Британские СС

Лен Дейтон, 1978

Ноябрь 1941-го. Бои отгремели. Война окончена. Британия оккупирована фашистами… Что это? Сбывшийся кошмар? Нет! Это роман Лена Дейтона – классика альтернативной истории. По этой книге Би-би-си сняла сериал, уже вышедший на экраны в Великобритании. Дуглас Арчер, инспектор сыскной полиции в Лондоне. Хотя теперь начальство у Скотленд-Ярда другое, Арчера угрызения совести не мучают – кто-то же должен ловить убийц, а в политику он не лезет. Но вот однажды утром Арчер начинает расследовать одно загадочное убийство, которое выведет его и к британскому Сопротивлению, и к разведкам разных держав, и в итоге – к очень большой политике.

Len Deighton

SS-GB

© Len Deighton, 1978

© Школа перевода В. Баканова, 2016

© Издание на русском языке AST Publishers, 2017

* * *

Народ Англии преисполнен любопытства. Все спрашивают: «Почему же он не приходит?» Спокойствие. Спокойствие. Он идет. Он идет!

Адольф Гитлер, 4 сентября 1940 г.Выступление на демонстрации медицинских и социальных работников в Берлине

Акт капитуляции — английский текст

Относится ко всем британским войскам в Соединенном Королевстве Великобритании и Северной Ирландии, включая все острова.

1. Британское командование объявляет о безоговорочной капитуляции всех вооруженных сил в Соединенном Королевстве Великобритании и Северной Ирландии, включая все острова, а также зарубежные военные формирования. То же относится к Королевскому флоту во всех частях света, как в плавании, так и в портах.

2. Все военные действия британских вооруженных сил на суше и на море должны быть прекращены к 19 февраля 1941 г. к 08-00 часам по Гринвичу.

3. Отныне британское командование будет неукоснительно и без обсуждений выполнять все приказы немецкого командования по любым вопросам.

4. Противодействие приказам или их невыполнение будет расцениваться как нарушение настоящего акта и повлечет за собой меры по законам военного времени.

5. Настоящий акт не будет являться препятствием к замене его другим генеральным документом о капитуляции, заключенным германским командованием или от его имени, применимым к Соединенному Королевству и объединенным нациям.

6. Настоящий акт составлен на немецком и английском языках. Только немецкий текст является аутентичным.

В случае любых споров о трактовке настоящего акта капитуляции приоритетное решение остается за немецким командованием.

Глава 1

— Георга посадили в Тауэр эсэсовцы Гиммлера, а немецкие генералы считают, что стеречь короля должна армия, — брюзгливо произнес Гарри Вудс.

Его коллега воздержался от комментариев, даже не подняв глаза от бумаг. Каучуковый штемпель оставил на очередном документе оттиск: «Скотленд-Ярд, четырнадцатое ноября тысяча девятьсот сорок первого года». Невероятно. Прошло всего два года с того дня, как началась война. И все уже кончено. Бои отгремели. Страна проиграна. Бумажной работы теперь столько, что документы едва умещаются в две обувные коробки, отведенные под входящие и исходящие. Туфельки «Дольчис», шестой размер, на узкую ногу, лакированная кожа, высокий каблук. Инспектор сыскной полиции Дуглас Арчер знал только одну женщину, которая могла бы носить такие. Свою секретаршу.

— Ну, по крайней мере, слухи такие ходят, — добавил Гарри Вудс, пожилой сержант, вторая половина «убойного отдела».

Дуглас Арчер подписал документ, переложил его в другую стопку и поднял голову. Кабинет у них с Гарри был убогим и запущенным. Стены, когда-то выкрашенные в зеленый и белый цвет, потемнели от времени, а стекла подслеповатых окон покрывал такой слой грязи в дождевых разводах, что даже днем приходилось включать электрическое освещение.

— Не стоит крутить шашни на работе, — посоветовал Гарри, хотя советовать было уже поздно.

Любой другой на его месте — человек не такой бесцеремонный, не такой словоохотливый, не такой добродушный — на этом бы и остановился. Но только не Гарри. Гарри сделал вид, что не замечает холода в улыбке начальника, и продолжил гнуть свое:

— Есть же на кого посмотреть! Вот хоть блондинка из канцелярии. Или немка эта грудастая из связей с СС, она, по слухам, дама легких нравов. Но чтоб со своей же секретаршей…

— Ты уделяешь слишком много внимания слухам, Гарри, — спокойно заметил Дуглас Арчер. — Вот в чем твоя беда.

— Нет уж, шеф, нельзя уделить слухам слишком много внимания, если работаешь в полиции, — парировал Гарри Вудс, ничуть не смутившись. — А ты бы, если б глаза свои разул, сам бы все понял. Детектив-то ты отменный, но просто диву даешься, до чего скверно ты разбираешься в людях. Вот в чем твоя беда.

Более ни один сержант не осмелился бы говорить с Дугласом Арчером в такой манере, однако Гарри пользовался особым отношением. В конце концов, они знали друг друга еще с начала двадцатых. В то время Гарри Вудс был статным молодым констеблем с военной медалью на груди; хорошенькие юные горничные сами подносили ему свои сердца, а престарелые кухарки — мясные пироги. Дуглас Арчер, девятилетний мальчишка, гордился тем, что такой человек говорит с ним как с равным и все это видят. А когда Дуглас поступил на службу младшим инспектором прямиком из Хэндонского колледжа полиции, именно Гарри Вудс взял его под свое дружеское покровительство — а ведь тогда юных обладателей элитных дипломов в полиции было принято всячески шпынять.

Гарри знал все, что следовало знать полицейскому, и даже больше. Он помнил, в каком часу какой ночной сторож ставит чай. Во время дождя он за минуту находил котельную, в которой можно погреться. Он всегда был в курсе, под какой кучей мусора найдутся спрятанные деньги, но никогда не брал больше трети — чтобы не вынуждать владельцев кафе и лавок искать другой способ приплачивать дворникам за дополнительную работу. Впрочем, все это осталось далеко позади; благодаря щедротам вест-эндских кабатчиков Гарри отрастил живот и приобрел кирпичный цвет лица — причем раньше, чем целеустремленность привела Дугласа Арчера в департамент уголовного розыска, а затем в «убойный отдел» Скотленд-Ярда.

— На участке «С» труп, — сообщил Гарри. — Остальные заняты. Ну что, мешок для тела готовить?

Дуглас понимал, что от него ожидается удивление, и вскинул бровь.

— Тебе-то откуда это уже известно?

— Квартира в районе Шепард-Маркет, набитая виски, кофе, чаем и всем таким прочим, на столе — россыпь талонов люфтваффе на горючее. Жертва — хорошо одетый мужчина, вероятно, промышлял на черном рынке.

— Думаешь?

Гарри улыбнулся.

— Помнишь парней, которые прихлопнули управляющего складом в Фулхэме? Они подделывали талоны на горючее. Может, и этот из их шайки.

— Гарри, ты мне скажешь, откуда у тебя информация, или ты настроен прямо сейчас раскрыть это убийство, не вставая из-за стола?

— Участковый сержант на Сэвил-Роу — мой давний собутыльник. Только что мне позвонил. Труп обнаружили соседи и вызвали полицию.

— Спешки нет, — твердо произнес Дуглас Арчер. — Никуда бежать мы не будем.

Гарри закусил губу. По его мнению, шеф вообще никогда никуда не спешил. Гарри Вудс был полисменом старой закалки. Он презирал картотеки, микроскопы и перекладывание бумажонок. Ему больше нравилось общаться с людьми, пить, проводить допросы и аресты.

Тридцатилетний Дуглас Арчер, стройный и высокий, принадлежал к новому поколению детективов, отказавшихся от негласной униформы «убойного отдела» Скотленд-Ярда — черного плаща с воротником-стойкой, брюк в тонкую полоску и котелка. А носил он темные рубашки и широкополую шляпу — вроде той, что была у Джона Рафта в гангстерских кинофильмах. В завершение образа он пристрастился к курению маленьких черных манильских сигар — так часто, насколько хватало пайка. Вот и теперь инспектор в третий раз пытался раскурить очередную — табак был скверного качества и норовил погаснуть. Зря потратив последнюю спичку, он огляделся по сторонам, и Гарри перебросил ему коробок.

Дуглас был истинным лондонцем и обладал многими присущими этому племени качествами — то есть был сметлив, изобретателен и, как говорится, себе на уме. Хотя, как и многие из тех, кто рос без отца, был склонен к некоторой закрытости и отстраненности. Негромкий голос и оксфордский акцент, пожалуй, больше соответствовали бы какой-нибудь кабинетной работе, но Дуглас ни разу не пожалел, что выбрал полицию. И знал, что во многом этому способствовал Гарри. Для одинокого богатого мальчика констебль Гарри Вудс, сам того не подозревая, стал заменой отца.

— А если купоны не поддельные? — спросил Дуглас. — Если они настоящие? Тогда тут замешан немецкий персонал, и дело все равно в итоге перенаправят в военно-полевой суд люфтваффе в Линкольнс-Инн. А мы только зря потратим время.

— Это убийство, — веско заметил Гарри. — Кучка талонов на горючее погоды не сделает.

— Это закон, Гарри. Давай попробуем защитить хотя бы ту его часть, которая нам предписана. Все преступления, в которые так или иначе вовлечен персонал люфтваффе, рассматриваются судами люфтваффе.

— Надо успеть раньше! — В волнении Гарри пригладил пятерней шевелюру, которая все равно продолжала торчать во все стороны. — Выбьем из этого гада признание и отправим в письменном виде в тайную военную полицию и комендатуру — примите, с глубоким почтением! А иначе немчура опять закроет дело «за отсутствием улик» или переведет виновных на какую-нибудь непыльную работенку за границей!

Гарри никогда не сдавался. Люди его поколения — те, кто воевал и победил на полях Фландрии, — не признавали поражений. Однако Дуглас Арчер никогда не был солдатом. Он любил свою работу и собирался выполнять ее, пока немцы позволяют.

— Попрошу придерживаться официальной терминологии, а свое личное мнение держать при себе. — Дуглас постучал пальцем по кипе полицейских сводок. — Лично я далек от заблуждения, что они попустительствуют своим. В прошлом месяце пятерых казнили. Причем одного — майора танковой дивизии с Рыцарским крестом — всего лишь за часовое опоздание на смотр военной техники. — В подтверждение своих слов он шлепнул всю кипу Гарри на стол.

Гарри поднял на него глаза.

— Ты что, правда все это читаешь?

— И тебе бы следовало. Тогда бы ты знал, что генерал Келлерман теперь проводит летучки с персоналом уголовного розыска по вторникам в одиннадцать часов, то есть очередная состоится через десять минут.

— А все потому, что старый хрен имеет привычку слишком много выпивать за обедом. А после, когда возвращается из офицерского клуба, не в состоянии вспомнить по-английски ничего, кроме «заффтра, заффтра»!

И Гарри Вудс не без удовольствия отметил, как Дуглас непроизвольно покосился по сторонам — не слышал ли кто эту тираду.

— Так или иначе, факт остается фактом, — осторожно проговорил Дуглас. — Келлерман ждет моего отчета. И вряд ли он сочтет уважительной причиной для опоздания раскрытие убийства, которое нас еще не пригласили расследовать.

Он встал и принялся собирать нужные бумаги.

— А я бы послал его к чертям, — заявил Гарри. — А я бы сказал ему, что работа прежде всего.

Дуглас Арчер вынул из зубов сигару, бережно затушил и убрал в верхний ящик стола в компанию к лупе, билетам на давно пропущенный концерт и сломанной чернильной авторучке.

— Келлерман не так уж и плох, — пожал он плечами. — Все-таки при нем полиция Большого Лондона сохранилась в более или менее неизменном виде. Ты уже забыл, как сюда хотели посадить немецких комиссаров? Келлерман не позволил.

— Конечно, это ведь конкуренция, — пробурчал Гарри. — А Келлерман не выносит конкуренции.

Дуглас сунул свой доклад и прочие документы в портфель и щелкнул замком.

— На тот маловероятный случай, если все же позвонят с Вест-Энда и пригласят нас, держи наготове мешок для трупа и автомобиль закажи. И передай, чтобы фотограф оставался на месте, пока я его не отпущу. И врач тоже. И патологоанатом.

— Господину врачу это не понравится.

— Благодарю, Гарри, за ценное замечание. Отправь господину врачу от меня пачку таблеток, унимающих боль от шила в заднице, и напомни, что ты звонишь с номера «Уайтхолл-двенадцать-двенадцать», из штаб-квартиры криминальной полиции, полиции порядка, полиции безопасности и гестапо. Все жалобы по поводу долгого ожидания пусть направляет в перечисленные организации в письменной форме.

— Ну-ну, чего разошелся-то? — буркнул Гарри.

Зазвонил телефон. Бесстрастный голос личного помощника Келлермана передал инспектору Арчеру наилучшие пожелания от генерала и поинтересовался, когда ему будет угодно представить господину генералу свой отчет.

— Сию секунду, — ответил Дуглас и положил трубку на рычаг.

— Яволь, герр майор! Целую вас в зад, герр майор! — пропел Гарри.

— Господи, да сколько можно! — не выдержал Дуглас. — Уж ты бы помолчал! Мне приходится иметь с ними дело напрямую. Тебе — нет.

— И все равно. Ты лижешь им задницы.

— А сколько, по твоим подсчетам, задниц пришлось облизать, чтобы убрать фамилию твоего брата из приказа о депортации?

Это вырвалось случайно. Дуглас не собирался ставить Гарри в известность и теперь был на себя очень зол.

— Его вычеркнули, потому что он принес заключение от врача! — выпалил Гарри, но по глазам было видно, что он уже все понимает; большинство техников, отправляемых на немецкие фабрики, могли показать какую-нибудь бумажку от сочувствующего медика.

— Ну… это тоже помогло.

— Я не знал, Дуг… — проговорил Гарри, однако Дуглас уже быстрым шагом поднимался на второй этаж. Немцы очень трепетно относились к пунктуальности.