Тень и Сверх

Любовь Романовна Белых (2024)

Он пытался украсть у меня самое ценное — оружие и свободу. Я украла необходимое — ключи от своей камеры и его перчатки. Преследуя меня, он помог обокрасть императора, а я… а я и не убегала! Увы, в этой суматохе он умудрился украсть у меня снова, похитив моё сердце… Ну и, кто из нас ещё вор?!

Глава 8

Ну и хмырь! Кинуть меня решил?

Увы, всё не так однозначно. Существовала и другая причина, по которой на мой след не просто вышли, но и решили прокатить с оплатой… Мраковая такая причина — я вляпалась в заказ, что не подразумевал наличие свидетелей. Даже если этот свидетель — наёмник. Я!

Гончие меня раздери, я не понимаю, зачем и кому понадобилась печать посла Мигарда? Хотя не сказать, что подозрений у меня не было. Одно из этих подозрений буквально сверкало в рассветных лучах на чёрном жеребце.

— Мраковое седло! — рвано выдохнула я, шарахнувшись от коня в сторону.

— Что ты сказала? — гнусаво задал вопрос тот, чьё имя я вот-вот узнаю.

Обернувшись, я увидела у дерева законника. Обнажённый по пояс мужчина, комкал рукой свою кофту, прикладывая её к носу.

Подавив вздох восхищения его мускулатурой, я шагнула в его сторону, попутно расшнуровывая сумку.

— Сядь. — приказала, стараясь не таращиться на его торс. — Тебе нужно запрокинуть голову, чтобы остановить кровотечение из носа. Никогда нос не разбивали?

К счастью, в сумке оказалось всё необходимое — заветный пузырёк, без которого ни один разумный наёмник не отправится в дорогу.

— Что ты ищешь?

Испуганно вскинувшись, я подняла голову, нос к кадыку столкнувшись с мужчиной.

"Ему бы в наёмники идти. Крадётся, лучше Фрая. Я даже шороха не услышала." — нервно подметила я.

Его лицо было всего лишь в паре сантиметров от моего.

Он смотрел мне в глаза, а я не могла поднять на него взгляд, потому что он был так близко… Я замерла, не зная, как себя вести дальше. Лишь глупо таращилась на выпирающий мужской кадык.

— Что ты искала в сумке? — повторил свой вопрос мужчина, сбросив с меня оцепенение.

Соберись, Фрэя! Что за робость? Что за смущение? Разве я не распрощалась с ними вместе с детской колыбелью?

— Спиртовая настойка. Лучше обработать раны. — шумно сглотнув, я решилась поднять взгляд, с удовлетворением отметив свою правоту. — У тебя рассечение на переносице.

— Ты хочешь сказать, что решила помочь тому, кого обокрала?

Да я вообще ничего не хотела сказать! Точнее, хотела, конечно, но больше не хочу. Раздражает меня этот хмырь! Ох, как раздражает.

— Ты упёк меня, в камеру. Ни за что. — напомнила я. — А ещё ты мне должен. — кивнув на неподвижное тело, распростёртое на земле в нескольких шагах от нас, я улыбнулась: — Чтобы платить по счетам, особенно моим, тебе лучше оставаться здоровым и живым.

Мужчина ухмыльнулся.

— Я тебе ничего не должен. Ты спасала свою шкуру, а не мою. — презрительно выплюнул он.

Ах он ещё и не должен мне ничего? Может, мне привести в чувство того мужика, что ему нос расквасил? Пусть повторит. Ясно же, что урок не усвоен. На этот раз я даже вмешиваться не стану. Пусть хоть убьёт его.

— Сразу видно шакальё Мигарда. — прошипела я, пройдясь по мужчине надменным взглядом. — Волосы. Одежда. Никакой чести. Никакой ответственности. Долга. Эгоизм и… взгляд. Зоновцы так не смотрят. Мы никогда ни в чём не уверены. Мы никогда не смотрим так — пренебрежительно и долго. Длительно глядя другому человеку в глаза. У нас нет на эти глупости времени. Ты смотришь, думаешь о чём-то, анализируешь и подмечаешь. Пытаешься это делать. У тебя есть на это время и, предположу, полномочия. У нас — нет. Мы действуем на инстинктах, если хочешь. И если кто-то помог нуждающемуся, он вправе его призвать к долгу. Или помог потому, что мог. Безвозмездно. Но ни один зоновец не станет смотреть так на того, кто минутой ранее спас его жизнь! У нас свои проблемы, у тебя — свои. И ты, хоть убей, не поймёшь, почему мы делаем одно, а ты — другое.

Конец ознакомительного фрагмента.