Проклятие Гиблого хутора

Лана Синявская, 2010

Странные вещи стали твориться в дачном поселке этим летом: сначала пропали кошки, затем сдохли мелкие птички, потом начали погибать люди. Стася и ее друзья считают, что ответ нужно искать на Острове, где, по легенде, сотни лет назад стоял Гиблый хутор. Но говорят, что ходить туда смертельно опасно. Правильно, в общем-то, говорят… Действие мистического триллера развивается настолько стремительно, что остановиться невозможно....... Оно и понятно - лето, таинственная Купальская ночь и, конечно, клад. Но попробуй отними сокровища у призраков! Обложка художника Синявской Ланы

Глава 4

Утро следующего дня я решила начать с купания: глупо жить у реки и не воспользоваться моментом. По правде сказать, купаться я не слишком любила, но сегодня был другой случай: я снова не выспалась, и мне срочно требовалось взбодриться.

Причиной моей бессонницы на этот раз оказались мыши. Резкое снижение кошачьего поголовья привело к тому, что они совсем распоясались. Мышей на Кордоне всегда была пропасть. Их пытались извести всеми возможными способами и, может, поэтому я пыталась применить другую тактику. При всем уважении к охотникам я всегда на стороне жертвы, в данном случае — мышей. Так что я не пользовалась мышеловками, не пыталась травить их ядом и позволяла хвостатым соседям пользоваться тем, что само падало на землю. Мне казалось, что между нами достигнуто некое равновесие, но сегодня ночью статус кво изменился: мыши маршировали по залитому лунным светом полу туда-сюда, абсолютно не смущаясь моим присутствием. Парочка особо наглых даже попыталась взобраться на кровать и была безжалостно атакована тапком. В конце концов, мне удалось обратить мышиное войско в бегство, но поспать так и не удалось.

Во дворе меня ожидал сюрприз в виде очередной порции дохлой фауны. На этот раз на крыше лежали всего две птички. На первый взгляд тельца выглядели неповрежденными, и причину смерти установить не удалось. Отчего же они все-таки дохнут? И почему выбирают местом последнего упокоения мой сарай? Озабоченная этим вопросом, я не заметила, как подошла к пляжу. В этот час здесь было безлюдно, только вдалеке маячили рыбацкие лодки.

Люблю раннее утро на реке, люблю смотреть, как свет отражается от воды и утренняя дымка постепенно тает. Но сейчас меня интересовал только остров.

Он выглядел непривычно, все из-за песчаной косы, протянувшийся от самого Кордона до берега. Стало быть, в этой части Юрка не врал.

Собираясь поплавать, я машинально бросила сарафан на песок, шагнула к воде и…

Кто-то схватил меня сзади холодными руками!

Я задергалась, набрала в рот побольше воздуха, чтобы завизжать, но старалась напрасно: тот, кто напал на меня, успел зажать мне рот широкой ладонью. Несмотря на отчаянное сопротивление, я почувствовала, как меня тянут куда-то в сторону, попыталась лягнуть обидчика, но потеряла равновесие и стала валиться спиной прямо в прибрежные кусты. В следующий раз я лягнула ногой уже воздух и вдруг поняла, что меня отпустили, предоставив возможность грохнуться навзничь без помех. Песок больно царапнул кожу, попал в глаза и в рот. Рыча и отплевываясь, в проворно вскочила на ноги, собираясь разорвать любого, кто попадется на глаза.

— Юрик? — взревела я, обнаружив шутника в мокрых плавках и с мокрыми волосами. На его лице не было и тени улыбки.

— Тсс! — он снова попытался зажать мне рот и сгоряча получил в глаз.

Парень замычал, затряс головой, делая мне какие-то знаки руками. Кажется, просил пригнуться. Недоумевая, я послушно присела на корточки — все-таки неловко бить старых друзей, — но в любой момент была готова вскочить и, заметив подвох, подбить приятелю второй глаз — для симметрии.

— Что за шпионские игры? — прошипела я. — И где тебя носило?

— Да так, — неопределенно ответил он. — Ментов не люблю.

— Правильно, — протянула я с сарказмом, — давно по тебе кутузка плачет. Или, на худой конец, вытрезвитель.

— Не каркай, — мрачно попросил приятель, и я с удивлением поняла, что он трезв.

— От кого мы прячемся? — с опозданием поинтересовалась я.

— На всякий случай, — соврал Юрик и покосился в сторону острова. — Я про Дашку хотел спросить.

— А что спрашивать? У нее теперь с новостями туго.

— Не язви. Что менты говорят?

— Вот пойди у них и спроси, я тебе не газета «Известия», — огрызнулась я, но, увидев, как сник Юрка, сжалилась: — Участковый сказал, что Даша умерла задолго до полуночи.

— Но как же тогда?… Ааа, понятно, намекаешь, что я все наврал?

— Да я вроде прямым текстом говорю, какие уж тут намеки.

— Ну, как мне тебе доказать, что я ее на острове видел? — с отчаянием спросил Юрик.

— Похоже, что никак, — пожала я плечами. — Но я разберусь.

— Тыы?! — презрительно фыркнул Юрик. — Тоже мне — мисс Марпл во младенчестве.

— Может и не мисс Марпл, но чувствую, что ты не врешь, что-то такое ты действительно видел.

— Спасибо за доверие, господин следователь, — съязвил приятель.

— Не за что. Просто у тебя фантазии бы не хватило сочинить такой «хоррор».

— Хочешь, расскажу, как все было? — неожиданно предложил Юрка, глядя на меня исподлобья.

— Валяй, — разрешила я.

— Я ведь и сам вторые сутки голову ломаю, что же это было. Списал бы на глюк, но в начале вечера я еще кое-что соображал. Выпил, конечно, но немного, как раз искал, где бы добавить, а тут — он.

— Кто?

— Ну, мужик этот на машине. Большая такая, черная. Темно было, я марку не разобрал, а у него фары не горели. Я еще удивился: как он ездит с потушенными фарами?

— Во сколько это было?

— После полуночи. Может, полпервого — я на часы не смотрел.

— То есть Даша уже в принципе была мертва.

— Так я ничего про Дашку не знал! Мужик сказал — свадьба, гости напились — музыки хотят. Обещал хорошо заплатить и задаток дал.

— Как он выглядел — помнишь?

— Забудешь тут. Не мужик — черт косматый. Я подумал — из деревни, может, да джип у него больно крутой.

— Ты же сказал, не разглядел марку машины.

— Что ты меня за идиота держишь? — обиделся Юрик. — Джип — он и в Африке джип, так их миллион: может — «чероки», а может и «Мерседес». Ну, это я так, к примеру.

— Ладно, с машиной все понятно. А мужик? Чем он тебя так напугал?

— Ну… — замялся Юрка, которому не понравился намек на излишнюю пугливость, — во-первых, здоровый, как лось, под два метра, наверное. Во-вторых — глаза у него странные: белки очень белые, вроде как даже светятся, а зрачков не видно.

— Может, цыган? — предположила я.

— Может и цыган. Короче, подваливает он и говорит: «Поехали, мол, на хутор».

Юрке никуда ехать не хотелось. Хотелось спать, точнее, сначала еще немного выпить, а потом — спать. Но мужик попался настырный. Денег посулил, в задаток дал приятно толстенькую пачку. Юрка прикинул, сколько на них можно купить беленькой, не говоря уже о пиве и согласился, только попросил заехать за Вилли — они всегда на дискотеках вдвоем играли. Но мужик неожиданно заартачился и второго музыканта брать наотрез отказался. Юрка испугался, что заказчик передумает и отберет задаток, и махнул рукой: сам справится.

Загрузились в машину, и Юрка вроде как задремал. Очнулся, глянул в окно — мать моя! — едут к острову. Под колесами осока хрустит, да ил во все стороны. Потом ветки по крыше застучали, окно царапают. Юрка испугался, набросился на водилу, мол, куда прешь, черт рогатый? А тот зыркнул на него черным глазом и гудит: «не боись, близко уже»! И ухмыляется, образина!

Юрка сто раз пожалел, что согласился ехать, да куда теперь? Из машины не выскочишь — гитару жалко. От страха весь хмель слетел.

Мужик не обманул: вскоре остановились возле дома. Дом как дом, большой, из толстых бревен, в окнах свет горит. Вот только тихо. На свадьбах ведь как — дым коромыслом, а тут тишина, точно на кладбище. В общем, на крыльцо парень поднялся без всякого желания, ожидая самого худшего, но внутри и вправду оказался богато накрытый стол, вокруг которого сидели изрядно поддатые гости. Женщина была только одна — в белом платье, фате, с цветами. Только лицо бледное-бледное, какое-то испуганное, так что Юрик Дашку и признал-то не сразу, а когда признал — подойти хотел, поздравить, да мужик его перехватил, сунул в руки стакан водки и велел играть.

— Водку ты, конечно, выпил? — сощурилась я.

— Водку! — презрительно фыркнул Юрик и добавил уважительно: — чистый спирт!

— Все одно, — скривилась я. — И много ты выпил? Хотя чего я спрашиваю…

— А чего я-то? Они наливали — я пил. Кто ж откажется? И вообще, я, может, от страха.

Я посмотрела на него внимательно и махнула рукой:

— Может, и от страха. А Даша что? Так и не подошла?

— Не-а, не подходила она. Я на нее посматривал, пока… в общем, пока соображал, но она даже не смотрела в мою сторону. Уставилась прямо перед собой, глаза стеклянные — жуть.

— Она была испуганной?

Юрка задумался, припоминая. Потом покачал головой:

— Да нет… Она была… никакая! Вот словно манекен! На человека похоже, а как неживая.

— Так может…

— Да нет, шевелилась она, глазами иногда моргала, голову слегка наклоняла. Точно живая, странная только.

— Ничего не понимаю, — пожаловалась я. — Может, эксперт со временем напутал, и Дашка все-таки побывала на острове? А тебя не узнавала, чтобы не впутывать…

— Ну и дура! — неожиданно разозлился Юрка. — Дала бы знать, мы бы вместе как-нибудь выбрались.

Я вдруг поняла, что моего друга… мучает совесть! У меня потеплело на душе. Надо же, не совсем он пропащий, оказывается. Повинуясь внезапному порыву, я тронула его руку:

— Не расстраивайся, мы их найдем, козлов этих! Кто бы они ни были! Клянусь!

Юрку вдруг передернуло.

— Ты чего? — испугалась я.

Парень ответил не сразу. Он стиснул зубы, чтобы скрыть от меня мелкую дрожь. Лоб у него вспотел, щеки побледнели. Кое-как справившись ознобом, он заговорил медленно, тщательно подбирая слова:

— Знаешь, Стаська, на твоем месте я бы не связывался.

— Это еще почему? — вскинулась я.

— Ладно, расскажу. — Он еще немного помолчал, вспоминая, и продолжил: — От пойла ихнего мне совсем поплохело. Я — на улицу, типа подышать. Там, у крыльца, ведро воды стояло. Я обрадовался, зачерпнул воды и только было по лбу провел, как этот, обросший, вылетает. Глаза злущие, кулаки сжал. Ну все, думаю, щас прибьет на месте. Не пришиб — повезло, — только от ведра отпихнул и рявкнул: мол, не для тебя поставлено — не лезь. Я спорить не стал — себе дороже — в дом вернулся, а хмель будто сошел, и в глазах прояснилось. Гляжу, а вокруг будто хлев: грязища, пыль, гниль, короче — мама не горюй. И посреди всего этого безобразия — кучка уродов со свиными рылами.

Юрка содрогнулся, а я пыталась понять: правду он говорит или эти видения — последствия неумеренных возлияний. Поскольку приятель молчал, я не выдержала и спросила, сильно сомневаясь:

— Так уж и со свиными?

— Да нет. Не знаю, — тут же пошел на попятный Юрка. Он с силой провел ладонью по лицу, как будто пытался стереть с него липкую паутину. — Я тогда вообще плохо соображал. Морды отвратные, синюшные какие-то — это факт. Одеты странно — будто ансамбль балалаечников — в рубахи и подштанники. А вот остальное… Может, и привиделось чего спьяну, — добавил он самокритично.

— Гостей много было?

— Человек двадцать.

— Многовато для глюка, — усмехнулась я.

— Много ты понимаешь.

— Не скажи. Одного-двух зеленых человечков еще куда ни шло, но два десятка упырей в косоворотках… Слушай, может, они в масках были? Секта какая-нибудь, а? Или экстремальный туризм? А что, сейчас и в тюрьмах понарошку сидят и на крайний Север катаются.

— Ага. Туристы! А Дашка у них экскурсовод. Ты думай, что говоришь-то.

— Да я как раз думаю. Дашка обожала всякие странности. Если я права — она бы ни за что такого не упустила.

— Ну и дура, — буркнул Юрка. — Я как вспомню ее глаза, так и… Эх. — Он махнул рукой и отвернулся.

— Но ведь ее никто не обижал там, — растерянно сказала я.

— Нет. Ее и пальцем при мне не тронули.

— А жених? — спохватилась я. — Ты его разглядел?

— Не особенно. Не до того было. Но точно не из наших.

— Ну, постарайся! Хоть что-нибудь!

Юрик послушно наморщил лоб и выдал:

— Глаза помню.

— И то хорошо. Какие?

— Стеклянные.

Я вздрогнула, вспомнив стеклянный глаз, который нашла возле тела Даши в ванной. Странное совпадение. Я с новой силой принялась пытать приятеля, но он уже выдохся и лишь бессвязно мычал в ответ на все мои вопросы.

— Ладно, — сдалась я, — скажи хоть, как ты с острова выбрался?

— Обыкновенно: бородатый меня обратно отвез. Только сразу говорю: обратную дорогу совсем не помню, я к тому времени совсем отключился.

— То есть, дом этот ты в лесу не найдешь?

— Что я, идиот, еще раз туда соваться? Правильно люди говорят: гиблое место. Мне этот мужик на прощание сказал, как оно называется.

Я затаила дыхание:

— Как?

— «Загубленный хутор».

— Никогда не слышала такого названия… — Юрка уловил недоверие, прозвучавшее в моем голосе, и тут же окрысился:

— Так пойди и проверь, если тебе надо.

Я не была уверена, что мне надо. Мне вообще Юркина история казалась неправдоподобной. Толпа странных людей на безлюдном острове? Бред! Дашка, шляющаяся по острову в виде привидения? Даже думать об этом было противно. Сама подружка, услышав подобное, первая подняла бы рассказчика на смех. Остается единственный вариант — Даша была жива. Ох, Дашка! Я всегда боялась, что ее игры плохо кончатся. И как же быть с результатами экспертизы? Ведь она показала, что к полуночи, когда Юрик оказался на острове, Даша УЖЕ БЫЛА МЕРТВА! Хотя даже эксперты могут ошибаться. К тому же, я собственными глазами видела, что Дашу убили из огнестрельного оружия, а призраков, палящих из пистолета не встретишь даже в третьеразрядных ужастиках.

Зато забраться на остров в погоне за редкими кадрами Дарья вполне могла. Я вспомнила выражение ее глаз накануне: Даша однозначно взяла след. Вот только чей? Кто эти странные люди? И почему погоня закончилась для подруги так трагично?

Или все гораздо проще и остров вообще ни при чем? Обознался Юрик — спьяну чего ни бывает? А Дашу застрелили совсем по другой причине? Она говорила о новом крупном заказе, который получила у мехового короля, за которым стоят большие бабки. А где большие деньги, там — большие тайны и очень большие возможности по устранению свидетелей. Пожалуй, стоит попытаться поговорить с новым Дашиным работодателем, тем более, что и ходить далеко не придется.

Спешно попрощавшись с Юркой, я поспешила к Кривому дому.