Средь бесконечной череды созвездий. Книга 5.2. Захпур

Леди Дракнесс, 2023

Это – новое приключение Рафики, пережившей нападение враждебной расы. Приключение невероятное, захватывающее и полное опасностей! В ходе стажировки в десантной группе бесстрашная Рафика сталкивается с интересом военных дознавателей к собственной персоне, проводит ночь на незнакомой планете, учится управлять космическим кораблем и сражаться с изменяющим сознание Нечто, а также раскрывает тайны, которые могут изменить баланс сил в галактике. Словом, ничего такого, что заставило бы девушку отказаться от мечты стать настоящим пилотом!

Глава 7. В пещере

Проход внутрь холма не был длинен. Да и он сам не отличался ни высотой, ни шириной. Поэтому чудом было уже само наличие этой щели в его пестром камне. Тем более не просто углубления или пещерки, а именно лаза. Который чем дальше по ходу дела, тем ниже и уже становился.

Сначала узость собственно прохода потребовала от мужиков бега приставным шагом. Короче говоря, как глаголет народная мудрость: «Захочешь жить — еще и не так живот втянешь».

Затем его невысокий потолок предложил перемещаться по нему согнувшись.

Тоже так себе развлечение.

Пусть рюкзаки и были скинуты со спин.

В общем, где-то с полдороги двигались они вслед за мной исключительно по-пластунски. Зато с ловкостью горных змей.

Но тут уж что поделаешь.

Высоты и ширины данного архитектурного проекта природы хватало только на меня. Парни же были повыше ростом и помассивнее.

Тем не менее нам повезло на начальном этапе отступления (не очень понятно от чего), и в щель нырнуть успели все.

Подфартило еще и в том плане, что проход не был длинен. Кроме того, он порос густым сиреневатым мхом, прекрасно уменьшающим трение скафандров о камень.

Поэтому скользили мы как по маслу.

И метров через десять я первой оказалась внутри небольшой пещеры. С царящей в ней темнотой каменных стен, покрытых чем-то типа изморози, и гулким эхом, отлетающим от них при каждом нашем шевелении.

А ведь двигались мы практически бесшумно.

Тем не менее шорох и шелест вокруг нас стоял такой, будто тут не отряд спецназа образовался, а музыканты, дружно наигрывая на своих инструментах, усаживались в оркестровую яму под пристальные взгляды и бодрое перешептывание зрительного зала.

Вкупе с просачивающимся за нами зеленоватым туманом мне сей факт совершенно не понравился.

Надо было убираться прочь и отсюда. Вопрос: куда?

Быстро стрельнув глазами по сторонам, я поняла, что стою на чем-то типа круглой площадки с несколькими радиальными ходами, расходящимися от нее в разные стороны.

Что-то типа Солнышка с лучиками или городской площади с ведущими к ней, как к центру, дорогами.

Вот тут в моей голове и возник закономерный вопрос: сия площадочка центром чего является-то?

Я подняла глаза наверх. Но, кроме сизовато-черной мглы, плотно висящей над нами, ничего не увидела. Средства технического контроля вели себя спокойно. И все же…

Чуть прикрыв глаза веками, я немного расслабилась. Впав в нечто типа полутранса. Как говорится, не выпадая из окружающей обстановки. Все вижу, все слышу, все воспринимаю. Но расслаблена. И сознание чуть отдалено от здесь и сейчас. С отсутствием мыслей и эмоций, но с заданным себе вопросом.

В данном случае я искала выход из этой горушки.

А тем временем вся группа уже была в сборе.

Но не успел капитан открыть рот, как я, сделав отмашку вправо, коротко приказала: «Бегом!»

И первой рванула в обозначенную моим перстом сторону.

Изнутри, поднимаясь откуда-то снизу, просто ввинчивалось в солнечное сплетение чувство опасности.

И, жестко отдав приказ: «Прибавить!» — я и сама значительно ускорилась.

Мне кажется (да нет, уверена), что у меня за спиной тихо матюгался Грег. Про себя, правда. Но любое чужое настроение в данный момент времени мною улавливалось на раз. Впрочем, озадаченно и недовольно бурчали и остальные. Все, кроме Папары. Тот, похоже, расслабился и получал удовольствие. Не знаю, от процесса ли, от меня ли? Или от будущих командирских вливаний в его мозг?

Мне же на данном этапе все их недовольство было до лампочки.

Я понимала, что они ориентируются на средства контроля. Да и их интуиция явно молчала. Но у меня же она была много лучше!

Объективно — пещер я не боялась. Я провела в них немало времени. Плюс все новое вызывало у меня любопытство. За которым шло желание осмотреть, потрогать и пощупать это самое новое. Панической атаки у меня не было. То есть не было вдруг накатившего, ничем не обоснованного страха.

А вот четкое ощущение опасности и уверенность, что отсюда надо выбираться, — были.

Не прошло и пяти секунд, а я уже выскочила на круглую площадку, висящую над клубящейся белым холодным туманом рекой.

За мной подтянулись и остальные.

Распределившись по кругу у края довольно хилой на вид платформы (ширина сантиметров семьдесят, не более), мы посмотрели вниз…

Невысоко. Метра два. Вот только…

Датчики показывали…

Да я и так знала, что под нами протекала чудная аммиачно-водородная речушка, из глубин которой поднимался метаново-азотный пар. Судя по данным карты, речушка была с двойным дном. То есть в наличии имелись две реки с кавернами — цилиндрами, через которые они и обменивались между собой составляющими их веществами.

Поток был не слишком бурным, да и не очень широким. Метра два, не больше.

Правда, через пару метров этот поток из химической таблицы исчезал в еще более черном, чем остальная пещера, арочном проходе. Уводя ее течение в неизвестность.

Однако нам следовало двигаться в том же направлении, в котором двигалась эта река.

Не знаю почему. Просто я так чувствовала.

Особого восторга такое соседство у меня, конечно, не вызывало. Как говорится, трудно плыть в соляной кислоте. По крайне мере, морально это напрягает. Но… За неимением гербовой попишешь и на каменной стенке, как говорится. Деться некуда.

И я приготовилась выдернуть притороченную к рюкзаку доску, когда…

Пространство вокруг еще только приготовилось качнуться, а я уже рявкнула:

— Заградительный, второй, четвертый! Первый, третий, нижний, круговой, крупнокалиберными, разрывными!

Это значило, что идущие за мной как за первым номером палят в разные стороны, поливая огнем все вокруг. А нечетные номера, то есть я и боец, идущий третьим, бьют в землю, по кругу. Взрывая ее.

В данном случае мы просто откололи нависшую над рекой площадку от основного массива и… ухнули вместе с ней вниз.

Собственно, это не было проблемой. Толщина уступа была небольшая, высота падения тоже. А держать баланс мы умели. Так что просто сгрудились на этом каменном плоту, словно зайцы на островке в весенний паводок. И поплыли вперед, весело покачиваясь на аммиачно-метановых водах подземной реки.

Осложняли наше путешествие (если не считать осложнениями ядовитую реку и неизвестность, поджидающую нас в туннеле) лишь ответный огонь противника да ожидание нашего большого пала по переданным группой наверх координатам.

Вот бы не хотелось… Под огонь своих-то… А, с другой стороны, кто нас спрашивает? Как говорится, кто не успел, тот попал.

Тем временем события развивались. И развивались стремительно.

Это я, вспоминая их, описываю ощущения, перечисляю последовательность действий.

А на самом-то деле любое действие укладывалось в доли секунды.

Так, мы с нашим «плотиком» даже поверхности реки не достигли, только еще падая вниз; а наверху уже, в темноте внутренностей горушки, у самой макушки усеченного конуса холма, пространство начало меняться. Являя на свет закрепленную там небольшую станцию чужих.

Базой это ребристое сооружение, похожее на кита с отвислым брюхом, назвать было нельзя. Из-за размеров и количества предполагаемого персонала на ней.

Так что, по Таблице Классификации Объектов, это была именно станция.

Разведки и Слежения, так она характеризовалась.

Естественно, на ее борту обитали отнюдь не только (и в основном не) ученые и исследователи. В первую очередь она несла на себе военно-разведывательную нагрузку. Хотя и исследования там тоже проводились. Те же геологические, биологические и т. п.

Но не суть.

Суть в том, что над нашими головами, на высоте всего нескольких метров, из-за все же небольшой высоты холма, даже с его гораздо более углубленной внутренней частью, нежели внешней, появилась матово-бесцветная штуковина цилиндрической формы длинною в тридцать метров и шириною в десять. Из которой по тросам в нашу сторону рвануло с десяток фигур, не забывающих не столько нас разглядывать, сколько вести по нам огонь.

Пока безуспешно.

Поскольку едва реальность над нашими головами пошла «волной», как нами в ту же секунду были выдернуты из-за спин и активированы щиты.

Да. Старая как мир линия защиты.

Когда-то с такими же бегали воины древности, если вспомнить античный мир. Потом, в чуть более поздние века, военные использовали их при штурме зданий. А теперь и мы.

Да, они стали компактными, складываясь, словно меха гармошки. И, расправляясь, защищали своего носителя, будто юбочка плиссе бедра девушки. Правда, прозрачная. Но это так, мелочи. Главное — суть.

А она состояла в том, что это по-прежнему были щиты.

И в данный момент времени группа прикрылась ими в позиции «бу».

То есть командир в центре круга, присев, поднял щит над головой. Остальные заняли круговую, встав на одно колено и наклонив их под углом в сорок пять градусов. Подперев щит коленом и ощерившись в просветы между ними оружейными стволами, словно дикобраз иглами.

Кстати говоря, команда «бу» означала «бутон цветка». Звучало романтично. Да и по форме было похоже.

Но это так, лирика.

По факту же передо мной застыла, покачиваясь на тросе, извивающаяся множеством отростков цвета слоновой кости, заканчивающихся шестипалой ладонью на конце, шарообразная фигура.

В просвет скафандра, похожего на бойницу дота, сквозь стекло на меня в упор уставились два глаза, похожих на виноградную кисть. Прозрачные белки, «виноградинами» выступающие из-под серых век, с мутными зрачками-горошинами, плавающими в этом бесцветном желе, глядя на меня, не выражали ровно никаких эмоций. Ну или я просто не умела их классифицировать. Чужая морда, знаете ли, те еще потемки.

Что ж, с чтением инопланетных эмоций, может быть, у меня и были проблемы, но не с реакцией.

Поэтому, ни секунды не медля, я выстрелила первой, четко в центр переплетения отростков, мельком подумав про себя, что на такую «многорукую» форму создавать скафандр та еще морока.

Разрывные, однако, пробили эту экипировку, разворотив прилетку внутренности.

И из отверстия, образовавшегося после разрыва пули, выпала, повиснув на часто пульсирующих, надорванных осколками, голубовато-алых ниточках артерий, лысая голова с вытянутым черепом, напоминающим мне башню.

«Как марионетка, на ниточках», — подумалось мне.

Голова не имела глаз, рта, носа. Все это было в зачаточно-сглаженной форме на его грязно-серой физиономии.

Да они ей были и не нужны. Наблюдательный пост данного организма находился в этом теле сверху. И смотрел на меня из взорвавшегося изнутри скафандра ставшими розовыми многочисленными белками глаз. С мечущимися в них, словно блохи, разноцветными зрачками-бусинками. Еще больше помутневшими.

Широкие ноздри приплюснутого носа судорожно сжимались, выталкивая из себя две тягучие ниточки голубовато-ржавой крови.

Тонкогубый рот с отвислой нижней губой нервно шевелился.

Губы чужого то безвольно повисали, то кривились, сползая на одну из сторон его лица, то складывались трубочкой, подрагивая, тянулись вперед, словно в последнем поцелуе.

Сама же физиономия, треугольной формы, обтянутая серой кожей, с впалыми щеками, оставалась неподвижной.

Все гримасы эмоций на ней передавались беззубым ртом с синеватыми губами.

Ну да, ведь основной рот со множеством острых зубов находился чуть ниже — на шее.

Короче говоря, это был довольно сложно устроенный организм.

И весьма вооруженный.

Только мы успели выстрелить первыми…

Наш импровизированный плот тем временем скользнул под каменную арку, исчезая из поля зрения чужих.