Огонь в твоих глазах. Выбор

Любовь Черникова, 2017

Возможна ли любовь с первого взгляда? Собираясь на бал-маскарад, Кира думала о чем угодно, только не о том, что предстанет перед Князем невестой рука об руку с Паситой тин Хорвейгом. Близка ли дорога к счастью? Пешком до Излома и то поближе будет. Но ведь то, что досталось с трудом, и ценится дороже. Может ли предательство обернуться во благо? Все зависит от того, кто кого предал. Выбрав путь, Защитница пойдет по нему до конца. Заключительная книга цикла.

Глава 7

«Я был хорошим учителем, дяде не о чем беспокоиться», — думал тин Хорвейг, глядя на Киру.

Отчего-то сегодня лиардара не будоражила кровь, и он попросту выполнял заученные движения, не стараясь особо поразить публику или произвести впечатление на партнершу.

«Так что надежды несравненной госпожи тин Таллан я вряд ли оправдаю…»

Яркая, точно огонь, брюнетка подошла и дерзко бросила фразу о слухах, которые, дескать, о нем ходят. Добавила, что не поверит, пока не убедится во всех его талантах. Когда-то Пасита непременно постарался бы показать, где таким дерзким самое место. И, главное, в каких позах. Но теперь едва не вздрогнул. Пришла мысль, что все неприятности в его жизни случались именно из-за черноволосых, томных красавиц: «В том числе ссора с лучшим другом и ссылка в захолустье».

Тем не менее отказаться от приглашения было неуместно.

«Что ж, сама виновата. Не обессудь танцевать с истуканом».

Защитник был уверен, после такого «выступления», завтра же по всей столице разнесутся слухи о том, что мнимые и настоящие достоинства Паситы тин Хорвейга чересчур преувеличены. Придворные примутся шушукаться за спиной, но, как ни странно, ему было все равно: «Не впервой».

Отчасти он и сам дивился собственному равнодушию, учитывая, что в его руках страстно изгибалась роскошная женщина. Защитник попросту не мог отвести глаз от Киры, танцующей с мерзавцем тин Алларией. Партнерша это заметила и явно злилась, всеми силами стараясь завладеть его вниманием. На миг Пасита даже ожил и, ловко нарушив рисунок танца, принялся перемещаться по залу, пока не оказался совсем рядом с распоясавшейся девчонкой тин Даррен. А та, похоже, не испытывала ни капли неловкости, свободно танцуя с другим мужчиной. А, главное, делала это ничуть не хуже, чем тогда в Ордене.

Тин Хорвейг слишком сильно вцепился в девушку, и та возмущенно высвободилась из его рук.

«Ну и хвала Керуну! — подумал Пасита. Невозможно было танцевать, наблюдая, как девчонка тин Даррен улыбается слизняку тин Алларии. Тот же находится непозволительно близко. Удушливый гнев затопил грудь: — Да как он, вообще, смеет к ней прикасаться?!»

Госпожа тин Таллан направилась прочь, и тут же по лицу чувствительно хлестнуло. Подол красного платья ожег щеку, и дерзкая выходка все же заставила Защитника обратить на партнершу внимание. Та, танцуя, приближалась к Кире. Миг ушел на размышления, прежде чем в голове окончательно созрел план. Усилием воли Пасита тин Хорвейг успокоился.

«Так и быть, немного порадуем госпожу тин Таллан. Я сегодня крайне жертвенен!»

Он поймал руку в алой перчатке, возвращая темноволосую обратно. Лихо закрутив, неожиданно прогнул едва ли не до пола, словно проверяя упругое тело на прочность, и стиснул зубы, глядя не в пышное декольте, а поверх. Снова на Киру. Всей сутью желая оказаться на месте капающего слюной ничтожества, ряженного ассасином. Это его, тин Хорвейга, право обнимать ее, вдыхать запах волос и бархатной кожи: «Мое, и ничье больше!»

Защитник прогнал собственнические мысли, сейчас они сильно мешали. Что странно, сила была с ним солидарна, и Пасите не пришлось бороться еще и с ней.

«Это всего лишь лиардара. Способ покрасоваться, — уговаривал он себя, вздымая партнершу в воздух. — Сейчас музыканты закончат, и все чинно разойдутся по углам…»

Уговаривал, но понимал, сколько будет после лиардары тайных дуэлей, пламенных ссор и жарких примирений. В мозгах на миг помутилось. Госпожа тин Таллан, снова оторвавшись, предстала единым красным пятном. Защитник тряхнул головой, и затаил дыхание — к нему, быстро вращаясь, приближалось другое — белое, превратившееся в Киру.

«Что, сартог подери, со зрением?» — подумал он, а загребущие руки уже сами вцепились в девчонку.

Осознав, что делает Кире больно, тин Хорвейг ослабил хватку, но не смог сдержать колких слов. Хорошо еще направлены они были на тин Алларию. Делиться своим страшно не хотелось. Сила внутри встрепенулась, заворочалась протестуя. Пасита неожиданно понял, что до этого чувствовал себя неважно, словно бы заболел, а сейчас полегчало. Глядя в синие, как летнее небо глаза, на тонкий нос и дерзко торчащий подбородок, наблюдая легкий румянец, украсивший щеки и вызывающий непотребные мысли, не говоря о приоткрывшихся пухлых губах, он едва удержался от поцелуя. Глубокого, страстного, показывающего, кто здесь хозяин: «Потом! Непременно, но позже», — пообещал он себе, решив, что все же сначала сделает это так нежно, как никогда и никого не целовал.

Сжав тонкие пальцы, убедился, что перстень на месте и все же коснулся перчатки губами, прежде чем отпустить девчонку на волю.

Картина снова смазалась, а танцующие теперь вместе тин Таллан и Кира то и дело превращались в единое красно-белое пятно. Тошнота подкатила к горлу, словно он хлебнул отвара, которым их с Крэгом в Орешках потчевала мятежная знахарка.

«Неужто с вином что-то не так?»

Предположение показалось неправдоподобным: «Я пил и из чужих кубков, и из разных бутылей. Если бы там был яд, кто-то еще отравился бы гораздо раньше. А чтобы просто нажраться до такого состояния, мне нужна бутыль-другая ядреной горели, а не жалкий пяток кубков легкого золотистого сагалийского или же терпкого островного красного».

Музыка смолкла. Давно закончившие танцевать гости хлопали, а хлыщ, вырядившийся ассасином замер, сжимая Киррану в объятьях. Зал снова пустился кругом, вынуждая зажмуриться, но тин Хорвейг упрямо двинулся к ним.

Сознание отрывками показывало недавние картины: Кира танцует с тин Таллан. Кира в руках у ассасина. Кира на одной ноге. Кира в руках у ассасина. Кира срывает маску с тин Алларии. Кира в руках у ассасина. Кира рядом и странно на него смотрит. Кира в руках у ассасина…

То ли сила, то ли что-то еще проделывало с Защитником странную штуку. Он шел, стараясь не слишком шататься. Очень хотелось кого-нибудь убить, мир вокруг под стать залился красным, словно платье дерзкой девки. Когда и куда подевалась партнерша по танцу, Защитник даже не заметил…

2.

Кира так и не поняла кто первым прервал поцелуй. То ли Грейл опомнился, то ли она сама внезапно устыдилась порыва, то ли их привело в чувство, раздавшееся рядом, многозначительное покашливание. Или же все вместе, но волшебство закончилось с затихшей музыкой, и пришло время возвращаться в мир правил и условностей.

— Надеюсь, это было не то, о чем все подумали? — Пасита тин Хорвейг, едва удостоив ее взглядом, обратился к новому знакомому.

Кира осторожно выпустила руку тин Алларии.

— Пусть это останется нашей маленькой тайной. Моей и госпожи тин Даррен, — Грейл, подмигнув ей, радушно улыбнулся Защитнику.

Он так и не снял башлык, и охотнице, которая смотрела снизу вверх, на мгновение почудилось, что его глаза светятся. Тин Аллария моргнул, и наваждение пропало.

«Показалось. Почему я так настойчиво стараюсь разглядеть в нем Защитника?»

— Тин Аллария, — сухо заметил Пасита. — Странный выбор наряда. Сагалийский ассасин — это, м-м-м… слегка не ваше. Тут больше подошло бы что-то менее дерзкое. Скажем, чуть больше соответствующее характеру. Да и лиардара как-то слишком ловко вам сегодня далась. С чего бы?

Грейл скинул башлык, и Кира удивилась разительной перемене в его внешности. Плечи мужчины опустились, руки безвольно повисли, лицо исказила виноватая полуулыбка. Рядом будто бы стоял совсем другой человек, а не тот, кто так лихо танцевал и решился на поцелуй среди полного народу зала. Даже голос мужчины теперь звучал как-то иначе — неуверенно и робко.

— Да, пожалуй, — он глупо хихикнул. — Я долго не мог определиться, а тут знакомый купец как раз вернулся из Сагалии. Так случилось, привез этот наряд. Клялся, что он настоящий. Я не удержался, — Грейл доверительно наклонился к Защитнику. — И как это сразу не сообразил предложить его вам? Облачение безжалостного убийцы! — он скорчил страшное лицо. — Тин Хорвейг, вам пошло бы больше. А насчет Лиардары — я целый год тренировался. Даже нанял учителя, а вот вы, похоже, подрастеряли навыки в ссылке, — тин Аллария шутливо погрозил пальцем.

Было видно, Пасита едва сдержался, чтобы не ударить.

— Признаться, я переживал, что вы уроните партнершу. С чужими… барышнями стоит обходиться осторожнее.

Стальные глаза обдали холодом, и охотница поежилась. Ей, вообще, стало как-то нехорошо. Рука невольно коснулась виска.

«Наверное, не стоило танцевать после того, как едва не случился выплеск. Сказывается перенапряжение. Надо будет потом расспросить Паситу или наставников как следует, что при этом чувствуешь».

— По-моему, мы отлично смотрелись вместе, — продолжал бесхитростно улыбаться Грейл и тепло на нее глянул. — Ассасин и невеста — прекрасная пара, он снова взял руку охотницы в свою и накрыл ладонью, подарив ободряющее пожатие.

— Защитник и невеста смотрелись бы еще лучше. Даже как-то естественнее, — парировал тин Хорвейг.

Кира пыталась сделать вдох, но сколько не старалась, это не приносило облегчения, как будто в зале исчез воздух.

«Проклятый корсет! Взять бы нож и разрезать шнуровку! Зачем было так сильно затягивать?»

— Простите, что осмелился похитить вашу спутницу тин Хорвейг.

Вопреки словам, тин Аллария продолжал удерживать ее ладонь в своей, не спеша передать официальному спутнику. Кира была ему за это благодарна. Она не чувствовала в себе сил для разговора или ссор с Паситой. Становилось все хуже, только теплая и по-прежнему крепкая рука Грейла стала тем якорем, который позволил оставаться в сознании. Неожиданно мужчины стали расплываться в глазах, и она пошатнулась.

— Кира!

— Госпожа тин Даррен!

Возгласы прозвучали одновременно, Грейл ее поддержал за талию, не давая упасть.

— Кира, что с тобой? — в голосе Паситы послышалась неподдельная тревога, но он не пытался забрать охотницу из рук у тин Алларии.

— Нечем дышать, и голова… кружится… — язык еле ворочался.

На память пришел момент, когда она пересекала «черту», возвращаясь с Большой Охоты: «Я чувствовала себя похожим образом… Но я ведь не применяла силу. Неужто это из-за неслучившегося выплеска?»

— Тин Аллария, — у Паситы заходили ходуном желваки. Он зло сверкал глазами, но говорил ровно и без обычной поддевки. Выудив из кармана бутылек, протянул. — Ей нужен воздух и пространство, он указал рукой на выход, ведущий в зимний сад. Отведи ее туда и дай это.

— Что там? — наморщившись, Кира попыталась разглядеть.

— Отвар твоего братца. Идите! И не появляйтесь здесь как можно дольше. Желательно, пока я сам вас не найду, — он пристально посмотрел на тин Алларию. — Если с ней что-то случиться… — Пасита недоговорил.

Грейл кивнул, молча увлекая Киррану за собой.

Зимний сад изобиловал зеленью и цветами. Плющи, кусты роз, знакомые и совершенно не известные охотнице растения образовывали своего рода лабиринт и заставляли забыть, что за стеклянным куполом хмурится темное зимнее небо. Здесь и там вдоль мощенных светлой плиткой тропинок зеленовато-желтым мерцали крупные округлые камни. Все это Кира смогла разглядеть уже после того, как Грейл усадил ее на лавку у небольшого рукотворного пруда с журчащим водопадиком, в котором плавали, играя, две мраморные рыбки.

С каждым вдохом охотнице делалось лучше. Будто воздух, наконец, в полной мере стал поступать в легкие. Даже тесный корсет уже не мешал. Разве что руки дрожали, когда поднесла пузырек к носу.

«Мед, зверобой, ромашка…» — тот самый запах, по которому Кира легко отличала отвар, приготовленный Наарроном.

«Выходит, Пасита по потокам узнал, что мне это необходимо? Предусмотрительно с его стороны держать при себе запас».

Без раздумий поднесла флакон ко рту, но рука Грейла мягко остановила, не дав пригубить:

— Уверены, что можете доверять тин Хорвейгу?

Охотница подняла глаза на спутника и моргнула, удивившись стремительной перемене. Сейчас это снова был тот самый мужчина, который запросто отвадил Микора и лихо танцевал лиардару. Растерянность и безвольность напрочь исчезли с его мужественного лица, да и голос звучал как прежде. Без глупого придыхания и хихиканья.

«Может, показалось? Стало плохо, вот ерунда и померещилась?»

На всякий случай не подав виду, что удивлена, Кира усмехнулась:

— Защитник Пасита дважды спас мне жизнь. Не думаю, что он сделал это только для того, чтобы отнять ее самолично.

— Я и не предполагал… — в свою очередь, неподдельно удивился Грейл, но все же задал вопрос: — Хотелось бы знать об обстоятельствах, при которых это случилось. О тин Хорвейге такие слухи ходят, не удивлюсь, если он все подстроил, чтобы заставить вас чувствовали себя обязанной.

— Защитник Пасита имеет определенную репутацию, не спорю. Но мне он действительно помог. И вовсе не он был причиной случившегося.

Почему-то Кире не хотелось, чтобы о тин Хорвейге думали излишне плохо.

Но следующий вопрос оказался неожиданным:

— Госпожа Киррана, кому пришло в голову нарядить вас невестой?

Заглянув ей в глаза, мужчина усмехнулся.

— Можете не отвечать. Смею предположить, ничего бескорыстного в том, что к вам чувствует тин Хорвейг, нет и не было. Холодный расчет. Он жаждет обладать вами, и этим платьем заявил о своем желании во всеуслышание, а заодно предупредил: «Не тронь, мое!»

Прозвучало резко, словно обвинение. Отчего-то Грейл искренне злился.

«И этот туда же! Всех собак на Паситу повесил, а сам? Ох и дура же я! Зачем только позволила себя целовать?» — одолело запоздалое чувство неловкости.

Залпом проглотив зелье, охотница принялась крутить в руках пузырек.

— Со стороны кажется, что вы ревнуете, — сердито буркнула она и отвела глаза.

— А если и так? Может, я давно и безнадежно в вас влюблен?

Кира даже подскочила.

— Смеетесь? Давно — это с момента, когда увидели за столом? О! Или, может, немногим раньше? С тех пор как я появилась в зале? Долго же вы страдаете, скоро целых два часа! Действительно, впору посочувствовать. Но не расстраивайтесь. За время нашего знакомства, вам перепало гораздо больше моего внимания, чем тому же тин…

Кира пошатнулась, и Грейл оказался рядом, приобняв за талию для поддержки. Все слова и мысли разом вылетели из головы, стоило встретиться взглядом с серьезными, без тени усмешки, зелено-голубыми глазами.

— Когда бы я вас ни встретил, я безмерно этому рад. Ни о чем не жалею! — произнес он тихо.

Кира сглотнула, понимая, что тоже ни о чем не жалеет, кроме глупой ссоры, которую затеяла на пустом месте.

«Зачем мне понадобилось защищать тин Хорвейга?!»

Как так вышло, что руки теперь покоились на груди мужчины, который, находясь непозволительно близко, прижимал ее к себе, Кира не поняла, но снова ощутила, как давит корсет.

«Воздух! Нечем дышать!»

Задыхалась вовсе не потому, что стало дурно. Причина была в покрытом легкой щетиной подбородке. В губах, вкус которых довелось узнать и оттого со страшной силой тянуло попробовать снова. В загадочном, головокружительно-приятном запахе, который не смогла разгадать.

— Вам стоит присесть, — хриплый голос нарушил молчание, но рука на талии, напротив, напряглась, не желая отпускать.

Кира сглотнула, понимая, это просто лазейка. Предлог. Последний шанс одуматься, если она струсит. Отступать же вовсе не хотелось. Да и не было такой привычки. Наоборот, охотница почти решилась, но броситься в омут с головой помешал смех и голоса, раздавшиеся поодаль. Появившиеся у пруда девушки застали чинную картину. Киррана тин Даррен сидела на лавке, аккуратно расправив юбки потрясающего красотой платья. Рядом, держась на почтительном расстоянии, неизменно учтиво улыбался Грейл тин Аллария. Вот только самой охотнице мнилось, что воздух звенит от кипящей в нем страсти.

— Княгиня, — Грейл поклонился.

— Грейл тин Аллария, — величественно кивнула в ответ маленькая большеглазая женщина с аккуратным круглым животиком, выпирающим из-под простой, вышитой оберегами рубахи. Спокойный, уверенный взгляд. Загадочная полуулыбка. Здоровый румянец, присущий женщинам на сносях. По плечам рассыпались блестящие, чуть вьющиеся волосы цвета спелого каштана, перетянутые у лба красной лентой. Никакой маски на открытом и чистом лице. Ее наряд, точно парный башмачок соответствовала наряду Князя. Подарив Кире теплую улыбку, спросила:

— Кто это рядом с вами?

Девушки, сопровождавшие Княгиню, зашушукались, с любопытством разглядывая охотницу. Впрочем, не забывали они и кокетливо зыркать на Грейла. Наряд ассасина вызвал живой интерес, делая облик мужчины еще притягательнее.

— Это Киррана тин Даррен.

Кира поспешно стянула маску. Отчего-то показалось невежливым говорить с закрытым, лицом, пускай, даже лишь наполовину.

— Ты внучка Махаррона, — утвердительно кивнула Любомира, подходя ближе. — Хорошо. Теперь мне не нужно больше возвращаться в зал. Кажется, я переоценила свои силы, — Княгиня устало потерла поясницу. — Присядем.

Нечаянно опередив Грейла. Кира, не задумываясь, протянула руку. Любомира чуть помедлила, пристально глянув охотнице в глаза, но благосклонно улыбнувшись, приняла помощь.

— С виду ты выглядишь хрупкой, особенно в этом платье. Но рука крепкая. Не изнеженная.

— Не привыкла я ни к нежностям, ни к платьям, — честно ответила Кира, усаживаясь рядом. — Ни к балам…

— Оставьте нас! — приказала Любомира свите. — Господин тин Аллария?

Грейл, понятливо кивнув, отправился следом. Кира приготовилась слушать, а Княгиня рассматривала мраморных рыб в небольшом искусственном прудике.

— Значит, ты — Защитница? — наконец, она нарушила молчание.

— Кажется, да. — Кира усмехнулась. — Хотя, скорее, курсант Ордена. Пока. В ранг возводят после пятого круга и только, когда выполнишь серьезное задание.

— Слыхала, ты попала сразу на третий?

«Она осведомлена о моих достижениях?!»

— Не думаю, что заслуженно. Хоть и дерусь, по слухам, неплохо, сильно не хватает прочих знаний. По мне, лучше бы как остальные…

— Ты скромна, для той, кто обладает такой мощью.

«И про это знает?!» — удивилась Кира, но не подала виду.

— Чтобы управляться с большой силой, требуется много терпения и отточенные навыки. Я всего лишь учусь.

Княгиня кивнула и неожиданно выдала:

— Не люблю Защитников. Заносчивые, самовлюбленные павлины. — Кира едва не прыснула, вспомнив изображение этой смешной заморской птицы. — Считают, что все женщины должны быть у их ног! — она сделала паузу успокаиваясь. — К счастью, ты не такая. Да и девки тебя явно не интересуют, — улыбка снова осветила лицо Любомиры. — Я с радостью приму в услужение, как только закончишь учиться.

Неожиданно охотница растерялась:

— Я… я не умею охранять… Не знаю толком этикет. Путаю столовые приборы и могу сморозить какую-нибудь глупость. Я родилась и выросла в деревне, никуда не выезжала… Я вас только опозорю, — сникла она под доброжелательным, но непроницаемым, взглядом.

— Успокойся, — теплая ладонь Княгини мягко легла на руку. — Охранять тебя еще научат. Как и управляться с силой. Этикет? Тоже нехитрое дело. Один-два бала, да несколько приемов, и вникнешь. А то, что из деревни? Так и я оттуда же. — Она кивнула в ответ на удивление, которое охотнице не удалось скрыть. — Богомил меня встретил случайно. Я была совсем юной девчонкой, едва шестнадцать миновало. Знаешь, как я удивилась, когда через две зимы сватов прислал честь по чести? И хоть столько лет прошло, до сих пор кажется, что мне все приснилось. Ан нет! — она погладила животик и поерзала, устраиваясь удобнее. — Я ведь тогда и знать не знала, что он Князь. Полюбила просто за то, какой он. С первого взгляда. Даже сердце как-то по-особому стукнуло… Сама не верила, что так бывает. Думала глупости…

Кира слушала, затаив дыхание, а при этих словах невольно посмотрела в сторону, куда ушел Грейл.

«Сердце стукнуло?»

Княгиня, проследив ее взгляд, понятливо улыбнулась.

— Тебе по душе тин Аллария? — охотница почувствовала, как против воли в лицо бросилась краска. — Киалана! Хоть кто-то еще не разучился смущаться! — искренне умилилась Любомира. — А что? Грейл отличная партия. Холост и богат, притом, что удивительно скромен. Ни одной красавице до сих пор не удалось завладеть его сердцем, как ни старались. А старались, поверь.

— Ох! Кажется, мне не стоит о подобном и думать… Да и с господином Грейлом мы едва знакомы.

— Киррана, я наблюдала, как вы танцевали. Лиардара обнажает чувства. Всегда видно, если партнеры искренни.

— Но… Я же Защитница!

— А что гласит этот ваш «Кодекс»?

Припомнив, сказанное дедом, Кира ответила:

— Его писали, только для Защитников. Про Защитниц там ни слова.

— Тогда, может, дело в тин Хорвейге? — на лице Княгини мелькнуло и пропало брезгливое выражение. — Или в том, что Грейл не Защитник?

— За что вы так не любите орденцев?

— Не орденцев. Я не люблю только Защитников. Поверь, мне не за что их любить, — Любомира помрачнела, словно всматриваясь в глубину зарослей. И когда Кира уже было собралась извиниться за свой бестактный вопрос, заговорила снова: — Слухи, что обо мне ходят, добирались до Ордена? Или, может, до твоей деревни?

— Не знаю, о чем вы.

— Так вот. Когда Богомил на мне женился, случилось два неприятных происшествия. Оба связаны с излишним вниманием Защитников, приставленных меня охранять. Это удалось замять, но сплетни как вода… Знаешь, я ведь околдовала Богомила. Обманом заставила на мне жениться. А после, оказалось, еще и изменяю ему направо и налево. Главное, чтобы любовник был обладателем силы.

Кира представила, каково было каждый день молоденькой деревенской девчонке выслушивать новую сплетню о себе и выносить взгляды придворных змеюк с высоко поднятой головой.

— Сочувствую, — охотница постаралась вложить все в одно слово.

— Многое с тех пор изменилось. Но, да. Поначалу было непросто. Я знаю о твоем появлении в Ордене, — прошептала Любомира так тихо, что Кира едва расслышала ее сквозь журчание воды. — И знаю о перстне. У меня есть подобный.

Княгиня продемонстрировала изящное колечко на одном из пальцев. Совсем не такое, как у Киры. Да и камень был зеленовато-ореховым под цвет глаз, но все же угадывалось нечто общее в завитках голубоватого металла.

— Теперь понимаешь, о чем я?

Кира ошарашенно кивнула: «Киалана! Любомира — Защитница?!»

— Так вы… тоже?

— Не-ет! Я не была наделена даром силы в полной мере. А даже если и так, то хватало его ровно на то, чтобы каждый из них, оказавшись поблизости, пускал слюни с тех пор, как мне исполнилось тринадцать. Все время приходилось держаться от них подальше. Сомнительное удовольствие, обходить своего деревенского Защитника за версту не так ли?

Кира кивнула соглашаясь: «Мне ли не знать».

— Сейчас в нем уже нет необходимости, — Княгиня указала взглядом на свой перстень. — Ношу по привычке.

Кира, чувствуя ответную потребность, показать свой блокиратор, стянула перчатку.

— Красивый. Очень тебе подходит, — Любомира с неподдельным любопытством рассмотрела хитрую вязь перстня.

— Спасибо. — помявшись, охотница все же решилась: — Могу я спросить? — получив молчаливое дозволение, продолжила: — Откуда он у вас? Ведь даже в Ордене мне пришлось некоторое время посидеть взаперти, пока не обнаружили, что есть способ снять воздействие моей силы.

— Досталось от прабабки. Передавалось в нашем роду по женской линии, но носили только те, кто страдал от излишнего внимания наделенных даром. Само собой, держали в секрете. Невзрачный он был, пока я на палец не надела. Стыдно кому показать. Да и тогда выглядел иначе. Меня, когда замуж выдавали, мать даже снять приказала и дома оставить, чтобы во дворце не опозориться с таким украшением. Про силу-то мы еще мало что знали. Тогда-то и начались все беды. Это уже потом я Богомилу открылась, и он самолично за ним к моей матери ездил. Муж знает мою тайну и хранит.

Княгиня не просила обещаний, и охотница не стала сотрясать зря воздух. Хватило короткого обмена взглядами.

— Остерегайся тин Хорвейга. Кольцо защищает только от действия силы, но не от человеческой сути. — Любомира попыталась подняться, и Кира тут же пришла на помощь. — Уф! Спасибо. Что-то нелегко мне дается этот малыш, — она любовно погладила живот. Уставать быстро стала, и в нужник то и дело тянет. Марита! Девушки!

На зов Княгини из-за зарослей разлапистых южных растений, названий которых Кира не знала, тотчас появилась свита. Следом, не спеша, вышел Грейл тин Аллария, натянув на лицо вежливую улыбку. Остановился поодаль.

— Рада, что познакомилась с тобой, — Любомира сжала на прощание руку. — А к Грейлу все же присмотрись, — шепнула она, заговорщически наклонившись ближе, и усмехнулась: — Стоит. Тебя глазами ест. Не дождется, пока я уберусь. Ты смотри, решайся. Не то дед выдаст, за кого сам захочет. За того же Паситу тин Хорвейга. Не зря он так тебя обхаживает, вон и в невесту обрядил. Даром что Защитники не женятся. Понадобиться сильно, они свой «Кодекс» мигом перепишут.

Любомира ушла, но Кира не провожала ее взглядом. Она смотрела только на медленно приближающегося Грейла.