Во власти зверя

Людмила Королева, 2023

На Агарте царило хрупкое перемирие между людьми и оборотнями. Казалось, что эти два разных вида могли существовать бок о бок. Но это лишь очередная иллюзия. В мир явилось чудовище. Кровожадное, опасное, безжалостное. Никому не спастись, не убежать, не спрятаться, ведь зверь идет по следу, уничтожая на своем пути не только людей, но и оборотней. Грядет война. Страшно ли мне? Нет! Потому что я и есть это чудовище.

ГЛАВА 6

— Шевелись! — рявкнул на меня Одди, смерив презрительным взглядом.

После того, как убила его брата, вожак с каждым днем ненавидел меня все сильнее и сильнее. Я понимала, что его разъедала боль, вот только не знала, как загладить перед ним вину. Против воли меня тянуло к этому волку, он волновал мою кровь. Все чаще тайно мечтала о том, что Одди однажды прижмет меня к своей груди, снова поцелует так, что разум перестанет работать. Но напрасны были мои мечты, им не суждено сбыться, теперь я для вожака — враг.

Мы держались в стороне от поселений, пришлось пробираться через леса, поля и горы. Охотиться мне не позволяли до тех пор, пока я не начинала сходить с ума от жажды. Да и охотой это назвать сложно… Вожак швырял мне полудохлого медведя, который попросту не мог сбежать. Я чувствовала запах крови своей жертвы и обращалась в волка. Вгрызалась зубами в плоть, разрывая добычу на части. В такие моменты я себя ненавидела, но старалась не думать, наслаждалась трапезой. К сожалению, не могла обойтись обычной едой, мне требовалось сырое мясо. Кости ломило из-за того, что не могла побегать по лесу, ведь постоянно была прикована цепями. Я устала от длинного пути, от плена, от холодных ненавидящих взглядов мужчин. Оборотни часто делали вид, что меня нет рядом, игнорировали, будто я пустое место. Я подыхала от одиночества, от тоски по дому, по родным. Часто хотелось повыть, в прямом смысле этого слова, однако держала себя в руках, не хотела лишний раз нервировать мужчин. Убить они меня не могли, а вот причинить боль — запросто. Поэтому, стиснув зубы, молча терпела, старалась быть сильной.

Чем ближе мы подходили к северу, тем четче и чаще слышала зов неизвестного мне волка. Меня тянуло на поиски своего родственника, хоть и понимала, что умру раньше, чем доберусь до него. Сгорала от любопытства, гадая, кто же это?

— Я сказал, шевелись! — зарычал Одди, теряя над собой контроль.

Я с тоской посмотрела на него. Вожак резко дернул на себя цепь, и мне пришлось сдвинуться с места. Вышла из озера. Вода струилась по моим волосам и одежде, капая на песок. Мне хотелось еще немного поплавать, но волки спешили, хотели как можно быстрее добраться до дома. Мои желания никто в этой стае не учитывал. Спасибо и на том, что позволяли освежиться и не морили голодом.

Я молча прошла мимо вожака. Мокрая одежда неприятно липла к телу, но иного способа постирать вещи у меня не было. Так как мы держались в стороне от поселений, сменную одежду взять негде. Вот и приходилось довольствоваться тем, что было.

— Я тут подумал… Мы очень давно в пути. Я изголодался по женщинам. Почему мы кормим эту тварь бесплатно? Пусть отрабатывает свой хлеб, — злобно выплюнул Актазар, смерив меня похотливым взглядом.

Я вжалась в камень, к которому меня приковали, испуганно смотрела на мужчин. Больше всего боялась того, что они возьмут меня против воли. Страх затопил каждую клеточку. Понимала, что нельзя испытывать эту эмоцию рядом с оборотнями, но ничего не могла с собой поделать.

Актазар с шумом втянул в легкие воздух и оскалился. Его губы растянулись в довольной ухмылке.

— Проклятье! Я чувствую страх. До чего же приятно. Значит, девчонка боится нас, — ухмыльнулся он, заскользив по мне жадным взглядом.

У меня дыхание сбилось. Я подобралась и насторожилась. Только не это! Меня смерть не страшила, а вот близость с мужчинами очень пугала. Хотела принадлежать только одному единственному, подарить себя любимому, познать, что такое настоящая взаимная любовь. В этом плане я больше походила на человека, чем на зверя.

— Актазар, ты ведь такой же, как и я… — начала, пытаясь достучаться до собрата.

Не ожидала, что за свои слова получу хлесткую пощечину. Кожа вмиг покраснела, и я испытала боль, поморщилась, потирая раскрасневшуюся щеку.

— Закрой рот, — рыкнул на меня полукровка. — Я не такой же! Да, я плохо контролирую своего зверя, но я никогда… Слышишь? Никогда не ем членов своей семьи! Ты сожрала сердце Рейна на наших глазах, ты убила его… — снова получила удар по лицу. — Как бы мне не хотелось отведать мяса оборотня, я глушил в себе это желание, потому что понимал, что они — моя семья. Я выбрал сторону, нашел свой дом. А ты — тварь! Для тебя нет места в стае, потому что ты питаешься всем подряд, без разбора. Ты — животное. В тебе нет ничего ни от человека, ни от оборотня, ты больше похожа на первородного волка. Сначала я поддался твоим чарам, чуть с катушек не слетел. А теперь, после всего, что ты сделала с нашим братом. Я ненавижу тебя.

Актазар схватил меня за волосы и сжал в кулак, причинив боль. У меня слезы покатились по щекам от его слов. Я каждый день пыталась убедить себя в том, что я не животное, что во мне есть много качеств, присущих человеку. Но в какой-то степени Актазар был прав. Я — чудовище.

— Оставь ее, — приказной тон, не терпящий возражений. — Мы не тронем девчонку, — заявил Одди, вернувшись с охапкой сухого хвороста.

— Почему ты ее защищаешь? — завопил Актазар, отскочив от меня. — Почему не можем использовать эту тварь ради своего удовольствия?

— Потому что мы не животные. Хочешь быть похожим на своего отца? Эйнар тоже любил брать против воли женщин, — вскинул брови Одди. — Он мучал, причинял боль твоей матери, пока та была человеком, устраивал на нее охоту. Однако Аврора, несмотря ни на что, дала тебе жизнь. Твоя мать вырастила нас в любви и заботе, показала, что значит быть человечными. Ради мамы мы не станем вести себя как звери. Не хочу видеть в ее глазах разочарование и боль. Мама этого не заслужила.

— Не сравнивай меня с отцом! — злобно выплюнул Актазар.

Его трясло от гнева. В глазах отразилось безумие, ноздри раздувались. Оборотень скалился.

— Я не такой как он. Отец все время наблюдал за мной, прохода не давал, контролировал каждый шаг. Ты — его любимчик, потому что ты обычный оборотень. Отец, скорее всего, до сих пор опасается, что во мне проснется жажда к власти, как у Маркуса. Но я не такой, как Маркус! Терпеть не могу, когда меня с кем-то сравнивают.

— Зато мать в тебе души не чает. Поэтому не разбивай ей сердце. Не опускайся до пыток и мучений тех, кто слабее тебя, — спокойно сказал Одди и сжал плечо брата в знак поддержки.

— Да, вот только Мелисса не слабее. Она нас с легкостью одолела. Она — не невинная овечка. Она — зверь, такой же, как и мы, — напомнил Актазар, снова бросив на меня голодный взгляд.

Мне стало не по себе.

— Брат, сейчас перед нами — Лисса, она не представляет угрозы. Вторая ее половина притихла, что-то задумала, когда проявится, я не знаю, поэтому и держу девчонку на цепи. Это для всеобщего блага. Прикоснуться тебе к ней не позволю, держи себя в руках.

— Я поддержу Актазара, — сказал ледяным тоном Хэри, расправив плечи. — Эта тварь убила нашего брата, почему мы должны относиться к ней так, словно она член нашей стаи? Убить мы ее не можем, а вот попользоваться — это за милую душу. Она все равно в цепях, ничего не сможет нам сделать. Я улавливаю страх девчонки, это сводит с ума. Она боится, что мы притронемся к ней. Так станем для нее ночным кошмаром, чтоб знала, что оборотни не добрые и пушистые, что мы тоже умеем быть кровожадными тварями, — стал приближаться ко мне Хэри.

— Назад! — Одди выставил перед собой руку. — Я сказал, что мы ее не тронем! — процедил сквозь стиснутые зубы вожак.

Его глаза стали янтарные, на скулах желваки заходили.

— Брат, эта девчонка затуманила твой разум. Я не узнаю тебя, — хмыкнул Хэри и напрягся, будто готовился к атаке.

Хэри и Актазар переглянулись между собой, я догадалась, что они затеяли восстание против вожака. Одди тоже это понял, сделал шаг назад, пытаясь защитить меня. Я не понимала, почему он хотел спасти меня? Ведь возненавидел же. Снова затеплилась надежда, что он простит меня, что все у нас наладится со временем. Возможно, его внутренний зверь выбрал меня парой? А может, все дело в том, что Одди знал мою маму и поэтому хотел мне помочь?

— Вы осмелились перечить мне? — рявкнул вожак, подобрался, был начеку. — Забыли, кто тут главный? Так я напомню…

— Брат, не забывай, что я — полукровка, а значит — сильнее, ведь могу превратиться в волка днем, в отличие от тебя, — оскалился Актазар, медленно приближаясь.

Все движения плавные, отточенные.

— Почему бы не сменить власть? Если одолею тебя, то стану альфой, а ты займешь мое место беты.

— Власти захотел? — вскинул брови Одди, хладнокровно смотря на братьев.

— Не то чтобы… Мы с Хэри сейчас на одной стороне. Ты достал нас со своей человечностью. Мы — волки! И будем жить по волчьим законам, а не по людским, — проговорил Актазар, следя за каждым движением вожака.

— Вот сейчас говоришь, как Маркус, он тоже мечтал о власти! — хмыкнул Одди. — Человеческая половина делает нас мудрыми и разумными, а не звериная. Что дает тебе зверь? Лишь жажду и желание охотиться, а это всего лишь тупые инстинкты.

— Я просил не сравнивать меня с ним! — завопил Актазар и принял облик волка.

Хэри тоже обернулся. Оба зарычали, готовясь к битве. Шерсть у волков встала дыбом, глаза стали насыщенного янтарного цвета.

— Сами напросились, — спокойно сказал Одди и превратился на моих глазах в белоснежного волка.

Актазар и Хэри одновременно атаковали вожака, а у меня душа ушла в пятки, когда начался жестокий бой. Казалось, что они бились не на жизнь, а на смерть. Шерсть у всех окрасилась в алый цвет. Оборотни грызли друг друга, пытаясь схватить противника за глотку, катались кубарем по земле. Я волновалась за Одди, все же он был один против двоих. Правду говорят, что вожаками не становятся, ими рождаются. Одди одним взглядом припечатал Хэри к земле, мысленно приказал ему не шевелиться. С Актазаром было сложнее, он ведь полукровка, и точно так же, как и я, мог противостоять приказу. Одди оказался гораздо шустрее, он будто знал заранее, как поведет себя брат и успевал увернуться от острых клыков. Я с замиранием сердца наблюдала за отточенными ударами вожака, за его тактикой. Актазар принял человеческий облик и, схватив меч, замахнулся на брата. Одди среагировал быстро, отбил удар своим мечом. Их поединок продолжался. Хэри жалобно скулил, видимо просил вожака отпустить его, но Одди не освободил, не отменил свой приказ.

— Я все равно сильнее тебя, — хмыкнул Актазар, отбивая удары.

— Если это так, то почему же я до сих пор главный среди вас? — поинтересовался Одди. — Не поддавайся, действуй во всю свою силу, — предложил он.

— Сам напросился, — рыкнул Актазар и снова изменил сущность, превратившись в серого волка.

Одди отреагировал молниеносно, увернулся в сторону.

— Брат, я даже ипостась менять не стану, нападай, — улыбнулся вожак, поманив пальцами полукровку.

Актазар зарычал и ринулся в бой. Одди выставил перед собой руку и, не отрывая пристального взгляда от волка, отдал четкий приказ:

— Замри!

Актазар резко затормозил, заскулил, стал медленно склонять голову к земле, но я видела, как он сопротивлялся. Одди силой воли подавлял его. У вожака на шее бешено пульсировала жилка, на руках вены вздулись. Ему стоило огромных усилий остановить брата.

— Актазар, я знаю, что ты можешь одолеть десятерых обычных оборотней в бою, потому что полукровки всегда могущественнее обычных волков. Вот только я никогда не использовал на вас свой дар лидера, мы обходились без этого, споры решали мирным путем. Ты присягнул мне на верность много лет назад, поэтому мы связаны с тобой клятвой. Из-за этого тебе не обойти мои приказы, даже не старайся. Хочу, чтобы вы с Хэри прочувствовали на своей шкуре, на что я способен. Чтобы в следующий раз думали прежде, чем нападать на вожака, — ледяным тоном сказал Одди.

Как только морда серого волка прикоснулась к земле, вожак опустил руку и отошел в сторону, освободив братьев. Актазар и Хэри приняли человеческий облик, как по команде опустились на одно колено, склонив головы.

— Прости, Одди, — сказали они хором.

У меня рот открылся от удивления. Это что же выходит? Вожак, если захочет, может усмирить всех членов стаи? Даже такого, как Актазар? Хорошо, что я никому не присягнула на верность. Вот почему могу ослушаться Одди.

— Если посмеете тронуть девчонку, будете иметь дело со мной, — предупредил вожак.

У меня против воли кровь быстрее побежала по венам. Любовалась этим волком, влюбляясь в него каждый день все сильнее. Жаль, что чувства нельзя контролировать. Вот что мне теперь делать с этой любовью?

Хэри и Актазар переглянулись, а потом скрылись среди деревьев, оставив меня и Одди наедине. Только когда они ушли, я заметила, как вожак покачнулся и рухнул на землю. Он тяжело дышал, держась рукой за грудь. В свете луны увидела, как у Одди проступила испарина на лбу, а из носа хлынула кровь. У меня непроизвольно рот наполнился слюной. Это снова Мэл! Она желала отведать этого оборотня. В такие моменты я ненавидела ее всей душой. Она — чудовище. Найти бы способ уничтожить ее.

— Что с тобой? — с беспокойством спросила я, заерзав на месте.

Хотелось сбросить с себя цепи, подбежать к вожаку, обнять, помочь, быть рядом с ним.

— Я потратил слишком много сил на Актазара. Если волю других членов стаи мне не составляет труда подавить, то с этим братом намного все сложнее, ведь он — полукровка, — ответил Одди осипшим голосом.

Он протянул дрожащую руку к фляжке с водой, делал жадные глотки, а я, как зачарованная, наблюдала за его действиями. Вожак прислонился спиной к дереву и устало прикрыл веки.

— Спасибо за то, что заступился за меня, — сказала искренне, щелкая костяшками пальцев.

Он ничего не ответил. Бросил на меня тоскливый взгляд и отвернулся. Этот мужчина волновал мое сердце и душу. Ради безопасности Одди нужно держаться от него на расстоянии. Иначе Мэл снова причинит нам боль.

Вскоре вернулись Хэри и Актазар, видимо они ходили охотиться и зализывать свои раны, полученные в бою с вожаком.

— Дорога, по которой мы движемся, ведет через поселение. Нам его не обойти. Придется сунуться к людям, — заявил Хэри, бросив на меня настороженный взгляд.

— Могут возникнуть вопросы, например, почему мы тащим за собой девушку, закованную в цепи, — задумчиво проговорил Одди, разминая рукой шею.

— Скоро рассвет, нам надо выспаться, завтра решим, что делать с девчонкой, — буркнул Актазар и вытянулся на траве, подложив руки под голову.

Весь день мы проспали, проснулись, как обычно, когда начались сумерки. Мне пришлось перестроиться на волчий лад, теперь ночь была моим спутником. Одди подошел ко мне и обхватил пальцами мой подбородок, заставил посмотреть ему в глаза. Я наблюдала за тем, как его черные зрачки стали янтарными, что означало — его звериная сущность не дремлет.

— Мы снимем с тебя цепи, только не забывай о том, что без нас тебе не перейти через границу, полукровку там сразу вычислят и уничтожат. Если вздумаешь сбежать, мы тебя выследим. Пусть ты и сильна, но против троих опытных оборотней тебе не справиться, — угрожающе сказал Одди.

Конец ознакомительного фрагмента.