Девочка для босса

Любовь Попова, 2022

«– Лелька! Там такой мужик пришел, закачаешься. Высокий, спортивный, как с обложки „Форбс“. А тачка у него большая и черная. Я чуть не кончила, пока его до третьей „ВИПки“ провожала. А запах! Совершенно не понимаю, что он забыл в нашем районе, но надо подумать, как уехать с ним, – Лизка – наш метрдотель в юбке – наклоняется к зеркалу, проверяя помаду. – Ты только слюнями пол не залей, на каблуках поскользнешься, – смеюсь я, поставив грязную посуду на стол…» Содержит нецензурную брань.

Глава 5. Оля

Удивительно, но после этой короткой переписки я улыбаюсь. Особенно смотря на котика будущего начальника. На компе Виталика, брата, иногда посматриваю порно. Оно мне пару раз случайно попалось. И вот там такие. Красивые, прямые, с венами вздутыми. И почему-то мужская рука на стволе выглядит действительно возбуждающе. И я, может быть, помастурбировала бы, но решаю, что не стоит делать, смотря на член начальника. К нему у меня вообще не должно быть никаких симпатий. Более того, я даже планирую в ближайшее время найти ему жену, чтобы та работа, которую он для меня подготовил, стала постоянной. Такой мужчина точно работает в очень приличном месте.

Я отложила телефон с улыбкой, все-таки сохранив порно-инструмент. И снова погладила Марусю. Она ласковая, может быть потому что я ее еще маленькой нашла со сломанной лапкой и выходила. И вот теперь она третий член нашей семьи. Отца я никогда не знала, бабушка умерла, когда мы с братом были маленькими, а мать давно нас бросила. Мне было шестнадцать, брату четырнадцать. Оставила в маленькой квартире, где долгов по коммуналке скопилось за несколько лет. Я уже тогда работала в единственном месте, где приняли школьницу. Но когда мы с братом заработали и выплатили все до последней копейки, то были очень горды собой. Сейчас откладываем на образование Виталику. Он конечно раздолбай, но шарит в машинах, и я надеюсь, сможет получить достойную профессию и образование, и работу.

Смотрю на часы. Поздно уже. А Виталика нет и нет. На телефон звоню, а он сбрасывает. Вот как ложиться спать. Удивительно, как нас с ним не развели по детским домам. Я даже хотела, думала, может так проще будет, но Виталик сказал тогда, что квартиру скорее всего заберут, так что лучше делать вид, что мама нас не бросала, и вообще у нас все отлично. Собственно, с проверками никто не приходил. Моя задача была закончить школу, а задача Виталика не попадать в передряги и не светиться перед полицией.

И вот почему-то именно сегодня, когда я вроде как нашла новую работу, выбралась из оков «Синего инея», Виталик решил попасть в беду. Я ведь чувствую. Звоню, звоню. Он даже не отвечает. А потом и вовсе телефон выключен.

Я места себе не нахожу, друзьям его звоню, но те даже не в курсе, где Виталика носит. А время идет, стрелки тикают так громко, что начинают давить на виски. Я не выдерживаю и иду собираться. Не знаю, куда пойду, но нужно его найти. Может тот клуб, где он постоянно ошивается. Как же его, «Динамит» вроде. Точно, туда и пойду.

Но стоит мне открыть дверь, как он появляется на пороге. Вернее, его приносит его закадычный друг Генка, до него-то я как раз не дозвонилась.

— Привет, милашка.

— Пока, крокодил, — только и огрызаюсь. Его намеки всегда бесили. Именно он почти повел Виталия по наклонной, научил пить и курить. Но последнее время они оба выглядят иначе. Даже одежды прикупили, а Гена всегда трезвый. Перехватываю брата у Гены и несу на диван. Тот падает и ноет, прижимая руку к глазу.

— Спроси, брат, — кричит Гена и дверью хлопает, а Виталик словно сам себе кивает. А потом за глаз снова хватается.

— Лель, больно, — хнычет он, а я к холодильнику бегу. Достаю кусок замороженного мяса и ему в комнату отношу.

— Спасибо, сестренка, — улыбается он еле-еле, прикладывает мясо к глазу и стонет. Он частенько в драках участвовал раньше, но давно такого не было. Он даже говорил, что устроился курьером, и я была бесконечно рада. Все не шатается по подъездам.

— Кто тебя так?

— Да я там не понял, если честно. Товар доставлял, а клиента долго не было, зато появились те, кто синяк оставил. Блять, как больно.

— Не ругайся. Чай сделать?

— А покрепче?

— Это без меня. Тебе еще помощь нужна?

— Нет, спасибо, что дождалась.

— Прям как чувствовала, что ты в беде.

— Если честно, я в беде, Оль. Товар-то у меня отобрали. Надо за него как-то расплатиться… — и тут я понимаю, к чему он клонит.

— Нет, Виталий. Даже не думай. Эти деньги на учебу.

— А не будет никакой учебы, если меня убьют.

— Не преувеличивай, — задираю нос. — И учись свои проблемы решать сам. Я не для того терпела столько лет издевательства всяких придурков, чтобы ты спустил все за вечер.

— Оль, — кричит он вслед, а я в комнату свою захожу и дверь закрываю. — Оля!

Смотрю на антресоли. Там в коробке из-под маминого свадебного платья хранятся сто тысяч рублей. Заветные, заработанные с большим трудом. Надо, пожалуй, перепрятать. Настроение Виталика мне не нравится.

Спрятав коробку понадежнее, я наконец смогла закрыть глаза и уснуть. О том, что мне снилось после последних событий, мне стыдно было даже думать. Это было даже не восемнадцать плюс, а что-то дичайшее. Я смотрела на себя со стороны, обнаженную, жаждущую половой орган начальника. Смотрела на него, как на самый вожделенный предмет в своей жизни, а потом начала облизывать как самый настоящий леденец. Это было так мокро, грязно, пошло, что щеки мои горят, даже когда я уже встала и умылась холодной водой. Сложно представить, что я буду это делать, что вообще кто-то будет делать это так… Даже не знаю. С любовью. Наслаждаясь этим порочным действием.

Я даже телефон взяла, чтобы посмотреть фото и сравнить. Сглотнула, когда снова увидела этого котика со вздувшимися венами, с пальцами, которыми он его обхватывает. Легко, потому что пальцы длинные. А мои, интересно, смогут обхватить это чудовище. Не котик, а котяра. Господи, о чем я думаю?!

Тряхнув головой, убрала телефон, нацепила на себя обычное выражение лица. В конце концов это просто сон и ничего не значит, а вот работа значит очень много. И за нее я ухвачусь зубами так, что меня не вырвешь. И если, чтобы задержаться там и добиться повышения, мне придется женить начальника, я так и сделаю.

С этой четко поставленной целью я и начала собираться на работу. Сходила в душ, заметив, что брат еще не выходил из кухни.

Затянула до боли волосы в пучок, нацепив на него несколько шпилек, затем надела очки с прозрачными стеклами. Нашла в шкафу свободного кроя брюки и такую же рубашку. Оценив свой вид на твердую четверку, я наконец вышла из комнаты. На кухне натолкнулась на Виталика.

Он стоял у окна и пил чай.

— Я и тебе сделал, — повернул он голову, а я подумала, что все-таки брат взрослеет. Нет, работать и зарабатывать он начал давно. Но обычно он, если обижается, то надолго, а тут уже на утро мне чай сделал. Прогресс.

— Спасибо. Ты нашел способ решить свою проблему?

— Кажется, да. Не парься. А ты куда такая красивая.

— Красивая?

— А что?

— Я надеялась, что наоборот покажусь страшненькой.

— Тогда тебе надо набрать килограмм пятьдесят. Хотя и тогда ты будешь очень милой толстушкой.

— Блин, — ругаюсь я, закусывая чай пряниками. Бежать уже надо. Пока доеду, будет десять утра, а потерять работу, которой у меня еще нет, будет преглупейшим поступком. — Да на работу вроде новую устроилась.

— Серьезно? — люблю, когда он так улыбается. Сразу вспоминается время, когда еще бабушка была жива и он умел заливисто смеяться. Теперь и я разучилась. — Это же круто! А как тебя взяли?

Я вздыхаю, смотря на него с укором.

— Нет, я ничего не хочу сказать, просто, когда у тебя за плечами только средняя школа и работа официанткой, ничего высокооплачиваемого можно не ждать. А становиться чей-то «девочкой» ты не хочешь.

Девочкой. Так и говорил бы: проституткой.

— Ну в общем этот Игнат тоже взял меня, чтобы сделать своей девочкой, — делаю пальцами кавычки. — Но если он не будет меня насиловать, то я вполне смогу сдерживать его аморальные порывы.

— Аморальные порывы, скажешь тоже, — усмехается он. — Обычно такие порывы ты быстро блокируешь, так что я не волнуюсь. Ну а если что — позвони.

— Ну конечно, ты придешь и набьешь ему морду? — пальцам показываю на его потемневший синяк.

— Эй, он выше меня был. И ты знаешь, что для твоей защиты я сделаю все, что угодно.

— Ясно, ладно, пойду я, защитник, — кидаю в него пряник, а он на лету ловит. — В школу-то идешь?

— Да, чуть позже, первых уроков нет.

Странное дело, но пока я уходила, он провожал меня, что тоже странно. Так что хорошо, что я перепрятала деньги. Очень хорошо.

Я несколько раз проверила адрес. Сверилась с картой 2ГИС, даже прохожих поспрашивала. Да, это был точный адрес моей новой работы. Ночной клуб «Динамит». Да вы издеваетесь?! Он выглядел так прилично, я была уверена, что смогу нормально работать в нормальном месте. Ночной клуб… Ну как же так!

Ну уж нет, лучше тогда вернуться в «Синий иней». Хотя глупость, туда я больше ни ногой. В голове бардак, а здание из чёрного кирпича с граффити в виде динамита меня не радует. Здесь постоянно тусит брат, да это одно из самых популярных мест города, и значит деньги здесь будут платить хорошие. Ну что ж, главное не назад. Главное только вперёд.

Я вздохнула и сделала шаг с тротуара, перешла на сторону парковки и подошла ко входу. Тишина и покой, это и понятно, гости расходятся из таких мест часов в пять-шесть утра.

Стою у закрытой чёрной двери и не знаю, стоит ли стучать, звонка-то нет. Тут шум дверного замка отпугивает, насколько он громкий, и я шарахаюсь. На пороге появляется мужчина очень высокого роста.

— Оля?

Ни тебе здрасте, ни представиться…

— Ольга Владимировна. И в приличном обществе принято здороваться…

— Ну так оглянись и поймёшь, что в неприличном. Ладно, заходи, коль пришла.

Я сначала не двинулась с места, но мужчина вздохнул.

— Ты че стоишь, как член у дембеля…

Он, очевидно, хотел меня рассмешить или, может быть, испугать, но ни того, ни другого не произошло. Более того.

— Кстати, после долгого воздержания функция эрекции не сразу восстанавливается, вопреки всеобщему мнению.

— Шеф, конечно, говорил, что ты зануда, но чтобы настолько… Ладно, залетай, пташка…

Он открывает дверь, и после ещё пары секунд внутренних метаний я прохожу внутрь. Огромный холл с гардеробной. Пока пустующей. Дальше коридор, сейчас сумрачный, но скорее всего мелькающий самыми разными огнями ночью. Всего четыре метра по коридору, и мы оказываемся в огромном зале, словно на арене, которая сейчас подсвечена лишь несколькими прожекторами, но по большей части огромным панорамным окном в потолке.

И всё бы ничего, но запах в клубе настолько спертый, а пыли в лучах редкого солнца очень много.

— А здесь убирают? — наверное, этот вопрос нужно задавать Игнату, но я не выдержала.

— Да, подметает одна бабенка.

— Подметает? Как вас ещё не закрыли, это же антисанитария, — ругаюсь я, смотря на стаканы на баре. Которые выставлены как чистые, но всё в пятнах. Кошмар…

— Значит так, Мери Поппинс, — мы поднимаемся на второй этаж, — вот кабинет начальника. К нему все вопросы, а я пошёл смену сдавать.

Он уходит, оставляя меня перед стеклянной, совершенно тёмной дверью одну. Я несколько раз берусь за ручку, но войти в клуб оказалось легче, чем войти в кабинет начальника. Того, чей член я во сне облизывала. И вовсе это была не я, я это делать никогда не буду. Никогда.

Эти мысли и придали мне решимости. Вот только зря, потому что кабинет был пуст. Ну как пуст. Людей-то может здесь и не было, а вот одна свинья жила точно. На компьютерном столе чашки и кружки, на рабочем столе стопки бумаги, и по виду стола он должен быть, как минимум, бежевым, но сейчас он чёрный. И словно в подтверждении моих слов откуда-то доносится мощный храп. Я шагаю, сжимая кулак, решая, что если даже работать не буду, то внушение сделаю…

Я прошла к двери, уже готовая разразиться тирадой, как вдруг застыла, не смея не то что пошевелиться, а даже дышать. А всё потому что комнатка была совсем небольшая, а большую часть занимала кровать, на которой совершенно обнажённым раскинулся Игнат. И я не знаю, сколько так простояла, рассматривая его словно выдубленную кожу, кубики, грудь, часть которой покрыта татуировками. Я словно изучала восьмое чудо света. Особенно когда крупный, но мягкий член начал расти и набухать, как отдельное существо.

Я сглотнула, зачем-то доставая телефон и фотографируя это совершенство в чистом виде. Но вдруг камера щелкнула слишком громко. И я стояла, тыкаясь в телефоне, видя, что глаза Игната открылись и уже уделяют внимание только мне. Я невольно пячусь, насколько эти глаза сейчас бесстыжие…

— Ох, Дикарка, знала бы ты, что мне сейчас снилось…

— Даже знать не хочу, — делаю рывок назад, но не успеваю.

— А я покажу, — хватает он меня за лодыжку и тянет к телу, роняя прямо на себя.