя земля.

Василенко: Какой адрес?

Дежурный: Тамбовская, 26, квартира 6.

Василенко: Это вообще-то участок Егорова (с сарказмом) И что-то мне подсказывает, что он сегодня не в отгули за прогули.

Дежурный: Я ему звонил, у него телефон выключен.

Василенко: Нормально так, да?! Давай я тоже телефон выключу. Чем я хуже этого жопошника?

Дежурный: Ну, Саш!

Василенко: Ну что?

Дежурный: Ты намного лучше. Кроме тебя, никто не справится.

Василенко: На жалкие остатки профессиональной гордости давишь? (смеется).

Дежурный (смеется): Ага!

Василенко: Ладно, что там?

Дежурный: Оказать помощь 03.

Василенко: А, понятно. У Обоссадзе, небось, опять от пьянки крыша поехала.

Дежурный: Ну, да, Абесадзе Ирина Валерьевна, агрессивная больная, с ножом кидается. Знаешь ее?

Василенко: Нет, случайно угадал Гэзэшников вызвал?

Дежурный: Да, набрал, подъедут.

Картина девятая

Дежурная часть. Вбегает Юра и кидается к окошку дежурного.

Юра: Быстро опера мне, быстро!

Дежурный морщит лоб в недоумении.

Дежурный: Что случилось? Вы кто?

Юра: Я кто? Я? Я честный человек, я налоги плачу! На меня бандиты напали! Мне помощь нужна, а вы тут сидите!

Дежурный: Где напали?

Юра: На улице, на улице напали, где же еще.

Дежурный: Какой адрес?

Юра: Какой еще адрес? Причем здесь адрес? Я говорю — на меня бандиты напали! Вы не понимаете, что ли? На меня бандиты напали! Надо срочно их поймать!

Дежурный: Молодой человек, не надо здесь орать! Четко мне скажите — на какой улице на вас напали бандиты?

Юра: На Расстанной, где автосалон! Они напали и машину у меня отобрали!

Дежурный: Когда напали?

Юра: Да только что, только что, еще и часа не прошло.

Дежурный: Какая машина?

Юра: Моя машина, моя! Мою машину у меня эти уроды вонючие забрали! Их надо срочно поймать! Срочно! По горячим следам!

Дежурный (начинает терять терпение): Я вас слышу, я не глухой. Вы не нервничайте, вы мне опишите вашу машину — марка, цвет, особые приметы — и тех, кто на вас напал: сколько их было, как выглядели, в какую сторону поехали (берет ручку и лист бумаги, чтобы записать информацию).

Юра: Да что вы сидите?! Что вы ничего не делаете? Давайте тревогу всем постам, план «Перехват» объявляйте! Вы что, не понимаете?! У меня бандиты машину отобрали! А вы только ручкой по бумаге водите!

Дежурный: Не надо меня учить моей работе, уважаемый! Мне от вас нужна информация о происшествии, понимаете? Что я буду передавать наружным нарядам? Ваши психические вопли?

Юра: Да вы кто такой вообще?! Что вы меня оскорбляете?! Не обязан ничего говорить, я на 51-ой! Почему вы бандитов не ловите?! Мне что сейчас, в прокуратуру идти, в УСБ, Президенту жаловаться, чтобы он вас работать заставил?!

Дежурный уже не слушает, ситуация более или менее ему ясна, он набирает номер по мобильному телефону. В это время Юра бегает взад и вперед по «предбаннику» дежурки, он не может стоять спокойно, потому что психопат.

Дежурный (говорит по мобильному): Вова, ты где? В отделе? Ага. Слушай, тут твой друг полоумный нарисовался. Юра, да. Не знаю, чего хочет. Физды хочет, по-моему. Спустись, поговори с ним. Ага, жду (заканчивает разговор, обращается к Юре) Сейчас подойдет оперативник, ожидайте.

Юра: Сколько можно ожидать?! Сколько еще?! У меня бандиты машину забрали!! Нет, это как ваще — посреди улицы русского человека в родном городе дикари приезжие ограбили!

Дежурный не обращает внимание. Юра истерит. Входная дверь в «предбанник» открывается, входит опер Володя. Юра не реагирует, продолжает орать и пучеглазить в бронированное стекло дежурного. Опер Володя наблюдает за происходящим.

Юра: Это что такое ваще происходит? Это куда? Это что теперь, надо Майдан делать? Всем на Майдан идти, да?! Я вас спрашиваю!!!

Опер Володя: Слышь, ублюдок, поосторожнее. За такие слова можно и на бутылку сесть.

Юра оборачивается и видит опера Володю.

Опер Володя: Привет, Юрок-плавленый сырок! Пойдем-ка на профбеседу.

Юра (снова включает стандартную опцию «Блатная истерика»): Ты кто такой, ты кто, что за дела, что за дела такие, слышь, руки убери, аааааа….

Опер Володя профессионально хватает Юру за шею и пинками под зад выпроваживает из «предбанника» дежурки.

Металлическая дверь с кодовым замком. На двери табличка «Уголовный розыск». Из-за двери раздаются звуки ударов, падений, вопли Юры: «Ой, дядя Вова, не бейте, я же пошутил, я больше не буду».

Картина десятая

Василенко подходит к дому, где бузит полоумная с ножом, а скорики ждут от него помощи. У подъезда рядом с машиной «Скорой» стоит патрульный автомобиль наряда ОВО Росгвардии («патрулька»). Двери патрульки открываются, из салона выходят двое гвардейских («овошники», они же «гэзэшники»). Они подходят к Василенко. Здороваются.

Первый гвардейский: Здорово, Сань!

Василенко: Привет, привет!

Второй гвардейский (закуривая): Чего тут?

Василенко: Оказать помощь скорикам. Дура одна с ножиком по квартире бегает.

Первый гвардейский: Бывает (второму). Пошли, потом докуришь.

Второй гвардейский (бросает недокуренную сигарету): Иду, иду.

Василенко заходит в подъезд и поднимается по лестнице. Гвардейские идут за ним. На лестничной площадке третьего этажа стоят врач, фельдшер, девушка и парень.

Девушка (Василенко): Ой, здравствуйте, это опять вы?

Василенко: Здравствуйте, это опять мы. Драку заказывали?

Девушка: Шутите все… А вот нам не до смеха!

Василенко: Понимаю. Сочувствую. Может утопить ее в Обводнике, как думаете?

Девушка: Было бы неплохо (истерически смеется).

Василенко: Нельзя. Грех большой. Она человек божий, с головой не дружит, живет страстями. Таких, как она, к Торе без очереди вызывают.

Девушка: Да вы что, издеваетесь? А нам-то как жить?

Василенко: Рекомендую съехать. Вы же все равно комнату снимаете.

Девушка: А почему мы съезжать должны? Пусть она и съезжает….

Василенко (со вздохом): Как с вами сложно (обращается к парню) Лучше вам скажу. Умный проблему решает, а мудрый не создает. Понимаете, о чем я?

Парень: Ну, так-то да, но вот как так-то….

Василенко: А так, что круглосуточного робокопа вам сюда никто не поставит. Каждый человек должен сам заботиться о своей безопасности. А наша задача — помогать, а не делать за кого-то (врачу) Согласны со мной, коллега?

Врач (удивленно): Коллега?

Василенко: Ну да. Я лично себя считаю участковым социальным терапевтом.

Врач: Да, язык у вас подвешен.

Василенко: Это хорошо или плохо?

Врач: В данной ситуации, наверное, хорошо. Переговорщика явно не хватает.

Василенко: Не волнуйтесь. Эту почетную роль я беру на себя. Кстати, как вы? Лишних дырок нет?

Врач: Пока нет (иронично) Что-то вы рано приехали, всего-то два часа прошло. Она еще никого не убила.

Василенко: Вот тут с вами не соглашусь.

Врач: Почему?

Василенко: Потому что убила.

Лица врача, фельдшера, девушки и парня тревожно мрачнеют. Они напряженно смотрят на Василенко.

Врач: И кого же она убила?

Василенко: Один раз мужа убила. Лет десять назад. Лупил он ее сильно и изменял по-черному. Так что, в принципе, получил по заслугам. Но после этого у нее ни арестов, ни приводов. Так что на сегодня прогноз ее поведения благоприятный. Статистика на нашей стороне. Если повезет, конечно.

Фельдшер: А вы, получается, давно ее знаете, товарищ майор?

Василенко: Честно говоря, не очень. Без году неделя. Стараюсь, знаете ли, без необходимости сюда не ходить (девушке) В квартире больше никого нет?

Девушка: Нет, никого.

Василенко: Ок. Стойте здесь, не заходите, пока не скажу (гвардейским) Пошли, посмотрим что как. Если что — бить в глаз, шкуру не портить. Стрелять только в жопу. С доктором (показывает) договоримся, напишет, что таблетками отравилась.

Врач: Вы серьезно?

Василенко: А то. У меня вообще с чувством юмора плохо, я же участковый, тупой ватник и агрессивный валенок в одном флаконе.

Василенко и гвардейские осторожно заходят в квартиру. В коридоре никто нет. Из комнаты раздаются какие-то всхлипы, похожие на плач. Василенко подходит к двери в комнату. Прислушивается и чуть-чуть думает.

Василенко: А, гулять так гулять.

С размаху бьет ногой по двери, та отлетает нараспашку. Сильно пьяная тетка сидит за столом, перед ней налитый стакан пива, над запястьем левой руки она держит нож. Тетка плачет алкогольной горючкой.

Василенко: О, Валерьевна, привет! Скучаешь?

Тетка: Ааааа, Саша, это ты….. Звездец мне пришел…. Все, ничего не хочу…..Одна я на белом свете, одна-одинешенька….ааааа (ревет белугой).

Василенко: Да ладно — одна! У тебя ж дочка в Америке есть.

Тетка: Она меня знать не хочет, гееееее…. А я здесь одна, никого нет… Дочка меня бросила…

Василенко (аккуратно заходя в комнату): Так давай и ты куда-нибудь двигай, что тебе тут сидеть, в грустном бухаче?

Вслед за ним тихо двигаются гвардейские. Василенко идет впереди, оттягивая внимание на себя.

Тетка: Ты чё несешь-то… пляяяяя, муторно как…. Не подходи! (опускает нож на запястье).

Василенко: Ой, да не собираюсь я, просто присяду, а то как-то не по-русски (садится на табуретку перед теткой, расстояние около двух метров). Можно уехать, серьезно говорю.

Тетка с трудом вращает глазами, нож не бросает.

Василенко: Городская программа есть — всех пьющих одиноких теток выселить на 101-й километр. Сам губер курирует. Губера знаешь? Ну, табло такое усатое по телеку видела? Вот. Это наш губер. Главное условие — отписать ему жилплощадь и убраться отсюда к чертовой матери. Хочешь?

Тетка: Неее… Это куйня какая-то…. Врешь ты все…

Василенко: Может и вру. А может, и нет. Реально говорю: будешь столько жрать — попадешь на черного риэлтора и привет. Найдут в сугробе, ломиком опоясанную.

Тетка: Да пошли они… Не дождетесь…

Василенко: Короче, теть Ир, завязывай с пьянкой. Вон, врачи уже за тобой приехали. Давай в больницу, а? Я тебя навещать буду, честное пионерское.

Тетка: Саняааа… я не хочу…. Плохо, мне, Санечек… Выпей со мной, а?

Василенко: Нальешь — выпью. Но после бросаешь нож и идешь со мной. Лады?

Тетка: Саняаааа… дружочек ты мой единственный…. (плачет)

Василенко: Да не плачь, теть Ир. Подруга дней моих суровых, голубка дряхлая моя (осторожно берет со стола один из грязных стаканов) Давай выпьем. Тем более, есть повод. У меня сегодня день рождения. За меня пить будешь?

Тетка: Будууууу… с тобой буду… ты хороший…

Василенко: Водка есть?

Тетка мотает головой вверх и вниз. Василенко смотрит под стол, там стоит початая бутылка водки. Он осторожно ее поднимает, наливает стакан на три четверти и держит его в руке. Тетка напряженно смотрит на него и вдруг становится агрессивной.

Тетка (кричит): Ты кто, плять?!! Это мой муж тебя подослал?!!! Не пойду, уроды все, суки, что вы все ко мне лезете вечно?! Я вам жить мешаю, да?!! Нате, жрите!!!.

Замахивается правой рукой с ножом над левым запястьем. Василенко быстрым движением плещет ей в лицо содержимое стакана. Тетка визжит и дергает руки к лицу. Нож крепко держится в ее судорожно сжатом кулаке. Василенко с размаха ногой выбивает из-под нее стул. Тетка воет и валится навзничь, раскидывая руки по сторонам. Первый гвардейский подбегает и наступает ей на запястье правой руки. Рука разжимается. Нож выпадает. Подскочивший второй гвардейский носком сапога отбрасывает нож в сторону.

Василенко (гвардейским): Хорош, парни, давай, поднимай ее.

Втроем поднимают визжащую и матерящуюся тетку, ставят ее на ноги, крепко держат за руки. Через открытую дверь на это смотрят врач, фельдшер, девушка и парень. Девушка и парень в некотором шоке от увиденного.

Василенко: Док, забирайте ее.

Врач: Руки назад ей заведите, мы вязки поставим.

Гвардейские заводят руки за спину. Подходит фельдшер и вяжет ей руки. Вместе с врачом они выводят тетку из комнаты.

Василенко (гвардейским): Спасибо за поддержку. Проводите скориков, помогите им там, если что.

Первый гвардейский: Ладно, Сань, звони, если понадобимся.

Уходят. Василенко поворачивается к девушке и парню.

Василенко: В общем, жалко ее, несчастная она баба!

Девушка: А у вас, правда, сегодня день рождения?

Василенко: Правда.

Девушка: Поздравляю!

Василенко: Спасибо. Ну, вы держитесь тут, хорошего вам настроения и удачи!

Картина одиннадцатая

Квартира Людмилы Михайловны. Людмила Михайловна лежит на кровати. В замке начинает проворачиваться ключ. Людмила Михайловна поднимает голову и прислушивается. Слышен звук открывающейся двери.

Людмила Михайловна: Юрка, Юрка, это ты пришел, скажи мне, пожалуйста, или не ты, кто там?

Ответа нет. Людмила Михайловна встает с кровати и идет в прихожую. В прихожей никого нет, однако приоткрыта дверь в ванную. Горит свет, слышен шум воды. Людмила Михайловна заглядывает в помещение. Там стоит Юра и смывает кровь из разбитого носа. На его лице синяки. Людмила Михайловна всплескивает руками.

Людмила Михайловна: Божеж мой, Юрка, что случилось, кто тебя так отдубасил?

Юра (плача — разумеется, почти искренне и очень жалостливо): Вот, бабушка Мила, вот о чем я тебе рассказывал. Русскому человеку в родном городе среди бела дня черножопые… ой, бабушка, извини, извини… бандиты понаехавшие табло… ой, лицо разбили, машину отобрали…

Людмила Михайловна: Юрик, ну сейчас-то уж, сейчас-то точно в милицию надо, надо в милицию пойти и все им рассказать, и рассказать, и пойти надо….

Юра (прямо рыдает): Да какая милиция, баб Мила, какая милиция (задирает брючины, показывает ссадины на ногах). А это кто, по-твоему, сделал?

Людмила Михайловна: Что, что, неужели это милиционеры сделали? Ужас какой, Юрка! Как они могли? Как им не стыдно?

Юра: Кому стыдно?! Им стыдно, мля?! Да эти они слова такого не знают! Милиционеры! Коррупционеры, вот кто они! Оборотни в погонах! Даже слушать меня не стали! Отлупили и выгнали!

Людмила Михайловна: Да как же так-то? Они же должны же бандитов ловить, должны же людям помогать…

Юра: Ага, щас, помогут они! Сказали, что я сам виноват! Ну, типа, я не свою машину взял, и за это ответил. А нифига не так, это в натуре моя машина, моя. Мне ее папа покойный завещал, царствие ему небесное (деланно плачет, посматривая на реакцию Людмилы Михайловны. Людмила Михайловна очень расстроена).

Людмила Михайловна: Ой как плохо, Юра, очень плохо, что же теперь делать, что делать?

Юра: Не знаю, баб Мила, не знаю. Я теперь не смогу тебя на дачу отвезти. И, вообще, наверное, жить теперь не смогу. Память папину не уберег, тебя подвел, никчемный я человек, никому не нужен, лучше вскроюсь, чем так (опять демонстративно плачет).

Людмила Михайловна: Что это, что это, Юрка, что такое вскроюсь, как это ты говоришь такое?

Юра: Ну, вскроюсь, баб Мил, ну чё, не знаешь, что ли, ну, это, в ванну с теплой водой лягу и ножом (показывает движение левой рукой с невидимым ножом по запястью правой руки).

Людмила Михайловна: Да что ты, да что ты, совсем сумасшедший, не надо, даже думать не смей! Машину купим, купим тебе машину, давай…

Юра: Да не надо, баб Мила, да что уж теперь-то, все одно жизни не будет (притворно отказывается).

Людмила Михайловна: Да не смей ты так говорить, ты же хороший мальчик, только непутевый какой-то, но не все же ты виноват-то…

Юра: Баб Мил, но машину купить — это же не булку хлеба взять. Машина денег стоит.

Людмила Михайловна: А ничего, а я знаю, а у меня на книжке деньги есть.

Юра делает стойку, как гончая на дичь. Людмила Михайловна из-за своей старческой придурковатости этого не замечает.

Юра (алчно и собранно): Сколько денег, баб Мил?

Людмила Михайловна: Ой, ну не знаю, ну может быть даже где-то и 150 тысяч, и 160 тысяч будет, может и побольше…

Юра: Баб Мил, ну я так не могу, это же твои деньги (жеманится, изображает из себя алтайскую белку) Давай ты мне их в долг дашь, хорошо? А я отдам, вот заработаю и отдам, и еще мне вот на днях долг вернут.

Людмила Михайловна: Хорошо, Юрик, хорошо, ты главное не расстраивайся, все будет хорошо… Завтра, сразу же с утра завтра в сберкассу сходим.

Юра: Баба Мила, ты такая хорошая, такая добрая, ты самый-самый родной мой человек на свете, люблю тебя (падает на колени, ластится, трется щекой об руку Людмилы Михайловны. Людмила Михайловна снова растрогана по самое не могу).

Картина двенадцатая

В опорнике Василенко. Василенко сидит за столом. Перед ним и несколько справа на стуле сидит заявитель Цветков Евгений Михайлович. Цветков выглядит как старый тормозной дебил и готовности помогать следствию не показывает. Василенко уже утомлен его визитом. Он делает усталое лицо и разговаривает с Цветковым через силу.

Василенко: Евгень Михалыч, мы с вами уже полчаса тарабаним, а я так и не понимаю, что вам от меня надо?

Цветков пристально смотрит на Василенко, молчит, держит паузу. Василенко, общаясь с ним, смотрит в монитор и печатает на клавиатуре.

Цветков (оживает): Ну, я же заявление написал.

Василенко: Я рад за вас. И что?

Цветков недоуменно пучит буркалы на Василенко. Василенко продолжает печатать на клавиатуре.

Цветков: Ну, мне адвокат написал заявление и сказал в полицию идти…

Василенко: Ничоси! У вас адвокат есть?

Цветков: Ну да, есть.

Василенко: И почем нонче лойеры?

Цветков: Чего?

Василенко: Сколько платите?

Цветков: Кому?

Василенко: Адвокату.

Цветков: А вам зачем?

Василенко: Мониторю рынок.

Цветков: А, понятно. Чего?

Василенко: Да ничего! (напевает как бы себе под нос, но в сторону Цветкова) У пенсов в карманах звенят лишние пенсы. Надо бы разгрузить (продолжает печатать, смотрит в монитор, на Цветкова не смотрит).

Цветков: А с заявлением-то что?

Василенко: Ой, кто это?

Цветков недоуменно молчит. Василенко печатает.

Цветков: Вы меня слышите?

Василенко: Конечно. А вы себя?

Цветков: Я? В смысле?

Василенко: Вы мне про ваше заявление говорите каждые две минуты. Это я уже услышал. А дальше что?

Цветков: Что?

Василенко: Не знаю. От вас хочу услышать.

Цветков: Я наказать их хочу.

Василенко: Ну, наконец-то! Слова не мальчика, но мужа. А каким образом?

Цветков напряженно молчит и прямо-таки сверлит Василенко недобрым взглядом. Василенко пофиг. Он печатает.

Цветков: Ну, это мой адвокат знает. Он расскажет.

Василенко: А чего он с вами не пришел?

Цветков молчит.

Цветков: Не знаю.

Василенко: Ну, вот передайте ему мою визитку (достает визитную карточку и протягивает Цветкову. Тот встает, берет карточку, недоуменно пялится на нее, убирает в карман, садится). Пусть позвонит. Поговорим о том, о сем, подруга семиструнная (что-то напевает, игноря Цветкова).

Василенко продолжает печатать. Цветков продолжает сидеть. Проходит несколько минут.

Цветков: А дальше что?

Василенко: Это опять вы?

Цветков недоуменно молчит.

Василенко: А почему вы еще здесь?

Цветков: В смысле — почему?

Василенко: В смысле — что вас здесь держит? Что заставляет вас сидеть в этой убогой каморке, нюхать запахи из унитаза и общаться с презренным околоточным?

Цветков: А заявление?

Василенко: Так, а что заявление-то?

Цветков: Ну, в чем смысл моего заявления?

Василенко: Вы меня спрашиваете?

Цветков: Вас, да.

Василенко: Понятия не имею. Это же ваше заявление. Откуда я знаю, с каким смыслом, умыслом или домыслом вы его писали?

Цветков: Так что, сейчас ничего не будет?

Василенко: Не, ну как ничего не будет… Что-то будет, конечно. Всегда что-то происходит. Улица полна неожиданностей. Вот сегодня одна пьяная дура решила зарезаться, а я ее отговорил.

Цветков: Ну, а по моему заявлению-то что?

Василенко: А по вашему заявлению, Евгень Михалыч, будет проводиться проверка в порядке, установленном законодательством. По ее результатам вы получите ответ.

Цветков: Какой еще ответ?

Василенко: Хороший.

Цветков: Как это — хороший?

Василенко: Это не плохой. Много умных слов с общим юридическим смыслом. И все в строгой логической последовательности на листах бумаги формата А4. Понятно?

Цветков: Понятно (встает, собирается уходить).

Василенко печатает, на уходящего Цветкова не смотрит.

Цветков (оборачиваясь от двери): Ну, адвокату-то звонить?

Василенко: Обязательно звонить. Пусть приходит. В любое время буду рад видеть.

Цветков: Ну, до свидания.

Василенко: Всех благ, Евгень Михалыч, всех благ.

Цветков уходит. Василенко один в кабинете.

Василенко (вслух как послесловие к беседе): Остап, к тому времени закончивший наблюдения над Коробейниковым, решил, что старик — типичная сволочь.

Картина тринадцатая

Василенко сидит за столом, печатает на компьютере, списывает материалы. Вникать в содержание заявлений, указаний, поручений и прочей макулатуры ему некогда. Он просто автоматически клепает отписки. Тем не менее, он иногда пытается проявить профессиональное творчество.

Василенко: Господи, когда же этот бред закончится! (печатает).

Василенко: Так, и вот еще справку по обходу территории сюда. Так и пишем: «Также осуществлялся активный поиск очевидцев данного происшествия. Вышеуказанный поиск велся методом личного сыска, в необходимом объеме использовались установленные доверительные отношения с лицами, проживающими и работающими на закрепленном административном участке, применялись методы информационного мониторинга сети „Интернет“, социальных сетей, использовались возможности ведомственных оперативно-справочных учетов. На настоящий момент проведенный поиск результатов не дал». Все, дело закрыто.

Василенко откладывает в сторону очередной исполненный материал и берет следующий. Полистав, откладывает в сторону и его.

Василенко: Нет, не могу больше. Надо прогуляться, мозги проветрить (встает из-за стола, выходит из опорника на улицу).

Картина четырнадцатая

Василенко идет по двору. Замечает тетку, которая гуляет с маленькой собачкой. Собачка бежит на чахлый и драный газон, начинает гадить по-крупному. Василенко раздражен событиями текущего дня, поэтому решает снять стресс и оторваться на ерундовом правонарушении.

Василенко: Эй, эй, тетя, ну-ка прекратить! Не положено!

Тетка: Что не положено?

Василенко: Газон портить не положено. Собаку уберите!

Тетка: Да вы что, товарищ милиционер? А где же ей в туалет сходить?

Василенко: А в туалет сходить никто не запрещает. Запрещено собачьи какашки на клумбах оставлять.

Тетка: Неужели есть такой закон?

Василенко: Представьте себе, есть. Закон об административных правонарушениях в Санкт-Петербурге. Статья 33. Непринятие владельцем животного мер по уборке территории Санкт-Петербурга от загрязнения животным. Это штраф от 500 до 3000 рублей.

Тетка: Ёшкин кот! Дожили! И здесь уже обложили!

Василенко: Так что давайте — либо деньги на бочку, либо лопатку в руки и убираем. А то граждане жалуются.

Тетка: Жалуются! Кто жалуется-то? Всю жизнь здесь живу, первый раз слышу, чтобы кто-то жаловался. Нет у меня лопатки!

Василенко: Ну вон, траву нарвите, что вы как маленькая прямо.

Тетка начинает ползать по газону и собирать какашки. Василенко собирается идти дальше.

Тетка: Только и умеете, что с тетками воевать. Полицаи херовы!

Василенко (пропускает мимо ушей, так как ругаться не хочет, он устал и троллинг-кураж весь вышел): Зря ругаетесь. Убирать за собой надо. Тогда и будем жить как в Европе.

Тетка: Да пошел ты! Мне на эту Европу, знаешь…

Василенко не хочет это слушать и уходит.

Картина пятнадцатая

Василенко возвращается на опорник. Ставит на стол три бутылки пива. Открывает одну из них и снова начинает работать с материалами. Берет в руки ранее отложенное «досье».

Василенко (листает): Ёпта, какое свежее дело. Всего два года прошло (отпивает из бутылки, продолжает листать) Так, телефонограмма из НИИ скорой помощи. Дорощук Дмитрий Игоревич, ЗЧМТ, СГМ, у клуба «Ведро» избит неизвестными. Никто не опрошен. Глухарек. А телефон этого Дорощука есть? Есть. Так (набирает номер телефона. В трубке слышен голос: «Абонент в сети не зарегистрирован». Отпивает из бутылки) Ладно, посмотрим ВК (листает телефон и пьет пиво. Делает сосредоточенное лицо. Через некоторое время лицо озаряется радостной мимикой находки. Еще раз набирает номер телефона) А Дмитрия Игоревича. Дмитрий Игоревич? Добрый день, это майор полиции Василенко, участковый уполномоченный полиции 5 отдела полиции Фрунзенского района беспокоит. Есть минутка? Ага, хорошо. Слушайте, Дмитрий Игоревич, я тут нашел старое дело про ваш поход в клуб «Ведро». Да, на Лиговском. Да, два года назад. Ну, я же и говорю — старое дело. Нужно вас опросить по нему. Сможете подъехать? Если вы не заняты, то можно и сегодня. Адрес: Тамбовская, 13. Это метро «Обводный канал». Сможете? А, через пару часов. Ну, хорошо. Если что — наберите меня. До встречи! (кладет телефон, открывает вторую бутылку пива, отпивает из нее. Еще раз пролистывает материал по заявлению Цветкова). Время есть. Пора навестить злодеев (допивает вторую бутылку пива, встает из-за стола, кладет заявление Цветкова в папку и выходит из опорника).

Картина шестнадцатая

Улица. Фасад старого дома. На первом этаже коммерческое помещение. Над входом висит вывеска «Земский врач». К дому подходит Василенко, звонит в дверь, ему открывают, он заходит внутрь.

Приемная частного медицинского центра. За стойкой ресепшена сидит администратор — средних лет тетенька, ухоженная так себе. При виде Василенко она встает.

Администратор: Здравствуйте.

Василенко: И вам не болеть. Привет!

Администратор: Я могу вам помочь?

Василенко: Можете. Где ваш главный?

Администратор: А кто именно вас интересует?

Василенко: А у вас что, много главных?

Администратор: Нет, у нас есть главный врач, а есть гендиректор. Кто вам нужен?

Василенко: А сейчас кто на месте?

Администратор: Гендиректор.

Василенко: Замечательно. Где его кабинет?

Администратор: Ее. Нашего гендиректора зовут Елена Владимировна.

Василенко: Отлично! Покажите мне ее уже. Елен Владимирну хочу!

Администратор: А по какому вопросу, вы можете мне сказать?

Василенко: Разумеется. Поступило заявление от гражданина. Жалуется, что в вашей клинике ему прописали несвежий арбидол. Теперь просит спалить вашу богадельню (замечает офигевшее от недоумения выражения лица администратора и несколько сбавляет тон). Шучу. Спалить не просит. Пока, во всяком случае. Поэтому очень хочу побеседовать с вашим руководством. Доложите: их благородие господин участковый настоятельно принять просит.

Администратор берет трубку телефона.

Администратор: Елена Владимировна, тут из полиции участковый пришел, говорит, у нас арбидол несвежий….

Кабинет гендиректора. Елена Владимировна — тридцатипятилетняя ничё такая, ровесница Василенко. Поэтому общение идет легко и непринужденно в формате флирта. По гендерной роли Василенко несколько доминирует.

Василенко (улыбаясь): Надеюсь, понимаете, да, Лен Владимирна, что насчет арбидола — это шутка юмора. Хотел привратницу взбодрить да порадовать, а то скучная она у вас какая-то.

Гендиректор Лена: А я смотрю, вы очень веселый, Алексан Михайлыч (улыбается, играет глазками).

Василенко: Что есть, то есть.

Лена: А к нам какими судьбами? Хотите полечиться?

Василенко: Хочу. Болячка застарелая обострилась. Не помню, как называется. Может, подскажете? На «С» начинается, на «С» заканчивается.

Лена широко открывает глаза и прикрывает рукой рот.

Василенко: А, вспомнил! Склерос!

Лена: Шутите?

Василенко: Шучу.

Лена: А если серьезно?

Василенко: А если серьезно — Хьюстон, у вас проблемы.

Лена: А что случилось?

Василенко: Кое-что случилось (немного нагнетает) Вы такого Цветкова Евгения Михайловича знаете?

Лена: Нет. А кто это?

Василенко: Это ваш бывший пациент.

Лена: Возможно. И чего он хочет?

Василенко: Он хочет вас наказать.

Лена: Меня? За что? Я вообще-то белая и пушистая

Василенко: Ну, не лично вас, наверное, хотя кто его, старичка озабоченного, знает (играет бровками, оценивая прикольные внешние данные Лены).

Лена (деланно пугается): А он озабоченный?

Василенко: По ходу, да.

Лена: Ужас какой! И как же он хочет меня наказать?

Василенко: Как вас — не знаю. А вот клинику вашу хочет отпентагонить по полной программе.

Лена: И чем мы ему не угодили?

Василенко: Лечили плохо. Вот его заявление (достает материал и листает перед Леной). Пишет, что в результате безграмотного лечения, которое провели ваши врачи Лемешев и Козловский его здоровью причинен тяжкий вред. Вот заключение коммерческого эксперта, аж на 37 страницах. Вот копии медицинских карт каких-то. Короче, дофига всего (сознательно почти переходит на «Ты») Что будем делать, Лена?

Лена (демонстрирует еще один испуг): Я даже не знаю, Алексан Михайлыч. Я тут директором совсем недавно. С такими ситуациями еще не сталкивалась. Подскажите, как быть.

Василенко: Ну, можно копать. А можно не копать.

Лена: А если не копать, тогда как?

Василенко: Тогда нанять землекопа, который знает, как закопать.

Лена: А где же взять такого землекопа?

Василенко: А поискать. Посмотреть, походить, поспрашивать…

Лена: Алексан Михайлыч, у меня совершенно нет времени. Вы можете мне помочь найти такого специалиста?

Василенко: Ой, трудно. Но нет ничего невозможного. Главное — урегулировать вопрос мотивации. Чем будем привлекать нового работника?

Лена: А что он попросит?

Василенко: Ну, чисто в порядке фантазии, я думаю, он попросит ежемесячный взнос в его личный пенсионный фонд.

Лена: А если это будет лечение в формате ДМС?

Василенко: Это интересное предложение. Но в этом бизнесе любят наличные.

Лена: А может быть спонсорскую помощь?

Василенко: Вау! Вы в тренде! Откуда?

Лена: Ну, я раньше была здесь админом, так что… (смотрит многозначительно).

Василенко: А, понятно. Ну, и что это будет?

Лена: Канцелярия, картриджи для принтера, что еще…

Василенко: Расходы на мобильную связь, компенсация бензина…

Лена: Ой, Алексан Михайлыч, я буду с вами совсем откровенно, вот совсем-совсем как есть. В общем, дела не очень, вы понимаете, о чем я…

Василенко: Да, в окно смотрю, прессу читаю.

Лена: Ну да, сами понимаете — денег нет, но вы держитесь. В общем, нет возможности сейчас. Может быть, что-то другое?

Василенко: Что-то другое, что-то другое… (имитирует бурное думанье) О, вспомнил! Корпоративные праздники. Как раз сегодня у очень хорошего профильного специалиста день рождения. Представляете, как он обрадуется скромному подарку в виде полторашки «Чиваса»?

Лена думает поторговаться, но смотрит на Василенко и сразу же не пытается. Она берет телефон.

Лена: Маша, сходи, пожалуйста, в магазин, нужно кое-что купить…

Василенко с пакетами выходит из кабинета Лены.

Лена: По поводу лечения — в любое время к любому доктору. Заходите.

Василенко: Обязательно.

Лена: И звоните, не забывайте. Буду рада.

Василенко: Всех благ, Елен Владимировна, всех благ!

Картина семнадцатая

Василенко подходит к опорнику. У входа стоит оторванный от реальной жизни молодой человек 25 лет приятной наружности офисного планктона айтишного формата.

Молодой человек: Здравствуйте!

Василенко: Здравствуйте! Ко мне?

Молодой человек: Не знаю. Мне какой-то полицейский сегодня звонил, просил подъехать. Меня два года назад у клуба «Ведро» избили.

Василенко: А, да-да! Вы со мной разговаривали.

Молодой человек: Отлично! Вы их поймали?

Василенко: Почти. Давайте на офисе поговорим (открывает дверь, заходят).

Василенко и молодой человек на опорнике.

Молодой человек: Кстати, а как вы про меня узнали? Я ведь заявление не писал.

Василенко (снова переходит в троллинг-режим): Профессиональная тайна.

Молодой человек: Да не такая уж и тайна. Я-то догадался. Просто дай думаю, спрошу, раз уж я здесь.

Василенко: Интересно. И откуда же, по вашему, я про вас узнал?

Молодой человек: А вам из моего отделения полиции сообщили.

Василенко: Да вы что? И с чего бы это?

Молодой человек: А я вчера туда заявление написал. У меня паспорт украли.

Василенко (иронически): Какой вы умный, Блин Клинтон! Практически раскрыли всю нашу сеть!

Молодой человек: Что еще за Блин Клинтон?

Василенко: Да не обращайте внимания. Просто речевой оборот такой.

Молодой человек: Вы, господин полицейский, пожалуйста, воздержитесь от таких оборотов в мой адрес. Мне это неприятно. Собственно, вы что от меня хотели?

Василенко: Я хотел, чтобы вы написали заявление о том, что…

Молодой человек (перебивает): Я напишу заявление, чтобы их наказали.

Василенко: Кого наказали?

Молодой человек: Тех, кто меня избил. Вы ведь их поймали. Поэтому меня и пригласили. Вам нужен потерпевший, чтобы передать дело в суд. Верно?

Василенко: Нет, ну какой вы умный, кхм, ладно, продолжать не буду. И откуда вы про это все знаете?

Молодой человек: Я правильный контент в Нете читаю. Давайте мне лист бумаги и ручку.

Василенко: Да пожалуйста (протягивает лист бумаги и ручку).

Молодой человек: На чье имя писать?

Василенко: Я вам сейчас все продиктую. Пишете на начальника 5 отдела полиции А Пэ Турчина. Я, фио, сообщаю, что по факту моего обращения за медицинской помощью претензий ни к кому не имею, травмы получил по собственной неосторожности…

Молодой человек: Подождите, подождите. Это еще что такое?

Василенко: Ваше заявление. Мне дело закрыть нужно.

Молодой человек: Что?! Закрыть дело?! Вы что, никого не поймали?

Василенко: И не искали даже.

Молодой человек: Вы это серьезно?

Василенко: Ага. Понимаете, как было — два года назад тут работал другой участковый. Потом уволился. Стали его документы разгребать, нашли в диване кучу заявлений. Теперь их правильно похоронить надо. Вот, приходится людей дергать. Вас, в том числе.

Молодой человек: Слушайте, а поработать по этим заявлениям вы не пробовали? Это же преступления! Понимаете? Нераскрытые дела! Человек может быть ждет, надеется, а вы просто о его заявление ноги вытерли и все. Как так-то?

Василенко (с интересом): Давно я такого идеалиста не встречал. Вы, наверное, на митинги оппозиции ходите?

Молодой человек: А вам какое дело? Мы сейчас не это обсуждаем.

Василенко: Не бойтесь, на экстремизм колоть не буду, я не эшник. Мне действительно приятна ваша искренность. Поэтому я вам также прямо и отвечу: поработать по этим заявлениям я пробовал. Только все без толку. Часть людей обещала приехать и не приехала. До большинства я просто не дозвонился, телефоны либо не отвечают, либо в сети не зарегистрированы. Кстати, молодой человек, вы тоже среди них.

Молодой человек: Но вам же мой новый номер сообщили. Ваши же коллеги!

Василенко: Да какие коллеги, вы что? Через контакт я вас нашел. Просто повезло, что вы у себя на странице номер написали.

Молодой человек от удивления глубоко замолкает.

Василенко: Надеюсь, вы согласны, что так поступают далеко не все пользователи контакта? Опять же по вашему делу. Вы-то сами хоть какую-то заинтересованность проявили? В отдел приходили? С участковым разговаривали? А как ваши обидчики выглядели помните? Описать сможете?

Молодой человек молчит.

Василенко: Вот видите. Что теперь-то кулаками махать? По опыту работы скажу вам: если уголовное дело не возбуждается в течение суток, максимум двух после уличного происшествия, то оно не возбуждается никогда. А тут два года, даже больше. Поэтому пишите, как я вам сказал. Забудем эту неприятную историю и расстанемся по-хорошему.

Молодой человек: Нет, господин полицейский, я такое заявление писать не буду. Если все на самом деле так, как вы говорите, то я хочу, чтобы наказали участкового.

Василенко: Вы имеете в виду того, кто ваше дело в диван запихнул?

Молодой человек: Именно его.

Василенко: Я же вам сказал — он уволился.

Молодой человек: Вы меня не отговорите. Я все решил. Если вы мне не поможете, я пойду к другим людям.

Василенко: Ну, тогда у меня на сегодня все.

Молодой человек встает.

Молодой человек: Прощайте. Надеюсь, мы больше никогда не увидимся. Вы мне не понравились (уходит).

Василенко (вдогонку): Взаимно. Вы еще тот дурачок (открывает третью бутылку пива и еще раз листает дело) Не захотел писать встречку — и не надо. Обойдусь. Здесь вообще можно по сроку давности отказать (продолжает печатать на компьютере).

Молодой человек выходит из опорника Василенко. Уже темно. Он идет через темную подворотню в сторону выхода из двора. Сзади возникают три темных силуэта. Слышатся звуки ударов. Падает тело.

Работает автомобильная сирена. В салоне «Скорой помощи» лежит молодой человек. Это та же «скорая помощь», что забирала пьяную тетку с ножом. С молодым человеком работают врач и фельдшер.

Фельдшер: Ну что, Алексей Петрович, довезем?

Врач: Довезти-то довезем. Но башку ему серьезно разбили. Вещи при нем были?

Фельдшер: Я не видел.

Врач: Очередной лиговский гоп-стоп. Не повезло бедняге. Позвони диспетчеру, спроси куда везти?

Фельдшер звонит по мобильному телефону.

Фельдшер: В НИИ скорой помощи.

Врач: Понятно (уезжают).

Картина восемнадцатая

Вечер. Василенко заходит в дежурную часть. На металлической скамейке перед окном дежурного сидит слегка нетрезвый молодой человек. Он нетерпеливо вертит головой по сторонам и выдыхает в небольшое помещение пары алкоголя. Увидев Василенко, чувак привстает.

Чувак: Здравствуйте!

Василенко: И вам не болеть (прикладывает ключ-таблетку к замку двери, хочет пройти внутрь, однако краем глаза замечает, что дежурный за бронированным стеклом опять начинает активно размахивать руками и кричать что-то типа «Саша, Саша, иди сюда»).

Василенко подходит к коммуникационному лотку, встроенному в окно помещения дежурной части.

Василенко (дежурному): Андрюх, ты меня задрал уже! Я что, один сегодня работаю, что ли? Чего ты меня дергаешь постоянно на всяких гоблинов, а?

Дежурный (ноет): Ну, Саш, ну некому сейчас. Ну, пообщайся с человеком (показывает на сидящего чувака).

Василенко разворачивается в сторону посетителя. Тот стоит и чуть-чуть покачивается. Протягивает руку для рукопожатия.

Чувак: Здравствуйте!

Василенко (руку не подает): Добрый вечер! (смотрит на протянутую руку) Давайте пока без панибратства. А то мало ли… (со стебом) Вдруг мы с вами по разные стороны баррикад. Сейчас поручкаемся, а завтра валить друг друга придется, неудобно получится, братва не поймет.

Чувак: Чего? (фокусирует пьяные глазки на Василенко, начинает их пучить от удивления).

Василенко: Ничего. Излагайте, что случилось, чем помочь. Вы, кстати, себя нормально чувствуете?

Чувак: Ну да. Меня, это…

Василенко: От вас запах такой, что хочется закусить. Вы точно в порядке?

Чувак: Да точно, точно. Просто, это….

Василенко: А то можно «Скорую». Это мы мигом. Отвезут вас, прокапают, потом нам телефонограмму пришлют про вашу пьянку, и мы на вас протокол сляпаем за нахождение в общественном месте в состоянии опьянения, оскорбляющем человеческое достоинство и общественную нравственность.

Чувак: Да не, не надо, я же никого не оскорбляю, я к вам по делу, чтобы, значит, вот…

Василенко: Ну, раз по делу, давайте, бомбите.

Чувак: Это, меня, в общем, обокрали, вот…

Василенко: Да ладно? Ужас какой! Где это случилось?

Чувак: Да вот тут недалеко, на Лиговском…

Василенко: А почему думаете, что обокрали? Может, сами забыли? Или потеряли? Потеряли, наверное.

Чувак: Ну, я не знаю, это, в принципе да, я сам там оставил….Но они-то тоже там были…

Василенко: Они — это кто?

Чувак: Ну, эти, с которыми я в машине ехал…

Василенко: Так, давайте сначала. Откуда вы ехали, куда и с кем? Соберитесь, мужчина! (жестко пафосно в троллинг-стиле) От связности вашей истории зависит успех оперативно-поисковых мероприятий и качество неотложных следственных действий!

Чувак: Да я понимаю, вы извините, что я так бессвязно, хэх… Я просто выпил сегодня…

Василенко: Это я уже понял. Много пили?

Чувак: Не, ну не так, чтобы очень…

Василенко: Водка, пиво, коньяк, судя по запаху?

Чувак: Ну да, еще потом текила была…. Не, вы не подумайте, мы друга в армию провожали, он два года от сапогов бегал, а сегодня его какой-то мусор принял…. ой, извините, пожалуйста…

Василенко: Бог простит. Дальше.

Чувак: Ну вот. Я приехал в гости, мы сидели там, ну как, общались, там, все такое. Потом я домой поехал. Вышел на улицу, ну, это, машину поймал…. а там, эти черные, двое их было…

Василенко: Черные в смысле кавказцы?

Чувак: Ага.

Василенко: Даги, вазгены, азеры, грузы? Может чехи? Или кабарда горная?

Чувак: Не, ну я так не разбираюсь. Не знаю. Они такие позитивные были, веселые….

Василенко: Сказали, что борцы, да?

Чувак: Ну да. А откуда… а ну да, вы же полиция, вы же должны все знать…

Василенко: Это само собой. И что?

Чувак: Короче, говорят, ты красаучик, нормальный такой пацан, сразу видно, давай с нами, мы к телкам на сауну, отдохнем, туда-сюда, все дела. И один такой мне — а дай телефон заценить. Ну, я дал, чё. Потом этот же говорит — а планшетник покажь. Ну я тоже, без задней мысли. И мы так общаемся о девушках, о спорте, в общем… и тут который за рулем машину останавливает у метро… и говорит….

Василенко: У какого метро?

Чувак: Да вот здесь на Обводном, это «Обводный канал», да… и говорит такой — надо сигарет купить, сходи, будь другом. И 200 рублей дает. Я так без задней мысли выхожу и в магазин. И только вышел как — раз — и они уехали….

Василенко: И?

Чувак: И все… и вот я к вам… вы тут рядом, оказывается…

Василенко: Понятно. Сочувствую. Как они выглядели? Описать сможете?

Чувак: Ну, так черные такие, лет по 25, наверное…

Василенко: Содержательно. Ну а какие-то особые, броские приметы — шрамы, родинки, прыщи, бородавки, губки бантиком, бровки домиком, уши в трубочку — что-нибудь в этом роде?

Чувак: Не, не помню. Вроде ничего такого…

Василенко: Как они говорили? Какие-нибудь особенные, странные, на ваш взгляд, фразы, речевые обороты, предложения? Имена какие-нибудь необычные?

Чувак: Да нет, не было, обычный такой разговор…..

Василенко: Про машину даже боюсь спрашивать. Но видимо придется.

Чувак: Чего?

Василенко: На какой машине ехали?

Чувак: «Форд» старый, по моему, но не «Нексия», хотя может….нет, не помню…

Василенко: Кузов какой — седан, хетчбэк?

Чувак: Седан вроде, ну такой, с багажником, цвет темный… номер, да, номер нужен….нет, не помню…

Василенко: Все рассказали?

Чувак: Ну да, все…

Василенко: А зачем вы мне это рассказали?

Чувак: Ну, я не знаю, ну так, чтобы вы знали…

Василенко: А я и так это знаю. Я такие истории каждый день слышу. И они все ни о чем.

Чувак: Ну как же — ни о чем, я же рассказал, это вот только что было…

Василенко: А что было? О чем вы рассказали? Ни описания, ни примет, ничего. А из ничего сляпать что-то ну никак не получится. Согласны?

Чувак: Ну, так-то да, да я сам тут облажался, конечно… к вам претензий нет, я просто думал, что можно провести экспертизу, снять отпечатки пальцев и по отпечаткам найти… я по телевизору видел, так делают…

Василенко: Не вопрос. Давайте сделаем. Было бы с чего пальцы снимать.

Чувак: А у меня есть с чего.

Василенко: Да ладно!

Чувак достает из кармана две сторублевые купюры и протягивает их Василенко.

Чувак: Вот с них. Эти те самые деньги, с которыми меня за сигаретами послали.

Василенко: А, ну если те самые, когда конечно. Шансы на успех розыска неимоверно выросли! Давайте сюда. Нет, нет, я сейчас возьму по всем правилам.

Василенко имитирует поведение эксперта-криминалиста, аккуратно берет купюры большим и указательным пальцами за края, вычурно и осторожно — чтобы не переиграть — кладет их в свою папку. Потом протягивает чуваку руку.

Василенко (пожимает руку): Благодарю вас за активную гражданскую позицию. Без помощи граждан мы — ничто. Уверяю, сделаем все возможное. Зло будет наказано. Вор должен сидеть в тюрьме.

Чувак: А мне что делать?

Василенко: Идите домой, отдохните, ничего не бойтесь. Я сегодня же отдам на экспертизу, и в ближайшее время будет полный расклад. Мы с вами обязательно свяжемся. Ваши показания помогут изобличить банду. А пока отдыхайте. Удачи! Берегите себя и не попадайте в неприятности.

Чувак: До свидания. Извините, если я лишнего наговорил… я сегодня друга в армию провожал…

Василенко: Ничего страшного. Все будет хорошо!

Чувак уходит из отдела. Василенко достает из папки двести рублей и тут же, через терминал, пополняет ими баланс своего мобильного телефона. Через стекло смотрит дежурный. Василенко вертит правым указательным пальцем у виска, потом тычет этим же пальцем в сторону ушедшего чувака. Дежурный улыбается.

Дежурный: Ну, что там?

Василенко: Отбил. Ничего не будет.

Дежурный: Красавчик. Ты лучший.

Василенко: Может, тогда разоружишь лучшего? Я устал и домой хочу.

Дежурный: К начальнику ходил?

Василенко: Андрюх, иди в жопу, а! Я что, сегодня мало работал?

Дежурный: Ну, ладно, давай, заходи.

Картина девятнадцатая

Помещение выдачи оружия. Василенко разряжает пистолет. Раздается звонок мобильного телефона. Василенко отвечает, начинает и ведет разговор, при этом параллельно отдает пистолет, магазины и патроны в окошко приема-выдачи, выходит из помещения дежурной части и покидает отдел полиции.

Василенко: Аллё! Кто это? Адвокат? Какой адвокат? А, Евгень Михайлыча… Да, Евгень Михайлыч сегодня у меня был. Да, общались.

Дежурный сидит на своем рабочем месте. Через окна помещения дежурной части видно, как Василенко идет по коридору в сторону выхода из отдела, на ходу разговаривая по мобильному телефону. Раздается звонок телефона. Дежурный поднимает трубку.

Дежурный: 5 отдел полиции, дежурный Симонов, слушаю вас (слушает) Да, сейчас, подождите, пожалуйста (несколько раз кликает мышкой, распечатывает бланк, кладет его перед собой на стол, заносит ручку). Да, говорите.

Василенко открывает дверь и продолжает уходить из отдела, разговаривая по мобильному телефону.

Василенко: Слушайте, я так и не понял, чего он хочет. Да, он чего-то там пытался мне объяснить, но не смог, к сожалению. У вас лучше получится? Отлично! Подъезжайте послезавтра. До встречи. Всех благ.

Дверь отдела закрывается за Василенко.

На столе перед дежурным лежит заполненный бланк. Это телефонограмма из травмпункта. Дежурный задумчиво смотрит на нее.

Дежурный (говорит вслух, ни к кому не обращаясь): Юрий Александрович, 1989 года рождения, ЗЧМТ… СГМ… ушибы… ссадины… избит сотрудниками 5 отдела полиции… сумасшедший какой-то…

Рвет телефонограмму и выбрасывает ее в мусорное ведро.