Клеймо бандита

Любовь Попова

— Себе заберу. — Что? — На твой вопрос отвечаю. — Уходи, Захар, я видеть тебя не могу! Как после всего ты вообще можешь предлагать мне стать твоей? — кричу я в его надменное лицо и тут же ахаю, когда он берет меня за горло, перекрывая доступ к кислороду. — А кто тебе сказал, что я предлагаю? Кто тебе сказал, что ты вообще, что — то будешь решать?! Ты идешь со мной, ты будешь со мной, ты будешь моей подстилкой, пока я этого хочу. Поняла?! — встряхивает меня как тряпичную куклу. — Иначе наведаюсь в твою деревню, там говорят сестра твоя подрастает. — Перестань… Я все поняла. Я слышу.

Глава 14.

— Абрам, — слух ходит, что Волков под тебя копает. Снова. — Матвей Таллин наливает очередную рюмку, пока я пялюсь на жопу. Телка сползла по шесту, плюхнулась на свой вареник. Проехалась им по гладкому, залитому маслом полу. Нормальная такая. Я бы вставил, но мысли все равно не о том.

— Похуй на него. Он бы лучше свою молодую жену так ебал, как мозг мне треплет. Понятно же, что с нашей крышей ни один Волков никогда ничего не найдет.

Неугомонный бывший друг.

До сих пор бесится, что с его женой чуть позабавился. Клуб у него забрал. Он то надеялся, что после пожара мне он нахуй не будет нужен. Но отдал мне документы за жену свою, а я его наебал. Нажал где надо и все кому он доверял перешли ко мне. Так что никакого пожара так и не случилось, а чтобы спасти свою жену он отдал мне почти все.

— И за это стоит выпить! С тех пор как ты нарыл компромат на губера, у нас дела пошли в гору, — усмехается Таллин, чувствую его взгляд. — Может эту уволим сегодня? Она вон как тебя глазами поедает.

Сонька тоже поедает. Словно голодная медведица, готовая растерзать. Так сильно ненавидит.

— Бабла хочет. Все они хотят, — выпиваю рюмку залпом, закусываю огурчиком соленым.

— Кстати, ты так и не спросил про Соню, — да я уже знал, пока дух из парня выбивал. У того глаза на выкате были, он точно мне не врал. — Он приличный мальчик из среднестатистической семьи. Он скорее женится на ней, чтобы трахнуть, чем попросит минет в машине. Правда теперь он никогда не женится, яйца ты ему знатно отбил тогда.

Пусть скажет спасибо, что не убил.

Я его уже в тот вечер нашел. А когда все понял, решил, что с Соней завязывать надо.

— Она действительно передала ему курсовую. Пацаны прошмонали оба компа. Но возможно они действительно не болтали.

— Я понял. Я вообще не просил тебя об этом говорить!

— Но ты сам…

— Закрой рот.

Я все и сам выяснил после того как инфу запросил. А потом меня так дела закрутили с новым помещением, что я забил на это. Отрезал даже возможность думать о Соне. Вон даже решил телку трахнуть. И тут мне напомнили… Словно я забывал.

Ненавижу ошибаться.

— Ну я понял. Чего с увольнением… — смотрю на эту блядь порочную и тошнить начинает. — Давай сам. Погнал я спать. Завтра у нас стрелка с Рамазановыми, пацанам не забудь сказать.

Эти уроды краев не видят. Участок земли у меня отжать хотят.

— Ты ведь к Соней поехал? — Матвей кидает мне вслед, но не смотрит.

— А тебе какое дело? Сам ее хочешь? — от этой мысли башка заболела, сердце словно ломаться стало. Барахлит.

— Хочу, наверное. Когда у нас появится в борделе, я первый за нее заплачу. Интересная она. Как фея. Представляешь, ебешь фею. Еще крылышки ей купим и ушки сделаем как у персов Толкиена.

Красная пелена.

Адреналин в виски бьет.

Перед глазами тело этого красавчика, вколачивающее мою Соню в кровать, стену, тачку. Похуй.

Ноги сами несут меня к нему. Рука сама делает бросок, челюсть Таллина хрустит.

В зале делают вид, что ничего не произошло, но Матвей вскакивает, словно не понимая ничего.

— Ты ебанулся?! Ты сам сказал, что сделаешь ее шлюхой! Не я ее трахну, так кто — то другой!

И это правда, но одно дело какие — то эфемерные клиенты-другое дело партнер, который уже представляет ее тело под собой.

Тело, которое ебал только я.

Я все еще молча кулаки сжимаю, сдерживаясь, чтобы не снести Таллину башку, когда моя уже потекла.

Хочется к ней.

В нее.

Это блядь, ненормально!

Или я просто три дня не трахался, и нужно скорее слить лишнюю сперму. Ищу глазами телку, которая только что жопой трясла.

Вон она, стоит у бара с управляющей Риткой болтает, в меня глазками стреляет. Да Ритка тоже.

Обеих что ли обрадовать?

Правда у одной бездонная бочка между ног, а второй — сиськи, как коровье вымя, но сейчас мне просто нужна разрядка.

Потрахаться и не думать о Соне. Из-за нее я начал творить хуйню. Я всегда дружил с законом в том смысле, что находил пути его обойти. Но людей избивал только, если реально косячили. Да и чаще чтобы припугнуть, когда сам еще в шестерках ходил.

А тут из-за бабы. Кто узнает, засмеет.

— Захар Александрович, как вам сегодняшнее шоу, оценили? — стелится передо мной Рита, чуть ли из трусов не выпрыгивая. Красивая, лощенная сука. Интересно, как на Соне будет это платье смотреться? Носит хуйню всякую, хотя я ей нормально отвалил. — Мы очень старались вас удовлетворить…

Очень интересно, будет ли когда — нибудь такой Соня. Так же смотреть на меня, вылизывая глазами. Без ненависти.

— Оценил. Но заприметил несколько телок, которых не видел. Сама кастинг проводила? — не раз смотрел, как она пизду чужую вылизывала, но почему — то именно сегодня смотреть на это не хочется. Хотя ее новая танцовщица…

— Ну вы можете провести его прямо сейчас. Лола к вашим услугам.

— Лола сосет в гондоле, — усмехаюсь я, осматривая сиськи новоиспеченной танцовщицы. Она смеется, словно ей шутка моя понравилась. — Ладно…

Уже готовый взять эту Лолу и выебать в сиськи, как вдруг отвлекает телефон.

На экране рожа местного начальника полиции Московского района. Панов Алексей Михалыч.

Частенько у нас зависает. Да и дел с ним много. А пацаны его из центрального отделения корпоративы только с нашими девочками отмечают.

— Здорово, Михалыч, девочку решил снять? Помочь?

— Да это я всегда рад, — хохочет толстяк. — Но я по делу. Ко мне тут дело попало. Я сначала твою фамилии увидел, поржал даже.

— А что там? Кто — то недоволен, что я свои бабки вернул?

— Это ты можешь. А вообще, тут девочка одна, — даже дыхание перехватывает.

— Что за девочка? — хотя я уже понял.

Только Соня бы решилась на меня заявить.

Только эта смелая девочка без царя в голове, которая пришла в логово зверя выручать подругу, прекрасно зная, кем та является.

— София Мышкина. Она тут простынь целую накатала, описывала как ты на ней издевался, преследовал. Я почитал, поржал, выкинул. Хотя возбудился даже.

Ты еще подрочи…

— А дальше?

— А сегодня она снова пришла, но на этот раз написала заявление на избиение некого Петренко Николая. И сказала, что не уйдет, пока не заведут уголовное дело. Сидит тут с вечера.

Она что, в больницу к нему ходила?!

— Понял. Это чего, она там? У тебя в отделении?

— О да. Принесла с собой бутербродов, всех накормила, напоила кофе…

Сука. Ладно про износ катать заяву пришла, хотя наверняка забыла, как сама течет от этого. А что насчет Коленьки…

Какого хера она еще с ним общается, если знает, что он в больнице. Более того ходит, за него просит.

Курсовая?

Я ей суке устрою курсовую.

Мальчикам бутеры носит, кофе. А я ей телефон, кормежку, жизнь нормальную предлагаю!

— Абрам, ты на связи? Что мне с ней делать то?

— Лапши навешай, что заведешь уголовку, а парням своим скажи, что с меня отдых в загородном доме с лучшими шлюхами, если кое — что сделают.

— О, это мы любим. Что сделать надо?

— Слушай, — отмахиваюсь от шлюх, Риты и на выход спешу, киваю Славе, который меня возит, если бухой, и еду в отделение.

Пора показать одной смелой девочке, что в этом городе для нее может существовать только одна справедливость.

Конец ознакомительного фрагмента.