Герольд Морозовых владений

Любовь Данилова

Почти невероятная и совершенно детективная история из рассекреченного архива Вотчины Деда Мороза! Не так-то просто быть земляком Деда Мороза. Заманчиво оказаться среди посвящённых, пройти в дом волшебника через служебный вход, но ведь это и очень ответственно! А если по твоей вине случится беда, то разбираться придётся самому, хотя и поспешат на помощь суровые хранители. Зато ты сможешь узнать все секреты герба Деда Мороза, сделать великое открытие и восстановить защиту Морозовых владений!

Глава 3. Для кого Старейший — Дед Мороз

В кабинете Старейшего было очень прохладно. Егору даже казалось, что он уже весь с головы до ног покрылся пупырышками, но может быть даже не от холода, а больше от волнения. Конечно, все ребята, которые живут в Устюге, более всех других российских сверстников привыкли к встречам со Старейшим и не только зимой, но запросто — и летом, и весной, и осенью, и в центре города, и на окраине. Среди таких встреч бывают и торжественные, заранее организованные, но чаще совершенно случайные.

Ты по делам идёшь, и он куда-то по своим направляется. Говоришь вежливо (в общении со взрослыми это принято):

— Здравствуй, Дед Мороз!

И он, почти не останавливаясь, если торопится:

— Здравствуй, Егорка, Петя, Маша! Как дела?

А вот если не торопиться, может и про учебу спросить, и про оценку по поведению, — это значительно хуже. Всё равно что классного руководителя в каникулы повстречать.

Поэтому особого везения в том, что кому-то Дед Мороз — земляк, уж поверьте, нет. А есть масса сопутствующих сложностей.

Хотя оказаться среди посвящённых — это, конечно, да! Жизнь Вотчины изнутри — это не то, что снаружи. Что в Устюге про Вотчину обычно говорят? Место хорошее, красивое, бор грибной, Большой дом Морозу построен такой, что не стыдно гостям показать. Можно их и пристыдить при случае! Иногда ведь скажут так скажут. Обойдут вокруг, глаза вылупят:

— А мы думали финский сборный!

— Да ну вас, такие дома только «вологодская сборная» делать может! Как будто у нас мастеров нет, и леса вековые не растут!

В общем, позорище, какие иногда предположения туристы высказывают!

Поэтому и хочется побольше о жизни Вотчины изнутри знать. Всегда можно любому отпор дать и на место поставить, если заливать начнёт о том, чего и не видел. Но другой вопрос — что на новой должности болтать Егору не положено. А жаль. Ну ладно, ещё не утвердили.

Только о том подумал, тут и Старейший идёт. Почему здесь его все так называют? Ну, Глава государства как никак. Дед-то — это для родственников, понимать надо. Для в-в-внучат! Так, сейчас некогда, а потом смешную историю расскажу, если напомните.

— Здравствуй, Егор! — добродушным басом приветствовал его Старейший. Э-э-э, а шуба-то у него не та, в которой по городу прогуливается. Интересно, у него их сколько? Красная, конечно, а вот белый узор по подолу да рукавам гораздо тоньше вырезан и замысловатее. Старейший снял с правой руки варежку, поздоровался с Егором совсем по-взрослому. Ух, и рукавица же у него: Егору до локтя, если не подмышки! Усевшись за стол, Дед сразу же раскрыл тиснённую серебром папку с государственным гербом Вотчины. Про этот герб Егор уже имел понятие, но многое хотелось бы уточнить, потому что геральдикой последнее время он занимался очень плотно, если, конечно, можно так сказать. А настоящий герб, смотри-ка, как раз здесь в кабинете, у Старейшего за спиной. И герб, и штандарт — всё, как у президентов положено. И даже текст гимна — тут Егор затруднился. Должно так быть, или не везде принято? Это, наверно, для детей, которые в гости приходят, а гимн до сих пор не выучили.

А Старейший тем временем углубился в чтение каких-то исписанных мелким, бисерным почерком листочков. На просвет на них и водяные знаки имелись — в виде снежинок, — заметил Егор, а вот что написано, понять не смог, хотя и близко сидел. Слишком почерк заковыристый или может быть даже язык какой-то особенный, секретный. Этого он ещё не знал. А как все узнать хочется!

— Егор, скажи по-честному, — от внезапного вопроса Старейшего он даже вздрогнул, — есть у тебя в голове какие-нибудь глупости или в характере слабости? Как сам-то думаешь? Хранители ведь не могут человеку вовнутрь заглянуть… — и добавил испытующе, — или заглядывали?

Егор совсем растерялся и даже не смог скрыть испуга:

— Нет, только снаружи!

— Ну вот. Снаружи—то не всё видно!

Егор смутился: а вдруг он хранителей подвёл? Может, они обязаны и вовнутрь заглядывать, когда кадры для Вотчины подбирают?

— Учусь я, в общем-то, не плохо, но не отличник, — Егор явно не знал, что сказать.

— А разве я об этом спрашивал? — приподнял густые седые брови Старейший. — Мне не очень-то важно, что о тебе другие думают. Мне важно, что сам о себе сказать можешь.

Егор совсем растерялся и смотрел на Деда недоумённо — он ведь о себе и говорил.

— Оценки-то тебе кто ставит?

— Учителя, — все ещё не понимая, ответил Егор.

— А ты им что ли подсказываешь, какую поставить? — взгляд Старейшего стал лукавым, голос весёлым.

— Не-е-ет. Они ведь сами ставят!

— Ну вот. Они сами ставят тебе оценку на основании того, что о тебе сами же и думают. Так что это не твое мнение, а их. Пора тебе, Егор, о себе и своё мнение иметь и самому себя оценивать научиться, — и добавил, подумав: — Так-то точнее будет! А теперь иди, погуляй. Тебя ещё на Совете Вотчины утвердить должны. Когда надо, позовут, — и Старейший снова углубился в чтение.

Егор вздохнул с облегчением. Выскочил из кабинета и только потом подумал, что не простившись. Секретарша Старейшего взглянула на него укоризненно, но промолчала. Дверь в кабинет никогда в присутствии Деда не закрывалась. Если кто-то и имеет право здесь делать замечания, так это только сам хозяин, а он явно не собирался.

Когда сюда только шёл, хотел Егор рассмотреть календарь на стене в приёмной — Дедушкин месяцеслов. Необычный он очень — колесо такое, и, наверно, если крутануть, что-то будет. А что — в этот раз узнать не судьба. Не очень-то огорчившись, Егор затопал вниз по лестнице — на первый этаж, а потом и ниже, туда, где написано «служебный выход». Ему уже можно. Он был почти утверждён, а значит — на службе. Промчавшись по длинному извилистому коридору, мимо множества дверей, за каждой из которых совершалась какая-то важная работа, Егор выскочил на улицу и ненадолго задумался: куда податься? Впервые за столько дней ему можно было не зубрить законы и указы, не читать всякие прочие глубокомысленные документы типа инструкции, как правильно обращаться с Морозной печатью. Надо же было кому-то такую написать! Если бы её не было, Егор бы и не догадался, что такой тяжёлой печатью очень удобно колоть грецкие орехи.

Ну что ж, на Тропу! Вы хотя бы один раз прошлись по тропинкам Вотчины не от начала до конца, а от конца — до начала? Ага, ну вот! Вот оно одно из преимуществ того, кто видит жизнь Вотчины каждый день и изнутри, а не иногда и снаружи! Да, кстати, я обещал про в-в-внучат смешную историю.

Дело было так. Как-то приехал Дед в городскую резиденцию. Встреча была торжественной. Ребят собралось видимо-невидимо. И туристы, и местные. А чтоб не толкались да друг другу ноги не отдавили, за порядком следили милиционеры. Выходит Дед Мороз из автобуса. Как раз в тот день он с гостем со своим из Лапландии — с Санта Клаусом — был. Выходят, приветствуют, руками машут, что бы все видели — и те, кто так далеко, что не слышно. Ну, ребята что, конечно, тоже любят руками помахать, покричать, весело ведь:

— Привет, Дед Мороз! Санта Клаусу наше почтение!

А милиционеры не машут, всё смотрят, как бы кто кому ноги не отдавил, и на лицах у них одно напряжение и никакой радости — сами понимаете, работа. А Деду Морозу, представьте, это не очень понравилось. Он уж сам к ним, к милиционерам, сердито обращается:

— Ну, а вы, в-в-внучата мне или не внучата? Почему не здороваетесь, руками не машете? — вздохнул даже: — Улыбок ваших тоже не вижу.

Тут уж все на милиционеров смотрят. Растерялись те, но как ведь — Дед все-таки. Заулыбались, оттаяли, хотя их никто и не замораживал. Даже руками задвигали и по-военному дружно, слаженно на одном дыхании ответили:

— Здравия желаем Дед Мороз Санта Клаус!!!

А мы все как подхватим:

— Ура! Ура! Ура! — как на параде получилось. Санта Клаус и тот от таких почестей под впечатлением остался.