Баллады, сказки, мифы, сны. Мифомистика 21 века

Любовь Сушко

Здесь есть все – мифы, легенды, сказания, сказки и сны, все, что стало уже мифомистикой, и то, что будет ею завтра. Рядом с античными мифами живут городские легенды, исторические анекдоты, славянские мифы, они все составляют единое полотно и дополняют друг друга, здесь нет лирических текстов, все это сказания и старины глубокой, и наших дней.

Маскарад призраков. Последний бал

23 июня День рождения А. А. Ахматовой

В доме, заполненном светом нездешних страстей

Ждет королева своих запоздавших гостей.

Что там осталось от странного замка в тиши?

Темной аллеи мираж, не спасти ей души.

Вот они снова приходят в покинутый дом,

И говорят о потерянно друге своем,

Пьют за здоровье, за Музу, потом за стихи.

Слушают музыку ветра, шаги их легки.

В их невесомости боли и радости нет.

Лишь королева все видит — и знак тот, и свет.

К темной аллее метнулась внезапно душа.

Кто-то вздохнет обреченно: — Она хороша.

— Да хороша. Отчего же не в меру грустна?

— Мужа убитого ждет до рассвета она.

Нам же пора, мы не будем мешать, господа!

Стройная тень, иногда он приходит сюда.

Только Летучий Голландец напрасно спешит,

Ей не уйти от страстей, миражей и обид,

Прошлое жжет и в грядущем им жить не дает.

Кто это там так красиво и звонко поет?

— О, дорогая, не слушайте, там Крысолов,

Он их чарует, забрать их с собою готов.

Нам же туда не пробраться, останемся тут.

В доме, заполненном светом, все гости встают.

И растворяются где-то за миг до зари.

Лишь королева пред ним обреченно стоит.

— Я отпускаю, тебя мне теперь не спасти.

И капитан отвечает ей тихо: — Прости,

На море буря, и я погубить не могу

Душу любимой, я Музу свою сберегу.

Тонкие руки внезапно метнулись к нему,

Но обнимает бессильно кромешную тьму.

И Крысолов оставляет, и замок пустой…

Плачет бессильно, смеется она над собой,

Отняли все, все ушли, королева одна,

И обреченно ей светит в тумане луна…

Свет отраженный не может согреть и спасти.

Вот и осталось шептать обреченно: — Прости.

И для поэмы героя едва ль отыскать.

Но маскарад продолжается, и танцевать

Кто-то чужой приглашает, покорна она,

Мастер уходит, а ты оставаться должна,

Силы оставили, воля предательски лжет,

Но обреченно шагнет королева и ждет,

То ли расправы, а может триумфа, гроза,

Мертвого мужа бездонные видит глаза.

И обнимает напрасно ее тишина.

— Пани сегодня осталась, я вижу одна.

Как на Шопена похож, да откуда тут он?

Трепет «Баллад» этот звон, этот горестный стон,

Выход, мазурка, и как же ему отказать.

Женщины дальней, ревнивой ты видишь глаза.

В этой мазурке смеясь, утопает она,

О, королева, она далека и больна…

В доме, заполненном светом внезапных страстей,

Ждет королева своих запоздавших гостей….

Кружатся тени и призраки рядом в тиши,

И не спасти обреченной на страсти души…

Бал завершится, но Мастера ей не спасти,

— Можно остаться? — Но ты ни о чем не проси,

Все отдадут, только могут они отнимать.

И в тишине проступает Пилат, и опять.

Лунной дорожки незримая тянется нить.

Надо уйти и о главном еще говорить.

Но остается, чтоб горе испить до конца,

Маска не скроет во тьме очертанье лица.

Полночь все длится, и вечен ее маскарад.

Знает царица — никто не вернется назад…