Ненужный свидетель

Лилия Подгайская

Четыре похожих убийства за короткое время – это уже, несомненно, серия. И нет ничего хуже для криминальной полиции, чем отсутствие подозреваемого. Размотать это клубок комиссару Шенку помогает случай.

1

Швейцария, Цюрих, Декабрь 1954 года

Отпуск прошёл в этом году не просто хорошо, а замечательно. Комиссар Шенк вдоволь наплавался на лодке, подставляя растопыренные пальцы рук под струи тёплой прозрачной воды, в полное своё удовольствие насиделся с удочкой на берегу и налюбовался восходами и закатами солнца, а ещё звёздным небом. Жизнь явно повернулась к нему своей улыбчивой стороной, и комиссар благоденствовал в окружении тех, кого любил.

Потом пришла осень — сначала золотая, потом дождливая, холодная, но это ничуть не нарушило покоя в уютном доме с садом и спокойного течения жизни в управлении полиции, возглавляемом комиссаром Шенком. Они, конечно, не сидели без дела, однако всё было, как говорится, в рамках — так, мелкие преступления, никому не мешающие спать по ночам.

Ребята в управлении уже поговаривали о том, как станут отмечать Рождество. Сам комиссар Шенк всё чаще с тревогой поглядывал на раздувшееся до формы шара тело жены — время родов приближалось.

И вдруг, как снег на голову, — убийство. Да не простое.

О найденном в квартире на втором этаже фешенебельного дома в тихом районе города мёртвом теле сообщил констебль Майлз. Утром холодного зимнего воскресенья, когда расслабленные предстоящим выходным днём жители города ещё нежились в своих постелях или неторопливо наслаждались утренним кофе, констебль не спеша обходил свой район. Он даже мурлыкал что-то про себя, в предвкушении целого дня в уютных домашних условиях, когда сменится, хотя не забывал внимательно поглядывать по сторонам. Работа есть работа, и её нужно делать добросовестно. Возле дома № 8 ему навстречу буквально вылетел взволнованный мужчина средних лет.

— О, констебль, как хорошо, что я встретил вас, — с облегчением проговорил он. — Пойдёмте скорей со мной. Там что-то не так в нашем доме, и это меня пугает.

И он буквально потянул за собой служителя правопорядка. Дом был очень приличный: лестница с ковровой дорожкой, удерживаемой на каждой ступеньке толстыми металлическими прутьями, начищенными до золотистого блеска, цветы на лестничной площадке, такая же ковровая дорожка, но только шире, в коридоре.

И среди всего этого благолепия вдруг:

— Вот, констебль. Вот эта дверь, которая меня напугала.

Они стояли в коридоре второго этажа перед третьей дверью слева.

— И что с ней? — поинтересовался констебль.

— Она открыта, — дрожащим голосом проговорил пугливый жилец, любящий утренние прогулки. — Когда я проходил мимо к лестнице, её качнуло порывом ветерка, и она даже заскрипела. Мне стало жутко. Дверь не должна быть открыта.

Но, тем не менее, эта дверь была приоткрыта и сейчас, немного, но заметно.

— Вы заглянули туда? — уточнил констебль.

— Что вы! Как можно? — замахал руками пугливый мужчина. — А вдруг там… мертвец?

Он широко открыл перепуганные глаза и отёр пот со лба.

— А кто живёт в этой квартире? — констебль принялся за дело.

— Герр Штальман, саксофонист из городского оркестра. Очень достойный, спокойный и порядочный человек.

Констебль подошёл поближе к двери и прислушался. Из квартиры не доносилось ни звука.

— Герр Штальман, — позвал он, — у вас всё в порядке?

Ответа не последовало.

Тогда констебль решительно распахнул приоткрытую дверь и шагнул за порог, жестом приглашая свидетеля следовать за ним. Хозяина квартиры они увидели сразу, как только вошли в гостиную.

Крупный мужчина средних лет в домашнем халате сидел в кресле посреди комнаты. Руки его были крепко прибиты к деревянным подлокотникам большими гвоздями. Во рту торчал кляп, глаза почти вылезли из орбит, а на лбу, как клеймо, большая кровавая буква Z. Завершением ужасной картины был огромный кухонный нож, проткнувший грудь несчастного на уровне сердца.

Свидетель, увидев это, побледнел до зелёного цвета и опрометью кинулся в коридор, зажав рот рукой, и оттуда донеслись характерные звуки — беднягу выворачивало наизнанку. Самому констеблю тоже стало не по себе. Он быстро ухватился за телефонную трубку, не забыв, однако, взять её платком, и позвонил прямо в управление криминальной полиции — передавать сейчас информацию по инстанции было просто неразумно. И облегчённо вздохнул, услышав, что вызов принят. Затем вышел в коридор, прикрыв за собой дверь, и стал ждать.

Конец ознакомительного фрагмента.