Реквием по любви

Людмила Сладкова, 2023

Он – плохой парень, сын криминального авторитета, жизнь приучила его к цинизму и жестокости, ведь он проходил ее уроки вовсе не по книгам. Она – сирота, никогда не знавшая своего отца, ее будни состоят из учебы и танцев, которыми девушка занимается на профессиональном уровне. Они словно живут в параллельных вселенных, но однажды их вселенные пересекаются – и происходит взрыв. Этих двоих не может связывать ничего. Ничего, кроме любви – дикой, необузданной, настоящей.

Глава 5

Дмитрий с силой сжал окровавленные кулаки. Пальцы были сбиты практически до кости. Он никогда не чувствовал боли сразу. Обычно она обрушивалась лишь на следующее после разборок утро. В данный момент им двигала лишь слепая ярость. Как только курьер пришел в себя, Борзый накинулся на него, словно дикий зверь. Нужна была информация. Много информации.

Кто заказчик? Чем ему насолила Лиза? И каким образом это нападение связано со смертью ее матери?

Вопросов было много, а складываться в единую, понятную цепь событий они не спешили. Похомов сплюнул рядом со скорчившимся на дворовой плитке мужчиной. С силой схватил его за ворот и притянул превратившееся в кровавое месиво лицо к своему.

— Слышь, мудак, мое терпение на исходе. Время позднее, и я очень хочу спать. Этот клубок распутать можно и без твоего участия. И если хочешь закончить нашу беседу с дыркой в башке, то не стесняйся. Только кивни.

— Я… не… знаю! — закашлялся мужчина, пытаясь сплюнуть красную жидкость изо рта. — Мне сказали лишь припугнуть…

— Кто сказал? — рявкнул еще громче Борзый, сдерживая себя из последних сил. — Для чего?

— Не знаю. Не знаю!

Дмитрий брезгливо отшвырнул курьера от себя, замахиваясь для очередного удара.

— Стой! Стой! — завопил мужчина, прикрывая лицо и голову руками. — Все скажу. Скажу. Я работаю флористом в цветочном ларьке. Это недалеко отсюда. Рядом со станцией метро «Маяковская». Так вот, сегодня утром приехал молодой паренек. Он купил дорогой букет роз и предложил немного подзаработать. А с моей зарплатой разве от дополнительного заработка откажешься? Вот и всучил мне цветы и фото девушки, на котором было написано ее имя, а также время и место. Пистолет игрушечный на стол положил и сказал, что нужно девку припугнуть.

Борзый прищурился:

— Как парень выглядел? Описать можешь?

— Молоденький совсем. Короткостриженый, волосы светлые, — запыхтел курьер, стараясь не упустить ни одной детали. — В целом обычный. Неприметный. Но вот тачка у него что надо.

Похомов присел на корточки, сверля пытливым взглядом мужчину:

— Что за тачка?

— «Инфинити». Черная и полностью тонированная, — с восхищением выдохнул тот. — Номер не запомнил, к сожалению. Залюбовался.

Дмитрий задумался, устало потирая виски.

— Машинка недешевая, конечно, но таких в Питере тысячи. Это иголка в стоге сена!

Курьер немного расслабился. Кое-как поднялся на ноги, вытер лицо рукавом кофты.

— Наколка у него была, — неуверенно заговорил мужчина. — На правой руке. Волчья пасть с клыками — между большим и указательным пальцем.

Похомов оскалился:

— Ладно, живи пока. Только плитку от крови ототри, когда уходить будешь.

* * *

Соня медленно приходила в сознание. Отчего-то сильно болела голова. Да и во рту было так сухо, что язык прилипал к небу. Почувствовав на своей щеке чье-то горячее дыхание, девушка испуганно распахнула глаза. Представшая взору картина заставила сердце бешено заколотиться в груди. Незнакомое помещение с тусклым освещением. Большая круглая кровать.

И мужчина, разделивший с ней это ложе. Он встретил ее взгляд спокойно. Без лукавства или похоти в глазах. Гордеев просто смотрел, а ее бросало то в жар, то в холод. Напряжение сковало все тело. С облегчением Соня заметила, что оба они одеты. Значит, ничего ужасного не произошло.

Но как она здесь оказалась, девушка не помнила.

— Почему мы лежим в одной кровати, Алексей? — вкрадчиво поинтересовалась Соня, все же напуганная его неожиданной близостью.

Гордеев с ответом не спешил. Ласково провел рукой по ее подбородку.

— Мне нужно сказать, что ничего между нами не было и быть не может, чтобы ты расслабилась наконец? — ответил мужчина низким бархатистым голосом, наблюдая за ее реакцией.

От его слов девушку передернуло. Необъяснимый протест зародился в душе.

Так и хотелось крикнуть: «Почему же не может?» Да, брат Андрея значительно старше, но ровесники Соню никогда не привлекали. Он словно вызов ей сейчас бросил. Холодный. Неприступный. Опасный.

У девушки голова кругом пошла, когда она вспомнила его поцелуй во время знакомства. Обычный поцелуй руки. Всего лишь признак хороших манер. Да вот только Соню в тот момент словно током шарахнуло. Даже коленки затряслись, еле на шпильках равновесие удержала. А сейчас… Сейчас в ней заговорила женщина, которая хотела поиграть. Показать этому мужчине, какую он совершил ошибку. Она медленно села в кровати и до умопомрачения эротично потянулась. Словно кошка, спину выгнула, прекрасно осознавая, как сексуально смотрится грудь в вырезе клубного платья.

— Не могу сказать, что сильно расстроилась! — произнесла Соня томно, окинув Алексея надменным взглядом. — Ты ведь тоже не в моем вкусе! И нет. Говорить, что между нами ничего не было, совсем не нужно. По тебе видно — ты не возьмешь девушку против ее воли!

Алексей наблюдал за ней, слегка прищурившись. Внутри бурлил вулкан. Одно неверное движение с ее стороны, и он взорвется. А Соня провоцировала его, причем самыми безумными способами. Девчонка явно знала себе цену.

— Откуда такая уверенность? — Гордеев придвинулся так близко, как только мог. — Ты ведь совсем меня не знаешь!

— Я встречала подобных людей! — парировала Алмазова. — Слишком правильных…

Соня ощущала жар его тела. Казалось, еще секунда, и он поцелует ее. Даже замерла в ожидании. Но Алексей со спокойным выражением лица откинулся на подушки. Алмазова от разочарования сжала в кулаке уголок простыни. Соня не отдавала отчета своим действиям. Не понимала зачем, для чего все это. Его запах дурманил. Склонив голову набок и невинно хлопая пушистыми ресницами, девушка позволила шелковой бретельке платья сползти с плеча. Видела, как загорелся взгляд мужчины, и от этого по телу разлилось приятное тепло.

— Как ты считаешь, Алексей, — промурлыкала соблазнительно, — я красивая?

— За всю свою жизнь я не встречал никого краше! — честно признался мужчина.

Осмелев и не задумываясь о последствиях, Соня оседлала Гордеева, наклоняясь к его лицу. Их разделяли какие-то сантиметры. Алексей напрягся всем телом. Подобного поворота событий он никак не ожидал.

— Соня! — прохрипел мужчина вмиг севшим голосом. — Ты что вытворяешь?

— Поцелуй меня! — Обхватив руками его лицо, она попыталась притянуть его еще ближе.

Мужчина отстранился, схватив ее за запястья.

— Что за игры, Соня? — рявкнул он, хорошенько встряхнув девушку.

— Поцелуй! — шептала Алмазова, не замечая его грозного взгляда. — Всего один раз! Всего разочек!

Алексей грубо опрокинул ее на спину и, навалившись сверху, прошептал в самые губы:

— Всего один раз меня не устроит! Если я тебя сейчас поцелую, то просто не остановлюсь. Останешься здесь со мной на всю ночь. А утром будешь раскаиваться в содеянном. Если, конечно, ты не ко всем мужикам в постель прыгаешь в день знакомства!

Соня отвернулась, не в силах выдержать его осуждающий взгляд. Смотрела куда угодно, только не на Гордеева. Наваждение вмиг улетучилось. Осталась лишь суровая реальность. Жизнь, в которой ради спасения семьи ей придется пожертвовать собой. Мгновение назад Соня страстно желала узнать, каково это — быть с кем-то по обоюдному согласию. Целовать человека, который пробуждает в душе тысячи эмоций, а не тварь, при одном взгляде на которую возникает лишь рвотный рефлекс.

Тяжело вздохнув, девушка попыталась выбраться из-под Алексея, но он не позволил. Внимательно наблюдая за Соней, уловил столь резкую перемену в ее настроении.

— Я обидел тебя?

Соня слегка покачала головой:

— Нет…

— Тогда посмотри на меня! — не унимался Гордеев. — Я знаю, что ты не такая — Андрей рассказывал о тебе. Поэтому я и не понимаю, что вдруг на тебя нашло?

Алмазова посмотрела на Алексея так, что у него внутри все замерло. Взросло. Отчаянно. С мольбой.

— Оказывается, стараясь убежать от проблем, люди загоняют себя в угол еще быстрее! — выдохнула она обреченно.

Раздались шаги на лестнице. Кто-то приближался. Гордеев в мгновение ока скатился с Сони и вскочил на ноги. В комнату без стука ворвался Андрей.

Он кивнул брату в знак благодарности:

— Спасибо, братишка, что помог и за Сонькой приглядел!

— Кхм! Не благодари!

— Соня, ты как? Синяков не осталось?

Девушка хлопнула себя ладошкой по лбу. Как она могла забыть, что произошло внизу? Чувство стыда накатило с новой силой. Эгоистка!

— Порядок! — ответила она слишком раздраженно, все еще злясь на себя. — Лиза?

— Уже успокоилась. Внизу с Соколовским сидит. — Андрей, сев на край кровати, погладил подругу по голове. — Домой пора, Сонь. Ты своего водителя вызовешь или с нами?

— Нет! — отчаянно замотала головой девушка, бросая косые взгляды в сторону Алексея. — Не хочу домой. Я с Лизой поеду. У нее переночую.

* * *

Лиза поежилась, обхватив себя руками. Становилось прохладно, и даже пиджак Похомова не согревал. Мыслей в голове не было. Вообще никаких. Словно в вакууме находилась и ничего вокруг не замечала. Страха из-за покушения не осталось. Только недоумение.

Хотелось закричать, набрав полные легкие воздуха: «За что? Зачем?»

Неожиданно нахлынули воспоминания, от которых ком в горле встал, и слезы на глаза навернулись. Ее мать — Марина Карпова — была безумно красивой и экстравагантной женщиной. Такой Лиза ее и запомнила. Уважаемый преподаватель средней школы, виртуозно владеющий тремя языками. Поклонники не давали ей прохода, но все как один получали отказ. Жизненная энергия била из нее фонтаном. Одной ее улыбки — искренней и чистой — хватало, чтобы жизнь Лизы наполнялась счастьем.

Они всегда держались вместе. И дома, и в школе. Разлучались лишь на время уроков. Время, проведенное с мамой, было самым счастливым в жизни девушки. Мама всегда оберегала ее, защищала и поддерживала в трудные минуты.

Об отце Лиза ничего не знала. И не спрашивала — этот вопрос всегда приводил к слезам. Видеть, как мама плачет, было для нее — маленькой девочки — самым большим наказанием. Наверное, поэтому она росла послушным и тактичным ребенком. Иногда глаза матери становились пустыми, безжизненными. В такие моменты она стояла у окна и молчала. Взирала печальным взглядом в бескрайнее небо. И словно раз за разом переживала известное лишь ей одной горе. Или искала ответы на вопросы там, наверху.

Погруженная в свои воспоминания, Лиза и не замечала, что слезы не переставая стекают по лицу. Что Соколов спрашивает ее о чем-то. Ей было все равно. Перед глазами стоял лишь школьный двор и проклятые ступени, на которых и остановилось сердце ее матери. Именно там ее и застрелили. Прямо на торжественной линейке первого сентября.

Мир рухнул в тот момент. Лиза помнила все. Хриплый предсмертный голос матери. Остекленевший взгляд человека, которого покидала жизнь. И все же она нашла в себе силы попрощаться с единственной дочерью. Обливаясь слезами, прижала ее к окровавленной груди и прошептала:

— Поклянись мне, Лизонька! Поклянись, что выживешь! Ты должна жить дальше! Должна дышать! Должна стать счастливой! — Слова давались ей все труднее и труднее: — Ради меня… Ради своего отца… Ради нашей с ним любви! Поклянись!

— Клянусь, мамочка! — кричала в истерике маленькая Лиза, искренне и по-детски надеясь, что эти слова исцелят самого родного и близкого в мире человека. — Клянусь!

— Твой папа… он очень сильно любил нас! Он жизнь отдал, защищая нас! Ты все поймешь, когда вырастешь, милая. Помни! Всегда помни…

— Хорошо, мама! Я все сделаю, как ты скажешь. Мама? Мама? МАМОЧКА!

Лиза до крови прикусила губу, чтобы не закричать вслух. Шумно втянула в себя воздух. Рвано выдохнула. Ей до сих пор было тяжело. Да, она научилась ценить жизнь и не размениваться по мелочам. Она радовалась каждому новому дню: наслаждалась утренней прохладой, даже в палящем зное находила свои прелести. Соня в шутку называла Лизу блаженной. Но на самом деле Алмазова просто переживала и всегда стремилась защитить подругу. Что, впрочем, сегодня и продемонстрировала.

Но несмотря ни на что, боль от потери матери все еще была свежа в памяти Лизы. Рана в ее сердце по-прежнему кровоточила. Лизе безумно хотелось походить на Марину Карпову не только внешне. К сожалению, характером Лиза пошла в отца. Его она, конечно, не помнила. Но по словам бабушки — Валентины Степановны — переняла практически все его качества. Вплоть до жестов.

— Лиза? — Павел слегка прикоснулся к ней, вынуждая вздрогнуть. — Ну, хватит уже реветь! Все позади. Никто не пострадал!

Лиза словно ото сна очнулась и теперь, стесняясь своих слез, принялась проворно растирать покрасневшие глаза и нос ладонями.

— Извини, — еле слышно прошептала она, — просто испугалась. Да и обидно немного… ничего плохого ведь ему не сделала.

Сокол хмыкнул, стараясь привести в чувство собеседницу:

— Чудна́я ты, рыжая! Вот ей-богу чудная. Обидно ей. В наших кругах, например, кто-то постоянно пытается кого-то убить. Слабые уходят, сильные остаются. Ну что ж теперь, обижаться, что ли? Злорадствовать нужно, что у врага твоего не вышло, а у тебя есть шанс свести счеты!

Лиза с благодарностью улыбнулась. Поняла, что Павел пытается поддержать ее. Пусть коряво и неумело, но главное ведь намерения.

— Как хорошо, что я не из вашего круга! — выдохнула она. — Не люблю счеты сводить…

— По-твоему, лучше всю жизнь пасовать перед трудностями и подставляться под удар? — пробасил Похомов, осторожно приблизившись к ним со спины.

Девушка испуганно обернулась на голос. Глаза огромные, заплаканные. Взгляд затравленный. Дмитрий немного смягчился от подобного зрелища. Не по себе стало. И не пацан уже давно, да только один хрен — все равно стушевался.

Лиза медленно разглядывала Похомова, и ни одной детали от нее не укрылось. Ни запачканной кровью рубашки, ни сбитых на пальцах костяшек. В правой руке зажат пистолет. Она настороженно ждала дальнейших его действий. Смотрел он на нее как-то странно. Пусть и не понимала Лиза, что может означать этот дикий, пугающий взгляд, но чувствовала себя из-за него индейкой к праздничному ужину.

— Нет! — резко замотала она головой, сообразив, что мужчина до сих пор ждет ответа. — Конечно нет. Себя нужно уметь защищать…

Дмитрий, пошатываясь, подошел к Лизе и Соколу.

Присел на корточки между ними, демонстрируя пистолет другу.

— Не понял! — возмутился Пашка. — Это что, шутка такая?

— Вот именно, — устало выдохнул мужчина, — это и планировалось как чья-то глупая шутка. Припугнуть тебя хотели, Лиза. Пистолет реалистичный, но игрушечный.

Девушка просияла:

— Правда? Серьезно, Дмитрий Аркадиевич?

Похомов, казалось, рассвирепел на пустом месте. Вскочил на ноги, нервно провел рукой по волосам.

— Обратись к Соколу! — почти прорычал мужчина. — Нечего здесь глазками недоуменно хлопать! Как ты к нему обращаешься?

— Паша… Павел…

Похомов наклонился так низко, что ощущал аромат ее кожи. Даже перед глазами все поплыло.

— Тогда какого хрена я — Дмитрий Аркадиевич? Мы с ним ровесники!

— Но вы же…

— Просто ты такой солидный и грозный, Похомов, что зубы сводит от страха! — Звонкий голос Сони, приближающейся к ним быстрым шагом, избавил Лизу от лишних оправданий. Не помня себя, она бросилась в объятия подруги.

— Пошли, Рыжик! — через некоторое время произнесла Алмазова. — Нам пора. Такси сейчас подъедет.

Борзый скрестил руки на груди:

— Машина стоит у входа. Я вызвал своего водителя. Так безопаснее будет.

— Отлично! — подмигнула ему Соня. — Спасибо за гостеприимство!

Лиза забеспокоилась:

— А как же Андрей? Алексей?

— Гордеевы не пропадут! — последовал скомканный ответ. — А нам совершенно в другую сторону!

Сухо попрощавшись с мужчинами, девушки направились к выходу. Почти добравшись до двери, Лиза обернулась. К ее удивлению, Дмитрий, не мигая, смотрел им вслед. Поддавшись какому-то непонятному порыву, девушка, быстро сбежав по лестнице, оказалась с ним лицом к лицу. Сама от себя не ожидала, но, приподнявшись на цыпочках, крепко поцеловала его в щеку.

— Спасибо! — тихо прошептала она. — За все…

Смутившись, Лиза поспешила догнать Соню, оставив ошарашенного Дмитрия смотреть им вслед.