На одной маленькой ветеринарной станции

Леди Дракнесс, 2018

Маленькая ветеринарная станция стоит всего лишь на окраине города, а иногда кажется, что на грани миров: реального и потустороннего. Среди пациентов – как вполне обычные собачки и кошечки, так и загадочные нездешние создания, порой весьма пугающие. В коллективе – и люди как люди, и существа, от которых лучше бы держаться подальше. Трагическое и комическое, страшное и смешное, банальное и невероятное – всё здесь перемешано в такую кашу, расхлебывать которую не всегда приятно, но неизменно интересно и увлекательно! Содержит нецензурную брань.

Замок

— Где ваши люди?! — строго поинтересовалась начальница у Абело по телефону.

Та было хотела гордо ответить:

— Наши люди везде! И имя им — хачики! Больше только китайцев. Но они пока не наши люди, — но передумала, промолчав.

В конце концов, юмор начальница бы не оценила, уж очень ей хотелось выполнить, а лучше — перевыполнить план, спущенный на маленькую станцию сверху. Мешало же выполнению «громадья планов»^[2] отсутствие посетителей, что начальство и наблюдало по камерам видеонаблюдения. Ну, а что поделать, коли на дворе майские? И народ рванул на дачи: сажать картошку, готовить шашлыки, разгребать прошлогоднюю листву — отдыхать на природе, одним словом. Так что холл для посетителей пустовал, что очень не нравилось руководству и совершенно не волновало предполагаемых посетителей, находящихся на своих садовых участках вместе со своей же живностью.

— Ничего, — целиком засовывая в рот ватрушку, с набитыми щеками утешил лаборанта Микула. — Зато они потом с клещами к нам прибегут. Снимать гроздьями будем, — прошамкал он, пережевывая сдобу.

Абело с интересом посмотрела на покрасневшего от натуги, с двумя надувшимися пузыриками слюней в уголках рта фельдшера, щеки которого начали слегка выпирать из-за ушей и… решила не спорить: а то еще подавится. Че тогда она делать будет? Потому, вздохнув, произнесла:

— Ну не сгонять же их сюда под дулом автомата?

Микула согласно замычал, кивая головой.

— Скажи лучше, что с замком от ворот делать будем? — вспомнив о наболевшем, поинтересовалась лаборант.

— Надо Ножикову позвонить, — пробурчал Микула, пытаясь запить ватрушку минералкой. Резко открытая минералка вспенилась и облила фельдшеру штаны в самом интересном месте. — Пусть замок новый привезет. Он же завхоз, — развил свою мысль Микула, тщетно пытаясь высушить брюки с помощью прыжков на месте с одновременным потряхиванием штанов с помощью свободной руки. Абело с подошедшей Евгенией Никитичной с интересом наблюдали за этими манипуляциями.

«Что делает фельдшер?» — прислало эсэмэску заинтересованное начальство.

— Ритуальный танец по привлечению клиентов исполняет, — буркнула врач.

«Штаны сушит», — честно написала лаборант.

«Зачем?» — еще больше заинтересовалось начальство.

— Обмочил со страху, узнав про ваши требования, — хохотнула Евгения Никитична, жалея, что нельзя прямо тут затянуться сигаретой.

«Облился водой. Случайно», — просветила Абело руководство, ловко и быстро набирая буковки СМС на экране смартфона. Начальство ничего не ответило. Видимо, изучало свойства воды и возможные причины ее попадания на штаны. Тем временем Евгения Никитична набрала номер завхоза:

— Так, Паш, у нас утром на воротах замок не открылся. Микула дужки откручивал, чтоб на станцию попасть. Приедешь? Хорошо, — подвела она итог беседы.

Надо заметить, что ветеринарная станция находилась за высоким, трехметровым забором на пустыре, который, в свою очередь, находился на окраине Краснопутиловска, который, правда, входил в черту города, именуемого Санкт-Петербургом. Так что заевший замок вызывал определенные проблемы, ведь помочь открыть его особо было некому. Слишком долго ехали бы мастера с городской станции, а народ в Краснопутиловске проживал нервный (возможно, на эту нервозность сказывалось близкое залегание радона, как гласила местная легенда, а возможно, «сюда из центра расселили всех е…ых», как считала Цира); но, какова бы ни была причина душевной вздернутости клиентов, а станцию лучше было открыть вовремя. Что Микуле с трудом, но удалось сделать. Однако проблему сломанного замка в целом это не решало. Посему на станцию и был вызван завхоз.

Хлопнула входная дверь, и на пороге появился клиент, вернее, клиенты. Вошли мужчина и женщина, последняя сообщила, что они привезли собаку на эвтаназию:

— Вы ее делаете? — спросила женщина.

Получив утвердительный ответ, посетители отправились к машине за собакой.

— Евгения Никитична, упокоите? — обратился Микула к врачу.

— Не, а вот че сразу я? — хмуро поинтересовалась врач. — Я в душе, может, принцесска, а ты меня в киллеры… — вздохнула она, оглядев стоящих напротив нее фельдшера и лаборанта.

Микула с невозмутимым видом надкусил извлеченное из широких штанин яблоко. Абело с видом только что вышедшего из пустыни человека, попивала из бутылки его минеральную воду. Поняв по философски-отстраненному виду коллектива, что сочувствия и понимания она не дождется, Евгения Никитична отправилась в Хирургию. Надо было достать шприцы, набрать в них лекарства и приготовить черный мешок. Вернулись клиенты, ведя на поводке прихрамывающего восточноевропейца с огромной опухолью на лапе.

— Саркома… — грустно пояснил хозяин.

Микула вздохнул. По кабинету поплыл сладковато-приторный запах рака.

Введя наркоз и отпустив хозяев, врач ввела лекарство, освобождая пса от боли. Тот глубоко вздохнул и затих. Затем они вдвоем с фельдшером, положив собаку в мешок, отнесли тело в морг. Дверь холодильника защелкнулась за еще одним отстрадавшимся зверем. Едва успев прикрыть дверь морга, они увидели монументально-грузную фигуру завхоза. Радостно прихрюкивая, тот с порога сообщил, что снял замок с сарая на «Нарвской» и привез его им. Трое с подозрением смотрели на ржавое нечто, находящееся в огромных ручищах завхоза.

— И это работает? — скептически уточнила Абело.

— Да… — искренне заверил всех завхоз. Затем, сопя и похрюкивая на ходу, поплыл к калитке. Коллектив с энтузиазмом отправился следом. Замок и правда закрылся. Вот только открываться не захотел. Так что, отвинтив и вторую дужку от калитки, Паша отправился в город за новым замком. Зазвонил телефон, молчавший с утра.

— О! «Злыдень» (как ласково именовали сей аппарат сотрудники клиники) ожил, — обрадовалась Абело. — Микула, ответь, — скомандовала она. Вообще, отвечать на звонки входило в ее обязанности, но она только что нашла новый сериал и приступила к его просмотру. Так что «злыдень» был перепоручен фельдшеру.

— А вы усыпляете животных? — раздался мужской голос из трубки.

— Да, — сообщил Микула.

Все вздохнули. Видимо, план предстояло выполнять на эвтаназиях.

Вернулся завхоз с очередным ржавым нечто, изображающим новый замок. Тут все было проще, сие изделие даже и открыться не захотело, не то что закрыться. Так что Паша, сердито сопя, вновь отправился в город на поиски очередного замка.

Подошло время обеда, когда в клинику потянулись посетители. Правда, проблемы и вопросы у всех были однотипными:

— А вы усыпляете животных?

— У собаки что-то с попой. Ваш врач в этом разбирается?

На восьмом вопросе по первой проблеме лаборант начала отвечать:

— Да. У нас как раз сегодня работает врач-эвтаназиолог.

На пятом вопросе по второй проблеме она начала с самым участливым видом сообщать клиенту:

— Да. У нас сегодня как раз принимает врач-зоопроктолог.

Почистив с десяток поп и скопив в Хирургии восемь трупов, коллектив с подозрением оглядел пустой коридор на предмет, нет ли еще желающих почистить попу и убиться. Убедившись, что холл пуст, они понесли убиенных в морг. Огромный ротвейлер, которого Абело с Евгенией Никитичной тащили на кашемировом пледе (остался от почившего пса), так и норовил съехать то вперед, то назад. Мягкий плед вытягивался в струнку, и огромная собака переставала на нем помещаться. Женщины несли тяжеленного пса по узкому проходу, соблюдая балансировку, поднять того, если бы он упал, и вновь подоткнуть под него плед было бы тяжеловато. Так что пришлось держать баланс. По дороге к моргу им встретился Паша с очередным замком в руках:

— Этот почти новый, — гордо сопя сообщил он им. — Только от него ключ один, — задумчиво добавил завхоз.

— А нас на станции скока? — с придыханием спросил того Микула, несший под мышками двух мертвых псин среднего размера.

Ножиков задумчиво воздел очи небесно-голубого цвета вверх, к ярко-синему небу. Затем встряхнул золотыми, под цвет солнца, кудрями и отправился за очередным замком. Хором выглядывающий из дверей морга коллектив провожал его заинтересованно-задумчивыми взглядами.

Ближе к вечеру Абело решила покурить. Для чего пробралась к моргу и спряталась там за холодильником. А что делать? Это было единственное место без камер, куда, соответственно, не заглядывало всевидящее око начальства. И где, соответственно, спокойно можно было покурить, не рискуя навлечь на себя его гнев и штрафные санкции. Она расслабленно и с удовольствием затянулась сигаретой, когда услышала какой-то шорох, доносящейся из холодильника. «Послышалось», — решила она. Но шорох раздался вновь. Лаборанту стало не до сигареты. Она стояла, напряженно прислушиваясь к звукам, доносящимся из холодильника, одновременно убеждая себя, что оттуда ничего слышаться не может. Затем осторожно подошла к двери холодильной камеры и прислонила к ней ухо. Изнутри к дверям тоже кто-то подошел и засопел прямо ей в ухо. Абело нервно сглотнула и отправилась за врачом. Нет, не психиатром, пока только за Евгенией Никитичной.

Та вольготно расположилась на кухне, «гоняя шарики» на планшете и попивая кофе.

— Евгения Никитишна, — чуть срывающимся голосом позвала она врача.

— Че тебе? — не отрываясь от планшета, поинтересовалась та.

— На меня из морга кто-то дышит, — шепотом сообщила лаборант.

— Та иди ты со своими шутками, — отмахнулась врач.

— Правда, — испуганно подтвердила Абело. — Я ухо к дверям прислонила, а оттуда дышат, — заверила она Евгению Никитичну. Та перестала «гонять шарики» и внимательно, с ног до головы осмотрела перепуганного лаборанта с еще дымящейся сигаретой, зажатой в руках.

— Ну пошли, — решила она. — Но если это шутка такая… — с угрозой произнесла врач.

— Ни-ни… — облегченно замотала головой та.

И они гуськом отправились к моргу.

— Вы куда? — заинтересовался выглянувший из кабинета Микула.

— В морг, — сообщила ему врач. — Там на Абело кто-то дышит. Идем проверять.

— Это шутка, да? — с надеждой уточнил фельдшер.

Абело лишь отрицательно замотала головой. Так что Микула отправился следом за двумя решительно настроенными женщинами. Подойдя к холодильнику и наклонившись к двери, трое замерли, прислушиваясь. Из холодильника на них кто-то дышал. Евгения Никитична выдохнула и решительно распахнула двери морга. На пороге холодильной камеры сидел недавно усыпленный европеец^[3] с огромной опухолью на ноге. Как только дверь распахнулась, он опрометью рванул во двор. Евгения Никитична кинулась за ним. Микула ринулся закрывать калитку на улицу. Абело нервно курила в сторонке. Наконец пес был пойман и окончательно усыплен.

Пока Микула закрывал дверь морга, появился завхоз. С теперь уже действительно новым замком в руках. Сей необходимый в хозяйстве предмет был торжественно вручен Микуле с поручением вернуть открученную утром дужку для замка обратно на калитку. После чего, гордо тряхнув золотистыми кудрями, с достоинством неся себя, Паша удалился прочь. Его рабочий день был окончен. А фельдшер отправился к калитке прикручивать дужку. Наступил вечер. Солнце светило уже не так ярко. Дул легкий теплый ветерок. По крыше клиники с самым хозяйским видом важно расхаживала ворона. Во дворе станции выросли тени, отбрасываемые растущими во дворе деревьями. Микула, вскочив на велосипед, помчался на станцию, а женщины отправились выключать свет, закрывать окна и двери. Подойдя с замком в руках к калитке, Абело и Евгения Никитична с пораженным видом замерли на секунду, а затем сложились пополам от смеха: дужки для замка находились на расстоянии пятидесяти сантиметров друг от друга. Повесить замок можно было, только смяв стойку ворот в гармошку. Что было явно не по силам двум женщинам.

Через пять минут, отсмеявшись, вытирая слезы, от смеха выступившие на глазах, Абело ловко вставила длинную ветку, упавшую с дерева, в ворота, внимательно посмотрела на табличку «Объект охраняется Плутоном» и удовлетворенно сообщила врачу:

— Епт, так-то все надежно. И замок у нас — супер! Пошли домой.

— Погоди, — давясь смехом, попросила Евгения Никитична. — Я фотку его трудов Микуле скину.

И обе опять согнулись пополам от смеха. Наконец фото фельдшеру было скинуто на телефон, и женщины, продолжая хихикать, отправились по домам. До дороги им было по пути.

Примечания

2

Поэма «Хорошо», В. Маяковский.

3

Восточноевропейская овчарка.