Что в сумасшествии приятно?

Лия Александровна Кудина, 2021

Антонина больна шизофренией. Но как и почему эта болезнь завоевала ее разум, она даже не догадывается. Потому что вокруг нее самые близкие родственники скрывают важные тайны и плетут интриги, в результате которых ее жизнь и их судьбы оказываются сломленными. Книга основана на реальных событиях.

II часть

Своего сына Федор Алексеевич нашел быстро. Борис спал в

туалете своего любимого ресторана, обняв грязный, замызганный

рвотой унитаз. Он был в полной отключке. На лице несколько

кровоподтеков от ударов, а новая рубашка оказалась разорванной в

в нескольких местах.

"Да, — про себя тяжело вздохнул отец. — Тут не нужно быть особым

сыщиком, чтобы все детали соединить воедино. Как же его вывезти из

города? И каким образом этого бездыханного здоровяка переправить к

брату?"

Но выход нашелся сам по себе. Охранник ресторана, разыскивающий

вместе с ним пропажу, взялся помочь, но естественно за хорошее

вознаграждение. Он не только донес на себе и погрузил Бориса в

машину, а потом и в самолет, но и посоветовал, как облегчить его

состояние после явного передоза. Ведь с этим он сталкивался не

впервые. Через час с небольшим, у трапа самолета в холодном

морозном Мурманске, брата с племянником встречал Виктор. Он был

вместе с Сергеем, своим судовым врачом, молодым парнем, явно

знающим, как оживлять наркоманов. Погрузив, уже пришедшего в себя

Бориса в машину, Виктор пообщался с Федором, стараясь не

беспокоить его лишними разговорами о случившимся. Он просто не

хотел ни о чем знать. Борька всегда был его любимцем, хотя и не видел

он его давненько. Но на всю жизнь запомнил убитые горем глаза

шестилетнего малыша у гроба своей матери. Именно тогда он дал

клятву, всегда и во всем ему помогать. Вот и пришло время ее

исполнить. Пока братья прощались, врач занялся осмотром пациента

прямо в машине. Борис медленно приходил в себя, с трудом вороша

белками глаз. До него вдруг дошло, что он что-то натворил, но как не

старался, припомнить не мог. Почему — то отец, ни с того ни с сего,

выдернул его из сытой, обеспеченной всеми благами жизни и засунул

аж на крайний Север.

"Интересно, надолго ли его отправили в ссылку к дяде? Ну ничего,

когда — то же весь этот кошмар закончится," — сам себя успокаивал

парень, не подозревая, что для него все еще только начинается.

Откинувшись на сиденье автомобиля, молча ждал решения своей

судьбы. Он не понимал пока, за что его наказывают, но чувствовал, что

на этот раз просто нотациями дело не ограничится. Братья обнялись и

попрощались, ведь дальнейшая судьба сыночка-баловня уже была

оговорена по телефону. Правда сам он об этом еще не знал, да и знать

не хотел. Устроившись поудобнее Борис просто отключился.

Очнулся он от страшного, для его больного мозга, шума. Что-то

громыхало и ревело за стеной комнаты, в которой он находился. Он

лежал на кровати, руки были привязаны к железным перекладинам

веревкой, а к горлу подступала дикая тошнота. Он дергал ногами,

пытаясь руки выкрутить из оков, но безуспешно. Его качало из стороны

в сторону, как в люльке, и только когда увидел иглу, воткнутую в его

вену, промелькнула ужасная мысль.

— Капельница? Я в больнице? Неужели я умираю?

Его кидало то в изнуряющий жар, то в дичайший холод и он ощущал

себя полностью выпотрошенным. И тогда он начал орать, громко и

настойчиво.

— Помогите! Спасите! Мне плохо!

Из ниоткуда появился врач и первым делом сделал ему укол.

— Где я? — Борис пытался хоть что-то выяснить о своем

местонахождении.

"Вы на корабле своего дяди. Я врач и пытаюсь облегчить состояние вашего

организма после передозировки наркотиками. Сегодня утром мы

вышли в море на шесть месяцев. Так что Вам, Борис, придется

привыкать к условиям морской жизни. Через несколько дней Вам станет

лучше и тогда начнете осваивать нелегкий труд моряка рыболовецкого

судна." — Сергей проговорил весь текст медленно и четко, будто заранее

заучил наизусть. И Борис вдруг понял. Это была не ссылка в областной городок, хоть и холодный, но с цивилизацией и друзьями, это своеобразная для него тюрьма! Только за что?

— Дядю, вызовите срочно сюда, дядю! — истошный крик переходил в

истерику, паника овладевала сознанием.

— Он сейчас занят, как только освободится, он вас навестит. А пока,

постарайтесь уснуть, — и врач исчез. Будто растворился.

"Это галики, простые наркоманские штучки, — успокаивал себя Борис.-

Ведь я ничего плохого не сделал, чтобы оказаться в море. Хорошо хоть

в море, а не в морге,"-откуда-то появилась саркастическая мыслишка,

будто кто-то ее подсказал. — Нужно сейчас от этого кошмара проснуться и тогда все встанет на свои места."

Но проснулся он через несколько дней. Руки уже не были связаны, дядя

Витя стоял рядом и ждал, когда племянник очнется и будет готов к

разговору. В измученном теле ощущалась разбитость, дикая усталость

овладевала руками и ногами, язык еле — еле ворочался, но сознание

пришло в себя и начало работать в обычном режиме.

— И за что меня сюда вы упекли с отцом?

— А ты разве не помнишь?

— Нет.

— Вообще-то я тебя хотел об этом расспросить. Твой отец сказал, если

на корабль не заберу, дело для тебя может закончиться тюрьмой.

— За что? За то, что ширяюсь? Так у нас полгорода этим занимается.

Никто никого не садит за это. Или папашка испугался, что на работе у

него про меня узнают? Ответственный работник, а я наркоман? Так я с

сынком его шефа вместе этим занимался. Или его тоже сослали?

— Хватит острить. Нагулялся, на баловался. Пора мужиком становиться,

а не за отцовскую спину прятаться.

— В смысле? Мужиком — это моряком пахать? Вы насильно меня

удерживать не имеете права. Я хоть и полгода, но в юридическом

обучался, свои права хорошо знаю. Я надеюсь в данном случае, мой

временный арест ограничиться только моим выздоровлением.

— Так ты надумал сбежать отсюда? Вплавь до берега? Рискни. А вдруг

получится выжить?

Конфликт между родственниками заострялся. Виктор любым способом

решил перевоспитать племянника, а тот, в свою очередь, решил ни в

чем дяде не уступать.

— Вообщем, любимый племяш, вердикт таков. Не приступишь к

обучению и к работе — не получишь еды.

— Так меня еще и голодом здесь заморят! Ну не ожидал я такой наглости

от тебя!

— Разговор закончен. Когда одумаешься, дай знать! — и Виктор вышел из

лазарета, довольный тем, что последнее слово осталось за ним.

У Бориса совершенно отпало желание вступать в полемику со своим

дядей. У него появились другие мысли и первая: « Где теперь он будет

брать необходимые ему наркотики?» Дома все было легко и

просто. Украл очередную драгоценную побрякушку у Фаины, отдал в

ломбард и купил дозу у барыги. А где взять деньги в открытом море? На

руке красовались золотые часы, подаренные отцом на двадцатилетие.

"Вот вопрос сам по себе и решился — подумал, Борис. — Теперь, главное

найти, кто в этом тоже заинтересован. Начну с врача. Ведь наркотики у

него должны быть обязательно. А если не согласиться, то украсть

всегда можно, не в сейфе же он их хранит," — решение одно за одним

молниеносно приходило в его голову.

Но одного не продумал Борис. Дверь лазарета всегда была заперта.

Каждый день, через закрывающийся небольшой проем, ему подавали

чай, прозрачный бульон и хлеб. Через открытое окно его организм, еще

не совсем прогнивший, лечил морской соленый воздух, поэтому

несмотря на полуголодное состояние, Борис быстро шел на поправку.

Прошло несколько дней и в голове начали появляться совершенно

иные мысли.